Глава 840. Запах Солёной Рыбы
Ван Даю был ошеломлён. Его не будут арестовывать?
Шеф Хуа продолжил: “Мы занимаемся только задержанием людей и поиском доказательств. А вот вынесением приговоров занимается суд. Пока ты под моей опекой, я разрешаю тебе быть дома и проводить время с женой и сыном. Ещё мы обсудили твоё дело. Мэр, я и многие люди пожертвуют тебе по десять тысяч юаней. Это два месяца моей зарплаты и полгода денег на выпивку, вот так!”.
Услышав это, Ван поспешно опустился на колени и поклонился.
Но Хуа тут же поднял его: “Не надо. Вокруг много людей. Просто относись к этому так, будто я выпендриваюсь. Так будет лучше.”.
Ван Даю потерял дар речи. Этот шеф довольно странно себя ведёт. Почему он не строгий? Он же выглядит как приколист.
Наконец Ван всё-таки увели, но всё было так как сказал шеф. В полиции записали его показания и отпустили. Выйдя из полицейского участка, он увидел Ся Цзили с Ся Кэ, они стояли у двери и ждали его!
Снова увидев Цзили, Ван Даю испытал смешанные чувства. Он его ненавидел? Да! Но настоящая ли это ненависть? Вспомнив что Ся Цзили не ушёл хоть и мог, что он остался и дал показания в его пользу, теперь Ван не мог почувствовать к нему ни капли ненависти. Это коренной китаец, родившийся в той же стране что и он сам. Они могли держать обиды но и также могли легко забыть их, потому что умели быть благодарны. Они бы стократно отплатили за небольшую услугу!
Цзили подошёл и погладила Ся Кэ по голове. Кэ передала ему небольшой школьный рюкзак и сказала: “Дядя Ван, папа продал свою машину и заложил дом. Это те деньги, которые мы собрали. Остальные дяди уже получили свою зарплату. Это тебе. Я надеюсь, что твой сын быстро поправится.”.
Ся Цзили поклонился Ван и сказал: “Раньше я плохо соображал. Я не хотел продавать свою машину и закладывать дом, постоянно думал что смогу сделать это попозже или по несколько раз перезаложить. Теперь я понимаю что денег больше нет, но пока человек жив всё будет хорошо. Я совсем не надеюсь что ты простишь меня. Просто относись к этому так, будто я пытаюсь искупить свою вину.”.
После этого Ся Цзили и Ся Кэ развернулись и пошли. Пока они шли, Ван Даю смутно услышал как Ся Цзили спросила свою дочь: “Ты не боишься переводиться в другую школу?”.
“Нет. Папа, разве ты не говорил что золото будет сиять где бы оно не находилось? Я буду хорошо учиться даже в обычной школе! Я очень способная.”. Мило ответила Кэ.
“Ха-ха!”. Рассмеялся Цзили. Однако Ван услышал в этом смехе внутреннюю боль отца.
Ван Даю посмотрел на маленький рюкзак в своих руках. Поболтав рукой вверх-вниз и прикинув вес, он понял что рюкзак довольно тяжёлый. Что-то не так. Он ведь не так много заработал! Ван поспешно открыл рюкзак и увидел, что он забит деньгами и ещё чем-то! Кроме его зарплаты, там была куча красных коробочек. Они были разных размеров, и на них были надписи с датами и чьим-то возрастом! На самой первой коробочке была дата десятилетней давности.
Там же было письмо в розовом конверте. Оно было адресовано “Дяде Ван”.
Ван Даю открыл его и в письме было написано: “Дядя Ван, эти все красные коробочки я получала на свои прошлые дни рождения. Я тоже хочу помочь младшему брату. И можешь не сердиться на моего папу? Раньше папа любил смеяться. С прошлого года я ни разу не видела, чтобы он смеялся. Ещё он перестал покупать мне игрушки… Он часто приходит домой пьяным. Когда мама спрашивает его, он не отвечает в чём дело. За последний год мои родители часто ссорились, что даже чуть не развелись. Раньше я не знала что происходит и тоже на него злилась. Но теперь я знаю в чём дело, и мне его жаль. Дядя, ты можешь на него не сердиться? Пожалуйста.”.
Увидев это Ван Даю и стоявший рядом с ним полицейский в штатском почему-то расплакались.
Когда Ван опомнился, то Ся Цзили уже не было видно.
“Вы всё ещё его ненавидите?”. Спросил полицейский.
Ван не задумываясь покачал головой.
Вернувшись в больницу округа Тяньчэн, Ван Даю вошёл в палату и услышал радостный смех. Он нетерпеливо ворвался внутрь, и был ошеломлён. Он увидел что его сын сидит, что он полон энергии и у него сияют глаза!
“Сынок, ты болеешь. Тебе нельзя так двигаться. Ещё я просил тебя позаботиться о нём. Это так ты о нём заботишься?”. Выругался Ван.
“И это ты нас ругаешь? Мы знаем, что ты сделал. Увидишь как я накажу тебя, когда мы вернёмся домой! В любом случае, сейчас расскажу хорошую новость!”. Его жена выглядела сердитой, но всё-таки не могла скрыть улыбку.
“Что за хорошая новость?”. У Ван учащённо забилось сердце, он уже догадывался нo отказывался в это верить.
“Наш сын выздоровел! Врач действительно отличный профессионал. Я думала, что болезнь неизлечима.”. Рассмеялась его жена, а затем расплакалась.
Ван Даю чуть не подпрыгнул от радости. Стоявший рядом с ним полицейский поздравил его и вышел из палаты, дав семье время порадоваться.
Ван радостно взял своего сына на руки и кружил с ним. Успокоившись, он внезапно нахмурился и спросил: “Что вы сегодня ели? Рыбу?”.
“Нет. Мы были слишком рады, что даже не успели поесть.”. Ответила жена.
Ван Даю почесал в затылке: “Странно. Почему я чувствую запах солёной рыбы? Вы действительно не ели рыбу?”.
Жена и сын покачали головами. В его глазах мелькнуло недоумение. Очевидно, он уже чувствовал этот запах! Он тщательно вcпоминал где именно, и в его сознании вспыхнула белая фигура!
‘Может это был он?’. Подумал Ван. Хотя многие люди думали что Фанчжэн лишь чуть-чуть помог, но он знал насколько мощным было ранение которое он нанёс Цю Юй! Аббат лишь ненадолго отлучился, а затем находившийся при смерти Юй смог явиться в магазин чтобы простить его. Он был жив и вполне здоров. Монах мог входить и выходить через дверь, которая должна была быть наглухо забаррикадирована. Хотя он обычный аббат, он смог заставить знаменитостей откликнуться на его призыв которые даже позвали бесчисленных поклонников помочь ему. Более того, Ван Даю не дурак. Даже если быстро мчаться на машине, то было физически невозможно так быстро преодолеть расстояние от магазина до больницы. И всё же Фанчжэн сделал это!
Так что Ван Даю подтвердил свою догадку. Это был единственный способ объяснить необъяснимую сцену перед его глазами. Поэтому он крепко обнял свою жену и ребёнка, ничего не объясняя. Он попросил их встать на колени лицом к западу, он встал вместе с ними и пробормотал: “Мастер, я не знаю кто вы и где вы. Но ты же монах… Нет, Будда! Поэтому я уверен, что ты почувствуешь это если я засвидетельствую своё почтение западу. Спасибо тебе!”.
Они спросили Ван Даю почему он так настаивал на этом, но он не ответил. Хотя он был уверен что Фанчжэн спас его сына, но это всего лишь его предположение и он не мог этого никому доказать. Он не знал как всё объяснить, поэтому не стал утруждать себя объяснениями.