Глава 505. Закалка!

Цинь Дун и не думал о том, чтобы что-то делать Цю Сихаю. Видя, как мужчина вспотел, юноша немного смутился. Попытавшись произнести с радушием, он обратился к Цю Фэн-ер и сказал: 

- Фэн-ер, почему бы тебе не подойти и не представить мне своего отца?

Цю Фэн-ер поджала губы и хмыкнула:

- Он мне не отец. Я не знаю его!

Когда Цю Сихай это услышал, на его лбу выступил пот, и он быстро сказал:

- Фэн-ер, не шути. Я знаю, что был неправ.

- Как такое возможно? Ты мудрый и сильный, как ты можешь допустить ошибки? Я все ещё жду, когда же ты спасешь мою жизнь! - от слов Цю Фэн-ер пот на лбу мужчины начал собираться ещё сильнее.

Цинь Дун поднял брови и произнес глубоким голосом:

- Фэн-ер, хватит. Не неси больше чушь.

После слов Цинь Дуна Цю Фэн-ер сразу стала честной. Она бросила взгляд на Цю Сихая и подошла, поджав губы.

- Этот старый дурак - мой отец, лорд города Хайхунь.

Пусть Цю Сихай был смущен тем, как Цю Фэн-ер представила его, он не мог особо переживать на этот счет в данный момент. Стоило Цю Фэн-ер закончить речь, как Цю Сихай нетерпеливо сказал:

- Бессмертный, простите меня! Сегодня все деяния этого Цю Сихая были созданы из беспомощности.

Цинь Дун ответил с улыбкой:

- Дядя, не нервничайте, Цинь Дун все понимает. Это дело было раскрыто и не стоит упоминания вновь.

Услышав слова Цинь Дуна, Цю Сихай наконец смог успокоиться. Он волновался не о том, что его ждала смерть, а о том, что его решения могли привести к страданию горожан, которые оказались втянуты в это из-за него. Поэтому его грехи было бы не стереть.

- Старый глупец, поблагодари брата Дуна за его доброту. Если бы это была я, я бы убила тебя! - Цю Фэн-ер безжалостно произнесла вслед.

Цю Сихай неловко улыбнулся, но Цинь Дун уставился на девушку и произнес глубоким тоном:

- Фэн-ер, как ты разговариваешь с отцом? Не должна ли ты извиниться?

- Брат Дун, я...

- Хм? - выражение Цинь Дуна поникло, и у него на лице отобразился гнев.

Цю Фэн-ер немедленно испытала вину. Пусть она не хотела, но она честно сказала Цю Сихаю:

- Старый... Ох, нет, отец, прости меня.

Когда он увидел, что его дочь, которая была очень капризной и часто расстраивала его, была так послушна перед Цинь Дуном, у Цю Сихая чуть не выпали глаза. Он завидовал и даже ревновал. Он думал, что если его дочь хоть раз так прислушается к его словам, даже смерть будет стоить того.

- Нет, это не важно... - Цю Сихай оказался растерян и не знал, что сказать.

- Брат Дун! - Цзо Ранюй и Янь Минцю, которые окружили У Цинсюя, подошли.

Выражение У Цинсюя было немного нервным, и его манеры были слегка сдержанными. Ему был очень любопытен Цинь Дун, но его взгляд не смел задержаться на юноше слишком долго.

Цинь Дун кивнул и посмотрел на У Цинсюя. Когда взгляд Цинь Дуна упал на мужчину, тот почувствовал, как на него что-то надавило. Его разум, который был сильным как сталь, оказался под угрозой безумия. Внезапно он понял, что культивация Цинь Дуна была ещё выше, чем он себе представлял.

Когда Цинь Дун протянул руку, меч У Цинсюя вылетел из ножен и превратился в луч, приземлившись в руку Цинь Дуна. И за все этим мужчина мог лишь наблюдать. У него не было возможности остановить его.

Когда Цинь Дун схватил меч и взмахнул им, раздался острый звук меча, который прошелся по небу. Тогда же появился ослепительный блеск силы меча. Эта сила была так великолепна, что вызывало дрожь в земле. У Цинсюй никогда бы не подумал, что в мече может быть заключена такая сила. Это заставило его почувствовать вину. Со своими способностями его меч лишь тупился.

Свет меча взмыл в небо и прорвался по звездному небу, словно разноцветная вспышка молнии. Когда этот свет взорвался, он затмил блеск звезд в небе.

У Цинсюй был шокирован. Если бы этот удар был направлен на него, он бы в мгновение ока превратился в пепел.

Свет меча промелькнул, и следом раздался звонкий звук. Казалось, что меч не мог выдержать яростной культивации Цинь Дуна и разбился на части.

У Цинсюй испытал боль в сердце. Этот меч был получен им с трудом и пробыл с ним множество лет. Он помог ему пережить несколько моментов, и был важен для него как сама жизнь.

Цзо Ранюй и другие не понимали, почему Цинь Дун хотел разрушить меч. Они стояли с озадаченными лицами.

Пусть этот меч и превратился в фрагменты, он не упал вниз, а оказался окружен красным светом.

Этот красный свет был подобен плавильному котлу, в котором фрагменты меча начали плавиться один за другим, превращаясь в серебряный горячий металл.

Красный свет проникал внутрь и выходил, постоянно меняя направление течения расплавленной стали, пока она, наконец, не приняла форму длинного меча.

В то же время красный свет вдруг отступил, и за ним пришла духовная сила воды, которая окружила меч снова. Спустя долгое время ослепительный серебряный свет вырвался из центра духовной силы воды, и раздался крик, похожий на феникса и дракона.

У Цинсюй был человеком, который любил и понимал мечи. Казалось, он что-то понял. Его красивое лицо слегка задрожало от волнения.

Духовная сила воды отступила, и меч три фута длиной, который был чистым без капли примесей, завис в воздухе. В этом мече все ещё была видна тень прежнего меча, но все могли сказать, что предыдущий меч не мог сравниться с этим.

Со взмахом большого рукава Цинь Дуна, меч полетел прямиком к У Цинсюю. Мужчина подсознательно схватил меч за рукоять. В мгновение ока чувство идеальной гармонии заполонило его сердце.

- Это... - восторг У Цинсюя не мог быть передан словами. Его тело продолжало дрожать, а взгляд, когда он смотрел на меч в руке, на мгновение стал обезумевшим.

Качество меча, которое было обработано силой хаоса Цинь Дуна, было намного выше изначального. Если этот меч действительно заслуживал называться "мечем", то предыдущая его версия могла считаться лишь "шампуром" в лучшем случае.

Цзо Ранюй, который стоял рядом с У Цинсюем, не мог сопротивляться холодной ауре, которая излучалась мечем. Ему пришлось отступить на пару шагов с удивленным выражением лица.

Цинь Дун вздохнул и сказал:

- Жаль, что в этом мече нет духа меча, поэтому это лишь обычное железо, а не магическое сокровище, в конце концов.

У Цинсюй горько улыбнулся. Для него владение таким мечем было поводом для восторга три дня и три ночи. Он даже не смел думать о том, чтобы его меч стал магическим оружием с духом внутри.