Глава 88
Решающая битва между двумя секциями закончилась.
Оставшиеся волны стихии танцевали вокруг, и внешние кольца горы были разрушены колдовством. Однако место падения этих стигматов затвердело до такой степени, что были нанесены лишь незначительные повреждения, за исключением бесчисленных избитых тел студентов, лежащих на нем.
Однако большинство трупов принадлежало к 19-й секции.
Гленн, который летел над этим районом, нахмурился. Кровь и плоть семи-восьми защитников слились и смешались в раздробленном кратере!
Кроме того, трупы лежали большими кучами, и повсюду виднелись конечности с кровью, текущей, как вода в ручье. Два санитара лечили двух раненых сов, у которых и без того было слабое дыхание.
Глядя на эту сцену сверху вниз, Гленн определенно мог сказать о жестокости этой битвы.
Гленн мог приобрести более 200 значков (у Гейда было 170-180 значков), не прилагая слишком больших усилий в тылу 19-го отделения, в то время как здесь было гораздо труднее получить даже десятки, и он мог быть втянут в войну, где личные усилия могли бы иметь мало значения.
Команды из 12-й секции устремились к оставшимся 20 ресурсным точкам 19-й секции. Они проиграли ту решающую битву, так что это был только вопрос времени, когда эти точки упадут.
К тому времени у них не будет Оплота, и они побегут, чтобы убежать от 12-го, который безжалостно убьет их за значки.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
В другом кратере 70-80 студентов 19-го отделения смотрели вверх на людей, стоящих на краю кратера, с испуганными глазами и связанными руками, ожидая, когда их “осудят”.
Но люди и девушки там, наверху, казалось, разделились на несколько лагерей и спорили по какому-то вопросу.
— А?- Гленн заметил несколько знакомых ему людей в команде, а старостой был Аластер. Он полетел прямо к нему в надежде получить информацию о Лафите.
“Если мы хотим, чтобы они остались живы, то должны приставить к ним своих людей. А что, если 19-я секция вернется, и нас атакуют клещами? Как член Лиги парусов смерти, я бы сказал, убить их. Никакой жалости к нашим врагам.- Голос Аластера звучал решительно. Он не мог вызвать в себе большой жалости после тех жестокостей, которым подвергался на этом кровавом корабле и в течение многих лет, проведенных на Черной Изотте.
Сочувствие было теперь роскошью и давно ушедшим воспоминанием для многих студентов.
Одна студентка с этим не согласилась. — Мы, члены Лиги Сэнд-Ривер, ответственны за поимку этих пленников, поэтому я говорю, что мы их отпустили, поскольку у них отобрали значки. Иначе мы были бы такими же, как те черные маги.”
— Чушь собачья, как ты мог поднять черных колдунов? Взаимное убийство было разрешено в этом мире колдунов. Это соответствует… » — раздался еще один голос из лагеря, выкрикивающий грязные слова.
“А кто говорит, что это война? Ты все еще в неведении о том, что это такое на самом деле…” — возразил другой.
Гленн почувствовал раздражение от этих скучных разговоров, когда тихо подошел к Аластеру.
Алистер в шоке обернулся. — Гленн, ты же смотришь … …”
Внешний вид Гленна был ужасен. Его символическая пепельная маска треснула, как и вся рваная одежда. Аластер проглотил то, что собирался сказать.
Гленн бросил взгляд на студентов, сидевших в кратере и принимавших то ли жалкое, то ли сердитое выражение. Он был не в том настроении, чтобы заботиться о таких скучных вещах, и поэтому ответил Легко. “Ты не знаешь, где Лафит? Здесь полный бардак, и хрустальный шар не работает. Должно быть, она вышла за пределы досягаемости.”
Аластер слегка приоткрыл рот и что-то пробормотал.
Гленн нахмурился. “В чем дело? С ней что-нибудь случилось?”
“Ты узнаешь, когда будешь там.- Аластер заставил себя улыбнуться.
Гленн прищурился и взмыл в воздух, оставляя на земле четкие следы. В следующую секунду он направился туда, куда Аластер велел ему идти, применив магию гравитационных и отталкивающих сил. Его быстрая скорость привлекла большое внимание толпы внизу.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Через четверть часа Гленн узнал на земле нескольких знакомых студентов. Они были членами Лиги парусов смерти, отдыхали. Гленн подлетел к ним и неуклонно приземлился рядом.
“Гленн…”
Гленна приветствовал Лафит. Она выглядела очень грустной и, казалось, была не в настроении разговаривать.
Он бессознательно поморщился, оглядываясь по сторонам. Лафит, Робинсон, Робин … они выглядели прекрасно, но когда его глаза остановились на плачущей девушке, которая стояла спиной к Гленну, и той студентке, лежащей на земле, он понял, почему их эмоции были разорваны.
Он молча подошел к Нине и уставился на человека, чьи части были сложены вместе. Это был тот самый человек, который сопровождал его из Би-Сиер-Сити, человек, которого он сначала не любил и в которого Гленн вскоре поверил настолько, что доверил ему свою собственную жизнь. Теперь его разрозненные части были только склеены вместе.
— В конце концов, черные колдуны не были умными колдунами.”
По мере того как черные маги продолжали практиковать темную магию, их сердца становились все более жестокими. Они никому не доверяли и поэтому редко заводили близких друзей. Таким образом, они были одиноки в этом сознании, и это был переход, который они должны были испытать в течение длительного периода диких убийств.
Гленн понимал, что его горе было вызвано потерей чего-то важного для него.
Робинсон подошел к Гленну и тихо сказал: — Это было случайное убийство со стороны защитников. После того, как он покончил с гематологическим колдовством, его жажда крови заставила его потерять рассудок и уйти слишком далеко от нас. У нас даже не было времени пойти к нему на выручку…”
Робинсон казался довольно грустным, даже более грустным, чем Гленн, потому что он был с Крисом дольше, чем с Гленном.
Гленн сумел сдержать свою печаль. Он был мужчиной и не собирался проливать слезы слабости, но его голос был задушен. “Это побочный эффект колдовства гематологов?”
Нина продолжала плакать рядом с Крисом, и она не заметила, что ее маска, которая закрывала половину ее изуродованного шрамом лица, упала.
Она, естественно, была огорчена тем, что потеряла брата, на которого полагалась с самого детства. Он защищал ее от опасностей, защищал от ветра и дождя…теперь, когда он ушел, она больше не могла полагаться на него. Никто в этом мире чародеев не будет обращаться с ней так, как ее брат, даже ее муж.
Истинные чувства из глубины сердца колдуна были трогательны. Это могло бы стереть психологические барьеры. Мертвая девушка из 20 капель крови была именно такой.
Берг больше не мог сдерживать свои чувства и подошел к Гленну. — Крикнул он ему, схватившись за одежду. “Где ты был все это время? Ты хочешь сделать это в одиночку? Нет, ты просто от чего-то прячешься. Ты же боишься. Ты же в страхе! У тебя есть уровень силы Алистера, и все же ты трус внутри! Если бы Вы были с нами, никто из вашей команды не погиб бы. Она не будет так сильно страдать.”
Вмешательство в дела, как это редко случается между магами, и возможность черных магов делать это будет “никогда”.
Однако именно чистые чувства Нины к брату тронули струны сердца Берга и заставили его говорить именно так.
Грубость Берга так разозлила скорбящего Гленна, что его глаза за маской выдавали намерение убить.
Была применена сильная сила отталкивания, и Берг был отброшен назад на несколько шагов после того, как он был вынужден ослабить хватку на своей одежде.
— Пробормотал Берг. — Ты … — осознав свою социальную оплошность, Берг больше ничего не сказал и с ужасом смотрел на Гленна. На какое-то мгновение он почувствовал:…
Гленн уставился на Берга, и его убийственное намерение исчезло.
Внезапный прилив скучных чувств нахлынул на Гленна, когда он увидел невежественное выражение лица Берга.
Некоторые студенты были моложе, а некоторые-менее зоркими, так что глупость играла свою роль каждый день. Однако люди были осведомлены о глупости отдельных вещей, но все же они будут делать это, возможно, из-за этой близорукости. Это было так, как если бы они жили на очень ограниченной территории и были вынуждены делать это.
Гленн, казалось, не собирался ничего объяснять Бергу, может быть, потому, что он был взрослым и мог заглянуть дальше. Мужчине, который был силен внутри, было наплевать на разговор с тем, чей ум был сосредоточен только на сегодняшнем дне.
Действия говорили громче слов.
Гленн вернулся к Нине и опустился на колени. Затем он сжег пламенем тело Криса и вручил ей 100 значков. “Я знаю, что Криса больше нет. Он твой дорогой БРАТ, а также мой друг. Эти значки не означают, что я предлагаю вам свою помощь. Я мщу за своего друга. Студенты-маги сталкиваются со смертью с каждой минутой. Люди умирают, и мы тоже умрем. Повзрослей, Нина.”
Нина подняла глаза, все еще полные слез. Ее глаза опухли, а тело сотрясала дрожь. Она была похожа на беспомощного ягненка, потерявшего свою мать.
“Гленн. Ву… » — Нина крепко обняла Гленна, выплескивая свою неописуемую боль, и ее слезы пропитали рваный плащ Гленна.
С уходом Криса Нина тоже умерла или возродилась?
Гленн заметил ее изуродованную шрамами половину лица, и ему вспомнилось обещание Криса вылечить лицо его сестры. В конце концов, это не сбылось. Мир не продолжал и не прекращал бежать из-за чьей-то воли, особенно слабых.
Берг заметил, что Глен дает Нине 100 значков, и он знал, что приобретение их может быть только через убийство студентов из 19-го отдела. Как он мог критиковать Гленна за трусость и то, что он прятался? Его лицо саднило, а тело горело, как будто студенты на сцене осуждали его предыдущие поступки. Ему хотелось, чтобы земля раскололась и он смог бы проскользнуть в нее, спасаясь от их ироничных глаз.
Это было похоже на то, как будто он получил пощечину от насмешек, которые он бросил в Гленна. Разве он не был похож на клоуна, играющего в старом спектакле?
Он ушел с красным лицом и низко опущенной головой-он не хотел оставаться здесь дольше, чем требовалось для вдоха, и это место было тем, где он носил знак стыда и наконец научился расти.