Глава 541. Источник

Цю Чибао, прижимая к себе ребенка, сглотнула, жадно глядя на даоса в красном халате, который ел сухую лепешку. Ее голос был почти мольбой: — Смилуйтесь, господин! Дайте мне хоть немного поесть, я уже три дня ничего не ела, я так голодна!

Глядя на несчастную женщину, Ли Хован снова достал из-за пазухи булочку. Увидев, что она полностью пропиталась кровью, он бросил ее в сторону.

Глаза Цю Чибао мгновенно загорелись. Она бросилась к окровавленной булочке, словно голодный тигр на добычу, пытаясь поднять ее и засунуть в рот.

Но все ее попытки были тщетны. Булочка снова и снова проходила сквозь ее ладони.

В отчаянии Цю Чибао подняла голову, посмотрела на Ли Хована и пронзительно закричала: — Что вы делаете?! Вы же сами выбросили эту булочку, почему не даете мне ее поднять?! Такая большая булочка может спасти жизнь!

— У-у-у! Я привыкла к голоду, я не боюсь голодать! Но если я буду голодать, у меня не будет молока, и мой сын умрет! У вас совсем нет совести?! — кричала она, кусая себе палец и поднося его к ребенку в пеленках.

Вздохнув с досадой, Ли Хован встал и пошел на восток.

Долгое отсутствие новых галлюцинаций почти заставило его забыть об этой неприятной особенности Чистосердечных.

— Как же так? Почему она стала моей галлюцинацией?

— Столько людей умерло рядом со мной, почему именно эта безумная женщина стала преследовать меня?

На этот вопрос Ли Хован не мог найти ответа, даже Чжугэ Юань не знал.

— Почему ты не даешь мне есть?! Злодей! — Цю Чибао, сжимая ржавый нож, бросилась к Ли Ховану и вонзила его ему в глазницу.

Ли Хован продолжал идти, его тело прошло сквозь Цю Чибао, и он оказался у нее за спиной.

Сначала он пытался что-то ей объяснить, но быстро понял, что это бесполезно.

Что бы он ни говорил — что она мертва, что ее ребенок мертв, что она всего лишь галлюцинация — она ничего не слышала.

Цю Чибао окончательно сошла с ума. Даже став галлюцинацией, она оставалась безумной.

Ли Хован, страдающий похожим недугом, мог ее понять, но это не меняло того факта, что она жила в своем собственном мире.

К счастью, успокоить ее было несложно.

Ли Хован достал из-за пазухи последнюю лепешку и бросил ее Цю Чибао. Взволнованная женщина тут же успокоилась и жадно набросилась на еду.

Она ела, злобно поглядывая на другие галлюцинации, словно боясь, что они отнимут у нее пищу.

"Пэн Лунтэн, Цзинь Шаньчжао, Чжугэ Юань, монах, Цю Чибао. Путь Забвения, Цзян Инцзы", — Ли Хован мысленно перечислял тех, кто стал его галлюцинациями.

Похоже, все они появлялись в моменты сильных эмоциональных потрясений.

Чтобы избежать новых галлюцинаций, ему нужно было избегать подобных ситуаций.

Но, поразмыслив, Ли Хован понял, что эта теория не объясняет появление всех галлюцинаций.

Например, он до сих пор не знал, жив ли на самом деле монах.

Кроме того, не все галлюцинации были связаны с близкими ему людьми. Эта женщина, например, при жизни не сказала ему ни слова, и все же стала его галлюцинацией.

— Неужели есть несколько способов стать моей галлюцинацией? — пробормотал Ли Хован.

— Брат Ли, сейчас не время думать о таких пустяках. Нам нужно найти Высший Источник и поскорее вернуться. Великая Ци сейчас неспокойна, тебе здесь опасно, — сказал Чжугэ Юань.

Ли Хован кивнул, сосредоточившись.

Действительно, сейчас важнее всего было решить проблему с Костяным Мечом. Что до галлюцинаций, то какая разница, сколько их? Долгов много — не плакать, блох много — не чесаться.

Возможно, когда он достигнет совершенства в культивации, он сможет сделать их всех реальными и отпустить.

— Нет... нет... — слова Цзинь Шаньчжао заставили Ли Хована обернуться.

Цзинь Шаньчжао, опираясь руками о землю, стоял и улыбался Ли Ховану.

— Хорошо... хорошо... хорошо! — повторил он несколько раз, подполз к Цю Чибао и начал похлопывать ее по ноге, беззвучно утешая.

Не говоря ни слова, Ли Хован ускорил шаг, следуя указаниям Чжугэ Юаня.

Солнце постепенно клонилось к закату. По мере приближения к Высшему Источнику, Ли Хован становился все более серьезным.

Оголенные деревья встречались все реже. Ли Хован шел вдоль высохшего русла реки, и когда начало темнеть, в конце русла показался глубокий провал.

Заглянув в него, Ли Хован увидел на дне омут, скрытый в глубине. Видимо, из-за засухи.

— Это и есть Высший Источник? — нахмурившись, спросил он у Чжугэ Юаня.

— Нет, сейчас час ночи, поэтому Высший Источник скрывается в воде. После середины ночи он переместится в другое место.

— Как в алхимии, даже время имеет значение, — Ли Хован не стал медлить. Он схватил большой камень, разбежался и прыгнул в провал.

С двумя всплесками Ли Хован и Ли Суй упали в воду. Не успел он набрать воздуха, как камень потянул его на дно.

Вода в омуте была ледяной, у Ли Хована онемели руки и ноги. Вокруг царила кромешная тьма. Внезапно он почувствовал, как что-то скользкое коснулось его шеи, но не смог разглядеть, что это было.

Сжав зубы, Ли Хован освободил одну руку и достал из-за пазухи флюорит.

Мягкий зеленоватый свет осветил пространство вокруг, и тьма вместе с таящимися в ней существами отступила.

Ли Хован, все еще сжимая камень, продолжал погружаться. Омут оказался глубже, чем он думал.

Он жестами спросил Чжугэ Юаня, что происходит. Тот, дрожа от холода, ответил:

— Брат Ли, не волнуйся, успокойся. Место, где скрывается Высший Источник, очень хорошо защищено, никакая нечисть туда не проникнет, так что тебе ничего не угрожает.

Услышав это, Ли Хован немного успокоился и продолжил погружение.

В ледяной воде не было слышно ни звука, кроме криков Цю Чибао.

— А-а-а! Я тону! Я тону! — она отчаянно барахталась, поднимая руки с ребенком над головой, пытаясь удержать его над водой.