Глава 365. Боль

Глядя на железную штуковину в руках противника, Ли Хован тихо засмеялся. Он покачал головой и начал говорить со стеной.

— Мяомяо, отведи Ли Суй подальше. Хотя здесь умереть невозможно, лучше перестраховаться.

— Ты с кем, черт возьми, разговариваешь?! Сними свой Bluetooth-наушник!

Голос Ли Хована снова разнесся по пустоватой лестничной клетке, полный усталости и подавленности.

— Знаете, у меня сейчас ужасное настроение. Мне очень хочется на чем-нибудь сорваться!

Ли Хован повернул руку, и из нее показалось острое лезвие. Выражение его лица мгновенно стало свирепым. Он резко оттолкнулся ногами от ступенек и бросился на троих, словно голодный тигр.

Раздался глухой удар. На теле Ли Хована расцвели кровавые брызги, но знакомая боль только сильнее его возбудила.

Мелькнул холодный блеск, и пальцы вместе с пистолетом, обагренные кровью, взметнулись в воздух.

Мужчина не успел закричать — его голосовые связки были перерезаны. Из горла вырвался хриплый звук.

Эта сцена ошеломила оставшихся двоих. Они крепко прижали к себе девушку и истерично закричали: — Не… не… не подходи! У нас заложница!!

— Идите и расскажите это настоящей полиции! В вашем мире я, черт возьми, сумасшедший!!

Горячая кровь хлынула из раны, обагряя ноги Ли Хована.

Не обращая внимания на двух девушек, которые от страха потеряли контроль над собой, Ли Хован с ножом в груди, оставляя кровавые следы, поднялся по лестнице. Его вопли, похожие на вой призрака, эхом разносились по лестничной клетке.

— Ян На! Прости! Я иду за тобой!

Ли Хован поднимался по лестнице, заглядывая в каждую комнату. Добравшись до четвертого этажа, он увидел оставшихся четверых мужчин.

Истекающий кровью Ли Хован, склонив голову набок, пристально смотрел на шею каждого из них.

Несмотря на то, что у них в руках были заложницы и оружие, вид Ли Хована лишил их уверенности.

Наконец, один из четверых, явно самый слабохарактерный, отпустил девушку и дрожащим голосом произнес: — Мы можем сдаться? Мы действительно ничего не сделали! Насчет ограбления банка… это все Барс заставил, он главный!

Ли Хован резко выдернул нож из груди, слегка наклонился вперед и с безумным смехом и слезами на глазах бросился на них.

Разница между тем, кто убивал, и тем, кто не убивал, была огромна.

Темно-красная кровь стекала по лестнице, капля за каплей.

Израненный Ли Хован сидел на двух трупах, тяжело дыша, чувствуя боль во всем теле.

Правая рука, вероятно, из-за повреждения нерва или сухожилия, не поднималась.

— Хован?

Услышав знакомый голос, Ли Хован вздрогнул. У него возникло внезапное желание немедленно уйти, бежать как можно дальше.

Но, вспомнив о Бай Линмяо, запертой Сердцем Тьмы, Ли Хован, повторяя про себя слово "галлюцинация", медленно поднял голову и посмотрел на лестничную площадку.

Это была Ян На. В правом ухе у нее была изящная нефритовая серьга. Ли Хован помнил эту серьгу — это был подарок, который он передал через свою мать на день рождения Ян На.

— Хован! Что с тобой случилось?!

Ян На со слезами на глазах бросилась к Ли Ховану, беспомощно глядя на его кровоточащие раны.

Она пыталась зажать их руками, но кровь продолжала течь.

— Неправда… неправда… неправда… — бормотал Ли Хован, все крепче сжимая нож в левой руке.

Он уже занес нож, когда Ян На заговорила.

— Зачем ты пришел спасать меня?! Ты же сумасшедший!! Зачем ты пришел спасать меня?! Теперь я никогда тебя не забуду!

— А-а-а!! — Ли Хован почувствовал, что нож в его руке стал тяжелым, словно весил полтонны. Слова девушки почти сломили его.

Испытывая мучительную боль, Ли Хован, собрав всю свою волю, вонзил нож в грудь Ян На. Острое лезвие прорезало фиолетовый обтягивающий свитер и кожу девушки.

Почувствовав боль в груди, Ян На, дрожа, посмотрела на Ли Хована. В ее глазах не было ни страха, ни разочарования, ни упрека, только глубокая обида: — Хован, почему?

Ее взгляд, словно острый нож, вонзился в сердце Ли Хована. Нет, это было гораздо больнее.

Он уже в отчаянии хотел надавить сильнее, как вдруг почувствовал жгучую боль в горле. Боль усиливалась, и все вокруг стало казаться нереальным.

Со звоном нож выпал из рук Ли Хована. От боли он невольно задрожал.

Забыв о ране в своей груди, Ян На бросилась к Ли Ховану и обняла его.

С грохотом все вокруг исчезло. Ли Хован снова оказался в темном лесу.

Он стоял на коленях. Перед ним лежал красный Бамбуковый свиток — Записи Мириад. Внутри свитка, казалось, что-то было.

В этот момент из свитка высунулся язык и начал говорить.

Записи Мириад ожили.

— Одно движение языка – и миры рождаются! Чудеса безграничны, словами не описать! Небеса полны тайн, дух их запечатлел! Владыка наш всемогущ! Кто смеет его тревожить?!

Слушая голос Записей Мириад, Ли Хован почувствовал, как все его чувства снова сливаются воедино, образуя то странное восприятие, которое позволяло ему ощущать присутствие Липкого Василиска.

Благодаря этому восприятию Ли Хован понял, что Записи Мириад живые.

Он почувствовал, как полоски красного бамбука превращаются в извивающихся красных червей.

Внезапно Ли Хован поднял голову и посмотрел вверх. Казалось, что черный купол неба треснул, и сквозь щель на него смотрел огромный, длинный, туманный глаз, размером с небо.

Это был не Липкий Василиск. Ли Хован чувствовал Василиска, но он был далеко, все еще в столице Байюй.

Глаз рассеялся, и Ли Хован снова почувствовал, или, скорее, увидел Липкого Василиска.

На этот раз он заметил, что на теле существа появились его собственные ощущения.

Невыносимая боль обрушилась с небес, смешалась с болью Ли Хована и начала распространяться во все стороны.

Вскоре все вокруг было охвачено этой болью — и Бай Линмяо, и искаженные люди.

Затем боль охватила деревья, землю и даже воздух, который начал дрожать.

Ли Хован слегка поднял руки, и боль усилилась. Теперь он мог контролировать эту новую боль.

Своими смешанными чувствами Ли Хован ощутил два глаза — черный и белый, переплетенные друг с другом.

У них не было границ, их границы взаимно уничтожались, а он сам находился внутри этой сферы.

Ли Хован снова поднял руки, отделил от себя всю свою боль и направил ее в эти две сферы.