Глава 334. Встреча со старым знакомым на чужбине
Ли Хован повернулся к кровати, закрыл глаза и лёг.
Красный Центр, стоявший рядом, с улыбкой о чём-то размышлял, когда к нему подошёл монах и сказал: — Какую пакость ты опять задумал? Предупреждаю, не пытайся навредить даосу. Он хороший человек.
— Хороший человек, ха-ха, хороший…
В ту ночь, возможно, из-за выпитого вина, Ли Хован спал очень крепко и проснулся уже поздно утром.
Ли Хован зевнул и начал одеваться и умываться.
Раз Тоба Даньцин сказал ему оставаться здесь, он решил временно поселиться в городе Иньлин.
Тем более, ему сейчас некуда было идти.
Сколько ему придётся здесь пробыть, зависело от Тоба Даньцина, но, судя по предыдущему опыту, ждать оставалось недолго.
— Лепёшки! Вкусные лепёшки!
— Мёд! Эй! Сахарные горлянки!
— Точу ножницы, точу ножи!
— Говорят, что генерал Цзян, ростом 3 метра, в ширину полтора, встал перед вражеским лагерем и грозно крикнул: "Эй! Хей!". Тысяча солдат царства Ци тут же умерли от страха! И тогда…
Ли Хован медленно шёл по улицам города Иньлин, слушая доносящиеся со всех сторон звуки.
— Продавец лепёшек, сколько стоит одна?
— Одна монета за штуку. Видите, какие большие? Мои лепёшки дешёвые и сытные!
Купив четыре лепёшки, похожие на распустившиеся цветы, Ли Хован шёл и ел.
Он не торопился. Вышел на улицу, чтобы Ли Суй научился подражать речи окружающих.
Раньше тот чётко запоминал чужие слова, даже если их произносили всего пару раз. Это доказывало, что Ли Суй может имитировать не только голос Ли Хована, но и голоса других людей.
Сегодня он хотел проверить, будет ли Ли Суй учиться быстрее, если услышит много разных голосов.
Когда Ли Хован услышал обрывки подражаний, он понял, что был прав.
Однако было одно отличие: Ли Суй впитывал всё без разбора, включая даже ругательства сварливых женщин.
Услышав эти резкие звуки, Ли Хован нахмурился и быстро ушёл.
Стоя посреди улицы, Ли Хован смотрел на оживлённые окрестности. Надо сказать, Лян есть Лян, процветание здесь настоящее. Чего только нет.
И правители этого процветающего государства используют такие вещи, как "чаши из кожи". Контраст поразительный.
Впрочем, возможно, именно процветание и порождает подобные вещи.
Пока Ли Хован стоял в толпе и размышлял, он вдруг что-то заметил и с серьёзным выражением лица бросился вперёд.
Чтобы увеличить скорость, Ли Хован даже использовал свою способность искажать пространство.
Свернув несколько раз, Ли Хован хлопнул по плечу мужчину, который смотрел на лоток с пельменями: — Что ты здесь делаешь?
Мужчина оглянулся с недоумением, но, увидев Ли Хована, радостно воскликнул: — Учитель!
Лю Сюцай был очень рад видеть Ли Хована и чуть не бросился к нему.
— Я спросил, что ты здесь делаешь. Где глава Лю?
Услышав, как Ли Хован упомянул его отца, Лю Сюцай презрительно фыркнул: — Я от него давно устал. Чёрт возьми, если бы не я, он бы сейчас…
Встретившись с холодным взглядом Ли Хована, Лю Сюцай тут же замолчал. — Учитель, я теперь человек со способностями! Разве я могу продолжать петь с ним в театре? Я, конечно же, отправился странствовать!
Ли Хован огляделся и повёл Лю Сюцая к лотку с пельменями.
— Странствовать? Где твоя сменная одежда? Где твои деньги? Где твоё оружие? Ты вот так, с пустыми руками, отправился странствовать?
Услышав эти слова, Лю Сюцай стиснул зубы. В его глазах мелькнула злоба, и он с досадой сказал: — У меня всё это было! Но вчера какой-то скот всё украл! Пусть только попадётся мне! Чёрт возьми, если я его поймаю!
— Ладно, ладно, — Ли Хован с нетерпением поморщился. Лю Сюцай сейчас напоминал ему соседскую болонку: слабый, но невероятно заносчивый.
Меч с фиолетовой кисточкой изменил его характер, но как бы ни менялся характер, Лю Сюцай оставался семнадцатилетним юнцом.
— Деньги вчера украли? Значит, ты, наверное, целый день ничего не ел? Хозяин, две миски пельменей.
Когда перед Лю Сюцаем поставили пельмени, посыпанные кунжутом и мелкими креветками, он забыл обо всём на свете и чуть не схватил их руками.
Глядя на Лю Сюцая, который обжигался, но не хотел выплёвывать пельмени, Ли Хован нахмурился и тихо спросил: — Как дела в деревне после моего ухода?
— Всё… Ха… Ха… Всё по-старому.
С трудом проглотив пельмени, Лю Сюцай сказал: — У всех всё хорошо. Старик купил ещё несколько коров и собирается весной засеять все поля вокруг деревни. Он говорит, что нам не хватает рабочих рук, и переживает, где найти арендаторов.
— А как Мяомяо?
— С мисс Бай всё в порядке, она ест и спит, только иногда бывает рассеянной.
Ли Хован глубоко вздохнул, облокотился на колени, закрыл глаза и потёр лицо руками: — Хорошо, что всё хорошо…
За это время Лю Сюцай съел почти половину миски и утолил голод. Его подавленное настроение улучшилось.
— Учитель! Возьмите меня с собой!
Ли Хован решительно покачал головой: — После еды я дам тебе денег на дорогу до Бычьей Горы. Никуда не сворачивай, езжай прямо домой.
Он не мог взять с собой обузу, тем более что эта обуза не была ему никем. Дать денег на дорогу — уже достаточно великодушно.
— Я не поеду домой! Если я вернусь, мой старший брат заставит меня работать в поле!
Ли Хован схватил Лю Сюцая за воротник и строго посмотрел на него: — Тебя баловал только твой отец, но я тебе не отец!
— У меня и своих дел хватает! Мне некогда с тобой возиться! Если ты ещё хоть слово скажешь, я сломаю тебе ноги и выброшу на улицу попрошайничать!
Губы Лю Сюцая задрожали, но, встретившись с суровым взглядом Ли Хована, он не осмелился больше ничего сказать.
— Вернувшись домой, никому не говори, что видел меня, — Ли Хован положил на стол перед Лю Сюцаем небольшой серебряный слиток и развернулся, чтобы уйти.
Глядя на удаляющуюся фигуру Ли Хована, Лю Сюцай был очень недоволен.
Когда Ли Хован почти скрылся в толпе, Лю Сюцай крикнул ему вслед: — Это ты обещал научить меня магическим техникам! Но ты научил меня только фехтованию, и даже меча не оставил! Какой же ты учитель! Ты обманщик!!
Увидев, что Ли Хован обернулся, Лю Сюцай быстро схватил серебро, сунул его за пазуху и приготовился бежать.
Ли Хован взмахнул рукой, и пять потемневших медных монет, словно метательные ножи, вонзились в деревянный стол перед Лю Сюцаем.
Это были монеты с меча из монет Ли Хована. Хотя их было всего пять, под контролем Печати Поглощения Силы они обладали немалой мощью.
— Мы квиты! Больше не называй меня учителем!
Встреча со старым знакомым на чужбине отбила у Ли Хована желание гулять, и он повернул обратно в гостиницу.
— Мяомяо? — раздался голос Черной Мерзости.
— Если Ли Хован твой отец, то ты должен называть эту Мяомяо мамой, — напомнил Красный Центр, снова приняв беззаботный вид.
— Мама?
Услышав эти слова, Ли Хован опешил: — Ли Суй может слышать галлюцинации?