Том 6. Глава 11. Последняя битва беспорядков
Месяц последнего огня (девятый), пятое число, 02:30
Мерцающее пламя барьера совсем не жгло, из-за чего оно в самом деле походило на иллюзию. Стоявшие перед живым огнём искатели приключений переглянулись друг с другом, наконец собрали всё своё мужество и прыгнули прямо сквозь огненную стену, инстинктивно задержав дыхание от страха сжечь легкие.
Забавно… Нам уже сто раз говорили, что физически пламя не вредит, священники для страховки даже наложили заклинания защиты от огня, а люди всё равно боятся, — промелькнуло в мыслях у Лакюс, что находилась в хвосте строя и терялась в догадках о предназначении барьера.
Задуматься было о чём: если магическое пламя никого не сжигает, то зачем же Ялдаваоф его наколдовал?
Ладно, если я сейчас не могу этого понять, то гадать дальше нет смысла. Следует найти голове лучшее применение… Кто мне об этом говорил? Ивлаи? Или дядя?
Лакюс смотрела на взволнованных искателей приключений, проходивших сквозь стену.
По плану следовало бы выстроить линию обороны, но сделать её ровной посреди города довольно трудно. Потому четыре атакующих вала во главе с орихалковыми командами, с высоты птичьего полёта напоминающие щупальца, брали штурмом закрытую зону, а остальных искателей приключений поровну поделили между ними.
Раз орихалковые команды — ядро атаки, то, разумеется, они стали лидерами. Лакюс надеялась, что они смогут воодушевить остальных, но командиры, которых переполняет нескрываемая тревога и напряжение, точно на это неспособны.
Может, всё же стоит пойти вперёд?
Встань искательница приключений адамантового ранга во главе строя, боевой дух бойцов явно бы возрос. Однако сейчас рядом с Лакюс не было надёжных товарищей, а сама по себе одинокая Синяя Роза много слабее команды орихалкового ранга. Это и побудило её передать командование другим.
Все мне доверяют, но если прибегу и наделаю шуму, то только встревожу их ещё сильнее. А... к чёрту всё! Просто пойду вперёд и посмотрю, что происходит. — C такими мыслями Лакюс шагнула сквозь стену огня.
Царила мертвая тишина. Улицы ничем не отличались от таковых снаружи барьера, если не учитывать полное отсутствие людей и множество разрушенных домов.
— Что с горожанами?
— Запаха крови нет. Прячутся?
— Смотри, много дверей выломано. Боюсь, их куда-то увели.
— В домах могли затаиться демоны, нужно быть начеку.
— Начнём обыскивать здания? На это уйдёт уйма времени.
— Давайте свяжемся с госпожой Лакюс и подождём дальнейших указаний.
— Так и сделаем...
— В этом нет нужды.
Услышав новый голос, искатели приключений машинально вытянулись и в недоумении обернулись на только что прибывшую Лакюс.
— Искатели приключений железного и медного рангов остаются обыскивать дома. Одна мифриловая команда останется с ними наблюдать. Остальные в полной боевой готовности следуют за мной. Возражения?
Все покачали головой.
— Тогда пошли.
Группа людей следовала в давящей тишине. Было трудно поверить, что вечером, всего лишь несколько часов назад, это место полнилось жизнью.
— Госпожа, как вы считаете, Момон справится?
Лакюс прекрасно понимала их беспокойство: трудно возлагать все надежды на незнакомца, пусть и сильного, и потому поспешила успокоить людей:
— Справится. Он в самом деле силён, сама Ивлаи признала его мощь. Сложности могут возникнуть лишь с дьяволом, что сражался с ним на равных, — Ялдаваофом. Не знаю, насколько тот силён...
От услышанного ближайшие искатели приключений впали в уныние.
— Запомните: у него своя работа, у нас — своя, и она не менее важна. Вперёд!
Покрепче сжав демонический меч Килинейрам цвета ночного неба, испещрённого сверкающими звёздами, Лакюс двинулась дальше.
Но они не успели далеко зайти — вскоре раздался далёкий взрыв. Искатели приключений низшего ранга дрогнули, среднего — приготовились к бою, старшего и высшего — искали возможные источники опасности. Лишь Лакюс невозмутимо вгляделась вдаль:
— Группа в той стороне вступила в бой, — и про себя успокаивающе добавила: Вряд ли это группа Тины.
— Значит, у нас вскоре тоже может начаться сражение.
— Что в небе?
— Скауты уже на местах, но пока никто ничего не докладывал.
— Это хорошо. Среди демонов встречается много летающих тварей: нельзя допустить, чтобы они разлетелись по столице. Мы привлечём их внимание на себя, спустим к земле.
— Значит, по существу, план не изменился.
— Верно... Хм, вы ничего не слышали?
— Лай псов?— отозвался какой-то заклинатель. — Я слышал, но что это?
— Вероятно, адские гончие, хотя до них ещё далеко. Особая способность — огненное дыхание, уровень сложности — около пятнадцатого.
— Уровень... А какова сложность Ялдаваофа и горничной-насекомого?
Тут Лакюс замешкалась с ответом: истина разобьёт их решимость в пух и прах, а ложь может обернуться катастрофой. Помучавшись немного, она всё же решила сказать правду:
— Сто пятьдесят или более...
— Что?!
— Уровень сложности горничной-насекомого по меньшей мере сто пятидесятый. У Ялдаваофа — точно не меньше двухсотого.
Все лишились дара речи, что было вполне ожидаемо.
Считается, что орихалковые искатели приключений примерно восьмидесятого уровня сложности. Да, можно победить врага, уровень которого на пятнадцать пунктов выше, но пытаться провернуть то же самое с противником, который почти в два раза сильнее, глупо.
— Секунду! Господин Момон идёт драться с монстром двухсотой сложности в одиночку?
— Именно. Вот почему мы там будем только мешаться.
— Но ведь... двухсотый! Ты, наверно, шутишь?! Все адамантовые искатели приключений настолько сильны?
— Если бы... Обычно мы примерно девяностого уровня.
— Тогда как, чёрт возьми, мы собираемся победить?!
Искатели приключений затаили дыхание в ожидании ответа.
Лакюс не солгала, но кое-что утаила. Верно, у неё самой девяностый уровень сложности, но у Ивлаи он переваливает за сто пятидесятый. Собственно, именно благодаря этому она и пришла к такому неутешительному выводу о Ялдаваофе и горничной, и по той же причине Ивлаи не была сейчас рядом с ней.
Волшебницу после медитации и небольшого отдыха отправили к Момону, чтобы обеспечить ему огневую поддержку. Была велика вероятность, что они вновь столкнутся с той горничной-насекомым, и тогда Ивлаи возьмет её на себя, а воин сможет спокойно сражаться с демоном, ни на что не отвлекаясь.
Погрузившись в свои мысли, Лакюс кожей ощутила витавшее вокруг отчаяние и вернулась к реальности.
Всеобщий боевой дух опустился ниже некуда, у некоторых даже появились мысли бросить всё и сбежать из столицы.
Их было сложно упрекать за это: когда она сама в первый раз услышала о битве Ивлаи, то чувствовала себя точно так же.
— Вы ведь все слышали, что говорила Ивлаи? Господин Момон может совладать даже с Ялдаваофом!
— Н-но что мы будем делать, если горничная-насекомое появится здесь, пока Момон будет занят дьяволом?
— Синяя Роза обо всём позаботится. Ивлаи нашла способ борьбы с этой тварью, и если она появится у нас, то волшебница тут же телепортируется прямо к нам с помощью магического предмета.
Поднялась волна восторженных выкриков. Отлично, боевой дух восстановлен, и как раз вовремя: впереди послышался уже знакомый звериный рёв.
— Идут! Строимся в защитный порядок! Люди на летающих дисках, спускайтесь в переулки. Главная дорога на мне!
Звери наступали по главной улице. Они напоминали больших собак, однако глаза полнились адским интеллектом, а вместо слюней из пасти просачивалось пламя.
Адских гончих насчитывалось пятнадцать. Лакюс стояла перед ними, сжимая в руках демонический меч Килинейрам.
— Мелкие демоны, не смейте смотреть на меня свысока!
С молитвой богу воды на устах, Лакюс одним ударом перерубила прыгнувшую гончую пополам и отшвырнула ногой ещё одну, пытавшуюся укусить её за лодыжку. Окружающие её парящие мечи служили щитами, блокируя атаки прочих адских псин с боков.
Лакюс взяла на себя шестерых адских гончих, остальные накинулись на прочих искателей приключений. Кто-то сражался с одной гончей за раз, кто-то — с несколькими одновременно, но всё же с напастью разобрались все.
— Тяжело раненые есть?!
— Нет, госпожа Лакюс!
Хорошее начало, особенно учитывая тот факт, что магическую силу приходилось экономить.
Лакюс покрепче перехватила меч и прокричала:
— Левое и правое плечо, вперёд! Продвигаемся вглубь на пятьдесят метров!
♦ ♦ ♦
Месяц последнего огня (девятый), пятое число, 02:41
Трое мужчин — Брейн, Клаим и бывший вор орихалкового ранга, сопровождавший их во время нападения на базу Зеро, — бежали по тёмным узким переулкам.
Сейчас все искатели приключений маркиза Рэйвена патрулировали улицы столицы, выслеживая демонов, которые могли прорваться сквозь линию сдерживания. Клаиму удалось заполучить в свои ряды вора — по словам маркиза, тот сам к нему вызвался. Видимо, хотел отплатить юноше, что помог выйти целым и невредимым из стычки с Зеро. К тому же Рэйвен и сам не хотел оставаться у Реннер в долгу.
Благодаря тому, что вор выбирал дорогу, парни пока не встретили ни единого демона. Вполне вероятно, что без него они даже сюда бы не добрались.
Тварей, что полагаются только на собственную силу и скорость, они могли легко одолеть, но всё будет кончено, стоит им наткнуться на противника с особыми навыками или и вовсе владеющего магией. Учитывая, что вся их команда полагалась в основном на сталь, защититься от нефизической атаки будет крайне трудно.
Они познакомились лишь недавно, но вор прекрасно понимал, что одних Клаима и Брейна явно недостаточно, потому и присоединился к этой парочке самоубийц.
Бежавший рядом Брейн, старающийся стать как можно менее заметным, мог лишь молча благодарить его за такую услугу.
Постепенно дома начали меняться — нежилых зданий становилось всё больше. Их цель была уже близко.
— А почему мы направляемся к складам? — задал вопрос вор, неотрывно следя за окружением.
— Госпожа Реннер упоминала, что всех людей за барьером могут держать в заложниках. Для их содержания и контроля нужно большое место. Чтобы упростить задачу, можно разделить семьи, заперев в отдельных складах.
— Понятно, если родных разлучить, то они, считая, что остальных членов семьи держат в заложниках, и не подумают о побеге. Что же, нам нужно поторопиться...
Самое сложное группе спасения предстоит после самого спасения, а именно — обеспечение безопасного пути отхода. Выбор дороги жизненно важен, в особенности если придётся вести по ней множество людей.
Как долго нам будет улыбаться удача? — задумался Брейн.
Раз враг захватил граждан, то они ему зачем-то нужны. Следовательно, неприятель будет за ними внимательно следить. А поскольку, по слухам, Ялдаваоф способен за секунды убить адамантового искателя приключений, то любой из выставленных им часовых будет грозным противником.
По существу, это задание — приказ Клаиму умереть.
Брейн бросил беглый взгляд на своего спутника.
Юноша был облачён в белые доспехи, дабы все люди знали: это — рыцарь Реннер. Сейчас он поглаживает перчатку... вернее, кольцо на безымянном пальце под ней.
Это украшение дал ему сам Газеф (который, в свою очередь, получил его от старушки, когда-то входившей в состав «Синей Розы»), со словами: «Ты должен вернуться живым».
Брейн поневоле вспомнил, что тогда Строноф не проявил никаких особых эмоций. Ни гнева, ни печали, ни жалости. Он понимал, что воин на службе у своего господина рано или поздно получит приказ пойти в бой насмерть. Однако, чтобы помочь, он одолжил столь ценное кольцо.
Выполняя все жестовые указания вора, Брейн вдруг что-то почувствовал. Подняв голову, он посмотрел на стоявший впереди склад... и остолбенел.
На краю крыши того здания стояла длинноволосая светленькая девочка в искусно вышитом белоснежном платье. Из-под него виднелась пара высоких сапожек, сверкающих, словно алмазы. А благодаря экстравагантным серёжкам, ожерелью и прочим украшениям она казалась взбалмошной дочерью какого-нибудь богатого дворянина.
Девушка ярко сияла на фоне огненной стены. Чисто-белая маска у неё на лице выглядела инородной, но в то же время крайне таинственной. Но вопреки её броскому виду заметить девушку было крайне непросто — казалось, что она будто видение или призрак. А хуже всего было то, что Унглас с ней уже встречался.
И одежда, и цвет волос совершенно отличались от того раза. Тогда она была словно рождением ночи, сейчас же будто сошла с луны, но образ, который невольно впечатался в память Брейна, идеально накладывался на эту девушку.
Он был уверен: под маской скрывается тот самый монстр — Шалти Бладфолен.
Похоже, она их ещё не увидела. Но это не имеет значения: стоит ей заметить его группу, как Шалти мгновенно убьёт их, сколь бы далеко они ни находились.
Есть ли шанс скрыться?
Исключено.
Брейн осознал, что выхода из этой ситуации нет. Обливаясь отвратительным маслянистым потом, он подал своим товарищам жест рукой. Те тут же остановились и затаили дыхание.
Что теперь? Что мне сделать, чтобы выйти из этого положения? Сражаться — убьют. Убегать — тут нет никаких тайных проходов, всё равно убьют. Чёрт, ну почему она здесь? Ищет меня? — От последней мысли Брейн горько усмехнулся. — Коли так, есть только один выход...
— Клаим, я выиграю немного времени. А ты беги! — Затем Брейн посмотрел на вора и поклонился. — Позаботься о нём.
Не теряя времени на выслушивание возражений, Унглас подпрыгнул, подцепился за выступ и оказался на крыше здания, где находилась Шалти. Да, он не умел карабкаться как вор, но здание было всего лишь двухэтажным, силы воина было более чем достаточно.
Шалти стояла там, где и прежде.
Сердце Брейна громко забилось. Он испугался, настолько испугался, что перестал мыслить рационально. В голову полезли воспоминания отчаянного сражения с ней. Но, несмотря на это, он сумел собрать всю смелость, чтобы встретиться с монстром лицом к лицу.
— В чём дело?.. — раздался ледяной женский голос, чуть приглушённый маской.
Она меня не узнала? Или прикидывается?
В таком случае лучше всего сделать вид, что он её не знает, и понаблюдать:
— Я увидел странную женщину на крыше, и мне стало интересно: что вы делаете в столице?
— Божечки, а зачем мне отвечать? Может, это ты мне скажешь, что здесь делает человек? Ты единственный, кто добрался столь далеко?
Сердцебиение участилось. Унглас с трудом удержался, чтобы не отвести взгляд на товарищей. Чтобы запутать её, он продолжил:
— Вы, случаем, не ищите кого-то? Меня, например?
— А почему я должна тебя искать?
— Может, потому, что мы пересекаемся с вами уже во второй раз? Ваше прекрасное лицо я просто не мог забыть.
Шалти слегка погладила маску:
— Возможно, ты всё же перепутал меня с кем-то?
Брейн потерял дар речи.
Неужто обознался? Невозможно. Это она, и никто другой.
Если Шалти не насмехается над ним, если и вправду его не помнит, то значит, она им даже чуточку не заинтересовалась. Нет, это не высокомерие чрезмерно могущественного существа, и не переоценка своих способностей.
Получается, что она попросту не потрудилась запомнить столь хилого муравья?
— Нет... мои извинения. Наверное, в самом деле обознался...
— Правда? Но это ничего не меняет, — и она ехидно продолжила: — Что ты хочешь: жить, или умереть? Если встанешь на колени и вылижешь мне сапоги, то я, может, передумаю тебя убивать!
— Пожалуй, откажусь.
Унглас быстро выровнял дыхание, встал в стойку для быстрого извлечения меча и, конечно же, применил «Поле». Само собой, он понимал, что против такого противника этого недостаточно.
Озадаченная вампирша чуть качнула головой:
— Ты не видишь разницы между нами? Как хлопотно... — И не спеша двинулась в его сторону.
Ещё как вижу, — скрипнул зубами Брейн, не отрывая взгляда от приближающегося монстра.
Бладфолен до тошноты ужасала. Он это понимал. Но почему тогда не убежал?
Ответ был ясен, и от него у мужчины приподнялись уголки рта.
В этот раз он не дрогнет. И вправду, перед существом, от которого хотелось удирать без оглядки, он оставался на удивление хладнокровным.
Шалти элегантно шествовала вперёд, как и в тот раз. Как и в тот раз, Брейн потерпит сокрушительное поражение. Всё, что он накопил за жизнь, будет отброшено словно никому не нужная игрушка.
Верно, так оно и будет.
Он был до смерти напуган.
Брейн пережил множество битв, и вот так вот вдруг признаться, что боится смерти, было несколько нелепо.
Однако, в этой битве он чувствовал себя словно перед прыжком в неизвестность. Воин готовился к смерти в бою, но вовсе не к самоубийству.
Тот непреодолимый ужас, сопровождавший его всюду, загадочно исчез.
Брейн вспомнил спину одного юноши. Юноши, что был много, много слабее него, с превеликим трудом, но всё же выстоял против ревущего урагана жажды крови. И Унглас рассмеялся.
Тот старик говорил, что иногда люди могут проявить неожиданную силу, но Брейн знал, что для него это невозможно. Он отличался от парня, что отдавал всё ради принцессы, которой служил, и отличался от Газефа, посвятившего себя королю и стране. Эти двое могли свернуть горы, но не он. Брейн был эгоистом, способным думать лишь о себе и своих желаниях. Но...
Я обязан! Я выиграю время Клаиму, и больше не буду ему должен!
Шаг, ещё шаг... Шалти уже подняла левый мизинец, но двигалась она необычайно медленно.
Это он настолько сосредоточился, или девушка решила продлить ужас?
Чувствуя, что верно и то, и то, Унглас криво улыбнулся.
Что ж, такая она и есть.
Хотя они встретились лишь второй раз и на каких-то несколько минут, Унгласу казалось, что он понимает её лучше, чем любую другую женщину.
Два шага... Ещё два шага, и я смогу достать её...
Хотелось убежать, но ещё больше хотелось не выпускать оружие из рук. Он всю жизнь провёл с мечом. Наверное, лучше и умереть с ним.
Брейн нашёл свой ответ. Внимательно глядя на Бладфолен, он прошептал:
— Орудовать мечом — это жизнь?
Нет, лучше забыть о жизни. Враг слишком силён, думать о всяких мелочах непозволительно.
Унглас собирался использовать «Божественную вспышку» — боевой навык, который ни один человек не сможет не то что отразить, но и почувствовать.
Но даже вместе с «Полем» он не сможет и дотронуться до этого монстра: противник просто остановит клинок, как и тогда — просто зажав лезвие пальцами.
Поэтому Брейн решил добавить ещё одну технику.
Перед глазами появилось лицо Газефа Стронофа.
«Если бы не он, я бы никогда не оказался здесь», — так Брейн тогда думал, но после недавних событий в столице он изменил своё мнение.
Своего самого заклятого врага — нет, соперника — Брейн теперь считал товарищем.
Наверное, уже слишком поздно, но спасибо тебе, мой величайший враг... и мой самый дорогой друг.
С этими словами его сердце успокоилось. Он всё отпустил без сожалений. Даже позор прошлого исчез. Он принял то, что сейчас умрёт.
— Ка-а! — проорал Брейн, словно какая-то странная птица, вкладывая в крик всю свою душу, всего себя, и на невероятной скорости провёл «Божественную вспышку». Но на этом не остановился: дальше последовало сразу четыре молниеносных удара.
Это была техника Газефа Стронофа, именно ею он победил Брейна Унгласа на турнире боевых искусств. Этим движением Брейн восторгался, даже если убеждал себя, что изучал его лишь для полного понимания врага.
Тогда он со всей своей ненавистью зарёкся использовать эту технику, но сейчас, освободившись ото всех оков, Унглас воспользовался ею без колебаний.
«Четырехкратный удар света»!
По правде говоря, техника имела огромную слабость: выполнение четырёх одновременных ударов сильно нагружало тело, и удары разлетались в разные стороны. Из-за низкой точности даже её создатель, Газеф Строноф, использовал её лишь при полном окружении врагами.
«Четырёхкратный удар света» состоял из меньшего числа атак, нежели «Шестикратный», и ею было легче атаковать одного противника, но даже так все удары попадали в цель крайне редко.
Этой атакой самой по себе нельзя попасть по Шалти Бладфолен, Брейн был в этом уверен. Однако он обладал боевым навыком, которого не было у Газефа, техникой поддержки, обеспечивающей невероятную точность в пределах радиуса действия, — «Полем».
Четыре диких взмаха скорректировались на полпути, последовав по нужной для воина траектории. Все четыре удара на невероятной скорости попали точно в цель.
Даже герою, что возвысился над всем человечеством, было бы трудно блокировать атаку. Для простых смертных, состоящих из слабых плоти и костей, защититься и вовсе невозможно.
Но Шалти Бладфолен не была человеком — для неё удары были не быстрее движений улитки.
Фыркнув, она начала орудовать левой рукой ещё стремительнее.
Ночную тишину разорвало что-то похожее на металлический лязг — скорость была столь нереальной, что звук четырёх отражённых ударов слился в один.
Пожав плечами, Шалти под маской гулко рассмеялась. Она смеялась не над глупым воином, а над собой, что подыгрывала ему.
Однако в следующее мгновение она обратила внимание на свою руку: у неё укоротился ноготь левого мизинца, став длиной менее одного сантиметра.
— А?..
Если бы кто-то сейчас увидел произошедшее и сравнил их способности, то, без сомнений, поаплодировал бы Брейну. Это было чудо, как солнце, поднимающееся на западе, — зрелище, вызывающее у людей трепет и уважение.
Шалти задумалась. Именно отрезанной частью она защитилась. Ударов было четыре, выполненные парами, — два сверху и два снизу — и они пересекались на месте, где она перехватила удары.
— Ты этого добивался?..
— Ку... аха-ха-ха-ха!
Вместо ответа мужчина расхохотался. Он выжил из ума? Нет, он сердечно радовался тому, что сумел отрезать кончик ногтя её мизинца. Но что с того?
Ногти и зубы — естественное оружие Бладфолен. По сравнению с искусственным оружием такого же класса, они гораздо крепче — примерно на том же уровне, что и оружие божественного класса наподобие Шприцевого копья. Использовать особые разрушающие оружие техники, чтобы их уничтожить, — технически возможно, но после применения лечащей магии они попросту заново отрастут.
Даже отсечение кусочка ногтя ничего не меняло, ведь когтей ещё девять, и их более чем достаточно, чтобы разорвать человека на части.
Шалти искренне недоумевала, отчего же этот человек смеётся.
— Так... раз отрезал, значит — прошёл?
Изумившись, Унглас с ещё большим ликованием воскликнул:
— Я очень благодарен за такую похвалу! В конце концов, мой меч... моя жизнь не напрасна. В конце я всё же сумел немного приблизиться к вершине!
Это была не похвала, Шалти лишь насмехалась над ним. Однако она поняла, что он честен. Иными словами, этот тип в самом деле был рад от того, что сумел отрезать кончик ногтя.
Ему не хватает нескольких винтиков в голове? Ещё и вначале нёс какую-то ерунду...
Это не на шутку встревожило Бладфолен, и она решила прихлопнуть эту букашку поскорее. Но стоило Шалти шагнуть вперёд...
Как она получила сообщение от Демиурга, что бой начался.
Понимая, что это значит, Шалти невольно вгляделась вдаль. Но ничего не почувствовала.
— Это ваше кольцо, да?
Одно из колец Аинза Оала Гоуна позволяло полностью скрывать носителя от любых видов магии обнаружения, стирая подчистую ауру правителя Великого Склепа Назарика. Даже стражи не могли его найти.
С небольшим сожалением Шалти потрясла головой, выкидывая ненужные мысли, и обнаружила, что смешной человек испарился.
О! Я забыла про этого странного типа!
Быстро оглядевшись, Шалти заметила, как тот спиной к ней спрыгивает в переулок.
Простой смертный не уйдёт от меня невредимым!
Если с помощью магии замедлить время, то она нагонит его ещё до того, как он коснётся земли, чем Бладфолен без колебаний и воспользовалась:
— «Ускорение времени»!
Воздух стал будто вязким, но Шалти на невероятной скорости кинулась вперёд. Она видела, как мужчина словно завис в воздухе. Вампирша не могла навредить ему во время действия заклинания, но это совершенно не мешало устроить засаду внизу.
Да, так и сделаю. Я раздвину руки и поймаю его. Такой человек наверняка обрадуется объятиям красотки.
Уголки губ Шалти приподнялись, когда она представила, какое у того будет лицо. Она приземлилась до того, как действие заклинания закончилось, но внезапно ощутила рядом ещё кого-то.
Кто это?
Молодой человек в полных белых доспехах с воровато выглядящим компаньоном.
Спрыгнув в переулок, Брейн посмотрел вверх, но Шалти там больше не увидел.
Она не гонится за мной? Нет, хочет дать мне фору, как в прошлый раз?
Но в этот раз он не собирался бежать. Лишь посчитал, что внизу будет легче выиграть время Клаиму и вору.
Каждое его действие предназначалось для того, чтобы дать Клаиму уйти. Именно поэтому он бежал так медленно.
Но по пути он обнаружил то, что не должен был: Клаима и вора, махающих ему рукой.
Как же так...
Голова Брейна закипела. Его наполнил сильный гнев и нетерпение.
Лицо перекосило от ярости, в воине не осталось и капли хладнокровия. Он кинулся к ним двоим, схватил за шкирку и ринулся прочь. В одиночку бежать, конечно, проще, но Брейну сейчас было плевать.
Удалившись от места встречи с монстром на приличное расстояние и несколько раз проверив, нет ли погони, Унглас что есть сил швырнул Клаима в ближайшую стену. Поскольку он не подумал сдержаться, тот отскочил от неё словно мячик.
— Почему? Почему ты не убежал?!
Брейн находился на грани, но ему всё же хватило самообладания не орать.
— Потому... потому что...
Унглас схватил Клаима за шиворот:
— Потому что «что»?! Волновался обо мне? Идиот, я ясно вам двоим сказал бежать!
Тут уже вмешался вор:
— Стой, стой, стой! Тогда ты просто что-то пробормотал и убежал. Вина не только на Клаиме!
Вняв голосу разума, Брейн начал успокаиваться: он ведь и вправду ничего не объяснил. Он заставил себя сделать глубокий вдох.
— Прости, Клаим. Кажется, я немного погорячился.
— Это вы меня простите, что не послушался ваших слов.
— Эй, Унглас, так что случилось-то? Мы друг друга знаем не так долго, но ты будто стал совершенно иным человеком. Словно зелёный новичок, только что взявший в руки меч.
— Оставаться здесь очень опасно. Всё расскажу, как только уйдём отсюда. Скажу только, что я встретил монстра, равного по силе господину Себасу.
Троица осторожно пошла вперёд. Им повезло, что по дороге не попались подчинённые Ялдаваофа. Однако полагаться на удачу всё время не стоило.
— Так... ты невредим, значит — это полная победа? Или... ты уладил всё словами?
— Нет. Мечом... я срезал ей ноготь, — сказал он, самодовольно улыбаясь, и еле сдерживая переполняющую его радость, повторил: — Я срезал ей ноготь.
— По... понятно. Срезать ноготь мечом... Впечатляет, — покачал головой вор.
— Ноготь того, кто может соперничать с господином Себасом! Не думаете, что она очень сильна?
— А? Да, как и ожидалось от Брейна Унгласа...
Купаясь в похвале, Брейн еле сдержался, чтобы не пуститься в пляс, словно девчонка. Он покачал головой, чтобы избавиться от глупых мыслей.
— Клаим... Ты видел господина Себаса и должен понимать, что всюду есть люди сильнее меня. Даже Момон из Тьмы, вероятно, находится на уровне господина Себаса. Так что запомни: когда я говорю бежать — беги. Даже если попытаешься помочь, будешь только мешаться. Пообещай, что в следующий раз без вопросов сделаешь то, что я прошу.
— Я... понял.
— Хорошо. Ты ведь служишь принцессе, да? Именно благодаря этому ты выдержал жажду убийства господина Себаса, верно? Тогда убедись, что верно расставил приоритеты.
Похлопав Клаима по плечу, Брейн оглянулся.
Почему вампир не гонится за мной? И почему она вообще здесь?.. Неужели это из-за района складов?
Брейн вспомнил слова принцессы Реннер.
Может быть, она ищет тот же предмет, что и Ялдаваоф? Не его ли она приспешница?
Поскольку появился такой монстр, единственное правильное решение — отказаться от задания и сбежать, но пойдёт ли Клаим на это? Может, он и послушает его, но...
Но правда ли хорошо так поступать?
Нет ничего плохого в том, чтобы волноваться о жизни Клаима. Однако, иногда настают времена, когда человек вынужден ради чего-то — или ради кого-то — рискнуть жизнью. Это задание Клаима, полученное от принцессы, — один из таких случаев.
Брейн понятия не имел, какую жизнь вёл юноша по имени Клаим до встречи с ним, и как именно он поступил на службу к Золотой принцессе. Но всё равно считал, что не очень мудро пытаться мешать решимости Клаима выполнять её приказы.
Притянув к себе вора и убедившись, что юноша их не услышит, Брейн спросил:
— Эй, как думаешь, было хорошей идеей брать с собой Клаима? Не было бы лучше оставить его дома в безопасности, нежели посылать на задание?
— А ты большой добряк.
— Не мели чушь. А если учесть, что ты сам вызвался на это самоубийственное задание, ты ещё больший добряк.
Нервно рассмеявшись, вор посмотрел на юношу, который озадаченно косился на них двоих и пытался понять, о чём же они болтают:
— Как бы сказать... глядя, как малый усердно сражается, я вспоминаю дни своей молодости. Думаю, я понимаю, что ты чувствуешь. Однако... — в глазах вора появилось осуждение, — он сам выбрал свою судьбу. У нас нет права сбивать его с пути.
Вор ненадолго притих, но затем продолжил:
— Мне тоже он интересен. Я почти уверен в его чувствах к принцессе, судя по его взгляду и тому, как он реагирует на опасность. Невероятный парень. Он честен и дерзок. Из-за этого он... похож на вора, положившего глаз на самое ценное сокровище Королевства.
Брейн вздохнул:
— Верно, он может умереть. Но такой путь он выбрал. — И с этими словами принял решение: — Тогда лучше поспешить. Кто знает, когда вампир нас догонит.
Часть 2
Месяц последнего огня (девятый), пятое число, 03:38
Искатели приключений спешно отступали за баррикады, под защиту городской стражи, задача которых — держать оборону до тех пор, пока искатели приключений вновь не станут боеспособными.
Как только последний наёмник прошёл через брешь в заграждении, её тут же заделали чем под руку попадётся.
Перед баррикадой больше никого не осталось. Теперь передовая — здесь.
Стражники то и дело оглядывались на потрёпанных искателей приключений, что плелись подальше отсюда. Зрелище было тем ещё: доспехи, местами прожжённые насквозь, и тела украшали многочисленные рваные следы от когтей, а также неисчислимые багряные пятна крови, на заднем плане зловеще мерцала огненная стена. А ведь они проникли вглубь территории примерно на сто пятьдесят метров. Знакомые улицы столицы теперь казались чуждыми и вызывали тревогу в душе.
Укрепления, наспех образованные из разобранных близлежащих домов, теперь казались хлипкими донельзя. Закрадывалось противное ощущение, что они не выдержат и единственного удара любой потусторонней твари.
— Всё хорошо... Демоны не гонятся за искателями приключений... Враг решил не атаковать, а уйти в глухую оборону... Всё в порядке... Они не станут нападать...
Кто-то постоянно повторял эти слова, успокаивая себя и молясь вернуться домой живым...
Защитников было сорок пять человек, каждый облачен в легкий кожаный доспех и вооружен копьём.
Среди них находился мужчина по имени Бона Ингрэй, один из многих капитанов стражи, мобилизованных этой ночью.
Хоть он и носил звание капитана, от остальных стражников не отличался. В его телосложении не было ничего особого, да и острым умом он не блистал. Молодые бойцы превосходили мужчину и в силе, и в скорости. Да и получил он эту должность просто за выслугу лет — ему уже было глубоко за сорок. К тому же никого другого более подходящего не нашлось.
Лицо было цвета мела, а руки сжимали копьё так, что пальцы побелели. Ноги слегка дрожали, взор обращен строго вперёд, потому что смотреть по сторонам было неимоверно страшно.
Такой вид капитана городской стражи вызывал лишь еще большое беспокойство среди остальных. Но это было вполне ожидаемо, если учесть их профессию.
Им отводилась роль защиты города, их ежегодно не посылали на передовую с Империей, на равнины Катз. Потому стражу составляли те горожане, что не хотели воевать. Но сейчас...
Стражники могли остановить потасовку пьяной деревенщины, в этом они обладали богатым опытом. Но никогда прежде им не доводилось сражаться насмерть, оттого страх становился ещё сильнее. Они не сломались и не сбежали лишь потому, что знали: побег будет непростительным грехом.
Да, они бы спаслись, но были бы виновны в том, что не смогли защитить город. Это единственная причина, почему их не посылали на фронт. Если они провалятся, то в следующую войну с Империей однозначно окажутся на передовой.
— Я уйду из стражи, если останусь жив... — тихо пробормотал Бона, и многие из стоящих рядом людей согласились с ним. — Кто-то помнит, что говорили искатели приключений?
— О том, что делать при встрече с адскими гончими, большими адскими гончими, дьяволами-смотрителями и прочими ордами демонов?
— Да. Кто-нибудь запомнил, как драться с демонами? Их слабости?
Никто не ответил. Все лишь беспомощно смотрели друг на друга.
Лицо Боны показывало, насколько они бесполезны. Тут даже говорить ничего не надо.
Заметив в одном из стражников недовольство, он отвернулся, ударив толстым концом копья о землю:
— Дерьмо! Они что, получше объяснить не могли?
Сейчас искателей приключений спрашивать было бесполезно: они, тяжелораненые и едва живые, отходили так быстро, как могли. Им едва хватало сил на то, чтобы назвать имя врага, не говоря уже о том, чтобы рассказать, как он выглядит и как с ним бороться.
Однако нельзя перекладывать всю вину на них. Между стражниками и ними не наладилось нормального общения, в результате чего делились информацией очень немногие. В том, что защитный порядок образовали ничего не знающие стражники, следует винить и их начальство. Кроме того, некоторые стражники всё же кое-что сумели разузнать о демонах.
Один такой отряд послал своих солдат помогать отступающим искателям приключений и узнал много чего полезного.
Эта группа, однако, ничего такого не сделала, потому что их командир застыл от ужаса и даже не оборачивался на отступающих воинов. Он явно не хотел уменьшать количество войск, охраняющих баррикаду.
— Им заплатили больше за ту же самую работу! Они должны сражаться усерднее! До смерти! — прокричал Бона, несколько человек кивнули. — Наша жизнь тоже под угрозой! Эти типы не должны были сбегать, оставляя всё на нас!
Те, кто находился чуть поодаль, удостоили капитана ледяным взглядом. Те, кто поближе, поддержали Бону.
— Они здесь! — прокричали часовые.
Бона будто подавился.
Там из тёмной подворотни вынырнули демоны разнообразных форм.
Во главе шествовал демон, похожий на ядрёную помесь человека и лягушки. Кожа твари была ядовито-жёлтой и липкой, если не сказать вязкой. К тому же её покрывали огромные наросты, похожие на человеческие лица, которые как будто пытались вырваться из этих ужасных оков плоти.
Рот монстра, способный целиком проглотить человека, открылся — высунулся необычайно длинный язык, как бы пробуя воздух.
За ним следовали около пяти десятков адских гончих, а в конце плелись шестеро демонов, обликом похожих на человека с заживо содранной кожей. Словно в качестве замены человеческому естественному покрову, эти существа были покрыты какой-то чёрной смолистой жидкостью.
— Их слишком много! — заверещал Бона тонким как звон колокольчика голосом. — Мы их не удержим! Бегите!
— Да заткнись ты уже, чёрт тебя дери! — раздалась чья-то гневная тирада. Игнорируя истошные вопли Боны, он, оглядев напряжённых товарищей, продолжил: — Слушайте! Всё, что нужно делать, — бить их копьём! Наша работа не убивать, а выиграть время! Мы сможем!
«Мы сможем», — кто-то повторил, и эти слова подхватили остальные.
— Чёрт возьми, да! Вперёд!
Напуганные стражники схватились за копья и заняли свои позиции.