Глава 1570. Отличная репутация
— А Тан? — командир протер глаза, едва веря своим глазам. Это действительно была его жена, выходящая из комнаты! Все это время она была прикована к постели и не могла ходить. Но вот она открыла дверь, чтобы выйти на улицу!
Хотя ее шаги оставались слабыми, было очевидно, что она набралась сил. Время от времени она спотыкалась, но могла идти собственными силами.
Самое главное, что в ее лице появился новый для нее намек на бодрость. Слабость прошлого была в значительной степени забыта, уступив место здоровому румянцу. Цвету лица здорового человека.
Командир вне себя от радости подбежал поприветствовать жену, но быстро вспомнил, что убийственное намерение, присутствующее в нем, стало виновником болезни его жены. Его поспешные шаги стихли.
Цзян Чэнь слабо улыбнулся.
— Не беспокойтесь, командир. После крещения энергией древесного духа тело вашей жены теперь поддерживает непрерывную циркуляцию пяти элементов. Пока вы не нападете на нее намеренно, избыточная убийственная аура, которую вы излучаете, больше не причинит ей вреда.
После объяснения Цзян Чэня командир Юн подхватил свою жену на руки.
— А Тан!
Глаза А Тан покраснели настолько, насколько только возможно.
— Ты нашел замечательного доктора, брат Юн.
Командир был в восторге.
— Да-да, я нашел хорошего доктора! — крикнул он со смехом. — Господин Цзян, вы действительно моя счастливая звезда. Вся моя семья обязана вам.
— Мама, мама!
Двое малышей почувствовали себя очень взволнованными, увидев, как их мама вышла из дома. Они бросились к ней издалека, воодушевленные тем, что их мама перестала быть прикованной к постели после столь долгого времени, проведенного в ней.
Счастье семьи осчастливило и Цзян Чэня. Он пришел не за деньгами или властью. Радость семьи, которую он увидел перед собой, была тем, что сделало его путешествие стоящим всех невзгод.
Все члены семьи замерли в крепких объятиях, плача и смеясь. Только спустя долгое время командир подошел к Цзян Чэню вместе с остальными, низко поклонившись молодому человеку.
— Вы спасли всю мою семью, господин Цзян. Я никогда не забуду этот долг, — командир был очень серьезен.
Цзян Чэнь улыбнулся.
— У каждого доктора должно быть сострадательное сердце. Я рад, что мне посчастливилось спасти кого-то. Теперь, когда мое дело сделано, я не стану мешать вашей семье наверстать упущенное. Если вы будете следовать моим указаниям и каждый день так купаться, пройдет всего неделя или две, прежде чем ваша жена полностью выздоровеет. Возможно, это даже сможет изменить к лучшему ее телосложение.
Командир ни на миг не усомнился в том, что сказал Цзян Чэнь. Он испытывал безоговорочное доверие по отношению к своему юному спасителю, которое было практически непоколебимым. Этот человек сдерживал свои обещания.
— Дядя Цзян, Ли'эр хочет поблагодарить тебя за спасение нашей мамы. Не уходи, — сказала девочка детским приглушенным голоском.
Цзян Чэнь рассмеялся.
— У дяди остались другие дела, а вам всем есть что обсудить. Я не буду отвлекать вас дольше, чем нужно, — сказав это, он на прощание обхватил ладонью кулак.
Командир Юн знал, что больше не может задерживать молодого человека. Он похлопал А Тан по спине.
— А Тан, я собираюсь проводить господина Цзян. Тебе следует немного поговорить с детьми. Все эти дни они были очень обеспокоены и напуганы.
Он вышел за дверь, догнав Цзян Чэня, успевшего отойти всего на пару шагов.
— В этом нет необходимости, командир Юн, — поспешно остановил его молодой человек.
— Не спешите уходить, господин Цзян. Я еще не вернул ваш взнос. Эссенция духа, которую вы дали, тоже стоит денег, не так ли? Все вместе составляет немалую сумму. Вы спасли мою жену. И после этого я должен смотреть, как вы теряете деньги? — командир Юн был человеком, который всегда платил по счетам. Было бы бессмысленно, если бы кто-то, сделавший ему одолжение, останется из-за этого без денег.
Цзян Чэнь слабо улыбнулся.
— Я не позволяю деньгам мешать спасению жизней, командир Юн. Я бы не зашел так далеко только из-за оплаты. Тот факт, что я смог спасти семью, сделав что-то столь непримечательное, сам по себе является благословением. Положена ли мне после этого денежная компенсация? Пожалуйста, откажитесь от этой любезности.
Командир Юн рассердился:
— Плата врачам — это правило жизни, господин Цзян. Кроме того, вы намного превосходите этих так называемых "эскпертов в области Дао пилюль". Сомневаюсь, что даже бессмертный пилюли окажется так же искусен, как вы, а они берут целое состояние за каждое свое действие. У меня не так много денег, но я должен отдать тебе то, что вы заслужили.
Цзян Чэнь рассмеялся, увидев, насколько серьезно он относится к этому.
— Командир Юн, я знаю, что вы не можете позволить себе многого. Ваши дети еще маленькие, и их воспитание стоит больших денег. Возьмите то, что хотите подарить мне, и считайте это подарком вашим милым детям. Мне нет особого смысла принимать подарки. Ваша семья и ваши дети больше нуждаются в этих деньгах.
Цзян Чэнь не былблаготворителем. Если бы семья, которой он помогал, была богатой, он был бы не прочь получить непомерную сумму за приложенные усилия.
Губы командира Юн дрогнули, словно он собирался что-то сказать, но Цзян Чэнь превратился в поток ускользающего света у него на глазах. Командир выглядел немного несчастным, когда посмотрел в сторону, где исчез молодой человек. Его глаза и рот широко раскрылись от потрясения.
Он слышал, как его подчиненные говорили, что у господина Цзян ужасающее сознание, но командир потерял дар речи, увидев невероятную скорость юноши.
— Откуда взялся этот господин Цзян? Он так молод, но его навыки в области Дао пилюль, сознание и скорость… Каждый из этих талантов невероятен. Как такого молодого гения, как он, могли сослать на Зимний Пейзаж? — командир Юн просто не мог этого понять.
Исходя из того, что он смог увидеть, таланты и культивирование господина Цзян делали его гением большой фракции. Скорее всего, он даже не являлся уроженцем Островов Омоложения. Только гении из Десяти Божественных Наций могли иметь такой удивительный талант в столь юном возрасте.
Но Десять Божественных Наций были так далеки от них. Как гений оттуда мог оказаться на Зимнем Пейзаже?
Командир Юн был совершенно сбит с толку, когда вернулся домой. Ему было о чем подумать.
А Тан заметила его удрученное недоумение.
— Что такое, брат Юн? — преданно спросила она. — Господин Цзян ушел, не взяв с тебя плату?
— Он не захотел ее брать, — приглушенным голосом ответил командир Юн. — Он сказал, что это его подарок нашим детям. Судя по всему, ему действительно не нужны деньги, и он думает, что наша семья нуждается в них гораздо больше.
А Тан удивилась.
— Он действительно не взял деньги?
— Нет, — командир Юн покачал головой. — Он, должно быть, имеет важное происхождение. Мне очень повезло, А Тан. Я беспокоился, что даже бессмерный пилюли не сможет разобраться в природе твоей болезни, но по счастливой случайности я наткнулся на господина Цзян, и все удалось. Мне все еще кажется, что я сплю.
У А Тан покраснели глаза.
— Может ли он быть бессмертным пилюли, брат Юн?
Командир был потрясен. Раньше он не рассматривал такую возможность, так как считал, что господин Цзян слишком молод, чтобы оказаться одним из них. Все другие бессмертные пилюли, которых он знал, были древними существами, которые жили тысячелетиями, если не десятками тысячелетий. Они вели одинаково консервативный и затворнический образ жизни.
Выражение "бессмертный пилюли" было синонимом "старика". Существование столь молодого их представителя казалось почти немыслимым.
— Мы должны помнить о доброте господина Цзян. Он — благодетель всей нашей семьи, — торжественно заявил командир Юн.
АхТан и дети кивнули, в их глазах теплилась благодарность.
Цзян Чэнь вернулся в гостиницу и обнаружил, что Син Хуэй и Син Тун удже какое-то время ожидают его. Их натянутые нервы, наконец-то, расслабились, когда вернулся молодой человек.
Из ранее услышанного ими разговора и отец, и дочь знали, что запоздалое возвращение Цзян Чэня, скорее всего, связано с командиром Юн. Они по большей части догадывались, что командир задумал испытание для молодого человека, и считали, что для него будет довольно рискованно испытывать судьбу в поместье кого-либо из людей городского главы. Если господину Цзяну не удастся вылечить болезнь, его, скорее всего, обвинят и накажут.
Их беспокойство развеялось, когда Цзян Чэнь вернулся в приподнятом настроении.
— Прошу прощения, господин Цзян. Первое, что сделал командир Юн, когда вошел, — это спросил меня о том, как вы меня спасли. Я рассказал ему обо всем, что… Возможно, именно это принесло вам неприятности, — в голосе Син Хуэя прозвучало раскаяние.
— Даже если бы вы ничего не сказали, — улыбнулся Цзян Чэнь, — городские стражи уже все ему рассказали. Он все равно пришел бы за мной.
Сидящая в стороне Син Тун покраснела.
— Брат Цзян, вы записались на участие в отборе?
— Да. Я готов к нему в любое время, — рассмеялся Цзян Чэнь. Ему было нечего больше сказать, и он вернулся в свою комнату. Лучше было сделать больше приготовлений, чем меньше. В настоящее время он пребывал в очень хорошем состоянии как по части изготовления пилюль, так и касательно боевого Дао. Хотя он не был несравненным на Зимнем Пейзаже, он верил, что сможет защитить себя и вознестись на вершину.
В полдень следующего дня командир Юн снова пришел к нему в гости.
— Господин Цзян, я ничем не могу вам помочь, но я слышал, как стражи говорили, что у вас есть только временная печать на жительство. Я принес вам серебряную печать жителя города — это лучшее, что я могу сделать со своей властью.
Серебряная печать позволила бы Цзян Чэню прожить в Городе Грехов более века, и он действительно не нуждался в ней.
Цзян Чэнь не нашел причин для отказа. На самом деле ему лучше было согласиться, так как командир отчаянно хотел хоть как-то ему отплатить ему.
— Как ваша жена, командир?
— Сегодня утром она выглядит даже лучше. Ваши навыки просто поразительны, господин Цзян. Я должен рассказать о них всему миру! — командир Юн разволновался, когда упомянул о своей жене. Он явно пребывал в хорошем настроении, что резко отличалось от пессимизма, который он проявлял раньше.
Командир явно пытался создать добрую славу и репутацию Цзян Чэню. В этот день он рассказывал всем, кто хотел слушать, о своей жене, описывая Цзян Чэня как мастера в области Дао пилюль, никем не превзойденного в этом мире.
Командир Юн зашел так далеко, что поверил, будто господин Цзян превосходит всех прочих экспертов Дао пилюль. Все потому, что он хотел прославить Цзян Чэня.
Иногда правда была более эффективной, чем пустые слухи. Многие в Городе Грехов знали о бедственном положении жены командира Юн. Им было любопытно, как именно ее вылечили. Цзян Чэнь не ожидал, что его репутация начнет улучшаться еще до того, как он примет участие в отборочных соревнованиях. Командир оказался на удивление полезным в этом отношении.