Глава 39.1. Перевести дух

Производители постоянно гудели. F-03 работал над восемью наночипами одновременно, а быстрое интеллектуальное сканирование изготовителя отобразило мне, что они будут объединены в кластер для использования в материнской плате антигравитационного контроллера Паладина. Трудно было на самом деле сказать, что происходит, потому что чипы были слишком малы, чтобы я смог их увидеть невооруженным глазом. Но F-03 кружился над ним в восхитительном механическом танце, так что, мне кажется, что на самом деле не имеет особого значения, увижу я конечный продукт или нет. Самого процесса было для меня достаточно.

Бот-паук, в котором обитала нынче Аделаида, сидел рядом со мной на дорожке у F-03. Она молчала на обратном пути из Форта Морган, видимо, пытаясь отвлечься. В первый раз я видел ее такой. Мне не хотелось, чтобы она грустила в одиночестве, поэтому я пригласил ее, настаивая на том, чтобы она использовала бота-паука, при помощи которого смотрит со мной фильмы (я назвал его "бот-киноман"). Возможно, это было глупо, но я хотел, чтобы она была рядом со мной физически. Я взглянул на Аделаиду, и в такие моменты мне действительно хотелось, чтобы она позволила мне сделать ее тело более гуманоидным. Она отказывала мне каждый раз, когда я предлагал, но не называла причину. Возможно, это был барьер, который, по ее мнению, она не должна нарушать. В любом случае было чертовски трудно понять, о чем она думала, когда была металлическим пауком. Ну или зданием, раз уж на то пошло. Я пересмотрел свою идею касательно улыбающихся выражений для ботов-пауков, немного доработав ее, чтобы все отображалось через электронный дисплей, который смог бы отображать множество эмоций. Я поразмышлял об этом еще немного и понял, что это все еще чертовски жутко, так что быстро упрятал ее в глубины собственного сознания, где ей было самое место.

Аделаида все еще что-то обдумывала, и я выжидал, пока она заговорит первой. После многих безуспешных утешительных попыток во время моих отношений с Камиллой я усвоил очень важный урок: никогда не начинай говорить первым, когда твой потенциальный собеседник расстроен. Стоит просто подождать. Жизненно важное исключение: если расстроились по твоей вине, извинись как можно быстрее. Не совсем уверен, работает ли этот принцип с друзьями, но это однозначно безопасная ставка.

Тем временем я решил провести интроспекцию своей собственной задницы. В частности, почему я не чувствую, что убийство почти трех сотен человек - это плохо. Сразу после осознания этого я почувствовал себя монстром. Они не были похожи на банду вербовщиков. Та ситуация была действительно ужасной, но я ведь просто среагировал и защитил себя. На этот раз же я вышел с точным намерением убить рейдеров. Ну, не то чтобы я чувствовал себя плохо из-за конечного результата, я абсолютно не сожалел о том, что остановил их. Меня беспокоило само понятие "убийство". Впоследствии все время, пока я играл в медика, мне едва удавалось сдержать свои рвотные позывы. Ощущение разрывающейся головы Жнеца... Я просто продолжал чувствовать это каждый раз, когда двигался, влажный хруст и внезапный удар. И думать об этом сейчас было все еще тошнотворно, но если рассматривать процесс обособленно, как будто в слэшере, то все вполне нормально. Может быть, именно поэтому остальная часть моего буйства не повлияла на меня так сильно, как следовало бы. Я абстрагировался от всего, от всех людей, которых я когда-либо убил. Будь то история Боба, вид рядов трупов жителей Форта Моргана, или же история с бандой вербовщиков. Что бы это ни было, я не знал, поступил ли я хорошо.

Вероятно, в будущем мне придется убивать намного больше людей, если я собираюсь что-то сделать с рабством, которое проникло в остатки человечества, поэтому будет определенное преимущество, если я не буду каждый раз получать нервный срыв. Но если я привыкну убивать, буду принимать это как должное, даже не знаю, в кого я превращусь. Сильный, в некотором смысле, но невероятно опасный, учитывая мощь, которой я обладаю. Я понимал, почему большинство старых супергероев предпочитало не убивать даже злодеев. Как только это произойдет, мало что сможет остановить в следующий раз. Перейдя черту уже невозможно вернуться обратно.

Хотя сейчас было гораздо проще просто не думать об этом.

Так прошедшая битва действительно подкинула мне хорошие идеи о Штурмовом Паладине. Я все делал неправильно, пытаясь сохранить его мобильность, чтобы избежать повреждений. Первоначально "Паладин" был спроектирован как автономная, очень мобильная универсальная оружейная платформа. Но дело в том, что я мог отказаться от "очень мобильной" части. В обычном Паладине подавляющее большинство потребляемой энергии приходилось на антигравитационные двигатели. Штурмовому Паладину не нужно мчаться по полю битвы туда-сюда, все, что от него требуется, так это иметь ту же линейную скорость, что и обычный Паладин. Так что я могу снять мощные маневренные двигатели, оставить только основные двигатели и использовать открывающиеся возможности для улучшения огневой мощи и брони. Способность стрелять и уклоняться одновременно будет фактически отсутствовать, но такой Паладин смог бы принять невероятное количество урона и нанести действительно внушительный ущерб. Это казалось очевидным решением, и в некотором смысле так оно и было. Но это было радикальное расхождение с изначальной концепцией Паладина, и единственная причина, по которой я мог так доверять доспехам, заключалась в том, что я воочию убедился, насколько они сильны в реальном бою. В конце концов, сталкиваться с чем-то лицом к лицу намного опаснее, чем просто избегать этого.

Я начал импровизировать и прокручивать предварительные схемы в собственной голове, когда повторяющиеся унылые удары в мою сторону превратились в мощный щипок. Я вскрикнул от удивления и повернулся, чтобы увидеть, как бот-паук вонзает мне в ребро одну из своих тонких металлических ножек. Если бы безэмоциональный паук размером с фрисби смог смотреть на меня раздраженным взглядом, это однозначно была бы наша ситуация.

- Я надеялась поговорить с тобой, как ты и обещал, когда мне захочется, - язвительно произнесла Аделаида в динамики базы, -но мне бы не хотелось прерывать вашу очень важную игру в гляделки с F-03.

Я неловко кашлянул и потер бок:

- Прости, Аделаида, я просто немного задумался. Мы точно можем поговорить прямо сейчас.

- Все хорошо, - сказала она, и ее тон стал немного мягче, - я не хотела грубить, но сейчас я не в духе, и мне нужно поговорить об этом.

- Где ты хочешь поговорить? Здесь? - спросил я.

- Нет. Общая комната подойдет лучше. Здесь неподходящая атмосфера.

Я кивнул и поднялся на ноги, на мгновение потянувшись. Аделаида отпустила бота-паука, и он остановился на секунду, прежде чем бросился выполнять важные дела. Я начал быстро подниматься по лестнице к общей зоне. Мне было любопытно, что Аделаида собирается сказать мне. Она впервые убила кого-то и сделала все, чтобы попасть в депрессию. Аделаида солгала мне о том, кем она является, но это было из-за обещания Эми, и даже после она сильно переживала по этому поводу. Аделаида была настолько умной и способной девочкой, что иногда я забывал, что ей всего пять лет. Разум сам по себе не является заменой знаниям, которые приходят только через опыт.

В общей комнате мне всегда было немного грустно. Мы приходили сюда не очень часто, предпочитая смотреть фильмы в командном центре. Эх, призрак счастливых времен. В углу все еще лежала и пылилась коробка с записями. Аделаида привела их в порядок, чтобы они не были так беспорядочно разбросаны, после чего установила их рядом с проигрывателем. Я опустился на диван и оглядел комнату. Мой взгляд остановился на голопроекторе, и я некоторое время изучал его, воспоминания о последних сценах, которые он мне отображал, вспыхивали в моей голове новыми красками.

- Прости, Сэм, - вдруг сказала Аделаида, - я не подумала. Мы должны поговорить в командном центре.

Я покачал головой:

- Нет, здесь все в порядке. Я был в своей старой комнате и почистил комнату Эми. Это моя последняя остановка, - на моем лице возникла улыбка. - И, что еще более важно, разговор не обо мне, а о тебе. Так поговори со мной, что у тебя на уме?

- Хорошо, - произнесла Аделаида, - спасибо, - затем повисла небольшая пауза.