Глава 18. С возвращением
Чжао Кунчэн остолбенел.
Он никак не ожидал, что этот обычный старшеклассник способен на такие рассуждения, на такую взрослость...
Только сейчас он осознал, насколько смешными были его попытки сыграть на юношеском максимализме и жажде подвигов, свойственных подросткам.
Линь Цие не был обычным старшеклассником.
Линь Цие встал и направился к двери. У порога он помедлил.
— Спасибо, что рассказали мне все это. Соглашение о неразглашении я подпишу.
С этими словами он вышел.
На этот раз Чжао Кунчэн остался сидеть на кровати. Он приподнялся, словно хотел остановить Линь Цие, но тут же бессильно опустился обратно.
Он понимал, что значит этот юноша, понимал, что его долг — вернуть его. Но...
Он не мог этого сделать.
...
— Сяо Ци, ты вернулся? Почему ты сегодня не в форме?
— Тетя, я сегодня утром торопился и забыл переодеться.
— Вот же ты... Учительница тебя не ругала?
— Сказала пару слов, ничего страшного.
— Эх, Сяо Ци, ты только перевелся в новую школу, нельзя производить плохое впечатление на учителей. Будь внимательнее.
— Хорошо, тетя.
— Как у тебя дела с одноклассниками? Они тебя не обижают?
— Нет, мы хорошо ладим. Они даже проводили меня до дома, а я проводил их немного дальше.
— Ну и хорошо, хорошо.
— Я пойду в свою комнату, тетя.
— Хорошо, ложись спать пораньше.
Бам!
Линь Цие закрыл дверь, лег на кровать и, глядя в ночное небо, тяжело вздохнул.
Этот мир оказался куда сложнее, чем он представлял...
Впрочем, его это не особо касалось.
Немного отдохнув, Линь Цие сел и начал раздеваться. В этот момент из его кармана выпал какой-то твердый предмет.
Дзинь!
Линь Цие наклонился, поднял его и вопросительно посмотрел на находку.
Это было металлическое украшение, похожее на медальон, чуть больше монеты в один юань. Из какого материала оно было сделано, Линь Цие не знал, но в руке оно ощущалось прохладным.
На лицевой стороне медальона были изображены два скрещенных меча, лезвия которых испускали слабое голубое свечение. Фоном служило ночное небо, усеянное звездами. Работа была выполнена очень искусно!
Под изображением была выгравирована надпись: "Чжао Кунчэн".
— Что это?.. — Линь Цие прищурился.
Он вспомнил, как Чжао Кунчэн, таща его в гостиницу, как будто дотронулся до его кармана.
Неужели он обронил это случайно?
Линь Цие повертел медальон в руках и перевернул его. На обратной стороне была выгравирована надпись:
"Если тьма падет на землю,
Я встану перед всеми,
С мечом в руке, навстречу бездне,
И кровь окрасит небеса!"
— Какой размах... Это Чжао Кунчэн сам написал? Или это девиз Ночных Стражей? — пробормотал Линь Цие, — Он такой тихоня, не похоже, чтобы он мог написать что-то подобное...
Еще немного поиграв с медальоном, Линь Цие положил его на стол, переоделся и лег в постель.
Сегодня вечером ему предстояло важное дело.
Он закрыл глаза и погрузил свое сознание в Психиатрическую больницу Богов.
В этот момент во дворе больницы Никс сидела в кресле-качалке, обнимая кучу бутылок и банок, и что-то бормотала себе под нос, время от времени улыбаясь.
Если не обращать внимания на помутнение в ее глазах и странные предметы в руках, то, судя по ее изящным движениям, она была бы похожа на прекрасную картину.
Вскоре появился Линь Цие в белом халате.
Чтобы лучше вжиться в роль психиатра, Линь Цие специально нашел в кабинете директора белый халат и даже надел очки без диоптрий.
С первого взгляда он действительно был похож на врача.
Линь Цие подошел к креслу-качалке и молча посмотрел в мутные, ничего не выражающие глаза Никс. Он тихо вздохнул.
Судя по мифологическим книгам, которые он прочитал, Никс действительно была одной из самых древних и могущественных богинь греческой мифологии, занимая высокое положение и обладая огромной силой.
Но по сравнению с другими богами у нее была одна особенность...
Она любила рожать детей!
По подсчетам Линь Цие, у Никс было как минимум двадцать детей, включая знаменитого бога смерти Танатоса, бога сна Гипноса, а также бога космоса, богинь судьбы, бога несчастья и многих других...
За исключением нескольких, большинство детей Никс были злыми богами, которые после рождения сеяли хаос в мире людей. Немало из них закончили свою жизнь трагически.
Из отрывочных сведений в мифах Линь Цие не смог получить более подробной информации об этой богине ночи, но он предположил, что нынешнее состояние Никс может быть связано с ее потомками.
Врач из психиатрической больницы "Солнечный свет" говорил, что один пациент, слишком сильно тоскуя по своей жене, начал воображать ее присутствие рядом с собой. Может быть, Никс страдает от того же?
Может быть, она слишком сильно скучает по своим детям и поэтому принимает эти бутылки и банки за них?
Но что случилось с ее детьми, что вызвало у Никс такую бурную реакцию?
И может ли древнее божество, обладающее божественной природой, испытывать такие сильные эмоции? Или же... до того, как она заболела, у нее отняли божественное тело и лишили божественной сущности?
Линь Цие не знал ответа.
— Гипнос, не торопись, твой брат скоро вернется, он просто заигрался...
— Танатос с детства любил создавать проблемы. Когда он вернется, я обязательно его накажу!
Никс поглаживала вазу в своих руках, тускло глядя вдаль. В ее глазах мелькнул проблеск надежды, который тут же погас.
Она запнулась, ее хриплый голос слегка дрожал:
— Но...
— Уже три тысячи лет... Почему он до сих пор не вернулся?..
Глядя на эту сцену, Линь Цие почувствовал необъяснимую горечь в сердце.
Кто бы мог подумать, что некогда величественная богиня ночи теперь так беспомощна и жалка.
Она была богиней ночи, но также и матерью, которая ждала возвращения своих детей.
"Чтобы вылечить ее болезнь, нужно начать с корня проблемы..." — в голове Линь Цие снова прозвучали слова врача. Он опустил голову, пытаясь найти решение.
Корень... Корень болезни Никс заключался в потере ее детей.
Чтобы вылечить ее, нужно было начать с ее детей. Но все ее дети были известными греческими богами. Он же не мог просто взять и найти их всех, чтобы привести к Никс?
Линь Цие даже не знал, перенес ли их туман в этот мир, так где же ему искать столько богов?
И даже если бы он их нашел, разве эти злые боги послушно пошли бы за ним?
Линь Цие нахмурился, размышляя, и тут его осенила внезапная мысль!
Может быть... это сработает?
Линь Цие встал, с сомнением посмотрел на Никс и, наконец, решился. Он сделал шаг вперед.
Под тусклым взглядом Никс Линь Цие подошел к ней...
Осторожно присел.
Обнял Никс.
И прошептал ей на ухо: — Мама, я вернулся.
В этот момент глаза Никс вдруг засияли невиданным блеском!!
Она дрожащими руками крепко обняла Линь Цие и, помолчав, наконец, произнесла: — С возвращением, Танатос, сын мой...