Том 4. Глава 9. Укоренение (часть 4)

Глядя на Персефону, которая находилась в ста метрах от нее, Эйлин, наконец, не смогла удержаться от высказывания: — Старшая сестра Фоночка, я действительно не думала, что ты продержишься так долго.

Персефона слегка улыбнулась и сказала: — Твоя жизнь с рождения тоже была не так тяжела? Если ты до сих пор можешь держатся, почему я не смогу?

Эйлин показала чрезвычайно невинное выражение лица и, надув губы, сказала: — Как мы с тобой можем быть похожи? Мой ум чрезвычайно уникален, так что, конечно, я смогла продержаться до сих пор!

Ответ Эйлин оставил Персефону совершенно ошеломленной, но после того, как они сражались в этой битве не на жизнь, а на смерть в течение нескольких дней подряд, они обе развили довольно глубокое понимание друг друга, до такой степени, что они узнали друг друга во много раз лучше, чем эти так называемые близкие друзья. Вот почему Персефона давно привыкла к шокирующим словам Эйлин. Она не собиралась отпускать Эйлин просто так, и поэтому внезапно спросила: — Эйлин, твоя восстановительная сила довольно слаба? Я все время чувствую, что даже после того, как ты немного отдохнёшь, не похоже, что ты восстанавливаешь достаточно сил!

На самом деле, обмен насмешками был частью плана битвы обоих сторон, в той степени, что считался чрезвычайно важной частью.

Персефона не рассчитывала, что Эйлин даст ей настоящий ответ, но Эйлин на самом деле ответила очень серьезно и четко: — Это чрезвычайно естественно! Сражаясь с тобой, я также думаю о том, как под нагадить Клаудии! Я уже рассказывала тебе о ней. Она очень назойливая, и та, кого послали гоняться за твоим хорошеньким маленьким мальчиком. Однако ее удача явно не так уж хороша. Я обнаружила, что она, по-видимому, была чрезвычайно серьезно ранена, более того, получила травмы, от которых чрезвычайно трудно оправиться. Вот почему в последние несколько дней я всегда думаю о том, как сделать ее удачу еще хуже, и тогда, кто знает, она может просто умереть от собственных травм. Это также потребляет выносливость!

Ответ Эйлин поверг Персефону в шок, но в действительности это была хорошая новость. Персефона спросила, не моргнув глазом: — Тебе действительно так не нравится Клаудия?

— Нет, я не испытываю к ней неприязни - я ее ненавижу! — когда Эйлин произнесла слово "ненавижу", вся ее чистота и привлекательность мгновенно исчезли, вместо этого сменившись неописуемым негодованием. Затем выражение ее лица сразу же вернулось к нормальному, и, откашлявшись, она слегка улыбнулась и сказала: — Хотя мне очень жаль, что я не могу лично порубить эту грязную суку на куски, ее смерть даже на минуту раньше все равно будет отличной новостью. Однако, старшая сестренка Фоночка, даже если бы это был лорд Бевулас, я бы не позволил ему причинить тебе вред. Я чувствую, что Клаудия уже не может больше держаться. Кто знает, через день или два я смогу проклясть ее до смерти. Когда это время придет, старшая сестренка Фоночка, у тебя больше не останется никаких шансов!

— Так ли это? Все, конечно, может случится, но задумывалась ли ты о том, будет ли у тебя через два дня этот шанс? — с улыбкой возразила Персефона. Несмотря на то, что на ее лице были ожоги и пятна крови, когда она улыбалась, она все еще была так красива, что окружающие могли только восторгаться. По крайней мере, в глазах Эйлин промелькнуло немного восторга.

Слова Персефоны подразумевали довольно много вещей. Во время этой битвы в течение последних нескольких дней, на самом деле, обе эти женщины быстро росли. Энергетическое оружие не было главным козырем Персефоны, ее истинный метод убийства основывался на том факте, что она могла воспроизводить силу различных атрибутов на копье, конденсированном из энергии. Это не сильно влияло на способность конденсировать энергетическое оружие, все еще находясь в категории способностей восьмого уровня. Истинная основа этого типа модификации исходила из таланта Персефоны и понимания самих способностей, но это все равно существенно увеличивало мощность конденсированного энергетического оружия. Во время их битвы в течение последних нескольких дней, не только различные атрибутивные способности, которые Персефона воспроизводила из копья, становились все более и более сильными, но также развивалось магнитное энергетическое поле. Более того, первоначально, различные атрибуты энергии, которую она высвобождала из копья, были случайными, но теперь она, казалось, смутно могла контролировать их. Если бы она смогла действительно овладеть таким умением, то способность формировать энергетическое оружие, действительно перешагнула бы порог девятого уровня, и в реальном бою эта огромная сила подняла бы боевую мощь Персефоны выше, чем у обычных пользователей способностей девятого уровня.

Между тем, после того, как энергетические шторма Эйлин были сломлены Персефоной, они стали меньше по масштабу, но в то же время значительно увеличились в количестве. Ее контроль над ними также становился все более и более гибким. Ее силы тоже быстро росли.

Во время этой битвы, их способности и гены яростно усиливались и укреплялись. Если учесть эволюционные очки, то сумма, которую они приобрели, была примерно одинаковой. Тем не менее, общий уровень способностей Персефоны все еще был немного ниже, чем у Эйлин, и поэтому ее скорость улучшения была быстрее, чем у Эйлин. Между тем, если рассматривать текущий бой, скорость роста Персефоны также была немного быстрее, чем у Эйлин. Это было похоже на то, что сказала Персефона: через два дня, возможно, действительно не будет никакой разницы между их боевой мощью.

Клаудия была ядовитой занозой в сердце Эйлин. Смысл слов Персефоны заключался в том, что Эйлин должна отказаться от этой ядовитой занозы в обмен на свое собственное превосходство. Однако существование этого ядовитого шипа само по себе более или менее влияло на боевую силу Эйлин. Было чрезвычайно трудно оценить выгоду и убытки. Как только Эйлин начнет обдумывать это, цель Персефоны уже будет достигнута.

Кто мог ожидать, что Эйлин решительно откажется от соблазна Персефоны, не выказав ни малейшего колебания: — Я не буду ничего менять! Пока я могу нанести этой женщине смертельный удар, даже если я сразу же умру, я готова!

На этот раз настала очередь Персефоны удивляться. Она действительно не понимала, как человек может ненавидеть до такой степени. Определенно была какая-то глубинная причина, но Персефона не могла понять этого. Мир Персефоны всегда был наполнен солнечным светом. Глубоко укоренившаяся ненависть и подобные мрачные вещи не имели места быть.

Вот почему Персефона чувствовала безграничную ненависть Эйлин, но не могла понять ее. Возможно, все действительно было так, как сказала сама Эйлин, и она была прирожденным психопатом.