Том 3. Глава 2 – В преддверии падения

Часть 1

Семь дней назад Шарл нервно расхаживала по своей комнате: она доходила до двери, останавливалась, а затем шла в обратную сторону. Так девушка и ходила по кругу, пока ногой не задела стол, из-за чего сложенная на нём стопка книг развалилась. Это потревожило дневной сон Зигмунда, и он, сев на кровати, зевнул:

— Если так беспокоишься, тогда сходи проведать Райшина.

— Чт-? Я… Ты… Я в-в-вообще о нём не беспокоюсь!

— Уже три дня от занятий отлыниваешь. Разве это не признак того, что ты не можешь сосредоточиться?

— С чего т-т-ты вообще решил, что здесь есть какая-то связь? Ты преувеличиваешь. Меня совершенно не волнует, в каком этот идиот состоянии. С его телосложением с ним всё будет нормально. Кроме того… Посетителей к туда всё равно не пускают.

— Уверен, если ты попросишь мисс Кимберли, она выручит. Вряд ли она тебе откажет.

— З-з-за чем мне заходить настолько далеко, ради такого, как он? — она отвернулась и скрестила руки на груди.

— Не будь такой упрямой. Переживать за раненого друга в порядке вещей. Чем сильнее ты упрямишься, тем более явными становятся твои истинные чувства.

— …Истинные чувства?

— Ты наконец начала воспринимать Райшина как представителя мужского пола, разве нет?

— Чт-? Такое просто невозможно. Не неси чушь, иначе на обед у тебя вместо курицы будут рыбные консервы. Раздражаешь!

— Заметь, как рьяно ты начала всё отрицать. Почему же?

— Ничего я рьяно не отрицаю… — Шарл снова попыталась опровергнуть его слова, но осеклась.

Зигмунд всегда был рядом с Шарл, с самого её рождения. Когда он перешёл к ней, Зигмунд уже мог видеть её насквозь.

— …Что, если я всё-таки влюбилась в него… — когда до Шарл дошло, что она сейчас сказала, девушка сразу же начала оправдываться: — Гипотетически! Просто представим! Мы всего лишь моделируем ситуацию!

— Да-да, я понял. Предположим, ты к нему неравнодушна, и?

— Не делает ли меня это… Легкомысленной?

Постепенно глаза Шарл становились влажнее и влажнее, из-за чего казалось, что она либо вот-вот заплачет, либо разозлится. Зигмунду её лицо показалось несколько странным:

— Хм. У людей, однако, полно собственных трудностей, которые им необходимо преодолеть. Тем не менее твоё беспокойство…

В этот момент дверь в комнату с щелчком открылась, и кто-то вошёл внутрь, не удосужившись даже постучать. Толкая тележку перед собой, внутрь вошла добродушная на вид девушка-комендант:

— Ох, Шарл. До сих пор из комнаты не выходишь? Уже три дня прошло, ты в курсе?

— Мисс Зет… Что это? Чемодан?

— Радуйся. У тебя наконец-то появится сосед!

— Чт-? Пожалуйста, не решайте такие вещи за меня! Почему Вы вдруг из ниоткуда подселяете ко мне соседа?!

— Отказы не принимаются, юная леди. Согласно правилам общежития «Грифон», в каждой комнате живёт по две девушки.

— Но я всё это время была одна!

— Потому что ты всё время создавала проблемы. Вытолкнула Равену из окна, затем довела Нэнси до слёз.

— У-у-у… Но!

— Успокойся. Уверена, ты поладишь с новенькой… Входи! — пропела она, позвав кого-то из коридора.

Вскоре в комнату извиняющимся видом вошла девушка. Она выглядела очень стеснительной. Одетый на голову берет был натянут на глаза, будто она пыталась спрятать свои льняные волосы.

Увидев лицо девушки, Шарл буквально прыгнула на неё:

— Анри!

Она не могла поверить своим глазам. Не обращая внимания на коменданта, Шарл подбежала к девушке и дрожащими пальцами коснулась её кожи, убеждаясь, что это не иллюзия:

— Ты в порядке?! С тобой ничего не случилось?! Где ты была всё это время?! Как мама?! Почему ты в академии… Почему ты моя соседка?!

— Успокойся, Шарл. Ты своим напором любого в неловкое положение поставишь, не говоря уже об Анри, — упрекнул её Зигмунд. Хлопая крыльями, он приземлился на голову Шарл: — Давно не виделись, Анри. Как поживаешь?

Анри немного расслабилась и слабо улыбнулась:

— Давно не виделись, Зигмунд…

— Рад, что с тобой всё хорошо. Шарл очень за тебя переживала всё это время.

Шарл отвернулась, но Зигмунд заставил её повернуться обратно. Стекающие по её щекам блестящие слёзы закапали на пол.

— Сестра?..

— …Нет ничего странного в том, что я плачу. Так что всё нормально!

В конце концов Шарл не удержалась и заключила Анри в крепкие объятия. Она немного выросла, но знакомый запах и ощущения, когда Шарл её обняла, говорили ей о том, что это Анри.

Она жива. Она жива и сейчас здесь!..

Немного погодя, Анри тоже обняла Шарл в ответ. Сперва объятия были лёгкими, но постепенно становились всё крепче и крепче. И комендант, и Зигмунд ласково смотрели на обнимавшихся сестёр.

— Так что с тобой случилось? Почему ты в академии?

Лицо Анри тут же омрачилось, и она отстранилась от Шарл:

— …Я должна исполнить свою роль.

— Роль? Какую? Зачем ты здесь?

Анри зажмурилась и прошептала обречённым голосом:

— Я здесь… Чтобы принести тебе несчастье.

Часть 2

Зигмунд уже улетел, но Райшин остался стоять на месте ещё какое-то время. Он посмотрел на Яю, что забралась на дерево и села на ветку. Приложив руку козырьком к глазам, она всматривалась в даль.

— Ну как, Яя?

— Прости, Райшин. Я их нигде не вижу.

Юноша слегка наклонил голову.

Массивное тело Зигмунда слишком сильно бросается в глаза. Теоретически, количество мест, где бы он мог скрыться, должно быть невелико...

— Хорошо, в таком случае пойдём их искать на своих двоих.

— Но ведь Яе нельзя покидать территорию академии… — озадаченно посмотрела на Райшина Яя, мягко спрыгнув на землю.

— Не переживай. Мы ограничимся только академией.

— …Значит, ты всё же убеждён, что Шарлотта где-то здесь?

— Если бы она улетела куда-то далеко, её наверняка кто-нибудь да заметил бы. Раз они так быстро скрылись из виду, значит, должны были приземлиться где-то недалеко.

— Но что, если она воспользовалась заклинанием сокрытия, как «Яэгасуми» Комурасаки?

— Естественно, этого я опасаюсь. Если так, то…

— …Если так, то?

— Всё будет тщетно. Мы ничего не сможем поделать.

Если она скрывается за пределами академии, зона поиска станет намного больше, и отыскать их в одиночку будет крайне затруднительно. Поэтому он ставил на то, что Шарл всё ещё на территории академии.

Как только он собрался уходить, Райшин вдруг внимательно огляделся.

— Райшин? Что случилось?

— …Показалось, что кто-то… Нет, неважно. Идём.

Он вместе с Яей побежал в направлении, куда улетел Зигмунд. Райшин занимался поисками в течение нескольких часов, не прерываясь на обед. Даже когда опустились сумерки, они продолжали искать следы дракона при свете ламп. У Зигмунда крупное тело, поэтому земля в том месте, где он трансформировался, должна быть вытоптана, а трава – примята. Однако им так и не удалось ничего найти.

Яя посмотрела на ночное небо, после чего взволнованно обратилась к Райшину:

— Райшин… Уже поздно.

Она выглядела сонной и всеми силами старалась держать слипающиеся глаза открытыми.

— Устала?

— Нет. Яю создала Шоко, поэтому моё тело выносливее, чем у Райшина.

Яя растерянно засмеялась, но юноша знал, что всё совсем не так.

— …Ладно, вернёмся тогда на Вечер Мудреца. Извини, но мне придётся положиться на тебя и здесь.

— Хорошо. Предоставь это Яе, — она кивнула и облегчённо вздохнула.

Всё-таки она в самом деле устала.

Райшин посмотрел на ночное небо, стараясь сориентироваться по звёздам. После падения часовой башни он больше не мог определить своё точное местоположение, что вызывало неудобства.

— Сюда. Нам стоит поторопиться, скоро наступит одиннадцать.

— Сегодня будет бой с восемьдесят седьмым в списке. Как думаешь, Фрей уже его одолела?

— Узнаем, когда окажемся там.

Выбравшись из рощи, они оказались в ухоженном саду, пройдя через который, направились на юг по главной дороге. По пути он увидел остатки разрушенной часовой башни. Даже несмотря на поздний час, вокруг них собралась толпа учеников. Груда обломков была ограждена верёвкой и находилась под охраной членов дисциплинарного комитета, но обычных учеников здесь тоже хватало.

Они выглядели растерянными. Подойдя ближе, Райшин заметил нескольких плачущих учениц. Со стороны сцена походила на похороны. Райшину как иностранцу трудно это понять, но в одном он был уверен: часовая башня была непростой и, скорее всего, являлась символом академии. Одолеваемый противоречивыми чувствами он прошёл мимо.

Минуя медицинский и юридический факультеты, вскоре Райшин и Яя добрались до места, где проводятся поединки. Поле освещали яркие газовые фонари, но, как и ожидалось в такой поздний час, зрителей осталось совсем немного. Арена, похожая на Стоунхендж, практический пустовала.

— Фрей тут нет. Она уже ушла?

— Кто знает. Не теряй бдительности, пока не закончится Вечер – мы друг для друга враги.

Яя нахмурилась и обеспокоенно взглянула на юношу снизу вверх:

— Райшин… Если мы сейчас будем драться с Фрей…

— Ага, знаю, придётся туго. Я всё ещё вымотан из-за того, что кое-кто сегодня днём на меня накинулся.

— У-у-у…

Яя сразу же замолчала. Похоже, она чувствовала себя виноватой за это и заметно поникла.

Обычно Фрей сопровождают тринадцать автоматонов серии «Гарм». В бою она контролирует пятерых. Райшин всё ещё не понимал принцип работы цепи «Соник», поэтому если они столкнутся, то всё может закончится его поражением.

И всё же однажды им предстоит сразиться.

Из доносившихся до него обрывков разговоров юноша узнал, что сегодня почётный гость с восемьдесят седьмого места ещё не объявился.

— «Второй с конца» вышел на арену в десять часов пятьдесят пять минут, — громким, больше подходящим оперной певице, голосом девушка из исполнительного комитета объявила о его появлении.

Обдуваемый ночным ветром, он стоял на арене и ждал своего оппонента ветер.

Райшин не мог припомнить, кто находился на восемьдесят седьмом месте. Тут он понял, что ему нужно было разузнать всё необходимое о своём противнике. Если бы здесь была Шарл, она бы сообщила ему всё, что нужно знать.

Она будто мой менеджер…

Шарл имела при себе список всей сотни участников Вечера Мудреца с подробной информацией о каждом.

Вдруг он внезапно почувствовал, что Яя смотрит на него глазами, напоминающими два бездонных озера:

— Райшин… Ты сейчас думал о Шарлотте…

— Как ты узнала?

Яя в ответ лишь улыбнулась, и Райшину стало не по себе.

Что это за улыбка? От неё аж в дрожь бросает.

Так он и прождал в страхе, или, скорее, раздражении, целый час. По итогу наступила полночь, и восемьдесят седьмой в рейтинге не явился. Так как часовая башня была разрушена, колокольного звона не прозвучало, поэтому ученик, состоящий в исполнительном комитете, позвонил в колокольчик, извещая об окончании сегодняшнего Вечера. Райшин расслабился, выдохнув всё накопившееся напряжение. Ученики, зевая, стали покидать свои места. Краем глаза взглянув на членов исполнительного комитета, убирающих территорию, Яя облегчённо вздохнула:

— Хорошо, что ничего в итоге не произошло. Райшин, тебе следует поспешить в общежитие и отдохнуть.

— Нет. Пока что вернуться я не могу, — ответил он, уходя.

— Э? Подожди, пожалуйста. Куда ты?

— Ну, есть одна девушка, с которой я хочу встретиться, прежде чем идти спать.

Послышался странный щелчок, когда Яя вдруг застыла на месте.

— Погоди… Яя? Это не то, о чём ты подумала. Я просто хотел, чтобы это покруче звучало… Стой! Успокойся!

Он выпучил глаза от страха. Прежде чем Яя успела что-либо ему сделать, Райшин уже сорвался с места, спасаясь бегством.

Часть 3

Полночь. В одной из комнат общежития «Грифон» Анри, обняв колени, сидела на кровати в кромешной темноте.

Даже для двоих комната Шарл была очень большой. В ней располагались две двуспальные кровати и обеденный стол, у которого уместится четыре человека. Также здесь находился большой письменный стол и множество книжных полок, а ещё два удобных дивана. Всё это предоставлялось общежитием.

Здание охранялось тринадцатью автоматонами – с такой охраной безопасность была практически гарантирована. Обстановка очень напоминала собой гостиную, в которой Анри часто проводила время, будучи маленькой.

Проникающий в комнату через окно лунный свет падал на письменный стол, где лежали подушечка для иголок, катушка с нитками и швейные ножницы, выдавая любовь Шарл к вышиванию. Воспоминания об этом неожиданном увлечении сестры вызвали у Анри улыбку.

Глаза девушка остановились на ножницах. Холодное острое лезвие испускало манящий металлический блеск. Сглотнув, Анри встала с кровати. Двигаясь точно зачарованная, её рука потянулась к ножницам. Они ощущались тяжелыми, прочными и очень красиво сверкали.

Дыхание Анри участилось само по себе. Это был инструмент для того, чтобы резать. Его назначение – резать и только резать. Анри поднесла их к своей шее. Резать она собиралась не ткань, но кожу, мышцы, вены…

— Анри! Нет!

Кто-то внезапно схватил её за руки. Анри крепко держала женщина-комендант, вошедшая в комнату неизвестно когда.

— П-пустите!

— Нет, не отпущу!

Женщина без особых усилий забрала из рук Анри ножницы. Девушка опустилась на пол и заплакала:

— Просто дайте мне умереть… Пожалуйста!..

— Я этого не позволю!

Мольбу Анри отвергла уже не комендант.

Из открытого окна комнаты прозвучал голос другой девушки. Комната располагалась на третьем этаже, и всё же источник голоса определённо находился снаружи. Она, чьи золотые волосы развевались на ветру, сидела верхом на драконе и пылающим взглядом смотрела в глаза Анри. Шарл оттолкнулась от спины Зигмунда и ловко запрыгнула в окно.

— Шарл!

Когда Шарл начала приближаться к Анри, между ними встала сердитая женщина-комендант:

— Наконец-то вернулась. О чём ты думаешь, вот так тайком сбегая ночью?

— …Простите, мисс Зет. Нужно было кое-что сделать, несмотря ни на что.

— Расскажешь обо всём в подробностях позже. Сейчас мне нужно доложить о твоём возвращении академии, — суровое лицо женщины смягчилось, и она отошла в сторону.

Шарл выпрямилась и уверенными шагами направилась к Анри. Девушка в страхе повернулась к ней спиной.

— Не делай глупостей! — вдруг крикнула Шарл ей, а затем крепко обняла. — Не делай… Глупостей… Прошу…

Голос Шарл дрожал. И не только – её руки и плечи тоже тряслись от переживаний:

— …Ты сказала, что пришла сюда принести мне несчастье. Но я встретилась со своей сестрой и узнала, что мама всё ещё жива – как ты можешь называть это несчастьем?!

Чувствуя, как сестра прижимается к её спине, Анри не выдержала:

— Прости… Прости… Прости…

— Ни о чём не беспокойся. Завтра всё решится.

— Прости меня!..

— Не извиняйся. Как только всё закончится, мы снова сможем быть вместе. Хорошо?

Она больше не могла сдерживаться и разрыдалась, сжав руки Шарл, которая не выпускала её из крепких объятий.

Кто-то наблюдал за ними под покровом ночи. Этот человек, прислонившись к стволу большого садового дерева и скрестив руки на груди, сидел на ветке. Мужчина с платиновыми волосами и натренированным телом скрывал лицо за тёмными очками, хотя на дворе уже стояла ночь.

Присутствие мужчины ощущалось кране слабо, даже Зигмунд его не заметил. Увидев всё, что произошло в комнате, он бесшумно исчез, совершив прыжок, однако ветка осталась непотревоженной.

Ничто не нарушило ночную тишину.

Часть 4

Игра в прятки между Райшином и Яей продолжалась до корпуса факультета машинной физики. Добравшись до входа, они оба плюхнулись на пол.

— Почему ты убегаешь, Райшин?

— Потому что ты за мной гонишься!

— Но ведь Райшин побежал первый!

Райшин и Яя спорили, одновременно пытаясь отдышаться. Когда они замолчали, а дыхание вернулось в норму, то заметили, что вокруг стоит оглушительная тишина. Свет практические везде был выключен. В такое позднее время, что ожидаемо, в коридорах не было ни души.

Райшин поднялся и пошёл по коридору, вспоминая примерную планировку здания. Воспользовавшись лестницей, он поднялся на последний этаж, предназначенный только для профессоров. Юноша чувствовал чужое присутствие, но надеялся, что это всего лишь увлечённые своим делом исследователи, а не какие-то там призраки. Он прошёл по тускло освещённому коридору, остановился перед нужной ему комнатой и проверил табличку с именем. На ней было написано имя женщины, с которой он хотел встретиться. Райшин постучал в дверь и, когда оттуда приглушённо донеслось: «Войдите», – открыл её.

Если бы его попросили описать комнату одним словом, он бы назвал её «гнездом». В комнате царил полный беспорядок. Хоть самого обитателя комнаты можно было описать человеком аккуратным, в ней повсюду громоздились стопки научных журналов и разбросаны различные документы и записи. В комнате находилась и книжная полка, на которой книги стояли не только вертикально, но и горизонтально, при этом таким образом, что не оставалось ни единого зазора. Книг было так много, что некоторые из них лежали на диване.

— Что тебе понадобилось в такой поздний час?

К нему развернулась сидевшая на стуле хозяйка «гнезда». Белый халат, рыжие волосы – это была профессор Кимберли.

— У меня вопрос, ответ на который я могу узнать только у профессора.

— «Так ты наконец взялся за учёбу», – хотела бы я сказать, да только такое невозможно. Что ж, в любом случае, ты, скорее всего, её рано или поздно бросишь. Уже восстановился?

— Ага. Теперь я в полном порядке.

Он усмехнулся, будто его ложь только что раскрыли. И всё же Кимберли не стала его отчитывать за безрассудство:

— Ну давай, спрашивай. Яя, там стоит кружка, в которую ты можешь налить чай.

— А. хорошо.

Кружка находилась на столе. Убирая в сторону оставленные там банки, бутылки и коробки с едой для перекуса, Яя осторожно, чтобы не обрушить горы книг, выудила кружку.

— Садись, «Второй с конца». Так, о чём вопрос?

— Вы работаете профессором в академии и в то же время являетесь членом «Магической Ассоциации», — неожиданно начал он, расположившись на пыльном диване. — Именно благодаря Вам моя незаконная вылазка осталась незамеченной, а автоматонов Фрей и Локи не конфисковали, я прав?

— Теперь это не такая уж и тайна, но всё же и не та информация, которой я бы стала бездумно разбрасываться. Если кому-нибудь разболтаешь, и можешь больше не рассчитывать на мои услуги в будущем.

— Я Ваш должник. Поэтому можете быть уверены, я не проболтаюсь.

— Ох, какая прелесть. На тебя не похоже.

— Ещё как похоже. Всё-таки я человек чести.

— Хотелось бы, чтобы ты также и к экзаменам относился.

Райшин скривился, будто ему набили полый рот горчицы.

— Продолжай. О чём ты хотел меня спросить?

Глаза Кимберли проницательно сверкнули. Райшин понял, что может переходить сразу к делу, поэтому прямо спросил:

— Шарл кто-то манипулирует?

— О? Ты считаешь, что она уничтожила часовую башню не по своей воле?

— Она излишне жестокая, склонна перебарщивать и часто полагается на силу Зигмунда, — посмотрев на Кимберли, Райшин продолжил уверенным голосом. — Но она не стала бы использовать силу Зигмунда для убийства!

— …Однако факты остаются фактами. Именно Шарлотта уничтожила часовую башню.

— Как много погибших?

— К счастью, их нет. Зато есть множество раненых.

— Видите, она не из тех, кто стал бы убивать… Так, кто был целью?

— Какой ты сегодня догадливый. Мы пока что это выясняем, но вероятнее всего… — она наклонилась чуть ближе к нему и опустилась до шёпота: — Это был директор, Эдвард Рузерфорд.

Поражённый новостью Райшин вытаращил глаза. Даже нёсшая чай Яя ахнула от удивления.

— …Шарл затаила на директора какую-то обиду?

— Нет. Скорее всего, как и ты и сказал, кто-то ею манипулирует.

— Кто?

— Сам как думаешь? — Кимберли ответила вопросом на вопрос, словно проверяла его.

Внутренние дела академии Райшину были неизвестны, но Кимберли не была похожа на того, кто стал бы задавать вопросы, на которые невозможно ответить. В таком случае, ответ ему должен быть известен.

Райшин стал думать, кому смерть директора сулит наибольшую выгоду.

Исходя из того, что мне известно, единственный, кто мог питать злобу на директора…

— Феликс… Вот как, род Кингсфортов…

Губы Кимберли изогнулись в кошачьей улыбке, когда она удовлетворённо кивнула:

— Такое очень даже возможно.

— Но это же абсурд!

— Не думаю. Например, во время дневной церемонии у кого-то из семьи Кингсфорт была тайная встреча с директором, чтобы передать послание, — туманно поведала ему Кимберли.

— Тайный посланник… Это ещё кто?

— О чём и свидетельствует название, это посланник, которому необходимо передать тайное сообщение. В последнее время было много разговоров, проводимых за закрытыми дверьми. Судя по всему, между директором и британским правительством что-то произошло.

— …С какой стороны ни посмотри, странно это. Если они хотят кого-то устранить, то почему не меня?

Именно Райшин покрыл позором известную семью Кингсфортов. Вместо того, чтобы убивать директора, им стоило нацелиться на него, таким образом одновременно отомстив и Шарл, и Райшину.

— Для мести это было бы слишком просто, — сказала ему Кимберли с некоторым упрёком, играясь с кружкой чёрного чая. — Слушай внимательно, «Второй с конца». В отличии от тебя, кто может в любой момент поддаться эмоциям, взрослые сперва обращают внимание на одну вещь, прежде чем решить, как им поступить.

— …И что это за «кое-что»?

— Выгода, — просто ответила она и была совершенно права. — Если бы они собирались тебя убить, то без проблем уже сделали бы это. Однако это не принесёт им никакой выгоды. Будь ты Кингсфортом, что бы ты хотел в первую очередь?

— …Очистить своё имя?

— Именно. Восстановив честь своей семьи, сэр Уолтер сможет вернуться в мир политики. А для этого ему нужно «устранить» причину своего провала.

Вот как. Если посмотреть на всю цепочку событий, произошедших ранее, с данной позиции…

— Это директор объявил Феликса «Каннибалом Кенди».

— Верно. Может быть, моя экспертиза это и доказала, но тот, кто публично разоблачил Феликса, был директор. Сейчас поговаривают, что такое решение я вынесла по его прихоти.

— Выходит, раз им не удалось его подкупить, то они решили его устранить, распространив «теорию заговора»? Это же глупо. Убив директора, они докажут свою вину.

— Их цель – замять дело, даже если ради этого придётся прибегнуть к крайним мерам. На самом деле, грубые методы работают даже эффективнее, чтобы заставить трусов молчать, не вызывая при этом подозрений.

Райшин скрипнул зубами. Ему неприятно было признавать, но в этом мире справедливость бессильна. Вместо этого, справедливость определяется теми, кто имеет власть.

— Кингсфорты известны как филантропы, и их очень любят. С другой стороны, после того скандала несколько лет назад семью Белью стали презирать…

— Скандала?

— Не знал? Во время охоты с наследным принцем любимая собака-автоматон графа взбесилась и чуть не загрызла принца Эдмунда.

История очень удивила Райшина.

— Семья Белью стала врагом для королевской семьи. К тому же, общественное мнение – штука нестабильная. Стоит людям показать малейший намёк на нестыковки, как все недостающие детали они придумают сами.

— Кроме того, если бы Шарл сделали преступницей…

— В зависимости от того, кто злодей, результат тоже будет совершенно разный. Если они выставят занимавшихся статьёй о скандале журналистов «несущими всякую чушь писаками», то все их политические оппоненты станут «дураками, что в неё поверили». Кингсфорты смогут заткнуть всех несогласных и вернуть своё положение, возможно, воссияв ярче прежнего.

Райшин сжал кулаки так, что ногти впились в кожу. Он был бессилен. Теперь юноша понял, почему Шоко запретила ему что-либо делать. Райшин всего лишь простой человек. Слабый и беспомощный.

— «Второй с конца». Не лезь в это дело, — произнесла Кимберли, одарив его холодным взглядом.

— Чег-?

— Не теряй голову. Иначе тобой снова будут двигать эмоции. И однажды это будет стоить тебе жизни.

— Как я могу сейчас отступить?! Если Кингсфорты уже сделали свой ход, то тем более нужно…

— Терпеть не могу идиотов. Ты ещё не понял? У тебя нет никаких доказательств.

У Райшина на лбу проступил холодный пот. Она была права. У него нет ни одной улики, подтверждающей связь Кингсфортов с этим делом, как и доказывающей, что они манипулируют Шарл.

— Как я тебе говорила недавно, это всего лишь предположение. Если влезешь в это дело, потому что тобой снова овладели чувства, то поставишь сестёр Белью в невыгодное положение. Теперь понял?

Райшин ничего не ответил.

— Иди, остуди голову. Сейчас не время вести себя как ребёнок.

— …В таком случае, мне просто нужно добыть доказательства, верно?

Их взгляды встретились. Кимберли оценивающе смотрела на Райшина, пока наконец, усмехнувшись, не сказала подстрекающим тоном:

— Всё верно. Если добудешь доказательства, то проблем не возникнет.

Часть 5

Когда Райшин и Яя покинули корпус и направились в своё общежитие, уже наступил час ночи. Всё ещё дул неприятный ночной ветер. От влажного холодного воздуха юноша рефлекторно съёжился. В отличии от него, Яе это ничуть не мешало. По какой-то причине она пребывала в хорошем настроении и подпрыгивала в нескольких шагах от Райшина:

— Давненько мы не в общежитии не были, да?

— Ага.

— Это не вызывает у тебя чувство ностальгии?

— Ага.

— Да и общежитие – не общественное место, верно?

— Ага, только если что-нибудь выкинешь, я тебя за дверь выставлю, ясно?

— …Тц.

— Мне не послышалось? Ты сейчас языком цокнула, да?

— Но в последнее время так холодно… Яя замёрзнет, если останется одна.

— Не ври! Ты разделась, даже глазом не моргнув, и тебе ещё хватает наглости такое говорить?!

Выбравшись из выстроившихся в тоннель деревьев, они пришли к общежитию «Черепаха». Сейчас спал даже трудолюбивый комендант, и, разумеется, главный вход был заперт, но у Райшина имелся запасной ключ. Такова одна из привилегий Рукавиц.

Заперев за собой входную дверь, юноша направился в свою комнату. Это была его личная крепость, внутри которой он чувствовал себя на удивление спокойно. Приняв обезболивающее, он переоделся и почистил зубы. Вскоре обезболивающее подействовало, и его начало клонить в сон. Стараясь не заснуть, он сел на стул и, откинувшись на спинку, принялся размышлять над тем, что ему рассказала Кимберли.

— Ещё не спишь, Райшин? Пожалуйста, ложись скорее.

— Ага, лягу, как только ты слезешь с моей кровати.

Яя неохотно покинула его кровать и залезла на свою. Только тогда Райшин нырнул под своё одеяло. Его простыня и то место, где лежала Яя, было согрето теплом её тела. Облегчённо вздохнув, Райшин закрыл глаза:

— …Яя, насчёт твоего вопроса этим днём. Почему я так стремлюсь помочь Шарл. Даже после выговора Шоко.

Он услышал резкий вдох с другой стороны – Яя напряглась.

— Я и сам не до конца понимаю причины.

— …А?

— Я не влюблён в Шарл. Зигмунд, без сомнения, грозный соперник, и, если бы он исчез, нам это было бы только на руку. И всё же, если у них неприятности, я хочу им помочь.

— Райшин…

— Это относится не только к Шарл, но и к Фрей. Разумеется, и к тебе тоже. Локи… Ну, если отбросить все наши разногласия, ему я тоже готов помочь. Наверное, Шарл всё-таки необходима моя помощь. Кроме того…

Мысли об Анри плотно засели у него в голове. Юноша питал к ней симпатию. Так как у него тоже был выдающийся старший брат, он чувствовал, что они чем-то похожи. Во всяком случае, так ему казалось.

— Завтра снова пойдём искать Анри.

— Анриетту? Не Шарлотту?

— Шарл сама сказала не связываться с ней. К её сожалению, я слишком упрям.

— Хорошо. Яя поступит так, как велит Райшин, — смиренно ответила Яя.

— Прости, что постоянно обременяю тебя всякими вещами, — продолжил Райшин ласковым голосом, желая развеять её уныние.

— Не говори так… До тех пор, пока Яя может оставаться рядом с Райшином, Яя счастлива.

— Однажды я отблагодарю тебя за всё.

— Райшин… Значит ли это… — сердце Яи громко заколотилось в груди. — Что ты собираешься взять Яю в жёны?..

— С какого перепугу?!

— Но разве ты не сказал, что выполнишь любую просьбу Яи?

— Не говорил я такого! Я сказал, что просто тебя отблагодарю!

— В таком случае, пожалуйста, сделай Яю своей женой!

— Никаких «таких случаев»! Я на это не согласен!

С соседней кровати слетело покрывало. В кромешной темноте Райшин чувствовал, как к нему подбирается разъярённый зверь. Крепко вцепившись в свой одеяло, юноша приготовился к его нападению. Борясь с усталостью, Райшин очередную ночь провёл без сна.

Наконец наступило следующее утро. Проживающие в общежитии «Черепаха» ученики собрались в находившейся на первом этаже столовой. Настало время завтрака, и священник уже вовсю возносил свою молитву. Райшин, пропуская его слова мимо ушей, намазывал масло на тёмный тост, широко зевнув. Его недосып был виден невооружённым глазом: остекленевший взгляд, тяжёлые веки, мешки под глазами. Сидевшая рядом с ним Яя тоже выглядела сонной – она медленно снимала скорлупу с яйца.

К ним подошёл комендант, одарив их подозрительным взглядом:

— Послушай, Райшин… — он хотел что-то сказать ему, но передумал, покачав головой. — Ладно, забудь. И я когда-то таким был. В твоём возрасте, если не сможешь найти способ удовлетворять свои желания каждую ночь, это отразится на учёбе.

— Не смотрите на меня так! Я не делал ничего из того, о чём Вы могли подумать!

— Простите нас. Райшин прошлой ночью был так энергичен…~

— Не выворачивай всё так, чтобы люди неправильно поняли! Энергичным было только моё сопротивление!

Окружавшие их ученики залились смехом. Чувствуя, что у него вот-вот разболится голова, Райшин вгрызся в потемневший тост. Запивая свежим молоком, он пережёвывал толстые ломтики бекона, и как только он собрался положить в рот подсолённое яйцо, его ушей достиг интересный разговор.

— Эй, слышал новость? Похоже, за разрушением часовой башни стоит «Ти-Рекс».

Услышав это, Райшин напряг слух.

— Это уже не из тех вещей, над которыми можно посмеяться и забыть.

— По сути, она бросает вызов главам академии. Наказание ей светит максимально суровое.

— Даже если директор её простит, то мы – нет.

Собеседники были настроены очень серьёзно. От них так и веяло враждебностью.

— Как-никак, «Ти-Рекс» всё-таки преступница.

— Выходит, тот случай с Феликсом…

Над шумной столовой начала сгущаться странная атмосфера.

— Не могу поверить, чтобы такой как Феликс был убийцей…

— Точно, если вспомнить… Мне кажется, здесь что-то нечисто. Разве они не говорили, что академия отказалась от помощи правительственного отдела по расследованиям? Раз так, тогда директор…

— Если «Ти-Рекс» преступница, то «Второй с конца» наверняка тоже в этом замешан. Он только перевёлся, а уже вдруг попал на Вечер Мудреца. Совпадение ли это…

Кто-то резко встал с места, отодвинув стул с громким скрежетом. В столовой тут же повисла тишина. Все повернулись к тому, кто нарушил правила этикета. Этим человеком был Райшин. Яя взволнованно подняла на него глаза. Группа учеников, что подозревали Шарл, молча смотрели на Райшина. В помещении возникло такое напряжение, что, казалось, его можно было буквально резать ножом. Однако Райшин с безразличным видом взял свой поднос, отнёс его к раковине и быстро помыл, после чего покинул столовую. Девушка-автоматон поспешила за ним. Вскоре после их ухода изнутри послышался смех. Яя недовольно зыркнула в сторону столовой:

— Как грубо…

— Не бери в голову. Хотят смеяться – пускай.

Он уже привык, что над ним смеются, но сейчас ему было всё равно. Судя по тому, что он услышал, Шарл стала врагом всей академии. Если он не успеет быстро решить возникшую проблему, то скоро не сможет ей ничем помочь. Даже уничтожь он реестр академии, вернуться в неё она уже не сможет.

— Сегодня на занятия не пойду. Сперва мы найдём Анри, затем – Шарл…

— …Райшин? Что случилось?

— Там Анри.

— А?

Глаза Райшина были прикованы к чему-то за окном. Там, по небольшой тропинке в роще деревьев, куда-то бежала девушка. Её льняные волосы и немодный берет бросались в глаза, подтверждая, что это в самом деле Анри.

— Снова что-то учудить вздумала?

Веревки, на которой она могла бы повеситься, при ней не было видно. Однако существовала вероятность, что она где-то припрятала нож. Райшин подошёл поближе к окну и опёрся на подоконник, пытаясь получше рассмотреть, куда она направляется.

— Райшин! Там Шарлотта! — Вдруг выкрикнула Яя.

Она указала на тоннель из деревьев. Их густые кроны не могли полностью скрыть блестящие золотые волосы девушки. Шарл стояла на ветке, под которой в зарослях скрывалось крупное тело Зигмунда, и смотрела в направлении разрушенной часовой башни, куда как раз бежала Анри.

Что-то произошло?..

Райшин запрыгнул на подоконник, выглядывая наружу. Тоннель из деревьев мешал как следует всё рассмотреть, но ему всё же удалось увидеть рядом с оставшимися от часовой башни развалинами несколько фигур, одетых в чёрные костюмы и внимательно следящих за окружением. В их руках на солнце блестело оружие. Позади вооружённых телохранителей находился крепко сложенный крупный мужчина – директор.

Что ему там понадобилось в такое время?..

— …Он проводит расследование, касающееся часовой башни!

Он пришёл туда для того, чтобы установить причину её обрушения и проверить её нынешнее состояние. Райшин сразу же разгадал план Шарл.

Какой же я идиот. Профессор Кимберли ведь предупреждала меня вчера об этом!

Зигмунд пробирался через чащу. Как только Райшин заметил, что дракон готовится взлететь, он выпрыгнул в окно.

— Райшин?! — Яя была застигнута врасплох.

— Не иди за мной! Свяжись с Шоко! — на бегу бросил ей через плечо юноша.

— Э?.. Нет! Яя пойдёт с тобой!

— Быстрее! Рассчитываю на тебя!

Отвернувшись от неё, Райшин бежал дальше. Перед ним из зарослей начал взлетать Зигмунд. Шарл мягко спрыгнула с ветки и села на спину Зигмунда. Вместе они поднялись над верхушками деревьев, не заметив Райшина, бегущего под ними. Посмотрев вверх, он увидел, как Зигмунд открыл пасть.

Как я и думал, он собирается выстрелить!

На линии огня находились развалины часовой башни и директор. А ещё Анри, спешащая прямо к ним.

— Сестра! Остановись! Сестра! — пыталась докричаться до неё Анри, но её голос затерялся среди шума ветра и листьев.

Шарл не заметила, что там находится Анри, а Зигмунд уже готовился выстрелить. От мысли, что Анри так погибнет, Райшину стало не по себе. Не обращая внимания на разболевшееся плечо, юноша ускорился.

Я должен успеть!

Преодолев тоннель из деревьев на одном дыхании, он выскочил на главную дорогу. Прямо перед ним находилась Анри. Её крик привлёк внимание телохранителей, и, наконец заметив Зигмунда, они приготовились защищаться.

Но, хоть это лишь один выстрел, от «Точечной пушки» невозможно защититься.

Из пасти Зигмунда вырвался поток света. Это был луч разрушительной силы, настолько яркий, что ослепил Райшина. Юноша оттолкнулся от земли, пытаясь дотянуться до спины Анри. Как только его пальцы схватились за её плечи, луч света достиг обломков часовой башни, оставив на месте попадания гладкую поверхность, будто вылизанную дочиста. Раздался похожий на сход лавины грохот, а затем под их ногами образовалась огромная пропасть. Так толком и не поняв, что сейчас случилось, Райшин рухнул на самое дно.