Глава 182. Я хочу стать сильным!
Эти действия вызвали сильную волну оппозиции со стороны чисто академической фракции в академии скаутов. Они считали, что эти меры, предпринятые вооруженными силами, явно пренебрегали благополучием их студентов. Хотя Федерация заявила, что гипноз безвреден для человеческого тела, и широкая публика считала это, опытные учителя в академии скаутов знали, что гипноз на самом деле был формой духовной атаки. Это могло бы вызвать появление трещин и дыр в духовном «я» человека, который был загипнотизирован. Это повлияет на будущее развитие детей, особенно тех, кто хочет стать операторами или навигаторами звездолетов. Духовный ущерб был особенным табу для этих двух карьерных путей.
С самого начала Центральная Скаутская Академия была местом сбора почти всех трех самых выдающихся детей. Весьма вероятно, что все эти дети станут отличными солдатами в будущем - потеря любого из них будет потерей для Федерации. Таким образом, чисто академическая фракция во главе с деканом, Е Ифанем, приняла решение изгнать военный персонал, наблюдающий за происходящим в кампусе. Им нужно было защитить своих учеников! Более того, унаследованное пространство Лин Сяо исчезло; Этим наблюдателям не было необходимости оставаться в Центральной Скаутской Академии.
Высшие военные чины, естественно, не хотели отказываться от наследия Лин Сяо, но в высших военных званиях также существовала чисто академическая фракция, которая поддержала решение Центральной Скаутской Академии. Вдобавок к этому, Маршал, похоже, также был на стороне Центральной Скаутской Академии, поэтому у военных не было другого выбора, кроме как согласиться отозвать группу наблюдателей, пытающуюся вернуть наследие Лин Сяо.
Фактически, эта интенсивная реакция Центральной Скаутской Академии была в значительной степени из-за внезапного необоснованного подозрения в отношении Лин Лан со стороны одного из старших офицеров группы наблюдения. Затем команда запросила право допросить Лин Лан из академии. Это вызвало ярость Му Шуйцина, который все это время следил за Лин Лан, а также вызвало взрывную ярость у декана академии Е Ифаня.
Имейте в виду, что в течение последнего месяца Лин Лан спокойно лежала в капсуле восстановления, не имея возможности войти в виртуальный мир. Без каких-либо доказательств, военные действительно осмелились подать такой нелепый запрос - это невероятно взбесило инструкторов чисто академической фракции академии.
Особенно после того, как академия обнаружила, что фальшивые учителя, которые пытались убить Лин Лан, появились из-за халатности команды наблюдателей... Одна из их команд была тайно убита и заменена при возвращении извне, и группа наблюдателей не заметила проблему, которая позволила противникам успешно проникнуть в Центральную Скаутскую Академию и получить шанс на убийство.
Их халатность уже привела к тому, что их ученик получил такие серьезные травмы, и они все еще хотели сделать еще один шаг, чтобы разрушить будущее их ученика? Неужели они действительно приняли Центральную Скаутскую Академию за кошек? В ярости Центральная Скаутская Академия больше не давала слово военным. Они немедленно бросили в команду наблюдателей уведомление о выселении. Эта насильственная мера позволила группе мониторинга понять, что сейчас дело полностью вышло из-под их контроля - хотя они изо всех сил пытались договориться, все это было бесполезно.
Надо сказать, что группа мониторинга сделала очень глупый поступок. Мало того, что это предложение привело в ярость Центральную Скаутскую Академию, даже чисто академическая фракция в верхних рядах самой армии была чрезвычайно разгневана. Даже верховный маршал Федерации выразил крайнее недовольство их действиями.
В конце концов, не имея возможности спасти ситуацию, группа наблюдателей могла только ускользнуть из Центральной Скаутской Академии, зажав хвосты между ног. Между тем, Е Ифань воспользовался этой возможностью, чтобы уволить почти всех учителей в академии, которые не были сосредоточены исключительно на обучении. Лишь небольшая часть людей, обладающих настоящими навыками, но не большим влиянием, смогла остаться в конце этой великой генеральной уборки...
Конечно, эта череда событий была вообще неизвестна студентам. Они знали только, что некоторые из учителей, с которыми они были знакомы, ушли, а появились новые незнакомые учителя. Однако каждый год все равно появлялись новые учителя, поэтому ученикам это не показалось странным.
Тем не менее, военные должны были вынести окончательный вердикт об исчезновении наследия Лин Сяо. В конце концов, военные выбрали последний вариант, предложенный подполковником Джей: Лин Сяо, должно быть, установил окончательный срок, когда он впервые создал свое унаследованное пространство. Независимо от того, будет ли его наследие унаследовано, когда придет время, пространство самоуничтожится.
Этот вывод имел смысл и был принят большинством высшего руководства. Хотя очень небольшая часть высшего руководства все еще настаивала на том, чтобы поверить в то, что кто-то получил наследство Лин Сяо, они считали, что просто еще не нашли наследника. Однако, когда они услышали, что Маршал одобрил вынесенный военными вердикт, они поняли, что все прошло. Они могли только с сожалением отказаться от своих расследований - никто не осмелился бы подвергнуть сомнению решение Маршала. Итак, исчезновение наследия Лин Сяо закончилось без особых проблем, став одной из нерешенных загадок военных.
Фурор по поводу исчезновения наследия Лин Сяо со временем стих. Между тем, после полного отдыха в течение месяца состояние тела Лин Лан стало намного лучше. Когда Лан Луофэн узнала, что Лин Лан смогла выйти из спасательной капсулы, она решила, что пора собирать вещи. Через три дня они вернутся в особняк семьи Лин.
В эти 3 дня Лан Луофэн была очень занята. Она подала в академию запрос на отчисление Лин Лан из школы; это, несомненно, противоречило постановлениям Федерации. Однако, учитывая особые обстоятельства - телу Лин Лан все еще требовалось время, чтобы прийти в себя, а Му Шуйцин оказывал давление на Е Ифаня - академия пошла на компромисс. Лин Лан должна была вернуться в школу через три года, чтобы сдать выпускной экзамен академии и затем подать заявку на дальнейшее зачисление в военное училище или другую специализированную академию. Получив это обещание от Лан Луофэн, академия скаутов согласилась на просьбу Лин Лан об уходе.
Новости о покушении на Лин Лан во время грандиозной рукопашной схватки распространились по всей академии. В частности, 7-й класс узнал, что Лин Лан подверглась нападению со стороны убийц вражеской нации только после того, как успешно победила лучшего ученика 10-го класса. Если бы преподаватели академии не прибыли на место вовремя, Лин Лан вполне могла быть убита. Это раздражало весь 7-й класс в целом, потому что они очень хорошо знали, что, если бы Лин Лан не победила топ-1 10-го класса до того, как на нее напали, победителями этого грандиозного рукопашного боя, вероятно, были бы 10-е классы…
Учитывая то, что могло быть, 7-й класс был наполнен ненавистью к вражеским народам Федерации. Ци Лонг и другие друзья Лин Лан были особенно в ярости. Они хотели бы лично найти этих убийц и разорвать их на части.
Лан Луофэн знала, в чем дело, но также знала, что это политика. Для единства, безопасности и для разжигания патриотизма студентов необходимо, чтобы часть лжи существовала, а часть правды нужно было похоронить. Лан Луофэн не хотела вступать в противоречие с политическими махинациями страны - до тех пор, пока они могли дать ей удовлетворительный отчет, она не беспокоилась об этих тривиальных вещах. Таким образом, она предпочла посмотреть в другую сторону.
Ци Лонг и другие были очень обеспокоены состоянием Лин Лан. Пока Лин Лан все еще была без сознания, они продолжали приходить к ней, и поэтому они знали, что повреждение тела Лин Лан было достаточно серьезным, чтобы потребовать длительного пребывания дома. Лин Лан больше не могла продолжать посещать школу вместе с ними. Эта новость опечалила их, особенно Ци Лонга. Узнав эту новость, он убежал в боевую комнату. В конце концов, Хань Цзицзюнь сумел уговорить его отступить.
Даже в этом случае другие члены команды Лин Лан могли ясно почувствовать изменение в Ци Лонге. Хотя он казался таким же общительным и прямолинейным, как всегда, внутри него словно грохотал вулкан. Хотя снаружи все выглядело нормально, никто не мог сказать, когда он взорвется...
Хань Цзицзюнь был наполовину доволен, наполовину обеспокоен таким состоянием Ци Лонга. Он был доволен, потому что Ци Лонг стал гораздо более активным в вопросах, связанных с Боссом Ланом, проявляя гораздо больше инициативы. Но он также волновался, потому что боялся, что Ци Лонг не сможет выдержать давление, которое он оказал на себя, и в конце концов рухнет под ним...
Хань Цзицзюнь молча сжал кулаки, говоря себе, что он должен много работать. Он не должен позволять Ци Лонгу идти по пути самоуничтожения. Каждый раз, когда Ци Лонг сбивался с пути, он подходил, чтобы указать ему путь...
********
Когда появились официальные новости об уходе Лин Лан из школы, группа Ци Лонга, в том числе Хань Сюя и Ло Чао, а также первоначальные члены группы 072 пришли, чтобы в последний раз попрощаться с Лин Лан.
С неохотой группа встала перед ней. В это время Лин Лан сидела в передовой инвалидной коляске. Увидев группу здесь, чтобы попрощаться с ней, сердце Лин Лан наполнилось счастьем.
Однако, когда Лин Лан увидела состояние Ци Лонга, ее брови слегка нахмурились. Как всегда наблюдательная, она заметила, что в Ци Лонге что-то не так.
– Ци Лонг, иди сюда, – увидев его состояние, Лин Лан сразу же расстроилась. Она холодно приказала Ци Лонгу подойти и встать рядом с ней.
Ци Лонг взволнованно подошел, чтобы дождаться инструкций своего босса, но Лин Лан ничего не сказала. Щелчком пальца Лин Лан послала ледяную бусинку в лоб Ци Лонга, заставив его голову непроизвольно откинуться назад.
Ци Лонг скривился от боли, его правая рука поднялась, чтобы надавить и потереть лоб. Он крикнул: «Босс, почему ты меня ударил?»
Ледяная бусина Лин Лан оставила темно-красный след на лбу Ци Лонга. Было ясно, что Лин Лан не хотела проявлять мягкость по отношению к ней. «Видя твое текущее состояние, я просто чувствую досаду и очень хочу тебя ударить».
В замешательстве Ци Лонг спросил: «Почему, босс? Разве у меня не все хорошо?»
– Неплохо? А что с твоим злобным отношением к миру? – Фыркнула Лин Лан. Лин Лан ясно ощущала сдерживаемую в нем ярость, которую Ци Лонг прижал к своему сердцу.
Ци Лонг молчал. Его свисающие руки сжались в кулаки, вены на тыльной стороне ладоней стали очевидными. Он даже не заметил, когда ногти оставили глубокие следы на ладонях. Должен ли он сказать боссу Лану, как сильно он ненавидит собственную беспомощность?… Если бы он был немного сильнее, Боссу Лану не пришлось бы сражаться в одиночку.
Ци Лонг знал, что, несмотря на полную блокировку коммуникативных функций на их коммуникаторах во время грандиозного рукопашного боя, Босс Лан могла обойти эти ограничения. Итак, Босс Лан могла легко уведомить их, когда на нее напали. Но даже когда жизнь Босса Лана висела на волоске, она все же решила не связываться с ними, вместо этого сражаясь в одиночку. Ци Лонг знал, что это произошло потому, что Лин Лан не хотела подвергать их опасности. Но с другой точки зрения это доказало, что они были слишком слабы, чтобы помочь ей...
«Хлоп!» Холодный посох ударил Ци Лонга по тыльной стороне рук, оставив за собой красную полосу. «Что ты делаешь? Увечишь себя? У меня нет такого слабого последователя», – холодно сказала Лин Лан с ледяным посохом в руках.
Слова Лин Лан вызвали неуравновешенность чувств Ци Лонга, его дыхание стало прерывистым, а его грудь заметно поднималась и опускалась. Он выпалил: «Босс, я хочу стать сильным!»
Брови Лин Лан изогнулись. «Почему?»
– Я не хочу больше просто стоять за тобой. Я не хочу видеть, как Босс ранен, но я ничего не могу с этим поделать. Это отстой… – Тихо пробормотал Ци Лонг. Его кулаки снова сжались, он поднял голову и резко крикнул: «Итак, я хочу стать достаточно сильным! Я хочу иметь возможность сражаться на твоей стороне, Босс, и стать твоими левой и правой руками, настоящим братом по присяге, который сможет вместе противостоять жизни и смерти...»