Том 6. Глава 5.8. Наша «Битва»

Трое божеств, поставивших на Паству Гестии в одном из баров города яростно вскочили из-за своего стола и бросились праздновать неожиданную победу.

— СУКИН ТЫ СЫН!!!

Все авантюристы, сделавшие свои ставки на Аполлона раздражённо разрывали и выкидывали на пол свои талоны.

— Хо-хо? Мадам?! Вы тоже победили?

По царившим вокруг проклятиям Морд подумал, что окажется единственным победителем. Но в этот момент он увидел радость на лице молодой девушки, сидевшей в углу бара.

Морд подошёл к ней, с радостью на лице. Девушка-Чинтроп, Нажа, улыбнулась в ответ, размахивая пушистым хвостом и показав V пальцами.

— ДМЯЯЯЯ!

Негодующие крики были громкими и в «Щедрой Хозяйке» на Западной Главной. Однако, Аня, Хлоя и Руноа прыгали от радости, хлопая в ладоши снова и снова. Остальные работницы также обнимались, у них на лицах были улыбки.

— …Белл.

Слёзы радости текли из серебряных глаз Силь. Её губы были приоткрыты, а лицо не могло выразить всю силу чувств, которые она испытывала.

Щёки Силь были красными, она наконец оторвала взгляд от зеркала и обратила внимание на посетителей.

— Чтоб его, я всё проиграл!

— Эй, Силь, мне нужна чёртова прорва эля!

Девушка нацепила свою «рабочую улыбку», и начала обслуживать посетителей, пытавшихся утопить своё горе в таком количестве алкоголя, которое они могли себе позволить.

— И-ду! — бодрым голосом бросила девушка, принимая заказы посетителей.

— …Засранец справился.

Бете практически сплюнул эти слова, слушая радостные крики доносящиеся из-за пределов дома Паствы Локи.

Он поднялся со своего места и пошёл к выходу.

— Бете, куда ты уходишь?

— Куда меня чёрт понесёт.

Вервольф ответил на вопрос Финна и скрылся за дверью.

Все, кто остался в комнате переглянулись. Они пришли к ответу на удивление быстро.

— Подземелье, ха.

— Наверняка в Подземелье пойдёт.

— Точно в Подземелье.

— Определённо…

Финн и Гарет натянули на лица улыбки, а Риверия раздражённо прикрыла глаза. Тионэ выглядела больше скучающей, чем раздражённой.

Когда ушёл Бете все вернули взгляды к зеркалам. Никто и подумать не мог что отчаявшийся парень, появившийся у их дверей почти десять дней назад одержит победу. В комнате воцарилась тишина.

Пока…

Танцевавшая в честь победы Тиона снова оказалась рядом со смотрящей в зеркало Айз. Амазонка медленно повернулась к своей подруге лучась улыбкой.

— …Тем лучше для него.

— Да…

Светловолосая девушка смотрела, как в отражении зеркала вокруг Белла собираются его друзья.

— Поздравляю…

Произнесли её губы прежде, чем она успела осознать.

Самое большое зеркало на улице показывало, как товарищи парня собираются вокруг него, будто семья. Остальные зеркала занимали показы самых лучших моментов сражений.

То же самое видели и боги в Башне Вавил. Некоторые собирались в группы, делились замечаниями, восхищались действиями детей или критиковали их, делясь своими впечатлениями от «Битвы».

— Чё… че… ах?..

Один из них, однако, Аполлон, выглядел как призрак, он застыл на своём месте.

Его зеркало показывало лишь отражения его детей, бессильно склонившихся по всей территории замковых руин. То, что это настоящий исход и его не избежать, ударило божество по голове, будто кирпичом.

Он поднялся, сделал шаг, другой, лавровый венец слетел с его головы.

— А-ПОЛ-ЛОН.

Раздался скрип.

Ножки стула Гестии медленно скрипели по полу. Богиня, которая всё это время сидела молча, нарушила это молчание.

Тёмная аура расползлась от неё, когда она поднялась со своего стула. Голова Гестии была направлена вниз, никто не мог разглядеть её глаза под прядями волос. Неожиданно её подбородок поднялся, синие глаза блеснули, уставившись на цель: Аполлона. Топ, топ. Гестия подошла к божеству.

— Х-хяяяяя!

— Ну что, собрался с мыслями, я надеюсь?

Голос Гестии был таким низким, что, казалось, будто она призвана из глубин ада. Аполлон испуганно отпрянул.

У богини чуть не похитили Белла, их дом разрушен, а она была на грани изгнания из города, помимо всего прочего.

Богиня была готова выпустить весь гнев, который накопился в ней и не мог найти выход до этого момента. Аполлон видел это в её глазах. Он дрожал, а Гестия смотрела на него с жуткой ненавистью, глаза Аполлона наполнились слезами.

— В-выслушай меня, Гестия! Я всего лишь поддался чувствам! Это твой ребёнок так мил, что я не мог не потрепать его за щёчки, хотя бы разок… П-пожалуйста, сжалься надо мной, о великая Богиня Заботы! Наступает время, когда даже лучшие из нас поддаются слабости!

— Закрой… свою… пасть.

Небольшая богиня оборвала мольбы с жестокостью самого Аида.

Лицо Аполлона стало синим, и он замолчал. Даже в Тенкае он никогда не видел Гестию такой угрожающей.

Шух, шух, шух. Хвостики Гестии подрагивали за спиной, отражая её ауру. Это указывало на то, каким глубоким был гнев богини.

— Кажется ты пообещал, что сделаешь всё, чего бы не пожелало моё маленькое сердечко, так?

Аполлон, который даже не рассматривал поражение в числе возможных вариантов сказал именно так.

Все остальные боги окружили двух божеств, смакуя каждую секунду развязки. Они жаждали видеть, какой Божественный Приговор вынесет юная богиня своему обидчику за его грехи.

Аполлон запаниковал, хватая ртом воздух, он пытался найти поддержку в лицах своих бывших союзников. Но сейчас эти лица казались мрачными, белые зубы блестели в тусклом свете окружающих зеркал. Божества упивались его страхом.

Роба Аполлона шелестела по полу, когда он окинул взглядом всех богов и снова повернулся к Гестии. Он увидел лишь два наполненных гневом зрачка, встретившись с ней глазами.

— Всё, что тебе принадлежит, включая дом твоей Паствы теперь моё. Распусти свою Паству и отправляйся в изгнание! Не смей и носа показывать в Орарио СНОВА!..

— АААААААААААААААААА!!!

От крика божества, разлетевшегося над городом по спине, бежал холодок.

Гестия была безжалостна к опасному богу, который чуть не лишил её всего.

Вдали от поля боя, посреди целой бури эмоций…

Был нанесён второй решающий удар.

К тому времени в мирных руинах замка…

Белл воссоединился со своими товарищами в замке на месте исчезнувшего тронного зала и внешних стен. Разумеется, все они собрались чтобы отпраздновать победу.

— Мы действительно справились с Паствой, которая обладала такой мощью… своими силами.

— Пришлось, конечно положиться на уловку-другую, но… Да, с этими ребятами мы справились.

Микото и Вельф разговаривали, их вены ещё наполнял адреналин. Девушка приняла на себя тяжесть собственного Заклинания, а парню пришлось скрестить мечи с одним из вражеских командиров, так что оба оказались сильно потрёпаны физически. Но на их лицах виднелись жизнерадостные эмоции, а чувство завершённости приглушало боль.

Белл отошёл от их разговора, подойдя к Лили.

— Лили… спасибо тебе за спасение.

— Сударь Белл…

— Правда, большое спасибо…

Искренность в глазах избитого и покрытого кровью парня произвела на Лили такое большое впечатление, что девушка не могла связывать слова в фразы. Она напряглась, спрятала лицо, а когда наконец набралась смелости, спросила.

— Лили была… полезной?

— Да. Только благодаря Лили… я смогу вернуться домой в Орарио.

Слова Белла заставили Лили по-детски улыбнуться.

Она не ощущала этого чувства с того дня, как их отношения начались заново. Девушка-полурослик покраснела и посмотрела на Белла с улыбкой от уха до уха.

— Господин Кранелл, нам стоит покинуть это место. Работники Гильдии скоро прибудут; необходимо отдохнуть и восстановиться.

— Эмм, конечно.

Взгляд голубых глаз Лю из-под капюшона впился в раненное правое плечо парня.

Ощущая вкус победы на языке, группа авантюристов пошла по обломкам к замковым стенам.

— ?..

Ни о чём не думая, Белл поднёс левую руку к груди.

Сделав глубокий вдох парень схватился за цепочки и вытащил амулет из-под рубашки.

Но амулет оказался сломан.

Драгоценный камень в центре покрывала паутина трещин, а золотое обрамление рассыпалось. Свечение, которое было в амулете, в тот момент, когда Силь его передавала исчезло.

…Он меня защитил?

Заклинание Гиацинта было серьёзным ударом. Прямой удар, который и получил парень, должен был, по-хорошему, лишить его сознания.

Белл не мог избавиться от чувства, что амулет пожертвовал собой ради его спасения.

Белл присмотрелся к треснувшему камню и увидел эмблему, которая была выгравирована на обрамлении.

Тысячи трещин покрывали поверхность камня, но под ним виднелось чьё-то лицо, высеченное в профиль.

— Чего копаешься, Белл? Нам уходить надо.

— А… да. Иду, сейчас.

Парень остановился, засмотревшись на камень. Вельф это заметил и окликнул Белла.

Беловолосый парень кивнул, не сводя взгляда с камня в своей левой руке, а потом медленно посмотрел в небо.

— …

Что за авантюрист дал Силь этот амулет?

Этот предмет был передан Силь с какой-то целью, а потом оказался у него.

Подобные мысли бежали в голове Белла, когда он посмотрел на голубое небо.

Парень ощутил будто кто-то из города следит за ним в зеркало и улыбается в этот самый момент.

Занавес за «Битвой» опустился, Паства Гестии вышла победителем.

Столкновения авантюристов обеих сторон стали предметом разговоров в городе. Белл и его товарищи в одночасье стали городскими героями. Они оказались в центре внимания сразу после своего возвращения в город.

Повинуясь приказу Гестии, Паства Аполлона была немедленно распущена. Аполлон попрощался и освободил каждого из своих последователей от контрактов, прежде чем его вывели из города.

Новоявленные авантюристы без Паствы разошлись своими путями. Некоторые отправились путешествовать и совершать открытия, другие присоединились к разным Паствам, а некоторые впали в настоящее отчаянье. Небольшая группа авантюристов, включая Гиацинта проигнорировала законы Орарио и последовала за своим богом.

Эффект прошедшей «Битвы» ощущался повсюду.

Страсти ещё не утихли, но нужно было позаботиться ещё об одном договоре.

— …Вот деньги, обещанные за свободу Лили, как и было обещано.

Девушка-полурослик протянула мешок, заполненный золотыми монетами.

Сома, облачённый в свою грязную рабочую робу безмолвно принял мешок монет из её рук.

С момента окончания «Битвы» прошло два дня. Лили лично отправилась в дом Паствы Сомы.

Каждый валис, который был собственностью Аполлона, теперь принадлежал Пастве Гестии. Лили взяла большую часть денег и вернулась в свой бывший дом, чтобы выкупить Кинжал Гестии, который был использован в качестве залога.

Её новая семья предложила сопроводить Лили, но Лили отказалась. Она сказала, что хочет закончить всё своими собственными руками.

— …

Теперь ей нужно поддерживать репутацию, как члену новой Паствы. Сома принял деньги, не возражая.

Он даже не пересчитал содержимое мешка, прежде чем достать кинжал и протянуть его Лили.

Лили была удивлена такому быстрому обмену. Комната была заполнена различными видами растений и разномастными бутылками с вином. Девушка несколько раз моргнула, а потом выпрямилась.

Прочистив горло, она перешла к прощанию.

— Спасибо вам за всё, Всевышний Сома…

В её голосе не было и намёка на сарказм. Она хотела разойтись на хорошей ноте.

Начертанные на её спине характеристики причисляли её к Пастве Гестии. Больше девушка никак не была связана с Паствой Сомы.

Просторная роба Лили колыхнулась, когда она поклонилась. Её лицо было направлено в пол, она так и не встретилась с Сомой взглядом. Шаг задом, поворот, ещё несколько шагов и небольшая пауза перед дверью.

— …

Сома стоял в углу комнаты, его лицо было напряжено, он будто бы был погружён в мысли. Потом он посмотрел на спину бывшего члена своей Паствы и заговорил:

— Лилирука Арде… Я неправильно с тобой обращался.

Приоткрывшая дверь Лили, замерла на месте.

Она удивлённо посмотрела через плечо. Выражение лица бога было скрыто за длинными патлами волос, а потом он продолжил:

— …Обязательно заботься о своём здоровье.

Сома впервые заговорил с ней по своей инициативе.

Медленно, ореховые глаза Лили начали наполняться слезами.

Она хотела услышать своего бога долгое время, и сейчас, по крайней мере в самом конце, она была благодарна, что услышала. Лили кивнула, её подбородок стукнулся о плечо.

— Лили будет… — сказала она тихим голосом божеству, которое наконец запомнило её имя.

Девушка совершила последний шаг, который вывел её из комнаты.

— …

Сома продолжил молча стоять на месте, после того как Лили исчезла за дверью. Наконец он начал осматривать шкафы, стоявшие у стен. Забрав оттуда все винные бутылки божество начало складывать их в огромный ящик в углу комнаты, после чего закрыло крышку.

Заполнив освободившиеся места теперь никому не нужными винными бокалами Сома прищурился.

Жизнь в Пастве Сомы с того дня стала значительно лучше.