Том 5. Глава 4.11. Убежище в Подземелье?

Среди всех горделивых эльфов она оказалась одна, кто подверг логику сомнениям.

— Как только эта идея укрепляется в голове от неё становится невозможно отказаться. Я стала слишком смущаться своей собственной родины, поэтому покинула её… и оказалась в Орарио.

— Случайно?

— Не совсем… От множества путешественников я слышала, что Орарио это дом богов, людей и других рас, место, которое собрало множество рас. Я думала, что, если окажусь в таком месте, смогу что-то найти… Но я так и не смогла.

Она посмотрела на ладонь своей руки, будто вспоминая о своих первых днях в городе.

— Я хотела найти спутников, заслуживающих моего уважения, и уважение которых я смогу заслужить.

Было бы понятно, если бы она просто не росла в эльфийской культуре и эльфийских традициях.

Среди людей, которые ценят не расы и внешность, а силу характера. Среди друзей, которые могли бы радоваться вместе с ней.

— Я пришла в город с высокими ожиданиями… но они очень быстро исчезли. Я так и не могла коснуться никого, кроме других эльфов. Моё лицо скрывал капюшон, я била по всем рукам, которые ко мне тянулись.

Эльфийская культура укоренилась в ней слишком глубоко… Лю не смогла перевернуть страницу своей жизни.

Даже в этом новом месте на неё всегда смотрели из-за её красоты, и она не смогла этого вынести.

Эльфы не позволяют касаться своей кожи тем, кому не доверяют. Лю так и не смогла уйти от эльфийских учений, которые преследовали её с самого детства, должно быть, это её мучает.

— Какое издевательство. Я оставила свою родину потому что не могла выносить взглядов собственного племени, а здесь, во внешнем мире я ничем от них не отличаюсь. Я от всего отстранилась, возвела стену.

Становится понятно почему она носила капюшон, когда была авантюристкой.

Она была разочарована в себе осознанием того, что она ничем не отличается от эльфов из её леса.

С её точки зрения она смотрит на других свысока.

Привитое с молоком матери презрение к другим расам в итоге вернулось к ней самой. Она замкнулась в себе.

— Я не изменилась. Я всё ещё эльфийка, гордая и задирающая нос.

— Лю…

— Вот только.

Её тон неожиданно сменился.

Потом она подошла ко мне, встав напротив и мягко взяла меня за руку.

— …А?

— Вот так, неожиданно появился человек, который взял меня за руку, которого я могу коснуться.

Она потрясла мою руку.

Её пальцы были такими маленькими и нежными, что я боялся сломать их, если сожму в рукопожатии. И, всё же, её кожа очень мягкая. Мои щёки покраснели прежде, чем я успел это понять.

— Я касаюсь вашей руки во второй раз, понимаете? Вы ведь помните?

— Д-да?!

— Тот день, когда вы потеряли свой кинжал и отчаянно пытались его найти.

Я был слишком поражён, чтобы понять о чём именно она говорит, но ощущение её ладони само собой запустило воспоминания. Тот день, когда Лили, замаскировавшись под чинтропа украла Божественный Кинжал. Вот о чём говорит Лю.

Неожиданно я вспомнил, как радостно схватил её за руки, потому что она вернула кинжал.

— Я была очень удивлена. Удивлена тому, что не отбросила руки человека, неожиданно схватившие мои в каком-то переулке.

На её лице появилось выражение, которое я увидел впервые и о существовании которого не мог даже подумать раньше: озорная улыбка.

Я бы даже пискнуть ничего не успел, если бы она решила меня напополам разрубить… Только теперь до меня дошло. Мои щёки и уши загорелись, но я попытался улыбнуться.

— Вы третий человек, которого не получил мгновенной кары прикоснувшись к моей коже.

Она говорила это плотно обхватив мою ладонь своей.

…Э? Тебя Лю Лайон зовут? Слишком сложное имечко. Буду звать тебя просто Лю!

Первой была жизнерадостная и яркая девушка, которая пригласила её присоединиться к Пастве.

…У тебя всё хорошо?

Второй была милая девушка, которая согрела её холодные пальцы теплом своей руки, и дала ей кров.

А третим стал…

— Пожалуйста, не краснейте так сильно. Мне начинает казаться что вы меня просто высмеиваете.

— П-прости!

— Я шучу… я следила за вашими действиями с момента нашей встречи. Я смогла понять ваши слабости, вашу искренность и большую часть вашего характера.

— Лю?..

— Господин Кранелл, вы необычайно добры.

Её глаза светились каким-то новым, непередаваемым для меня чувством, а я мог в ответ только сказать её имя.

Она ненадолго прикрыла глаза, а потом открыла их снова, встретившись взглядом с моими.

— Вы человек, заслуживающий моего уважения.

Лю… улыбалась.

Её тонкие брови расслабились, а женственные губы изогнулись в улыбке.

Всё моё тело порозовело, когда передо мной оказалась невинная и чистая, как белый лотос, улыбка.

— …Ух.

— Господин Кранелл?

Кажется, уже слишком поздно об этому думать, но теперь я прекрасно понимаю, почему эльфийские улыбки настолько опасны.

Улыбка чистокровного эльфа, который известен своей серьёзностью очень редка, но в такие моменты просто разрывает. Это такой серьёзный козырь, что у меня даже задрожали колени.

Эльфийская красота лежит далеко не на поверхности.

Она заключена в улыбке, которую эльфы готовы дарить только самым близким друзьям.

В моих глазах отражались падающие сверху лучи кристаллов и зелень мирного кладбища, но ярче всего в них сияла улыбка слегка наклонившей голову Лю.

Кажется, теперь я понимаю почему у остальных рас пунктик, насчёт эльфов.

— Ау, ау, ау… И что мы будем делать, если у меня лицо оторвётся, Асфи?

— Ничего, если оторвётся вместе с увиденным.

«Ночь» уже вступила в свои права на восемнадцатом этаже Подземелья.

Два силуэта вышли из лесного лагеря: Гермес и Асфи.

— Не божество, а какой-то сталкер… Стыда у тебя нет!

— Для нас, богов, подсматривать не зазорно…

Белл, который пропал после случившегося вернулся в лагерь прямо перед ужином. Тот факт, что его привёл на место преступления бог – и то, что Белл практически зарылся лицом в землю кланяясь – позволил парню обойтись одним строгим предупреждением. Только Гермес, инициатор, понёс физическое наказание.

— …А теперь можно мне узнать, куда мы идём под покровом ночи?

— Здесь есть только одно место в которое можно пригласить леди тёмной ночью. Разве не очевидно?

Где-то вдалеке, на западе, будто маяк светили огни Ривиры.

— В таверну.

— Проклятье!

В одной из нескольких таверн в небольшом городке Ривира.

Построенный внутри естественной выемки в холме бар, пол усеян грязными следами, и всего несколько столов, окружённых стульями. Стены усыпаны портативными лампами с магическими камнями. Даже внутри кристаллы растут прямо из стен и в нескольких местах свисают с потолка.

Мужчина ударил своей кружкой по столу этого бара, не слишком похожего на место, в котором обычно пьют авантюристы.

— Полегче, Морд.

— Пасть заткни! Эта козявка хрен пойми, как сюда спустилась… Слишком борзая мелюзга!

— Чё, завидуешь малому?

Эта фраза вызвала несколько смешков у всех собравшихся в баре клиентов, кроме Морда.

Немногие авантюристы высокого класса могут дойти до Ривиры, это означает что проводящие здесь время люди достаточно давно ведут друг с другом дела.

Посетители бара может и из разных Паств, но все они в хороших отношениях с группой Морда.

— Над чем ржёте?! Этот дерьмовичок ничего ещё не сделал, уровень поднял за несколько месяцев, а теперь здесь своей жопой светит?! Вот мы тупые, столько лет впахивали, чтобы сюда забраться!!!

Вспоминая случившееся в Щедрой Хозяйке Морд даже не задумывался перед тем как найти виновника своей ярости.

Все присутствующие это часть престижного клуба авантюристов высокого класса Орарио. Мысль о том, что какой-то желторотик ходит по тем же улицам, что и он, не давала Морду покоя.

Больше того, некоторые из богов только и говорят об этом новичке, этом «кролике».

В баре стало тихо, достаточно тихо чтобы было слышно, как упала булавка, после того как ругань Морда наконец подошла к концу.

— Ещё и первоклассную саламандровую ткань себе захапал… чтоб этого говножуя, я ему башку хочу оторвать.

Морд извергал свой гнев, прервав его очередным глотком эля, крепкого даже по стандартам Ривиры.

— Слушай, Морд, чё бы ты там не хотел ему оторвать, как? С ним Кенки.

— И ещё из гермесовских девка… И группа Такемиказучи, вроде.

Товарищи Морда, сидевшие рядом с ним попытались его успокоить.

— Без них малой сюда бы не дошёл… Думаешь Маленький Новичок этого не понимает?

— Хорош сиськи мять! Вы со мной или нет? Чё, кинете меня?!

Эти слова только сильнее разозлили Морда.

Авантюристы, сидевшие за столом, замерли; ярость, кипящая в глазах товарища, заставила их замолчать. Они понимали, что Морд в любое мгновение может взять в руки пристёгнутое к поясу оружие, если ему вдруг это взбредёт в голову.

— Если бы мы смогли его где-нибудь одного зажать, отбить этого засранца от остальных…

Белл слишком сильно выделялся.

Он зашёл так далеко на серединные этажи почти сразу после поднятия уровня.

Так быстро, что привлёк внимание и навлёк на себя ярость авантюристов высокого класса.

— У-ух, как же у вас, мальчики, тут оживлёненько!

Хлоп. Все взгляды в баре повернулись ко входу.

Авантюристы увидели Гермеса, вошедшего в бар хозяйской походкой, за ним молчаливо следовала Асфи.

— …Чё у вас тут за дела, сударь Божество? Если выпить хочешь, тебе бы лучше наверх вернуться.

— Ха-ха, я просто услышал, что тут строят козни и не мог устоять.

Шаг. Один из авантюристов преградил божеству путь к выходу.

Гермес узнал об их планах. Этот бог был замечен вместе с Беллом, он явно предупредит парня. А значит нельзя позволить ему уйти.

И подобное случается почти постоянно… Асфи вздохнула, скрываясь в тени Гермеса.

— Чё зашёл то? Собрался нас лично останавливать?

— Кто вам такое сказал? Делайте что хотите. Можете меня проигнорировать и продолжить составлять свои планы.

— Чёёё? — челюсть Морда отвисла.

— Так уж случилось, что мне нравятся подобные детки. Этот мир был бы таким скучным, если бы все были паиньками.

Глаза Гермеса блеснули, и он тихонько усмехнулся.

Всего на мгновенье Гермес показал свой истинный характер – того, кто сполна наслаждается прелестями жизни бога на земле.

Он не потворствует добру или злу. Он сам и есть добро и зло.

Морд потерял дар речи встретив перед собой того, чьё существование было загадочней существования любого монстра.

— Хотите получить возможность напасть на Белла, да? Раз так, почему бы мне не рассказать вам его планы на завтра?

— …И откуда мне знать, что ты меня не кинешь, сударь Божество?

— Ну что ты, что ты, ты же говоришь с Гермесом. Я не обманываю детей.

Несколько авантюристов за столом попытались привлечь внимание Морда, но он их проигнорировал и ухватился за предложение Гермеса.

— Разумеется, я не в том положении, чтобы помогать тебе явно… Впрочем, если тебе нужен «талисманчик» на удачу, чтобы уничтожить твои врагов, я могу тебе кое-что одолжить.

С этими словами Гермес повернулся к Асфи и та дала ему предмет. Гермес взял этот предмет и передал его Морду.

Им оказался маленький шлем. Оформлением этот шлем был больше похож на шляпу с небольшим козырьком.

Его цвет был таким же, как чернозём, шлем был чёрным, как уголь.

— И чё это…

— Магический предмет, изготовленный единственным и неповторимым Персеем. Проще будет показать тебе, что он делает.

Морд снова потерял дар речи, когда один из авантюристов надел на себя предложенный шлем. Он не мог поверить своим глазам.

Магический предмет, сделанный одним из самых прославленных производственников Орарио. Предметы Персея, по слухам, дают своим пользователям Заклинания и Навыки благодаря силе «Энигмы».

— Чё, правда, можно взять?..

Голос морда дрогнул, а Гермес кивнул.

— У меня лишь одно условие…

Морд взял предмет одной рукой и прижал его к груди, глаза авантюриста блестели.

— Развлеки меня. Покажи мне шоу, которое я забуду не скоро.