Глава 23. Сяньтянь (Врожденная фаза)

Линь Мин знал, что было бесполезно скрывать, кем он был, таким образом, он решил, что вместо этого лучше придумать личность мастера для того, чтобы разрешить любые вопросы.

Методам начертания невозможно было самостоятельно научиться, тем более в таком молодом возрасте. В глазах разумного человека, было наиболее вероятно, что Линь Мина поддерживает какой-то легендарный мастер начертания, даже если этот персонаж на самом деле не существует.

Конечно, были и риски. В мире было много сумасшедших людей, некоторые из которых даже игнорировали бы существование такого человека. Если Линь Мин встретился бы с таким человеком, он был бы в опасности.

Но Линь Мин не бежал от таких рисков, вместо того, он сталкивался с ними лоб в лоб. Он культивирует боевые искусства, как он мог бежать от чего-то только потому, что был риск подвергнуться опасности? Если бы он боялся, каждой тени и полумрака, то для него было бы невозможно достичь пика военного пути.

Муи увидел, что Линь Мин встревожен, и он сказал всем, позади него, "Уходите".

Быстро, все оставили эту небольшую комнату включая Те Фэна. Вскоре остались только Муи и Цинь Синсюань.

Муи распространил силу своей души, и что-то вроде невидимого пузыря окружило всю комнату. "Маленький братец, у меня нет никаких недобрых намерений, это просто моя печать. Благодаря ей, никто не будет в состоянии услышать то, что мы говорим. Я просто хочу спросить тебя, ты тот, кто создал эту надпись символа, с выгравированным пламенем? "

Это было традицией мастера начертания, иметь свой собственный персональный образ, который бы он использовал на надписи символов. Он определял, то, кем они были, и представляли духа за их надписью. Линь Мин был бушующим пламенем, которое представляло его желание идти по военному пути.

Цинь Синсюань затаила дыхание, с широко распахнутыми глазами и немигающим взглядом, она ждала его ответа.

Линь Мин поколебался, кивнул и сказал: «Это был я».

Так как он решил действовать, то он будет делать это так тщательно и старательно. Только тогда он будет в сильной позиции, и другие верили бы, что таинственный хозяин за ним был легендарной фигурой, которую нельзя обижать.

Несмотря на то, что они уже ожидали это, услышав утверждение Линь Мина, Муи ахнул и, в частности глаза Цинь Синсюань расширились от шока.

Она также занималась надписью, так что она знала! Она знала, что это было безмерно трудно стать мастером начертания в возрасте пятнадцати лет!

Цинь Синсюань поняла, что на каждую гору, всегда найдется более высокая. Небесное Королевство Удачи было лишь небольшим государство на целом Континенте Разлива Небес. Если она была талантлива и сама считается лучшей здесь, если бы она уехала в другие страны, то, возможно, она будет только одним из бесчисленных талантов.

Но, Цинь Синсюань до сих пор не покидала страну. В конце концов, даже в нескольких окружающих странах, она была талантом номер один; не было ни одного современника вокруг нее, который мог бы сравниться с одной ее десятой.

Шестой Ранг Военного Таланта, в дополнение к таланту начертания, который был непревзойденным в Небесном Королевстве Удачи, Цинь Синсюань была действительно благословлена небесами, и не имела себе равных среди представителей её поколения. Она никогда не чувствовала ни грамма разочарования в ее возрасте, так что Цинь Синсюань выросла с уверенностью в себе и высокомерием.

Но сегодня, она вдруг была побеждена юношей того же возраста. Несмотря на то, что его сила была меньше, чем у нее, его талант и способности, и достижения в надписи опередили ее на много миль.

Что касается техники начертания, можно сказать, что она была как маленький птенец, который не научился летать, а он был парящим орлом, который правит в небе; разница была просто слишком большой!

Она была расстроена, но Цинь Синсюань не была подавлена и не потеряла всякую надежду. Она была на самом деле взволнованна, потому что теперь она нашла цель, она могла бы стремиться к улучшению себя!

Из-за этого молодого мальчика, Цинь Синсюань была полна любопытства. Она также надеялась стать его другом и сравнивать себя с ним в будущем. Она могла бы извлечь уроки из этих обменов и в дальнейшем увеличить свое понимание методов начертания!

Но она вспомнила, что в прошлую встречу, ее приглашение было отклонено. Цинь Синсюань почувствовала себя обиженной. Девушки были, естественно, тонкокожими, застенчивыми, и гордыми; красивые девушки из аристократических семей все были такими. Даже если в ее сердце она и хотела стать его другом, но из-за того единственного раза, она была не в состоянии взять инициативу в свои руки, чтобы вновь пригласить его.

После того, как Муи услышал ответ Линь Мина, ему, наконец, удалось успокоить в себе чувство недоверия, которое он испытывал. Это действительно было невероятно. Изначально он догадался, что создатель надписи символа не имел культивации, что превосходила бы третий уровень трансформации тела, но казалось, что он был неправ.

Культивирование Линь Мина было только на пике первого слоя, но из-за его прочной основы и плотности и точности силы его души, все это создавало иллюзию того, что он был выше, чем есть на самом деле!

Из-за этой плотной силы души, он боялся, что этот юнец практиковал руководство высшего уровня боевых навыков. Именно то, что было доступно только самым древним и мощным из кланов.

Более того, этот мальчик был очень усердным и преданным ... например, он только что нарезал свирепого зверя тыльной стороной ножа. Возможно, этот молодой мальчик пришел из древнего рода, или имел поддержку верховного мастера!

Думая об этом, Муи глубоко вздохнул и спросил почтительным тоном: «Простите за вопрос, могу ли я просить назвать имя вашего уважаемого мастера?"

Муи имел высокую и отчужденную позицию в Небесном Королевстве Удачи. Даже если бы он подошел к императору, ему не нужно было приклоняться. Но и этого уважительного выражения было достаточно, чтобы увидеть глубокое благоговение и почитание, что он имел для этого высшего и таинственного мастера Линь Мина.

Линь Мин сказал: "Это ... извините, старший, но мой мастер сказал мне однажды, что говорить его имя запрещено. Правда в том, что мои родители теперь знают, что я сам подмастерье у мастера. Когда мне было двенадцать лет, мой мастер нашел меня и научил меня некоторым навыкам. "Линь Мин жил в Зеленом Тутовом Городе с детства, так что это было легко проверить. Он сказал, так мало, как он мог, чтобы избежать того, чтобы попасть под подозрение.

Муи сказал. "Я прошу прощения за то, что был груб на словах. Для старца такого высокого мастерства, что совершает поездку по всем четырем углам мира, так что трудно разглядеть их местонахождение. Я не должен был спрашивать так опрометчиво ... это просто, техника начертания маленького братца была настолько выдающейся, что вряд ли будет принадлежать кому-то из Небесного Королевства Удачи. Скорее всего, это кто-то из древней секты ... "

Муи сказал, что он не хотел выяснить, кто был мастером Линь Мин, но он все еще мутил воду и хотел узнать какую-то информацию. В конце концов, легендарного мастера встретить хотя бы один раз уже было большой редкостью; а если кто-то и видел, то, возможно, это было их неповторимым везением!

В течение очень долгого времени Муи уже торчал на пике границы Хоутянь. Он всегда хотел пройти порог к следующему этапу.

Но без руководства, единственный шаг - простой непроходимый овраг!

За годы истории Небесного Королевства Удачи, было много мастеров военного дела

на Ступени Сокращения Пульса. И среди них, было много талантов, которые даже оказывались на этапе Хоутянь.

Тем не менее, не беря во внимания несравненные таланты, которые вошли в Седьмую Главную Долину, то в Небесном Королевстве Удачи не было ни одного прирожденного мастера!

Если шаг из Закалки Кости к Ступени Сокращения Пульса был маленьким ручейком, который нужно перейти, то путь от Хоутянь к Сяньтянь (Врожденной фазе) был похож на пересечение бушующего океана! Если кто-то не зависел от секты, то был в зависимости от собственного мастерства и личных открытий, возможность выйти на ступень Сяньтянь (Врожденной фазы) была близка к нулю!

Для Муи было уже слишком поздно, чтобы войти в секту. Его единственная надежда была в том, чтобы встретить могучего старца, который был в состоянии дать ему одно указание или два, и, таким образом, также дать ему надежду на то, что он в один прекрасный день сможет помечтать о вхождении на Сяньтянь (Врожденный уровень).

Он не стремился, в конечном счете, выйти на Сяньтянь (Врожденный уровень); он только хотел знать направление, чтобы ему дали цель, так чтобы он не оставался в неведении и не потерялся бы до конца своей жизни.

Линь Мин сказал: "Мой хозяин затворник, но он как-то сказал, что он вступил в секту".

После того, как Муи услышал это, он почувствовал немного зависти. Ему не посчастливилось войти в секту, но мастер Линь Мина уже покинул свою секту. Он сказал: "Культивирование вашего хозяина, должно быть, было очень высоким, если он оставил свою секту, чтобы отправиться в путешествие. Он, вероятно, достиг предела некой высокой границы. Возможно, он был выше, чем Сяньтянь (Врожденная стадия)?

Для Муи, Сяньтянь (Врожденный этап) был неизмеримо далеким идеалом. Для мастеров военного дела, которые не были в секте, не говоря уже о Сяньтянь (Врожденной стадии), этапы над ней должны были быть еще более невообразимыми.

Услышав вопрос Муи, Линь Мин наконец-то понял намерения этого старика. Его интерес к этому так называемому его «мастеру» был очень сильным. Его взгляд был на пределе и серьезен. Должно быть, он искал ответы на некоторые вопросы для его собственного культивирования. Это было очень трудно - практиковать себя. В конце концов, Муи был в таком пожилом возрасте; он, вероятно, достиг своих пределов.

Думая об этом, Линь Мин рассмотрел воспоминания во фрагменте души старца. Эти воспоминания, хотя там были некоторые воспоминания о культивировании боевых искусств, они были не завершены. Но это не имело большого значения, так что было легко сказать о паре вещей.

Линь Мин сказал: "Я не знаю, на какой границе мастер, но мастер сказал однажды, что военный путь делится на две основные части. Теперь он рассматривает вторую часть ".

"Ой? Какие две части? "Глаза Муи загорелись. Он боялся, пропустить даже одно единственное слово, ибо он знал, что возможность слушать слова из уст старшего была поистине драгоценной.

Глаза Цинь Синсюань были также яркими, и она не моргала, когда слушала Линь Мина с благоговейным вниманием.