Глава 391. Армагеддон (часть 3)

Его рёв был слышен даже в космическом пространстве, где звуки попросту не должны были отражаться! Рёв Ороти был не просто громким. Он содержал в себе физическое давление. Восемь ботов-убийц, оказавшись на его пути, моментально превратились в прах, в то время как остальные рухнули на землю со скрюченными телами и конечностями.

Когда-то давно, чтобы победить Ямато-но Ороти, пришлось объединиться всем старым богам Японии. Однако его сила превзошла даже ожидания Теодора.

"Хорошо, кажется, я могу изменить ситуацию".

Потрясённый присутствием восьмиглавого дракона, Тео широко улыбнулся. Он думал, что Ороти ему поможет даже если окажется всего лишь гидрой. Тем не менее его мощь превосходила даже дракона. Боты-убийцы были раздавлены, словно консервные банки, и если бы Ира вызвал ещё 100 машин, то каждую из них постигла бы та же самая участь.

Площадь поверхности одной чешуйки превышала небольшой особняк, и вокруг каждой из них спустя мгновенье вспыхнуло нечто вроде бури и, разорвав тела оставшихся ботов-убийц, попросту выбросило их в космос.

– ■■■■?! ■■■■■!!?

Тем временем сам Ороти был порядком удивлён тому, что его вызвали перед Ирой и прямо в космосе, но Теодор не стал объяснять, почему это было сделано. Нет, он с самого начала даже не пытаться взять под контроль такое существо.

"Будь Небесный Меч в своём первоначальном состоянии, я бы попробовал, но… Теперь я не могу позволить себе иметь дело с Ороти. Я просто предоставлю ему возможность выполнить свою работу!"

Поскольку боты-убийцы были всего лишь инструментом, подконтрольным Ире, избавление от них ещё ничего не значило. В худшем случае Ира достиг бы материального мира и уничтожил его. Итак, Теодор глубоко вздохнул, после чего принялся концентрировать магическую силу своих девяти кругов.

– Глаттони, номер 17.

– Хорошо.

А затем в ладони его левой руки появилась дыра, символизирующая рот Глаттони и любезно предоставившая Теодору один из артефактов. Это был кинжал из таинственного металла с ярким кристаллом в рукояти… Любимое оружие алхимика Парацельса, Меч Азота.

Меч Азота был легендарным инструментом, который позволял пропускать все алхимические процессы.

- Преобразование веществ.

Его лезвие, пропитанное магией, тут же мягко засияло. Это было волшебство, которое Теодор использовал несколько лет назад для борьбы с творением Парацельса, Меркурием. Заклинание поглощало силу философского камня, установленного в его рукояти, и превращало любое вещество, до которого дотрагивался кинжал, в совершенно другое.

Для Теодора данное заклинание было несложным, но Меч Азота считался источником магии высшего порядка.

- Арс Магна.

После этих двух слов лезвие клинка засияло ещё ярче.

- Стань водой, Ира!

Как только камень, встроенный в рукоять Меча Азота, окрасился золотым цветом, из кинжала был выпущен луч света. Это было явление, предшествующее конечной магии, материальной конверсии.

Фьу-у-у-у…

Удивительно, но это сработало. Стена, которая поначалу казалась окончательным препятствием, задрожала и начала вскипать, превращаясь в воду! Так происходило потому, что вакуум космического пространства опустил точку кипения. Поверхность наружной стены быстро испарялась, моментально образовав отверстие глубиной в сто метров и постепенно углубляясь. Результат превосходил даже те атаки, которые Теодор осуществил с использованием плазмы и Небесного Меча.

– ■■■■■■■■!!

И вот, когда объект, находящийся под ним, превратился в лужу, Ороти наконец увидел Теодора. Он не знал, кто он такой, но зато прекрасно понимал, что именно Теодор Миллер вызвал его сюда.

– Умри.

У Ямато-но Ороти не было никакого желания общаться с этим человеком. Итак, каждая из восьми голов дракона начала испускать ядовитый дым. Это был яд, растворяющий абсолютно всё, будь то неодушевленные предметы или живые существа. Впрочем, данная атака была ближе к "агрессивному" Дыханию Дракона, нежели к яду. Она растворяла стенки клеток, разрушала молекулярную структуру и превращала цель в ничто.

– Ик!

Однако, несмотря на свою смертоносную силу, ядовитый дым был слишком медленным. Поддерживая плазменную форму, Теодору удалось без особых затруднений покинуть зону поражения. Его нервы ускорились, из-за чего одна секунда начала казаться одной минутой. И это предоставило ему достаточно времени, чтобы разглядеть последствия последних двух атак.

"Разве это не намного лучше, чем я думал?"

Наружная стена Иры и всё окрестное пространство были сильно загрязнены. Более того, дыхание Ороти порождало не физический, а концептуальный яд. Теодор не мог полностью сопротивляться ему даже в своей плазменной форме. Этот яд невозможно было сжечь огнём или сдуть ветром. Единственный способ избавиться от него заключался в том, чтобы использовать божественное "очищение" или ещё большую разрушительную силу.

"… Но зачем мне это делать?"

Однако Теодор вовсе не собирался избавляться от данного яда. Яд Ороти, способный угрожать даже богам, медленно плавил внешние стены Иры. Естественно, Ира быстро придумал контрмеры, но Теодор решил позволить яду причинить как можно больше вреда.

Итак, разработав план дальнейших действий, Тео моментально превратился в молнию неопознанного цвета.

Бу-жу-жух.

Разъярённый Ороти развернулся в его сторону, но даже он не успевал идти нога в ногу с молнией. Наружная стена Иры то и дело вздрагивала, когда два трансцендентных существа начали играть в догонялки. Конверсионные лучи вызвали ещё большие отверстия в наружной стене Иры, в то время как яд продолжал плавить его поверхность.

Наконец, Ира перешёл на контратаку.

Логические схемы Иры в считанные секунды разработали действенные контрмеры.

В этот момент Теодор понял, как к его шее спускается коса мрачного жнеца. Он предсказал будущее, которое должно было произойти через 0,03 секунды, и тут же приказал:

- Пространственный выход!

А в следующее мгновенье тело Теодора трансформировалось из плазмы в духовное тело.

Фу-жу-у-у-ух…

Серебряная сфера диаметром в три километра теперь была немного меньше, однако начала воспроизводить огромнейшие вибрации! Их частота превышала пределы того, что можно было измерить. Это была супервибрация, вихрь силы, который уничтожал все объекты, которых касался. Останки некоторых ботов-убийц, разбросанные вдоль поверхности внешней стены, мгновенно превратились в труху, а все материалы, которые попадали в резонансный диапазон вибрации Иры, раскладывались на атомные единицы.

И Теодор с Ороти не были исключением.

– Ува-а-а-а-ах!

Несколько мгновений, которые потребовались, чтобы перейти из плазменного состояния в духовное, нанесли Тео катастрофический урон. Быстро выпив несколько зелий, Теодор остановил подступающую к горлу кровь. Однако куда большие повреждения получил кое-кто другой.

– ■■■■■■?

Самой крупной жертвой данной атаки стал Ямато-но Ороти.

– ■■■ !? ■■■■■!!!

Сколько бы яда он ни выливал, его сопротивление было бесполезным. Наружная стена Иры больше не таяла. А даже если Ороти атаковал стену при помощи своего огромного веса, то лишь усугублял своё положение. Тело Ямато-но Ороти разрывалось, рассеивая повсюду его плоть и чешуйки. Немногим дольше могли выстоять его более прочные мышцы и кости.

Фу-дух!

Каждая из восьми голов попросту взорвалась, в результате чего окрестности усеялись кровавым туманом. Мифический зверь был уничтожен всего одной контратакой.

"Быть того не может… Ороти не смог продержаться даже десяти секунд…"

Если бы тело Теодора не стало духовным, он тоже умер бы. Плазма не была иммунной к физическим атакам. Более того, она обладала особой уязвимостью для атак, которые отрезали поток электронов.

Однако одной контратакой Ира не ограничился.

Способность наносить удары как по физической оболочке, так и по духовной, была довольно редкой, однако Ира недаром обладал опытом разрушения множества миров. Если физические атаки не срабатывали, Ире приходилось использовать другие средства. Итак, некоторые атаки позволяли производить как физическое, так и духовное вмешательство.

– Что…!? – воскликнул Тео, ощущая поистине жуткое предчувствие. Ему казалось, что у него под ногами начали появляться острые шипы.

Подобно ботам-убийцам, которые вышли прямиком из поверхности Иры, это была неожиданная атака, которую невозможно было прочесть или предвидеть.

Шкри-и-и-и-и…

А затем неприятный металлический звук пронзил барабанные перепонки Теодора.

"Нет, это не металл!"

Данный звук резонировал прямиком в астральном мире, сопровождаемый повсеместным появлением острых шипов. Они летели и сталкивались друг с другом, вызывая волны такой длины, которые даже при непрямом попадании наносили Теодору повреждения.

Шкри-и-и-и!

Каждый из этих серебряных шипов был больше полноразмерного копья и стремился лишь к одной цели – пронзить тело Теодора Миллера. Отслеживая траекторию их движения, Тео быстро уклонялся от них, но даже ему не удавалось избежать тысяч шипов, беспрестанно появляющихся из-под земли. И вот, спустя несколько мгновений с его плеч, бедёр и боков начала стекать кровь.

– Тьфу!

Несмотря на то, что это была кровь, её цвет был белым, а не красным. Данный факт служил доказательством того, что урон наносился самой душе Теодора. И если такие повреждения продолжат накапливаться, то его магические способности подвергнутся ограничениям.

"Если я не могу этого избежать, то я должен атаковать!"

Полупрозрачное тело Теодора ярко засветилось, а в его обеих руках появилось по длинному клинку. Это был Калибр Души. Техника, переданная Рейнольдсом Спенсером, в духовном мире была намного сильнее. И если перед ним был объект, способный вмешиваться в духовное тело, значит, духовное тело также могло воздействовать на данный объект.

Кхри-и-и-ись.

С резким звуком несколько шипов было сломано. В сторону волшебника было нацелено сразу сто духовных атак, и Теодор от половины из них уклонился, а половину попросту разбил. Это была прекрасная защита. Духовные шипы специализировались на духовных атаках и были менее прочными, чем боты-убийцы, что облегчало их уничтожение. Однако…

База данных Иры отреагировала даже на это.

Ира отреагировал вызовом вовсе не астральных ботов-убийц или чего-то в этом роде. Вместо этого на поверхности Иры начали появляться красные пятна.

Красные и тёмно-красные пятна, напоминавшие собой свернувшуюся кровь, бесконечно увеличивались в количествах. Это были злые духи, принявшие человеческую форму. И каждый из них был на уровне Гипатии.

10… 132… 487… Когда их количество вышло за пределы одной тысячи, Тео прекратил подсчёт.

"Постоянно делает то, что я ненавижу больше всего. Какая же всё-таки у него неприятная личность…"

Призраки и нежить были уязвимы для священных мечей, когда удары ими наносились в физическом пространстве. Однако Калибр Души являлся воплощением души своего владельца. Итак, сталкиваясь с мечом злого духа, Калибр Души поглощал его "грязь" и "злые желания". Это практически не играло никакой роли, если Калибр Души сталкивался с демоном, как это неоднократно делал Рейнольдс. Реальная проблема заключалась в том, что Теодор продолжал поддерживать себя в духовном мире.

"Если меч ударит по грязи, он тоже станет грязным".

Контрмера, использованная Ирой, была попросту превосходной.

"Может, мне отступить? У меня ещё остались кое-какие средства", – сделав шаг назад, подумал Тео.

Материальная конверсия сильно повредила Иру. И если Теодор не даст ему возможности заполнить отверстия, то урон будет лишь накапливаться. Но именно в этот самый момент…

Фу-жу-у-у-ух…

Совершенно внезапно всё вокруг покрылось ярким пламенем, а перед глазами Теодора Миллера побелело. Он не получил никаких повреждений, однако данное событие заставило его кое-что понять.

"Огонь? Поверхность Иры загорелась? Нет, только не говорите мне…!?"

Комета начала гореть. И причина тому была лишь одна – атмосферное трение.

Когда огромный метеорит столкнулся с воздушным сопротивлением атмосферы, возникло горение. И вот, глядя на приближающуюся поверхность Земли, Теодор прокричал:

– Глаттони! Время!?

– 11 секунд. Поторопись, Пользователь, – с нарастающим раздражением ответила Глаттони.

– Ч-ч-чёрт!

И Теодор ничего не мог с этим поделать.

Уставившись на злых духов, заполнивших всё поле зрения, он бросился вперёд, больше не питая особых надежд.

Уничтожение уже достигло его материального мира.