Том 14. Глава 20. Свет, разрывающий тьму

Мэн Чуань держал кисть, но, собираясь сделать мазок, остановился.

За эти годы было слишком много людей, которых трудно забыть.

Шшш…

Кисть Мэн Чуаня легко коснулась бумаги, и он начал тщательно рисовать красивого мужчину с огненным отпечатком на лбу, необыкновенной аурой и пронзительным взглядом божества.

Он рисовал князя Тянь Сина.

Тянь Син был известным на весь мир божественным лучником. Могущественные божественные демоны-лучники были редкостью, и князь был одним из сильнейших во всем мире. Он был наставником Лю Циюэ.

Мэн Чуань несколько раз встречался с Тянь Сином и был покорен его величием… Однако более пяти лет назад князь погиб в битве — он был одним из двенадцати князей божественных демонов, павших на горе Первого Истока.

Передать величие и внутреннюю силу князя Тянь Сина было довольно сложно. Мэн Чуань рисовал очень старательно и потратил на это более двух часов.

…

Мэн Чуань по-прежнему ежедневно исследовал подземелья и преследовал королей демонов, а также продолжал совершенствовать свою технику меча, но два-три часа в день он посвящал рисованию.

Закончив портрет князя Тянь Сина, Мэн Чуань рядом нарисовал еще одного князя — Гун Сюя.

Князь Гун Сюй также был одним из князей божественных демонов области У. Он был могучим и внушительным божественным демоном. Когда отца Мэн Чуаня, Мэн Дацзяна, ложно обвинили в сговоре с сектой Небесного Демона и заключили в тюрьму области У, Гун Сюй отвечал за оборону города. Более года назад, когда князь защищал свой участок, он использовал множество нитей подлинной истинной энергии против большого количества королей демонов. В этот момент отряд королей демонов Четырех Небес устроил внезапную атаку. Гун Сюй сражался в одиночку против многих и, хотя и убил одного из королей демонов Четырех Небес, все же погиб.

Мэн Чуань не так часто общался с князем Гун Сюем. Он рисовал тот момент, когда Гун Сюй праведно отказывал ему в попытке увести отца. Это воспоминание было особенно ярким, поскольку Мэн Чуань пережил это лично, и картина получилась очень реалистичной.

Хотя люди на картине были как живые, в реальности их уже не было. Это причиняло Мэн Чуаню боль.

…

Третьим Мэн Чуань нарисовал Сюэ Фэна.

Сюэ Фэн был невероятно талантлив и практически стоял на пороге становления королем божественных демонов. У него было блестящее будущее, и он мог бы стать таким же могущественным, как король Анхай или король Чжэнь У, а может быть, и превзойти их. Но король демонов Хуан Яо убил его.

Мэн Чуань восхищался Сюэ Фэном как человеком и сожалел о его ранней смерти.

Еще в юности Мэн Чуань слышал от своей двоюродной бабушки, насколько выдающимся талантом обладал "пятый сын семьи короля Анхая": в десять лет он достиг предела Единения, в тринадцать — предел Силы, а в пятнадцать стал божественным демоном.

Когда Сюэ Фэн поступил на гору Первого Истока, он был самым выдающимся учеником.

Даже после спуска с горы Мэн Чуань не мог сравниться с Сюэ Фэном в скорости совершенствования боевых навыков. В мире разлома Сюэ Фэн достиг предела Закона, а Мэн Чуань — лишь пика предела Пути. Конечно, Сюэ Фэн был на пять лет старше.

Мэн Чуань видел, как много Сюэ Фэн сделал для Янь Цзиня.

— Сюэ Фэн, — Мэн Чуань рисовал последнюю встречу с Сюэ Фэном — тяжелораненого Сюэ Фэна, стоявшего перед святым демоном Хуан Яо. В его глазах не было страха, только смирение.

Как божественный демон, защищавший свой участок… он давно был готов к смерти.

…

Мэн Чуань рисовал каждый день. Некоторых князей божественных демонов он знал хорошо, с некоторыми почти не общался, а о некоторых только слышал или видел на изображениях с алой скалы.

Тех, кого он не видел лично, он рисовал по «отражениям с алой скалы» — изображениям, сделанным, когда они, полные энтузиазма, спускались с горы.

Всего Мэн Чуань нарисовал восемнадцать князей божественных демонов и нескольких стражей божественных демонов. За эти годы погибло много стражей божественных демонов, и некоторых из них Мэн Чуань видел лично или даже хорошо знал. Поэтому он сделал и их наброски.

На создание этой картины у Мэн Чуаня ушло двадцать один день.

Поздняя ночь.

Мэн Чуань смотрел на картину.

Восемнадцать князей божественных демонов были изображены наиболее четко, а Сюэ Фэн, князь Тянь Син и князь Гун Сюй находились ближе к центру.

За восемнадцатью князьями божественных демонов было изображено пятьдесят один страж божественных демонов. Их фигуры становились все более размытыми, а вдали, в легкой дымке, угадывались силуэты еще большего количества божественных демонов.

Эта картина была групповым портретом божественных демонов, словно они все еще были живы и находились рядом.

Мэн Чуань взял кисть и написал справа на свитке: "В память о них".

Рядом он добавил: "С того момента, как множество великих королей демонов проникло в мир людей, прошло пять лет и семь месяцев. Только на горе Первого Истока погибло восемнадцать князей божественных демонов и пятьсот одиннадцать стражей божественных демонов. Война становится все более жестокой, и число жертв продолжает расти. Мэн Чуань написал это в зимнюю ночь декабря месяца".

Мэн Чуань отложил кисть и молча посмотрел на картину.

Он хотел выплеснуть свои подавленные эмоции и чувствовал, что об этих людях нельзя забывать, поэтому и нарисовал их.

— Если мы победим в этой войне… — тихо произнес Мэн Чуань.

— Надеюсь, потомки будут знать, что когда-то существовала группа героев, которые сражались за человечество.

— Их следует помнить вечно.

Мэн Чуань отложил кисть и вышел из кабинета.

На земле лежал снег. Морозной декабрьской ночью было очень холодно, но Мэн Чуань не обращал на это внимания. Хотя он и закончил картину, он понимал… что даже если война будет выиграна, через тысячу или десять тысяч лет люди не обязательно будут знать об этих героях. Возможно, только те, кто будет целенаправленно изучать историю, смогут найти имена многих божественных демонов, копаясь в старых рукописях.

— Конечно, старший брат Сюэ и остальные вряд ли задумывались о том, будут ли их помнить.

— Они хотели лишь одного — выиграть эту войну.

Мэн Чуань почувствовал, как духовный свет, исходящий от его души, постепенно угасает.

За последние полмесяца, рисуя картину, он действительно заглянул в свое сердце, и это привело к преображению его души. Но, несмотря на значительное улучшение, он все еще оставался на четвертом уровне развития души. Пятый уровень был одним из условий для достижения уровня почтенного творца и был невероятно сложным.

— Я нахожусь на четвертом уровне развития души уже семь лет, — подумал Мэн Чуань, — эти семь лет были особенно тяжелыми.

— Моя душа значительно окрепла, ее объем увеличился в несколько раз, но до качественного скачка еще далеко.

— Пока я продолжаю совершенствоваться, прорыв не за горами.

Мэн Чуань не падал духом. Он знал, что постоянно развивается, а значит, пятый уровень развития души все ближе.

Стоя во дворе, Мэн Чуань поднял голову и посмотрел на ночное небо: «Бесконечная тьма… Когда же наступит рассвет?»

Находясь в гуще событий, Мэн Чуань не видел надежды на победу. Когда же она наступит?

Он знал лишь, что нужно продолжать бороться, терпеть лишения, но перед ним все еще простиралась тьма. Входов в мир людей становилось все больше, и короли демонов, проникающие в мир людей, становились все сильнее. А в мире демонов целая армия святых демонов и император пристально следили за происходящим.

Цзинь!

Мэн Чуань вытащил саблю Истребитель Демонов и продолжил тренироваться.

Он делал один взмах за другим.

Он практиковал Бесконечный Клинок — технику меча, которой он посвящал большую часть своего времени.

Каждый взмах был точным и стремительным.

— Быстрее.

— Еще быстрее.

— Разрушить все преграды.

Мэн Чуань изо всех сил практиковал технику меча, словно хотел разрубить эту непроглядную тьму! Прорубить путь к надежде.

Вшух!

Скорость техники меча Мэн Чуаня внезапно увеличилась, намного превысив прежнюю. В одно мгновение он превратился в луч света! Луч, разрывающий тьму!