Том 11. Глава 8. Картина десяти лет

Город Цзян, усадьба семьи Мэн.

Внутри беседки в центре озера на озере Звезд и Луны, Мэн Чуань прибыл сюда вместе с Мэн Ю и Мэн Анем.

С тех пор, как узнали истинную личность своих родителей, Мэн Ю и Мэн Ань часто гостили у них в поместье, но жили именно в беседке в центре озера.

Беседка в центре озера — это сооружение, построенное Мэн Чуанем и его супругой. Помимо супружеской пары, Мэн Дацзяна, Лю Ебая и двух слуг-птиц, никому не разрешалось приближаться.

Лю Циюэ с помощью пламени феникса разожгла подземный огонь и создала несколько горячих источников, отчего беседку в центре озера постоянно окутывал туман. На расстоянии было сложно разглядеть лица людей внутри.

— Отец, мы были неправы, — покорно признали Мэн Ю и Мэн Ань.

— В чем неправы? — равнодушно спросил Мэн Чуань.

— Мы должны были сразу сбежать, когда узнали о семье Нин, а не вмешиваться, — послушно ответил Мэн Ань, — и доложить тебе с мамой, чтобы вы помогли спасти семью Нин.

— Если бы мы так поступили, люди бы поняли, что мы необычные, и это было бы опасно, — тихо добавила Мэн Ю, — отец, ты говорил, что нужно скрывать нашу личность, чтобы демоническая раса не напала на нас.

Видя, как покорно дети признают свою вину, Мэн Чуань больше не сердился.

Вух.

Серая птица, обратившаяся в тетушку Хуэй, несла деревянный поднос, ступая по воде к беседке в центре озера.

— Ладно, раз поняли свою ошибку, в будущем трижды думайте, прежде чем действовать. А теперь быстро ужинать, — прикрикнул Мэн Чуань.

— Да, отец, — обрадовались Мэн Ю и Мэн Ань, обменялись довольными взглядами и тут же убежали.

Мэн Чуань смотрел им вслед: — Юношеский пыл - это хорошо. Нельзя же постоянно заставлять их сдерживаться...

Поздней ночью.

Дети уже спали, и Мэн Чуань увидел, как Лю Циюэ вернулась в беседку в центре озера.

— Ну как? — спросил Мэн Чуань.

— Неожиданно, но кое-что удалось выяснить, — удивленно сказала Лю Циюэ, — есть публичный дом под названием павильон Шёпота Ветра, который секта Небесного Демона использует для сбора информации.

— Секта Небесного Демона? — глаза Мэн Чуаня заблестели, — тщательно проверь.

— Секта Небесного Демона очень хитрая, боюсь, многого не узнаем. Но мы обязательно всё проверим до конца, — кивнула Лю Циюэ, — кстати, дядюшка Хуа заранее тайно оставил метки демонической силы на восьми остальных подчиненных Ван Цуня. Когда дядюшка Хуа пошел их ловить, эти восемь человек все еще разбирались с имуществом семьи Нин. После того, как я их схватила, я использовала заклинание помутнения рассудка, чтобы допросить их. Так как времени прошло мало, они никому ничего не рассказали. Все эти восемь человек были подручными Ван Цуня, совершали ужасные злодеяния. Я их просто убила.

Мэн Чуань кивнул.

Лю Циюэ была князем со сформированной душой. Контролировать разум простых смертных с помощью Заклинания помутнения рассудка было для нее легко: — Сейчас, возможно, о личности Ю`эр и Ань`эра знает только Ван Фаньчоу.

— Что ты планируешь делать? — спросил Мэн Чуань.

— Есть два способа, — сказала Лю Циюэ, — судя по допросу, покойный Ван Цунь был плохим бизнесменом, занимался только кровавыми делами. Во-первых, он всеми правдами и неправдами пытался завладеть чужим имуществом. С семьей Нин было так же, если бы не Ю`эр и Ань`эр, семья Нин не только потеряла бы имущество, но и лишилась бы жизни. Во-вторых, он занимался торговлей людьми, из-за него погибло немало женщин. В-третьих, он был посредником. Он дарил деньги и женщин, чтобы завести знакомства с детьми из семей божественных демонов, а затем использовал их власть для получения выгоды. Так что этот человек действительно был отъявленным злодеем, как и говорили дети! Из-за него погибло более ста семей, а невинных женщин еще больше.

— Наши дети верно сделали, что убили его, — Мэн Чуань тоже почувствовал жажду убийства.

— Ван Фаньчоу — его дед и главная опора. Ван Цунь не мог скрывать свои дела от него, — сказала Лю Циюэ, — Ван Фаньчоу закрывал на это глаза и все время покрывал внука. Он не может быть невиновен в этих преступлениях.

— Поэтому есть два способа разобраться с ним.

— Оба справедливые.

— Первый — подробно описать все эти дела и бросить всё главной ветви семьи Ван! Главной ветви нечего будет сказать. Даже если Ван Фаньчоу не участвовал в этом напрямую, он закрывал на это глаза и покрывал внука, поэтому приговор к пятидесяти годам тюрьмы вполне обоснован. В тюрьме для божественных демонов он не сможет общаться с внешним миром и, естественно, не сможет ничего рассказать, — сказала Лю Циюэ, — но гора Первого Истока предпочитает, чтобы виновные божественные демоны искупали свои грехи, сражаясь с демонической расой. Поэтому есть и второй способ — найти мастера иллюзий и изменить память Ван Фаньчоу. Чтобы он помнил только, что на наших детей напали, но не видел их лиц и дядюшки Хуа. Чтобы видел только нас двоих!

— Если изменить его память, он не будет знать, как выглядят дети. Тогда можно отправить его сражаться с демонической расой и искупить свою вину жизнью, — сказала Лю Циюэ.

— Мне больше нравится второй способ, — нахмурился Мэн Чуань, — но мастер иллюзий… Ван Фаньчоу хоть и не сформировал душу, но он все же божественный демон. Чтобы изменить его память… нужен мастер достигший Пути Иллюзий. А сейчас все такие эксперты состоят в отрядах.

— Чуань, ты ведь тоже хорошо владеешь иллюзиями, разве не можешь сделать это? — спросила Лю Циюэ.

— Я могу временно заблокировать его память, но не могу полностью изменить, — задумчиво сказал Мэн Чуань, — Не волнуйся, за эти десять лет я спасал людей во многих местах. Гора Первого Истока иногда отправляла меня в другие места на помощь… Я знаком более чем с десятью мастерами Иллюзий. Я подумаю, как решить эту проблему.

Мэн Чуань и его жена должны были сделать все возможное, чтобы защитить своих детей, ведь за эти десять лет Мэн Чуань причинил Демонической расе слишком много «вреда».

Демоническая раса люто ненавидела Мэн Чуаня и трижды пыталась его убить. Мэн Чуань выжил только благодаря тому, что культивировал физическое тело. Это заставило его еще тщательнее оберегать своих детей. Ведь из всех, кто ему дорог, дети были самыми уязвимыми, будучи обычными смертными.

…

На следующий день, в кабинете беседки в центре озера в усадьбе семьи Мэн.

Мэн Чуань рисовал.

На картине были его жена, сын и дочь.

Жена и дочь Мэн Ю играли в шахматы, а сын Мэн Ань радостно вытаскивал огромную рыбу. Тогда сын крикнул: "Папа, папа, смотри, какую рыбу я поймал!"

Мэн Чуань поднял голову и увидел прекрасную картину. Он знал, что дети выросли и скоро отправятся на гору Первого Истока, и они будут видеться все реже.

Эта картина останется лишь в памяти.

Поэтому он решил ее нарисовать.

Жена и дочь сосредоточенно играли в шахматы, их взгляды, волосы, слегка отливающие золотом под лучами солнца, — все было так прекрасно.

Юношеская энергия сына, его восторг от пойманной рыбы и взгляд, полный любви к отцу…

Мэн Чуань никогда не забудет этот момент.

Он рисовал больше двух месяцев.

И вот, наконец, картина была готова. Мэн Чуань чувствовал, как сияет его Душа. За последние десять лет он каждый год рисовал жену, а также рисовал много картин, вдохновленных увиденным во время спасения людей, тем, что трогало его душу. Когда он был на горе Первого Истока и целыми днями усердно тренировался, его душа редко испытывала такие потрясения. А теперь, когда он охранял и спасал людей, таких моментов было гораздо больше.

"Хм? — Мэн Чуань почувствовал перемены в своей Душе, — неужели прорыв?"