Том 4. Глава 4 (2)

Молодой крик прозвучал из угла поля боя. До того как Тигре и Людмила смогли среагировать, зона, где они стояли, засияла льдом.

Солдаты Муодзинела тут же ринулись на них, но сразу же пали от копий и стрел. Рыцари пошли вперёд, расчищая дорогу от солдат Муодзинела. Трое мужчин вышли на лошадях из группы и встали перед Тигре.

Яркость их доспехов не было видно из-за холода, крови и грязи, свидетельствующих об их отчаянной борьбе. Тигре поклонился рыцарь, который был старше его на десять лет.

— Меня зовут Эмир. Я услышал ваше имя от графа Массаса Роданта и прибыл сюда с пятью сотнями рыцарей Перучче. Я молю, чтобы вы позволили мне сражаться под вашим командованием.

Рядом с рыцарем, которого звали Эмир, был мужчина, державший не копьё, а меч. Его лицо было широким, а тело – большим.

— Простите меня за появление на лошади, так как это поле боя. Я – Шай из рыцарей Лютеции. Я привёл с собой пять сотен последователей. Я пришёл по просьбе виконта Аугре. Мы пойдём под вашим командованием.

И наконец, остался рыцарь средних лет с бородой, источавший добродушную улыбку, которая не подходила полю боя. Тигре сразу же узнал его лицо.

— Я – Август и со мной пришло две тысячи рыцарей Кальвадоса. Позвольте мне помочь, Лорд Тигревурмуд.

Тигре не знал, что сказать на эту череду сюрпризов.

— Вы... пришли...

Они поняли из его слов и выражения лица. Эмир и Шай отвернулись, а Август приблизился, чтобы защитить Тигре.

— А теперь, давай избавимся от этих ребят поскорее.

— Пусть фортуна войны улыбнётся нам.

Эмир и Шай пришпорили своих лошадей и помчались на поле битвы. Проводив их взглядом Тигре пришёл в себя. Он посмотрел на Августа и вздохнул.

— ... Август?

— Вы помните меня, Тигре-сама?

Он проверял это дрожащим голосом. Август улыбнулся. Первоначально он родился в Алзасе, когда им правил Урз – отец Тигре – а потом стал рыцарем. Он был хорошо знаком с Тигре.

— Так вы не забыли меня. Похоже, что вы выглядите здраво, и это самое важное.

— До сих пор я не мог помочь вам как рыцарь. Простите меня. Я чувствовал нетерпение, когда услышал о вас от Лорда Роланда и Оливера из рыцарей Наварре из письма.

— ...Роланда?

Тигре удивлённо уставился на него, услышав неожиданное имя.

— Вы пошли на войну ради народа Брюна. В это время я тоже готовился отправиться сражаться. Я услышал о вашем положении и поспешил к Лордам Массасу и Аугре. Рыцари Перучче и Лютеции поступили также.

Слова за их жизни и слова за их смерти – они пронзили рыцарей и заставили их действовать.

— Спасибо... Спасибо тебе, Август.

Его так пробили эмоции, что он был на грани слез, но это было поле боя. Август потряс головой и Тигре быстро смахнул слезы.

— Тигре-сама. Вы стали великолепным человеком. Вы очень похожи на Урза-саму.

Он не мог ответить. Тигре протирал свои глаза, делая вид, что возится со своей чёлкой. С рыцарями, участвующими в битве, у него было время для этого.

— Ваш разговор закончился?

Верхом на лошади подъехала Людмила, словно ожидая завершения разговора. Тигре сильно кивнул ей. Людмила также ответила яркой улыбкой.

— Я смогла отдохнуть. А ты? Или ты останешься позади?

— Нет. Мой лук ещё не выдохся.

Силу придали ему люди, поддерживающие его, и вдохнули новую жизнь в его уставшее тело, позволяя двигаться вперёд.

— Оставь всё на меня. Я смогу продержаться немного дольше.

— Ясно. Постарайся не быть слишком оптимистичным – это неблаговидно.

Словно так и было надо, они повели своих лошадей рядом. Молодой парень вложил стрелу, а Ванадис отвела назад своё копьё. Их одежда пропиталась потом, кровью, грязью и снегом, но их глаза ярко сияли.

Выровняв своё дыхание, Людмила и Тигре снова ринулись в бой.

— Рыцари? Рыцари, да, хм-м...

Крэссю понял, что победа, которую он уже почти схватил, выскользнула, и испустил возглас гнева. Однако он тут же восстановил самообладание.

— Однако, это всего лишь пять тысяч солдат.

Вряд ли Крэссю проиграет. Он, для уверенности, вызвал четвертую армию.

Реорганизовывая седьмую армию, Крэссю приказал им отступать и приказал, чтобы гонец передал шестой армии сосредоточиться на борьбе с Неудержимым Серебряным Потоком [Армией Серебряного метеора] и армией Олмутца.

— Они потеряют свою мобильность, если наткнутся на подавляющие силы с фронта.

Способности Крэссю как генерала удивляли. Он опытно избежал атаки рыцарей и приказал четвёртому подразделению напасть на них с фланга.

— Наш первоначальный враг изнурён. Они получили лишь немного сил с пришедшими рыцарями-союзниками. Сокрушите их всех.

Крэссю атаковал Тигре силами шестой армии, а рыцарей – четвёртой и седьмой.

Даже если они и могли сокрушить врага, у них не было возможности сразу отреагировать на атаку с фланга или с тыла. Бесчисленное количество стрел и копий обрушились на рыцарей.

Лошади умирали, заставляя людей бросать их. Они были поражены окружающими людьми, пытаясь встать под весом их доспехов.

Неудержимый Серебряный Поток [Армия Серебряного метеора] и армия Олмутца были заблокированы шестой армией и не могли подбежать и прикрыть рыцарей.

Как много раз их загоняли в угол? Они бы могли не выжить после первой волны, если бы не внезапная атака. Казалось, что хороший генерал всё же был готов нанести рыцарям поражение.

Тем не менее, Барбаросса [Краснобородый] вынес ещё более выдающееся решение. Его способность управлять войскам, несмотря на подкрепления рыцарей, была устрашающей.

Однако пришли новые доклады, как только они воссоединились.

— ...Новый враг на северо-западе?

Это были не только рыцари, но и армии Лордов Массаса и Аугре.

Они состояли из трёх тысяч кавалеристов и пехотинцев. Хотя их сила была не такая, как у рыцарей, но они могли атаковать шеститысячную армию, теснившую Тигре.

Их появление стало решающим в этой войне.

Крэссю с серьёзным, полным беспокойства лицом рассчитывал в уме будущие планы сражения.

Что же делать, что же делать.

Сражаться с Тигре и Людмилой, отражая рыцарей и появление новых трёх тысяч солдат. Даже если это было невозможно для других – он был способен на это.

Проблема в том... Все ли это войска или будут ещё?

Первоначально Крэссю предполагал, что враг по численности менее шести тысяч солдат. Это было почти точное число, показывая мастерство младшего брата Короля – Краснобородого.

Однако когда он уже видел победу, то внезапно появились пять тысяч рыцарей. Пока он думал как справиться с ними – дополнительные три тысячи солдат вступили в бой. Враг более чем удвоился по численности с начала битвы.

Почему разведчики не увидели этого? Как они упустили это?

Крэссю был абсолютно уверен в разведывательных подразделениях, которые он организовывал. В итоге им был создал план по информации, которую ему сообщили. Он должен был привести своих солдат к победе.

Нет, тогда никаких проблем не было... Во всяком случае, это было невезение, которое в этот раз поразило Крэссю.

Враг перед ним не был ни герцогом Тенардье, ни Ганелоном.

Это Тигревурмуд Ворн? Имена в Брюне слишком длинные. Я сокращу его до Тигре.

Оскорбляя его имя, Крэссю продолжал думать над планами. Даже если он победит тут Тигре, то это не будет конец всему.

Его основной целью было пройти через весь южный Брюн, чтобы заполучить рабов и захватить загруженные портовые города, вокруг которых раскинулись плодородные земли. Также, если бы это было возможно, он хотел захватить Неметакум.

Он мог получить большие богатства, взяв порты юга и это позволило бы ему связаться с его страной по морю. Он также мог послать рабов, которых заполучил в Брюне, на его родную землю кораблями.

Даже если я уничтожу его тут, то у меня не будет достаточно солдат, чтобы сражаться с герцогом Тенардье.

Крэссю обуревали серьёзные сомнения, когда подкрепления появились два раза подряд.

Даже в возрасте свыше тридцати лет Барбароссу [Краснобородого] так сильно беспокоило лишь несколько раз. Он неохотно приказал армии отступить. Хотя он приготовил множество трюков, чтобы дать своим войскам дополнительное время, но ни один вражеский солдат не погнался за ними.

— Как скучно. Храбрость и безрассудство не сподвигло даже одного-двух людей, поэтому они и не сделали никаких ошибок.

Крэссю говорил словно ребёнок, которому не досталась желаемая игрушка. Он приказал трём армиям, окружавшим холм отступить, и выслушал доклады о потерях.

Шесть тысяч были убиты в бою. Крэссю скривился. Потери были велики. Силы авангарда насчитывали двадцать тысяч, а главные силы – тридцать тысяч... всего их было пятьдесят тысяч солдат, однако более тридцати процентов уже убито.

— Ну, у нас всё ещё есть тридцать четыре тысячи. Мы почти в три раза превосходим врага.

Однако Крэссю воздержался от дальнейших действий. Он построил лагерь со рвом и частоколом и сказал своим солдатам отдыхать и лечиться.

Однако он не потерял волю к борьбе. Доклады, которые определят его дальнейшие планы, вскоре прибудут.

На следующее утро посланник с родины Крэссю прибыл.

— Наш флот, который атаковал с моря, был разбит герцогом Тенардье.

— Ясно. Другими словами, даже если я использую тридцать четыре тысячи солдат, чтобы прорваться сквозь этого врага и разгромлю герцога Тенардье, то мне придётся захватить порт и ждать прибытия подкреплений.

После этого Крэссю засмеялся, а посланник убежал из тента.

Пока я не буду единственным проигравшим – я не буду возражать.

— Ах, верно. Мне стоит разузнать об этом Тигревурмуде Ворне и похвалить его.

Продолжая раздумывать об этом, Крэссю приказал своим солдатам отступать. На это у него было две причины.

Первая причина – желание привлечь ревность к влиянию Тигре. Крэссю хотел, чтобы он достиг уровня Ганелона и Тенардье.

Другой причиной была его честь.

— Даже если вы лишились Чёрного рыцаря Роланда, то у вас всё равно есть молодой герой, который ничем ему не уступает. Достоинство Брюна всё ещё живо – вот что этим я хочу сказать. Да. Если всё будет так, то удар по моей репутации уменьшится.

Армия Муодзинела упорядочено отступила по дорогам Агнеса.

Вот так закончилась [Битва Ормеа].