Глава 41

Глава 41

— Ты можешь нормально извиниться? — Да! Я справлюсь! Думаю, я изменилась! Я вёл её за руку в жилой район.

Уже за девять утра, так что час-пик школьников и рабочих людей прошёл, поэтому людей на улице не так много. Но нельзя сказать, что их совсем нет: тут и там встречались офисные планктоны в деловых костюмах, группы домохозяек, энергично болтающих на порогах своих домов.

Признаюсь честно: я этого не ожидал. На один момент ситуация полностью вышла из под контроля. Я ведь пришёл просто ждать и наблюдать, а в итоге возвращаюсь к себе домой вместе с ней.

Хотя я не спрашивал её о том, хочет она этого или нет, просто тащил за собой силой.

В любом случае, я должен добраться до квартиры как можно скорее. Я бы не хотел, чтобы нас вообще видели вместе, но из-за того, насколько она подняла голос, офисные работники и домохозяйки повернулись на нас.

Кроме того, даже без формы, один взгляд на неё выдавал, что она из средней ШКОЛЫ.

Нет, наверное всё же хорошо, что форма на ней. У меня могли бы быть проблемы, если бы её посчитали за высокую ученицу младших классов.

Если обо мне доложат в полицию, то меня сней отведут на допрос.

— Поспеши, — ускорив шаг и смотря точно перед собой, я потянул её руку сильнее. — Я не хочу сильно выделяться.

— Лаааднооо! — радостно ответила она, из-за чего прохожие опять повернулись.

Я сказал, что не хочу выделяться. Пожалуйста, пойми в какой мы ситуации и подави свои эмоции.

Хотя школьница на улице в учебное время привлекала внимание сама по себе, незнакомый парень в повседневной одежде делал ситуацию только хуже.

И не только это. Она ведь красивая девушка. Из-за этого она привлекала даже больше внимания. С Макото было бы гораздо проще. Эта идиотка довольно красива, но, как бы выразиться? С ней всегда что-то вроде ауры разочарования, а этого более чем достаточно для защиты.

— Эй. — Д-да! Я позвал, ускоряя шаг, и её запыхавшийся голос прозвучал позади.

Когда я бросил короткий взгляд назад, то увидел как она вцепилась в мою руку и отчаянно пытается догонять, хватая ртом воздух.

Видимо такой темп для неё немного слишком. — Раз мой дом рядом, что ж, эм, ну вот, держись там. — Д-да! Я в порядке!

В отличие от меня, идущего быстрым шагом, Шизука радостно бежала следом, несмотря на сбившееся дыхание.

Между нами значительная разница в росте. Очевидно, что и наши шаги различаются по своей длине. Поэтому, чтобы двигаться в моём темпе ходьбы, ей пришлось бежать.

Но я не намеревался подстраиваться под нев. Если её уведёт полиция, проблем для неё это не создаст, чего не скажешь про меня.

Меня обвинят в педофилии просто за то, что я шёл рядом с ней. Мой статус, медленно развивавшийся на почве почётного ученика, будет разрушен в одно мгновение.

С другой стороны, если бы её увидели с Сатонакой, ничего такого произойти бы не могло, так как они примерно одного возраста.

Однако Шизука школьница средней школы. А из-за детских черт она и вовсе похожа на ученицу младшей школы. Между обвинением в приставании к маленькой сучке и смертью, я бы выбрал второе. Даже если это странное недопонимание, я не хочу никаких подобных мыслей на свой счёт.

Какой бы красивой она ни была, эта плоская доска мне не нужна.

Кстати, Шизука не верит, что у неё есть какие-либо выдающиеся таланты, а её выносливость на среднем уровне. Чем она сильно отличается от Макото, которая не только способна на ненормальные рывки, но и удивительно сильна. Ну, я называл её нормальной, но мне кажется, что из них двоих странная именно Макото.

Сатонака такая же. Сила у неё средняя, но быстрые рефлексы и гибкость от природы.

Таща за собой неистовую и запыхавшуюся Шизуку, я почувствовал странную близость к ней.

Я не стану говорить об этом вслух, но в сравнении с Макото и Сатонакой она кажется неудавшейся версией.

— Я буду звать тебя Шизукой. Мы запутаемся, если я буду звать тебя по фамилии, потому что твоя сестра тоже Огасавара. И никаких почтительных обращений не будет, мне они не нравятся.

— Д-да! Конечно! Я не против, чтобы ты звал меня по имени! — Кивнув слишком низко, она радостно улыбнулась, хотя и запыхалась.

Несмотря на мои тревоги, мы добрались до моего дома без происшествий.

— Ты живёшь здесь? Просто квартира в жилом районе города? — пробурчала она, сжимая мою руку. — Проблем точно не будет, если я так неожиданно войду? Эм, если ты никого заранее не предупреждал, это будет сюрпризом для тех, кто сейчас там... — сказала она с небольшой тревогой, бросив на меня мимолётный взгляд.

Кажется, она имеет в виду, что если я внезапно приведу в свой дом девушку, моя семья будет удивлена.

Неожиданно, но в её голове, похоже, бывают достойные мысли. — Это не проблема. Я живу один, никто меня не накажет. Она повернулась обратно на дом, потом на меня, и снова на дом.

— А!? Ты живёшь один!? — опять повернулась она на меня. — Эм? Чего!? Ты же учащийся старшей школы, да!? Или ты просто выглядишь таким молодым!? Или ты сын олигарха!?

Она не может просто принять тот факт, что я живу один? Она была так удивлена, что у неё глаза закатились.

Шизука тоже из богатой семьи и тоже учится в школе, поэтому концепт бедняка живущего в собственной квартире для неё более чем странный.

А, ну, наверное, это нормальная реакция. Если бы я узнал, что ученик старшей школы живёт один, то почувствовал бы что-то такое же.

Странно, что нормальная реакция была для меня редкостью. Никто ещё не реагировал таким образом. Сатонака знала меня давно, а Макото даже не заикнулась об этом.

Она не спрашивала ни об этом, ни о моём прошлом в целом. Наверное, это и есть ненормальная реакция, но я просто чувствовал, что могу привести её в свою комнату.

— Причин много, ноя нехочу их тебе объяснять. Что тебе нужно решить, так это войдёшь ты в квартиру или нет. Можешь выбрать любой из этих двух вариантов.

На этих словах я стряхнул её руку со своей. Но она тут же схватила её снова.

— Я просто, эээ, просто была немного удивлена! — схватив мою руку обеими своими, она посмотрела мне в глаза. — Я сразу выбрала первый вариант!

Она решилась не колеблясь, но я чувствовал в ней беспокойство. Макото тоже решилась без вопросов, но что-то в её решении отличалось.

Шизука точно понимает ситуацию? Если она войдёт внутрь, то будет закрыта от всех остальных.

Она уверена, что я привёл её только ради встречи с Макото.

Но это не обязано быть правдой. Что, чёрт возьми, она собирается делать, если я солгал?

Конечно, меня эта плоская сука не интересует, но она вообще не испытывает тревоги.

— Ты правда мне веришь, а? Сомневаюсь, что этика позволяет заходить в квартиру мужчины, которого ты только встретила.

Она правда красивая. Немало обычных людей запали бы на неё. Поэтому она уже должна была бы знать что из себя представляют мужчины. Так что с ней не так?

Какя и сказал, это странно. — Ну, я не волнуюсь. Я верю тебе, потому что Макото верит. Не могу же я сомневаться в её парне.

— Я не её парень.

— Я знаю Макото лучше, чем кого бы то ни было ещё. Может, по ней так не скажешь, но она надёжная девушка. И понимает людей лучше меня. Поэтому я не беспокоюсь, хотя следую за полным незнакомцем.

— Эй, ты меня не слышишь? Я сказал, что я не её парень. Боже мой, вас, сестёр, что, учили не слушать людей?

— Поэээтому, пошли быстрее! — Видимо так и есть...

Проигнорировав меня во время произношения своей «речи», Шизука потянула мою руку к моему дому. Затем, бросив взгляд и убедившись, что с местая не сдвинулся, она потянула сильнее.

Её я реально понять не могу. И хотя я понимаю, что мне её не понять, это никак не помогает.

Когда она загнала свою сестру в ловушку, то не могла найти способа извиниться. Наверное, она была под действием иллюзии, будто всё это временно и проблема уйдёт сама.

Она в немного опасном состоянии.

Что, если она получит отказ в этом взволнованном и приподнятом настроении? Чем выше заберёшься, тем больнее падать, а насколько высоко сейчас она? Говоря откровенно, не будет ли это неожиданным толчком с обрыва? До какой высоты она поднялась, с такой ей и падать вниз.

Как глаза привыкают к свету, так они могут привыкнуть и ктемноте. Наверное, к последнему даже больше.

Может остановить её сейчас? Не слишком ли опасно позволять им встречаться при её нынешнем состоянии? Не будет ли лучше остановиться, пока она не восстановится в прежнее состояние?

Тем не менее, задержки тоже до хорошего не доводят. Не просто так говорят: «Куй железо пока горячо».

Для Шизуки, поглощённой тьмой и не способной подняться на протяжении долгого времени, это критический момент. Пока есть надежда, желание, пока железо горячо, разве это не лучший шанс?

Если я упущу эту возможность, то она вполне себе может застрять ещё больше. Так какой ответ правильный? Тянуть или толкать?

Вот дерьмо, ну где носит Сатонаку, когда она так нужна? Странно, но она отлично находит путь к сердцу других людей.

В отличие от Макото, которая даже понять чужое настроение не может, Сатонака не только понимает отношения между собой и кем-либо, но и легко переводит их на новый уровень.

Наверное, Сатонака предполагает наличие риска, но при этом не ожидает отдачи. Я хочу сказать, что она сама заставляет себя поверить в дружбу с нужным человеком, даже если на самом деле просто добивается ответов.

Единственный человек, способный на такую тупую веру - это сама Сатонака. Поэтому мне просто придётся использовать совершенно другой план.

В отличие от хаотичного пути созданного мной, её путь сильный, просторный, и всегда устремлён вперёд.

Я бы сказал, что дело в том, что она президент Мавзолея Непорочности, но тут что-то другое. Она завораживала людей и раньше. Но ещё тогда, даже падая бессчётное количество раз, она поднималась снова и снова.

Иными словами, она добилась этой силы сама. Она расцвела в ней. Я к этой силе никакого отношения не имею.

Сатонака, может быть, силой протолкнулась бы меж двух сестёр и раньше, чем можно было бы что-то понять, стала бы буфером между ними, ноя так не могу.

Может быть, стоило дождаться её, как я и планировал поначалу? Но сейчас уже слишком поздно. Мне остаётся только двигаться вперёд.

Выйдя из лифта, мы прошли по коридору и встали перед дверью. Когда мы поменялись местами, я следил за Шизукой, которая была передо мной.

Если я вмешаюсь сейчас, это может показаться не таким агрессивным и прямым шагом. — Я оставил записку перед уходом, так что твоя сестра, скорее всего, внутри. Но она - что очевидно - не знает о том, что ты придёшь, — сказал я серьёзным тоном, на что она опустила голову, сжала мою руку и кивнула, покраснев.

Что ж, хотя мне она показалась слишком взволнованной по пути сюда, теперь всё, вроде бы, в порядке.

С другой стороны, эта сука уже в средней школе, так что мне, наверное, показалось.

В таком случае, видимо я поступил правильно, когда решил привести её сюда. Если бы я дал ей время успокоиться, ей могло бы не хватить сил на этот шаг.

Но без Сатонаки всё равно будет трудно. Однако уже слишком поздно что-то менять.

Это моя вина, но я думаю, что могу добиться желаемого результата, если просто сведу их вместе. Хотя, опять же, с Сатонакой результат может быть другим.

Заранее никак не узнаешь, к лучшему оно или наоборот. — Иди. — Д-да... — слегка кивнула она. Её тонкий голосок дрожал.

Хотя она должна была уже приготовиться к этому, Шизука всё ещё чувствует себя потерянной.

Нет никакого смысла давать ей больше времени. Нет, если я дам ей время, колебаться она будет только больше.

Я открыл дверь и нежно потянул за собой.

Нет, это невозможно. Ключ есть только у Сатонаки, а дверь была заперта. Значит, она должна быть в комнате.

Её туфли тоже здесь. Это те новые лоферы, которые я купил в магазине. — 3-здесь тихо...

Возле двери не было слышно ни единого шороха. На лице Шизуки появилась лёгкая тревога.

Ощущалось это так, словно её здесь нет, поэтому я тоже чувствовал странное беспокойство. — Угу, — сгримасничал я, снимая свои ботинки.

Это так странно. У Макото очень острые чувства, я думал, что она услышит меня даже не выглянув из комнаты.

А я ведь оставил записку на столе. Если она её прочитала, то должна была в припрыжку побежать встречать меня.

Ничего плохого, если она спит, но я не могу избавиться от беспокойства. — Держись позади меня. Не выходи вперёд сама.

— По-почему?

— Без причины. Просто на всякий случай.

Мы говорим о Макото. Даже если со мной пришла её младшая сестра, она и не напугается, и не разозлится - по крайней мере, открыто.

Тем не менее, мне было как-то беспокойно. Если бы моя интуиция не была надёжна, я бы не обращал на неё внимания, но она, к несчастью, никогда меня не подводит.

И если сейчас она меня так гложет, значит, ничего хорошего можно не ждать.

— Если девяносто процентов событий в жизни человека носят негативный оттенок, он, рано или поздно, научится их предсказывать.

—А? — Ничего, просто мысли вслух. Спрятавшись за мной, Шизука осторожно следовала хвостом.

Я действительно не вижу никаких следов кого-либо ещё. Но если Макото дома, она должна была меня заметить.

Когда мы подошли к концу коридора, я тщательно прислушался, взяв в руку дверную ручку.

Но услышал только быстрое дыхание Шизуки, что стояла за мной. Медленно повернув ручку, я открыл дверь.

Передо мной оказалась Макото, сидящая на полу и завёрнутая в одеяло. — Огасавара?

Когда я позвал её без всякой на то причины, она медленно повернулась с улыбкой на лице. — С возвращением. О, ты и Шизуку привёл? На этих словах я резко повернулся назад.

Она определённо не выглядывала из-за меня. Макото не могла увидеть её, был лишь намёк на то, что за мной стоит кто-то.

Конечно, прочитав мою записку она могла предположить, что я приведу её с собой, но шансы того были чрезвычайно малы.

Иными словами, она знала, что сестра придёт. Но осталась такой спокойной, словно ничего и не случилось.

Теперь мне ясна причина, по которой она не побежала меня встречать.

Это логично. Цепочка умозаключений сходится, но чего-то в ней не хватает. Ещё пары - нет, одного звена.

— Огасавара? Всё в порядке? — спросил я, приближаясь к ней. На её глаза начали наворачиваться слёзы, но улыбка никуда не делась.

Какя и думал, что-то не так. Она что-то скрывает от меня. Но что? Если она не покидала квартиру без меня, то ничего не могло случиться, пока меня не было.

Более того, никто не мог посетить её в это время, потому что я никому из одноклассников не называл свой адрес.

— Огасавара, в чём дело? Отвечай.

Но она лишь продолжала улыбаться и молчать. Странно. Это на неё не похоже. Я не думаю, что это всё просто из-за визита сестры.

Я оставил Шизуку и подошёл к Макото. На её глазах всё ещё собирались слёзы, она неловко улыбнулась мне, но мой пристальный взгляд не обмануть.

Я встал перед ней, потом упал на одно колено и положил руку на её плечо. Когда услышал тихий звук. Знакомый треск, отозвавшийся в памяти. — Пожалуйста, не двигайся. Или я перережу тебе глотку.

Жестокий и холодный голос. Когда я оглянулся, Шизука стояла за моей спиной и держала канцелярский нож у моей шеи.

— Ты собираешься убить меня? Когда я оглянулся, капли пота текли по её щекам, а дрожащие губы изогнулись в улыбке. В безумной улыбке.

— Ябы не поверила, если бы не увидела всё своими глазами. Чтобы Макото и вошла в комнату какого-то парня? А я-то думала, что она усвоила урок, когда Тацуя использовал её.

На её слова моё тело вздрогнуло. Он использовал её? Когда я бросил мимолётный взгляд на Макото, у неё была улыбка от уха до уха.

Она должна была услышать слова сестры, но на её лице не было никакой реакции.

Почувствовав облегчение, я повернулся на Шизуку и проворчал: — Следи за языком. Маленькие сучки вроде тебя не знают, что можно говорить, а что нельзя.

— Молчи, пожалуйста. Вообще не открывай рот. Эй, Макото, этот человек тебе важен? Если да, то я заберу его. Убью прямо у тебя на глазах.

Она определённо провоцирует её. Значит, эта сучка строит из себя злодея. Она убьёт меня? Ей не хватило смелости даже на искренние извинения.

— Если хочешь убить меня, то давай без долгих разговоров. Остальное не имеет значения. Эй, Огасавара, так в чём дело? Кто-то приходил?

— По-подожди!

Зашипев на идиотку, я резко дёрнулся назад. В результате боль разразилась в моей шее.

— *А- ой-шан, пожалушта не двигайшя, шея, фвоя шея, порежал, там кфофь, квофь!

(*При переводе я пытался проговорить всё это с улыбкой до ушей. Вроде похоже :0) Покрасневшая, как только на моей шее появился порез, Макото тут же протянула

руку, чтобы закрыть мою рану.

— Молчи, дура, это просто царапина, — сказал я, схватив её за руку, которой она пыталась закрыть рану. — Не обращай внимания на эту идиотку сзади, никого она не собирается убивать. Этой сучке не хватит смелости.

Даже если шея порезана сильно, не беда. Это не важно. Проблема в том, что Макото пытается что-то скрыть от меня.

Красная как помидор, она прямо сейчас смотрела на меня с улыбкой.

— Ну, ты же Аой-сан. Я знала, что если ты решил увидеться с Шизукой, всё будет в порядке. Для тебя нет ничего невозможного, — сказала она и облегчённо засмеялась.

— Это уже не проблема. Но что ты скрываешь? Ты не можешь мне рассказать? — Ничего плохого. Ноя не могу рассказать. Это обещание.

— Обещание? Обещание кому?

— Не могу сказать. Это часть обещания.

— Почему?

Странно, что она что-то скрывает от меня. У Макото может быть много секретов, но только по той причине, что я не спрашивал. Если бы спросил, наверняка она бы мне всё выложила.

Но этот секрет хочет сохранить. Более того, говорит, что пообещала. То есть, обещание кому-то важнее моего вопроса?

— Ану стой! Что с тобой не так?! Ты же порезался об нож! У тебя кровь течёт! Эй, аллё! — закричала позади сучка.

Я чувствовал, как жжётся порез. Её рука дрожала и лезвие углублялось под мою кожу...

Я реально чувствую, кожей, как жжётся порез....

Тем не менее, хоть меня и порезали, задет только слой кожи. Даже если она надавит, глубоко лезвие не зайдёт. Этим ножом можно порезать только поступательными движениями.

Кроме того, даже если бы она мне горло вскрыла, такой тонкий порез не помешал бы мне говорить, так что мой план оставался бы в силе.

Я пригласил её в свою комнату. Но никак не ожидал, что такое произойдёт. Я думал, что просто устраиваю встречу между этими двумя. Поэтому, даже если она вскроет мне горло, это будет вина моего оптимизма. Я не смог её прочитать, значит, я виноват в том, что не предугадал этого.

— Я реально убью тебя!

— Если хочешь, то убивай. Делай, что хочешь, у меня нет на это времени. Твоя сестра что-то от меня скрывает, и вот это важно. Я очень зол. Очень раздражён.

— Ха-ха-ха, Сатонака-сенпай говорила, что твоё раздражение говорит о заинтересованности. Получается, ты волнуешься обо мне? Му-ху-ху, я счастлива!

— Заааткнись, идиотка! Можешь думать так, но я заинтересован в другом. Ты недопоняла, идиотка е***ая.

Я протянул руки к Макото, в покрасневшее лицо которой врезалась улыбка, взял её за плечи и потянул к себе. После чего слегка врезал лбом по лбу.

— Аау! Больно, — сказала она, но всё равно выглядела радостной, потирая лоб. Видимо она тоже это заметила. Идиотка за моей спиной не сможет меня убить.

Тем не менее, она слишком спокойна. Мне только что ножом шею порезали. Что бы я ни говорил, а она должна волноваться больше.

— Я сделаю это, я убью тебя! Я правда это сделаю! — раздался её крик по комнате и она со всей силой надавила на нож.

Макото просто смотрела на неё с небольшой тревогой в глазах. Вот теперь она была не слишком спокойна.

— Огасавара, я не понимаю что происходит, но думаю, что у тебя есть на то какие-то причины. Ещё я понимаю, почему идиотка за моей спиной делает какую-то тупую херню. Не только это, ещё я начинаю понимать, почему ты себя так ведёшь. Кто-то что-то тебе сказал, но ты не можешь сказать мне кто, потому что этот кто-то важен для нас обоих. Это верно?

— Конечно, Аой-сан, ты всегда прав, — кивнула она. Угу, значит что-то в этом роде.

Макото верит этому человеку, кем бы он ни был, и этот человек сказал ей держать язык за зубами.

Это всё, что я знаю об этих двоих.

Если бы это была Сатонака, Макото рассказала бы мне. Значит, это не она. В таком случае, остаётся только один человек. И я уверен, что если назову имя, она кивнёт.

Кто-то, кто мог бы заставить её молчать. — Остаётся только один человек...

Чёрт тебя дери. Я-то думал, что он домой поехал, но, похоже, решил задержаться?

Но, если подумать, разве это не очевидно? Мой брат дал мне флешку в качестве угрозы, но он должен был предугадать, что в итоге я, напротив, могу поддаться искушению.

Хотя я был уверен в том, что он уехал, я не знал, как он мог собрать так много информации так быстро, но теперь всё проясняется.

— Хе-хе-хе, прости. Когда я думаю о будущем, то считаю, что довольно удобно входить в доверие людям, выполняя простые просьбы, — засмеялась она с красным лицом и слезами на глазах.

О будущем? Удобно? О чём она? — Что ты сказала?

— А? Нет, просто, разве этот человек потом не станет и моим старшим братом? Я решила, что будет здорово, если я буду нравиться ему. Даже ты, похоже, ему не ровня, так что он заверил, что будет меня поддерживать! У меня даже фотография есть. Твой старший брат хороший человек!

Пододвинувшись ко мне, она слегка прижалась и выложила, кто попросил её сдержать обещание, хотя обещала не рассказывать.

Эй, ты разве не должна была это скрывать? — Огасавара, ты только что призналась. А должна была хранить это в секрете...

— А?! Нет, не правда! Это был не твой старший брат, нет! — запаниковала она и обняла меня.

— Да мне плевать, на самом-то деле... но ты реально идиотка. Что вы делали с Сасаки меня не касается. Даже слушать об этом не хочу.

Но нет никаких сомнений в том, что разговор был тяжёлым. Несмотря на это, она умудряется продолжать улыбаться. — Не двигайся, я сказала! Убью же тебя, прямо сейчас убью! А, точно, забыл об этой занозе в заднице.

Когда я бросил взгляд назад, то увидел бледную Шизуку с текущими слезами и шмыгающую носом.

Она сказала, что убьёт меня, но не убила. Но даже так, она на пределе. Крыса загнанная в угол может сделать что угодно.

Должна же её посетить мысль, что если она зарежет меня перед сестрой, та разозлится?

Если Макото смогла сдержать своё обещание кому-либо, то и разозлиться, наверное, сможет.

Но я всё равно сомневаюсь. Макото идиотка, которая относится серьёзно ко всему, что я делаю или говорю.

В таком случае, я должен кое-что сделать прямо сейчас. Хотя перед этим нужно её проверить.

— Ответь на один мой вопрос. Прямо сейчас к моей шее приставлен нож - что, кстати, довольно больно - но ты очень спокойна. Почему?

— А? Ну, это, эм... Она слегка прикрыла глаза. Не хочет говорить? Что ж, ладно. Я и сам понимаю.

Раз мой брат приходил сюда, можно поставить на то, что он успел предупредить её о такой возможности. Наверное, она и сейчас успокаивала себя тем, что всё обойдётся.

— Прекрати лезть к нему! Макото! Ты думаешь, что я не сделаю этого?! Разве я не забрала у тебя всё!? Если ты не хочешь, чтобы это продолжалось-

Протяжно зарыдав, она прижала лезвие заметно сильнее. Её рука дрожала.

Что она пытается сделать? Убить меня? Она продолжает говорить, что сделает это. Всё лает и лает, но не кусает.

Как можно было придумать такой безысходный план? Он пришёл тебе в голову во время нашей встречи или когда ты попыталась спрыгнуть с обрыва? В любом случае, извиняться она даже не собиралась. Что бы она ни говорила, а всё это время она думала только о том, чтобы умереть.

Она использовала меня, чтобы встретить свою старшую сестру.

Когда я только встретил её, то сразу это почувствовал. В её глазах было прямым текстом написано, что она уже сдалась.

Она была так счастлива по пути сюда, потому что заставила себя поверить, что конец уже близко.

Она испортила жизнь своей сестре. Поэтому хочет, чтобы её собственная жизнь закончилась от руки сестры.

ТЦ, поразительная идиотка.

— Твой старший бра - тот, кто сказал мне это, говорил, что очень важно наказать Шизуку, ноя не могу. Поэтому...

Макото, тело которой прижималось ко мне, слегка отодвинулась.

— Прости, что сваливаю всё на тебя. Аой-сан, ради Шизуки-сан, пожалуйста, помоги мне. — Она села на пол, положила перед собой руки и упала ниц.

— Хаа, тебе не нужно говорить об этом. Я просто делаю что хочу. Я встал и поднял Шизуку за запястье.

С бледным лицом и текущими по щекам слезами, она смотрела на меня своими большими, мёртвыми чёрными глазами. Её зубы стучали.

Это напомнило мне её слова. «На меня никогда не ругались». — Огасавара, назови моё имя.

Я поднял её запястье ещё выше и, со взглядом на корчащуюся от боли Шизуку, я задал вопрос Макото.

— Легендарный Киджима!

Когда я посмотрел на неё, Макото смотрела на меня с настоящей улыбкой. В её глазах блестели сердечки.

«Легендарный Киджима», впервые я это услышал от Сатонаки. Она влияет на Макото просто пи***цки сильно.

Но ничего, пойдёт. Давненько я не показывал этой идиотке, какой я на самом деле дьявол. Она должна дрожать от страха.

— Понятно. Итак, я Легендарный Дьявол Киджима. Огасавара Шизука, тебе не повезло. В плохом настроении я не щажу ни женщин, ни детей.

Я сжал свою руку до предела сил, в результате канцелярский нож выпал из её руки.

Е***я идиотка. Эта мелкая, напуганная злодейка, которой удалось лишь поцарапать меня, не идёт ни в какое сравнение со мной, злодеем от природы.

Поднимая её за запястье левой рукой и с ухмылкой на лице, я поднял правую. Рука задержалась на уровне подбородка злосчастной злодейки, а потом резко продолжила движение.

Моя ладонь врезалась в её щёку стакой силой, что она задрала голову. Хриплый крик прозвучал в комнате.

Я поднял её за запястье настолько, насколько мог, но кончики её пальцев, какимто образом, до сих пор на полу. Но не будет преувеличением сказать, что она практически висит в воздухе.

Не выдержав боли в щеке, которая уже налилась красным и опухла, она затрясла головой.

— Прости, но ты же сама не слушала. Плохих детей, которые не извиняются, нужно наказывать.

Я опять поднял руку, её тело вздрогнуло. Она напугана.

Ладонь хлопнула по её щеке, ещё один безжалостный удар окрасил её лицо красным.

Подвешенная в воздухе, Шизука выгнула спину и завыла.

— А? Что-то я не слышу. Ты правда не можешь сказать это или у маленькой сучки в словаре нет нужных слов?

Её лицо окрасилось ещё большим страхом, когда я снова поднял руку, не колеблясь ни секунды.

Она вздрогнула, а по белому бедру скатилась желтоватая жидкость.

— Ох ты, ученица средней школы и промочила штанишки? От этой сучки один стыд. Заметив мою поднятую руку, Шизука даже не закричала, но её зубы застучали, а дрожащее тело потянулось назад.

Жалкая девчонка. Куда делась вся решимость? Будь на её месте Макото или Сатонака, я бы смеялся. Но ихя так бить не стал бы.

— Огасавара, хочешь я остановлюсь сейчас? Она, вроде как, важный тебе человек?

Я посмотрел сверху вниз на дрожащую Шизуку и спросил её сестру, продолжая ухмыляться.

Думаю, если даже она попросит меня остановиться, этого не произойдёт. — Всё в порядке. Ты же Аой-сан.

Макото сидела прямо на полу и смотрела на меня. Слёзы текли из её больших, чёрных глаз, а руки были прижаты к бёдрам.

Она хотела остановить меня, потому что важная для неё младшая сестрёнка корчилась от боли и страха прямо перед ней. Но она знала, что если остановит меня сейчас, ничего не изменится.

Как только сучка воткнула мне в шею нож, её путь назад был отрезан. Чтобы сбежать, Шизука использовала далеко не самый идеальный вариант.

Раз она не может сама закончить собственную жизнь, ей осталось только заставить сестру возненавидеть себя настолько, чтобы она покончила с ней своими руками.

— Ты уже взрослая, пора научиться самой вытирать свою задницу. Хм? Задница? Как же я мог забыть, задница...

Мысль пришла ко мне, когда ладонь уже была занесена перед ударом.

Когда я отпустил её руку, Шизука, до сих пор висевшая в воздухе, рухнула на пол. И тут же прижала руку к больной, опухшей щеке, не прекращая рыдать и шмыгать носом.

Она продолжала мочиться под себя. На полу уже была лужа. — Всё ещё не слышу волшебное слово. Я схватил её за голову и толкнул вперёд, поднимая другой рукой юбку.

Не способная сопротивляться, она лишь продолжала подвывать, лёжа к верху задницей. Я поднял юбку и без промедления стянул её белые трусы.

Два белых холмика были открыты передо мной. Разница между ней и Огасаварой была немалая, по сравнению с ней у Макото под спиной горы, а не эти жалкие возвышенности.

— Плохих детей шлёпают по попе.

Я схватил Шизуку за талию левой рукой и положил её животом мне на колено. Убедившись, что её задница поднята и никак уйти с линии огня не удастся, я поднял правую руку.

— Иначе никак. Это необходимо, чтобы ты по-другому взглянула на ситуацию и извинилась, — подняв голос так, чтобы она слышала его за рыданием, я опустил

руку.

— Хьяяя! — хриплый, болезненный крик прозвенел в комнате.

Её задница, белая как снег, уже стала алой.

— Давай, это же так просто, «и-зви-ни». Я не прекращу, пока не услышу.

Я поднял руку. Почувствовал, как она задрожала.

Моя безжалостная рука опустилась, её кожа пошла волной и краснотой. Мнене нравится заставлять женщин подчиняться болью, но это другой случай.

Ей нужно почувствовать боль, чтобы она поняла урок. Она должна почувствовать себя наказанной.

Нежное, но холодное отношение, окружало её с самого детства. Она была оставлена в одиночестве, никто не давал ей внимания, которого она просила.

Макото было некуда деваться, ей тоже.

«Я недостойна наказания? Я настолько никому не нужна, что меня даже наказывать не хотят?»

Наверняка она часто представляла как старшая сестра наказывает её. Сперва последовал стон желания, только потом раздался хлопок и визг боли.

Шизука не станет извиняться перед сестрой. Она выдерживает боль и принимает наказание как есть. Вся её жизнь была посвящена стремлению к наказанию. Она кричала, рыдала, даже обмочилась, но ни разу не попросила остановиться.

— Шизука, я такой плохой человек, что ты себе даже представить не можешь. Я уже давно перешёл черту сострадания, меня ни сломать, ни исправить.

Подняв голос, я снова безжалостно шлёпнул.

Её недоразвитые булки стали такими красными, что на них не осталось ни единого белого пятнышка. Каждый раз, какя бил её, Шизука выгибала спину назад, кричала, содрогалась, пускала ещё одну струйку мочи на пол.

Ужасная боль, и каждый удар по одному и тому же месту.

Но она всё равно не просила остановиться. Её безупречно красивое лицо разбитое и распухшее. Слёзы ручьём текут из всё таких же пустых глаз.

Нет смысла прекращать посреди наказания. Если чувства вернутся, она снова обвинит себя. Я знаю это, потому что Макото ничего не может с ней сделать.

Но я другой. Я великий злодей, готовый на любые дикости, не знающий сострадания и жалости.

Макото сидит со спиной прямой как стрела, кусает губу, но продолжает смотреть, не отворачиваясь даже во время шлепков.

Прямо перед старшей сестрой, от руки которой она хотела погибнуть, младшая сестра получает своё заслуженное наказание.

Продолжая кричать, но не просить прощения, она вопит и мочится на пол.

Это означает, что она принимает наказание за свои проступки. Принуждая меня взять эту ношу, слабая, младшая сестра выходит из под тени старшей.

Очень трудно наказывать маленькую девочку, даже оступившуюся так сильно, но для такого великого злодея как я, подобные преступления не были бы тяжёлой ношей. Напротив, тяжёлая ноша для других, была облегчением для меня.

А шлепки для меня и вовсе.... проще пареной репы.