Глава 37. Вода и Чернила на Закате
Зазвонили колокола. Звон эхом отразился в сердце Мэн Хао и во всей Секте Покровителя. Вскоре на площадь начали стекаться ученики.
Прошло немного времени, прежде чем они забили площадь до отказа. Придя туда, ученики удивленно замирали при виде Мэн Хао, но потом приветствовали его.
Толстяк стоял посреди толпы. Невероятно довольный собой, он точил зубы летающим мечом. Его окружала толпа учеников-подхалимов.
«Теперь Старший Брат Мэн заведует выдачей целебных пилюль… эх, я помню, когда он еще был учеником Внешней Секты, одним из нас. Но теперь он во Внутренней Секте».
«Старший Брат Мэн выглядит учёно и утонченно. Я слышал, он раньше был высокопоставленным ученым, но ушел со службы и выбрал путь Культивации, присоединившись к Секте Покровителя».
(Прим. Ученые мужи (в смысле образованные) после сдачи Имперского экзамена обычно могли претендовать на занятие должности чиновника. В общем-то, это и была основная цель экзамена, пополнять бюрократический аппарат)
«Раз ты об этом упомянул, я тоже помню нашу с ним первую встречу несколько лет назад. Я сразу понял, что он непростой человек. Я знал, что во время поединка с Ван Тэнфэем именно Старший Брат Мэн одержит верх», – толпа оживленно загудела. Обрывки разговоров доносились и до Мэн Хао. Он сухо кашлянул.
Хотя кашель вышел весьма тихим, все ученики на площади тотчас умолкли. В их взглядах читалось уважение. Утренний свет отражался от его серебряного халата, делая похожим на небожителя.
Мэн Хао приметил Чжоу Кая в толпе. На его лице шла ожесточенная борьба. Потом он заметил унылого Инь Тяньлуна, который в ответ натянуто улыбнулся. Ему на глаза попались и другие ученики на четвертой ступени Конденсации Ци, которые тоже присутствовали в тот злополучный день. Почувствовав на себе его взгляд, они заискивающе улыбались.
Он увидел даже Цао Яна, которого била крупная дрожь.
«Сегодня я в ответе за Выдачу Пилюль», – сказал Мэн Хао. Не было нужды готовить речь заранее, он учёный и слова приходили сами собой. Когда он говорил, его речь несла с собой силу, которая пронзала сердца смотрящих на него людей: «Братья ученики, посвятите себя Культивации, и тогда вы сможете преодолеть шестую ступень. Я с нетерпением жду момента, когда ряды учеников Внутренней Секты Покровителя пополнит еще один человек».
Сила его слов происходила не из его Культивации, а из его статуса ученика Внутренней Секты.
«Мы запомним наставления Старшего Брата Мэна», – воскликнули несколько людей внизу, одухотворенные, будто услышали голос самих Небес. Один за другим они поклонились Мэн Хао.
Вскоре все начали повторять эти слова, пока вся площадь не скандировала их в унисон.
Мэн Хао взял бездонную сумку из рук юного слуги, открыл её и взмахнул рукавом. Целебные пилюли и Духовные Камни разлетелись во все стороны.
После чего его рука мелькнула над бездонной сумкой и в ней возникла молочно-белая Целебная пилюля. От нее исходил травяной аромат и белая энергия Ци. Она сияла, будто в ней сосредоточилась утренняя заря.
“Это… это же Пилюля Белого Духа!!!”
«Она оказывает невероятный эффект на любого на четвертой ступени или ниже. Ее давно уже не выдавали. И наконец, вот она!» – у всех на площади участилось дыхание при виде Целебной пилюли в руках Мэн Хао.
Его глаза изучали толпу. Толстяк улыбался до ушей. Для него пилюля была не такой уж и редкой. У него в бездонной сумке уже лежала парочка – подарок Мэн Хао.
«Эта пилюля уникальна. Вы должно быть уже знаете, что я планирую отдать ее самому подходящему ученику. И все же, Мэн Хао не забывает про дружбу. Я только что заметил старого друга, поэтому эта пилюля достается ему». Его взгляд упал на Цао Яна, которого начала колотить дрожь. Рука Мэн Хао сверкнула, и пилюля полетела к нему.
«Мне конец, – подумал Цао Ян, готовый расплакаться, – я восстанавливался от ран все эти месяцы…» – стонал он про себя. Теперь-то он понимал, что Мэн Хао обид не забывает. Даже став учеником Внутренней Секты, он не забыл отдать должок.
Когда огни на площади померкли, Мэн Хао взмахнул рукавом и ушел. Он не остался наблюдать за разгоревшейся дракой.
Раскрасневшийся Толстяк побежал следом. Он глянул на юного слугу Чжао Хая и взглядом приказал ему отступить подальше. Очевидно, его беспокоило, что юнец может его заменить. Поравнявшись с Мэн Хао, он завел свою песню: «Старший Брат Мэн, почему бы нам не прогуляться по Внешней Секте?»
Вспомнив, как он провернул нечто похожее со Старшей Сестрой Сюй несколько лет назад, Мэн Хао кивнул и улыбнулся.
Рука об руку они направились вперед, за ними раздраженный Чжао Хай. Почти сразу, после того как они покинули площадь, их нагнал Чжоу Кай.
«Приветствую, Старший Брат Мэн», – смущенно сказал он. Он не один раз доставлял Мэн Хао неприятности, но предположил, что став членом Внутренней Секты он проявит больше сдержанности. Однако, самолично лицезрев судьбу Цао Яна, Чжоу Кай нервно помчался на его поиски.
Мэн Хао окинул его взглядом, но ничего не сказал. Толстяк сделал шаг вперед и воскликнул: «Чего тебе?»
«Несколько дней назад, я наткнулся на сокровище. При одном взгляде на него я сразу понял, что его судьба оказаться в руках Старшего Брата Мэна. Пожалуйста, примите его в дар». Прикусив язык, он достал из своего халата бездонную сумку и преподнес ее Мэн Хао. Толстяк холодно хмыкнул и выхватил её, после чего с широкой улыбкой передал Мэн Хао.
Мэн Хао принял её и взглянул на содержимое. Потом кивнул Чжоу Каю, развернулся и пошел дальше. С безмятежным лицом, как облака в небе. Чжоу Кай беспомощно уставился ему вслед и вздохнул.
«Возможно, эти предметы покажутся недостойными ученика Внутренней Секты».
Пока Мэн Хао шел, Инь Тяньлун неподалеку тоже вздохнул. С улыбкой до ушей он поспешил к Мэн Хао и тоже сказал, что обнаружил сокровище, которое по велению самой судьбы должно принадлежать Мэн Хао, и тоже преподнес бездонную сумку, в которой лежали пятьдесят Духовных Камней. Мэн Хао принял её, слегка сдвинув брови.
«Мы оба братья ученики, – сказал он, – обиды должны остаться в прошлом. Не нужно вести себя так».
Когда Инь Тяньлун услышал это, его сердце пропустило удар, он понял тайный смысл слов Мэн Хао. Проклиная про себя Чжоу Кая, за то, что тот дал больше его, он, скрепя сердце, вытащил еще одну бездонную сумку, после чего Мэн Хао кивнул.
На своем пути Мэн Хао встретил многих людей, кто, так или иначе, перешел ему дорогу в прошлом. Все они действовали по одному и тому же сценарию. Вскоре у него стало на десять бездонных сумок больше.
«Что думаешь? – довольно спросил Толстяк, – я неплохо все придумал, а? Я заранее всех их проинструктировал, сказав, что если они хотят избежать проблем в будущем, придется пустить немного крови сейчас». На эти слова Мэн Хао со смехом покачал головой.
Он сразу почувствовал, что что-то неладно со всеми этими дарами, и резонно предположил, что это дело рук Толстяка.
«А что насчет ученика на пятой ступени, который пытался тебя убить?» – поинтересовался Мэн Хао.
«Ах, он. Я использовал нефритовую табличку, что ты дал и навестил Управляющего Внешней Секты. Он позаботился, чтобы того сослали в глушь добывать демонических созданий. Он не может вернуться, пока не поймает 100», – что касалась самого Толстяка, то любой, кто причинит ему вред, дорого за это заплатит.
«Только не делай этого публично, чтобы потом никто не мог загнать тебя в угол», – предупредил Мэн Хао тихо.
«Я понимаю, – заговорщически ответил Толстяк, – все улажено. Чжоу Кай и Инь Тяньлун избавятся от него».
Они переглянулись и рассмеялись. И больше об этом не говорили.
Сделав круг по Внешней Секте, и повстречав великое множество учеников, они, наконец, добрались до Мастерской Пилюль Культивации. Мэн Хао притормозил на секунду глядя на неё, после чего, широко улыбаясь, вошел внутрь.
Когда мужчина, ведающий Мастерской его увидел, он тотчас поднялся: “Приветствую, Старший Брат Мэн”.
Мэн Хао улыбнулся и кивнул ему, приглядываясь при этом к целебным пилюлям.
«Не волнуйтесь Старший Брат Мэн», – сказал мужчина. «Младший Брат Ли Фугуй приглядывает за Мастерской Пилюль. Торговля процветает. Я гарантирую, что не позволю ученикам покупать здесь Целебные пилюли», – сказав это, он положил руку на сердце.
Толстяк весь лучился от радости. До этого он передал мужчине Практику бездонную сумку, пока никто не видел. И вскоре подобная практика вошла в привычку. Хотя Целебные пилюли принадлежали Секте и не были его частной собственностью, мужчина не отказался подзаработать на стороне.
Из-за настойчивости Толстяка, только после обеда Мэн Хао смог, наконец, полностью выполнить его просьбу. Они гуляли по всей Внешней Секте, пока все не увидели их идущих вместе. Под конец, после нескончаемых просьб и уговоров, они пришли к Павильону Сокровищ.
Лукавый мужчина у Павильона Сокровищ, похоже, дожидался их снаружи уже какое-то время. Когда он увидел приближающегося Мэн Хао, то глубоко поклонился и громко продекламировал: «Ученик Павильона Сокровищ Сунь Тяньди приветствует Старшего Брата Мэна. Старший Брат Мэн – дракон среди людей, могучий и величественный…» Мужчина был безграмотным, поэтому слегка не рассчитал с красноречием. На его лице было написано восхищение, но глубоко внутри он немного нервничал, к счастью, только он знал об этом.
Он боялся, что Мэн Хао вспомнит, как несколько лет назад тот обманул его, поэтому с надеждой глянул на Толстяка.
Толстяк прочистил горло: «Мой друг хочет, чтобы я взял сокровище, – сказал он немного смущенно, – если это нарушает какие-либо правила, он возьмет всю ответственность на себя».
Мэн Хао от такого потерял дар речи. Они с Толстяком зашли внутрь Павильона Сокровищ. Спустя некоторое время они покинули здание, хотя Толстяк умолял побыть там еще немного. Когда Мэн Хао вернулся на Восточную Гору солнце уже начало садиться. Он сел на камень рядом с Пещерой Бессмертного, думая о том, что сегодня произошло. Теперь он намного лучше понимал значительность статуса ученика Внутренней Секты.
С наступлением вечера Мэн Хао любовался розовеющим горизонтом. И тут заметил вдалеке идущую к нему женщину. Похожую на богиню, спустившуюся с небес, в серебряном халате с длинными черными волосами, бледной кожей лица. Даже без макияжа она выглядела ослепительно. Её бесстрастное лицо казалось Мэн Хао утонченным и волнительным.
(Прим. В азиатской культуре бледная кожа символ красоты и статуса, когда как загар удел простолюдинов)
“Старшая Сестра Сюй”, – сказал Мэн Хао, сложив ладони в приветствии.
«Поздравляю, ты стал членом Внутренней Секты», – соответствуя своему имени, Старшая Сестра Сюй оставалась холодной и безрадостной. Это было частью ее личности, но она не со всеми обращалась холодно. Например, услышав от ее юного слуги новости про Мэн Хао, она сразу же направилась его искать.
Мэн Хао с улыбкой стоял рядом. Их длинные халаты развевал горный ветер.
«Сегодня я побывал в Мастерской Пилюль Культивации и приобрел еще одну Пилюлю Красоты», – подняв пилюлю, он преподнес её.
Она долго молчала просто глядя на пилюлю, но, в конце концов, взяла её. Так они и стояли, вместе глядя на розовеющий закат.
Она была невероятно красивой, почти идеальной, как нефрит. Закатные лучи, падающие на нее, только сильней подчеркивали ее красоту.
Время, казалось, замерло. Они стояли на Восточной Горе, их тени растворились друг в друге в свете заходящего солнца сливаясь в одно целое, как чернила в воде. Этот момент, казалось, длился вечно.
Последние лучи солнца медленно истаяли за горизонтом, и в небо поднялась луна. Наконец, Старшая Сестра Сюй повернулась и пошла прочь. Она сделала всего пару шагов, прежде чем остановиться.
«Я была в Мастерской Пилюль Культивации. Ту Пилюлю Красоты, что ты мне дал, купил другой», – после этого она ушла, ни разу не обернувшись.
Мэн Хао оцепенело, смотрел ей в след, и долгое время не мог прийти в себя. Он почесал голову, в его глазах разгорелся свет. Мэн Хао подумать не мог, что нечто подобное произойдет. Тем не менее оно кажется…