Том 6. Глава 6. Неймлесс (Нейменлoз)
— … Я? Пpосто называйте меня Нейменлоз.
Благодаря помощи молодой девушки, которая была точной копией Люмии, Глен и остальные покинули помещение, где призрак продолжал стоять на месте. Из-за серьезных проблем, в которые они влипли, группа продолжала бежать по коридорам башни довольно продолжительное время, чтобы как можно дальше убежать от него. Cпустя некоторое время после того, как они миновали десяток коридоров и поворотов, они смогли увеличить дистанцию, и перешли на спокойный шаг. Именно в этот момент девушка могла ответить на их вопросы.
— … Нейменлоз, не так ли? – вздыхая от невнятного имени, Глен не мог понять странность ситуации.
Bсе окружение, окрашенные в серые тона, полностью неподвластны времени, словно оно будто бы остановилось. Убегая далеко вперед, они оказались в темноте, и, чтобы понять, где они сейчас находятся, использовали магию света.
Серика лежала на спине Глена без сознания, который неохотно следовал за Нейменлоз. Pядом с ним шла Систина, когда Люмия находилась позади него. Риель поручили следить за тылом, чтобы вовремя среагировать на появления призрака или нежити.
— Я могу спасти вас всех, так что вам придется следовать за мной.
Глен не мог полностью довериться ей, но другого выхода из этой ситуации попросту не было. Eсли она действительно захотела причинить им вред или же убить, то она бы не вмешалась, когда призрак занес меч, чтобы лишить головы Серики. Более того, учитывая, что она сделала, чтобы спасти их, ее слова заслуживали определенного доверия… возможно.
Но вопросов от ее действий становилось все больше.
— Эй… Кто ты такая? И откуда у тебя на спине эти крылья? Почему ты решила помочь нам? Кто был тем призраком, и что это за магия, которая погрузило все в серый цвет? Откуда ты знаешь о нас? И почему ты выглядишь точно так же, как и Люмия? Что вас с ней связывает?
— …
Нейменлоз, молча, бросила раздраженный взгляд в его сторону и уставилась на нервного Глена, словно они находились по разные стороны баррикад. Девушка так и не ответила на его вопросы.
— Тц… зачем я трачу на это время?
Помимо тех крыльев на ее спине, она выглядела как Люмия, но поведение и отношения полностью различались: в девушке чувствовались усталость, разочарование и депрессия. Говоря простым языком, вокруг Нейменлоз витала мрачная аура…
— В самом деле, хоть ты и выглядишь как она, но от тебя ощущается негативное давление… Если ты продолжишь докучать всем, умрешь от старости в одиночестве~, – к удивлению, Нейменлоз, видимо, рассердилась на его отношение к себе и колко ответила ему. – Это довольно грубо прозвучало, знаешь ли. У меня есть на то причины, почему я не могу раскрыть вам свои секреты.
— И в чем причины?
— Ты не понял? Дело не в том, что я не хочу этого говорить… а скорее не могу. Если отвечу на твои вопросы, то в последствии это станет проблемой.
— A-а…?
— Иногда невежество – это блаженство. Знать слишком много – это проблематично, не воспринимая тот факт, что я не планировала показываться перед вами и помогать. Единственное, что могу для вас сделать, так это помочь вам выбраться из этого места. Теперь-то ты меня понимаешь?
Xоть она и сказала, что не могла показываться перед ними, почему же она появилась именно в том зале, где проводились ритуалы?
— … В самом деле, я не могу тебя никак понять, фальшивая Люмия.
— Хорошо. Позвольте мне тогда немного рассказать… о себе. Нынешняя я похоже на силу, которая заключена в лей-линиях. Mое физическое тело давно исчезло, но это эфирное тело в то же время и существует, но и в то же время нет. Твое описание, что ты увидел образы у себя в голове, приписав их к галлюцинациям, не совсем верно.
Глена озадачило такое объяснение, от чего от нахмурился и тяжело вздохнул. Не таков ответ он ожидал услышать из ее уст.
— Поскольку я – сила, заключенная в лей-линиях, могу материализоваться абсолютно в любых руинах по всему континенту. Такое мое предназначение. И-и-и… тебя устроит такой ответ?
— Да, меня это вполне устроит. Больше не нужно ничего говорить, – щелкнув языком, раздраженный Глен все-таки не удовлетворил своего любопытства.
— Так нехорошо поступать, сенсей. Не поступайте так с Нейменлоз.
— Эй, Люмия! Почему ты защищаешь этого подозрительного двойника? – дружелюбная натура Люмии заставила Глена вздохнуть от недовольства. – Ты посмотри на эти отвратительные крылья за ее спиной. Что с ними? Просто смотря на них, мне хочется опустошить желудок.
Глен с отвращением взглянул на крылья Нейменлоз, словно они были неприродного происхождения.
— Что? «Отвратительные»!? Хоть вы и говорите так, что форма ее довольно странная…
— Сенсей, вы не можете никак избавиться о своей идиотской предвзятости. Как вы могли назвать их «отвратительными»? Скорее, они похоже на крылья бабочки и выглядят довольно мило.
Пока Люмия в непонимании наклонила голову набок, Систина не стала терпеть, чтобы не обругать Глена.
— Ха!? Милые!? Они, скорее, похожи на связанных друг с другом угрей! Где вы увидели здесь красоту?
— Сенсей… Какого черта вы говорите что-то подобное перед ней? У вас что, глаза из стекла?
Глен и Систина снова начали между собой пререкаться.
— Простите нас, Нейменлоз-сан. Наш сенсей просто беспомощен, когда нужно спасать нас. На самом деле он очень ранимый и чувственный человек.
— Я знаю.
Не знаю, почему она так ответила, Люмия же не стала обращать на это внимания.
— Помимо этого, мне бы хотелось поблагодарить вас. Нейменлоз-сан, спасибо вам, что спасли нас.
Внезапно для всех, Нейменлоз остановилась. Люмия и остальные последовали ее примеру.
— Я не знаю, почему вы так похожи на меня, но ощущаю, будто бы мы хорошо знакомы.
— …
— Может такое быть, что мы были сестрами в другой жизни?
Это вовсе не было попыткой льстить или задать риторический вопрос, но Люмия говорила все свои мысли вслух.
В этот самый момент Нейменлоз повернулась и как можно ближе подошла к ней.
— Я ненавижу тебя больше всего, Люмия, – она уставилась на нее с таким взглядом, словно они были кровными врагами, наполненным ненавистью и враждой. – Называешь нас сестрами, но понимаешь ли ты, что мне хочется блевать от твоих слов? Из вашей пятерки я не хотела спасать именно тебя.
Внезапное проявление гнева и ярости, направленную исключительно в сторону Люмии, она продолжала смотреть ей в глаза. Люмия в недоумении стояла на месте, не сделав ни один шаг в сторону от нее. Атмосфера вокруг этой двоицы внезапно помрачнела, от чего Систина затаила дыхание, а Глен схватился за свой револьвер. Риель крепче ухватилась за рукоять мифрилового меча Серики, готовая в любой момент напасать на двойника Люмии.
— Не переживайте. У меня нет планов навредить ей… или, может, мое нынешнее состояние никак не может причинить ей вреда. Я просто спустила на нее свой пар.
Она посмотрела на Глена, готовый вот-вот выстрелить из револьвера, и остальных. Затем, вернув свой взгляд на Люмию, посмотрела прямо ей в глаза.
— Хоть мне и не стоило порицать тебя, подстерегая здесь… я больше не могу сдерживаться… если бы не ты…!!
После этого она повернулась на сто восемьдесят градусов, больше не бросив своего взгляда в ее сторону, и повела группу дальше к выходу из этого лабиринта.
— Ты… все же добрый человек, Нейменлоз, – Люмия все равно сказала это одинокому двойнику, вовсе не обращая внимания, что произошло.
— Почему ты так считаешь…?
— Хоть вы и ненавидите, но все равно хотите спасти меня.
— Это потому что… это просто стечения обстоятельств, вот и все…
— Я не знаю, почему вы так меня ненавидите, не могу просто так просить у вас прощение, потому что этого будет мало, – Люмия смотрела на спину Нейменлоз, уверенно произнеся это. – По крайней мере, позвольте мне отблагодарить вас…
— …
— Спасибо, что помогаете нам.
Внезапно, словно растворяясь в темноте, Нейменлоз медленно становилась прозрачной.
— Э-, эй!
— … Мне нужно немного времени, чтобы собраться с силами, – холодно произнесла Нейменлоз и обратилась к Глену. – Не беспокойся об этом. Я обитаю в каждом уголку этого места, что ты называешь Руинами. Тебе нужно следовать моим указаниям, и…
С этими словами она исчезла.
— В самом деле, что это за двойник такой? – качнул головой Глен.
Скорее всего, он не мог понять ситуацию, в которой они оказались.
В этот самый момент, когда он задумался над ее словами, он почувствовал, что что-то начало шевелиться на его спине. Это была Серика, и, похоже, что она пришла в себя.
— Г-, Глен…? Где это мы?
— Серика, ты очнулась? – с облегчением произнес Глен.
Систина, Риель и Люмия были рады тому, что она пришла в сознание.
— Эй, как ты себя чувствуешь…?
— … Ужасно.
Серика, еле-еле произнеся, обессиленно положила свою голову на его спину.
Люмия уже давно применила на ней магию исцеления, но ее состояние оставалось все таким же тяжелым.
— Меч того призрака, по-видимому, поглощает душу тех, кто его коснется, и превращает ее в свою силу. Моя душа, вернее мое эфирное тело ослабло именно из-за этого клинка.
Одна из загадок аномально сильной магии призрака была разгадана. Чем больше он наносил увечья врагу, тем сильнее он становился.
— Повреждения эфирного тела восстановится только от естественного исцеления… с такой тяжелой раной я… никогда не смогу использовать магию… Ха-ха-ха…
— … Не говори ерунды, – вспылил Глен, но, однако, частично был с ней согласен.
Урон, нанесенный душе, становился роковым абсолютно для любого человека, не смотря на то, кем он являлся. Поскольку маги полагались на силу своей души или эфирного тела для использования магии, их состояние становилось приоритетной задачей. Такая серьезная травма не помешает Серике использовать магию, но, тем не менее, сильно понизит ее силу.
В течении нескольких минут группа продолжала двигаться вперед, не обронив ни слова. Единственный звук, который можно было услышать, – это звук их шагов.
— Скажи, Глен… Где тот тип? Тот призрак… что с ним случилось? – нарушила молчание Серика.
— Нам пока удается оторваться от него, и нам помог некто под именем Нейменлоз.
— … Нейменлоз? – Серика задумалась. – Кто это? Ко всему прочему, и куда она исчезла? Нас всего тут пятеро.
— Хм… как тебе это объяснить. Этот странно выглядящая сущность, которая появилась прямо перед нами, и… Эй? Нейменлоз? Ты меня слышишь? Появись на секунду! – крикнул Глен в пустоту, но она так и не появилась. – …? Все еще не хочешь показываться? Черт бы тебя подрал…
Глен был раздражен тем, что она никак не хотела показываться Серике даже после разгоряченных криков.
— Ха-а… забудем об этом. Я не верю, что здесь может быть кто-то другой, кроме нас. Судя по всему, вы ей доверяете. Я не… возражаю…
Серика болезненно закашляла после того, как произнесла последние слова. Вероятно, это все из-за серьезного урона по эфирному телу.
— Эй, Серика? Ты в порядке?
— В полном. То, что я хотела сказать, это… – Серика остановилась, готовя себя к тому, что могло произойти после сказанных ею слов. – Я просто обуза для вас… Оставьте меня здесь.
Глен не знал, что это нашло на Серику.
— В моем нынешнем состоянии я сомневаюсь, что выживу.
Ее голос, будучи здоровой, звучал уверенно и внушал страх в сердца слушателей, но здесь этого не довелось услышать; он стал болезненным и слабым. Лежа на спине у Глена, Серика была уже не способным магом, а раненной, напуганной женщиной, за которой требовался постоянный уход.
— … Как мы можем оставить тебя, а самим убегать, дура.
— Я предполагаю, что призрак перестанет вас преследовать.
— Если верить словам Нейменлоз, то этот парень станет нам занозой в заднице. Он бы преследовал нас до самого края земли. Однако…
Информации о нем было довольно мало, которая поведала Глену Нейменлоз, и судя по ее рассказу, у них существовал шанс выбраться целыми и невредимыми. Единственное его слабое место заключалось в том, что он был ограничен пятидесятым и восьмидесяти девятым этажом, будто бы это место служило для него тюрьмой. Эти уровни именовались «сторожевая станция», и призрак никак не мог выйти за их пределы.
— Другими словами, с нами все будет хорошо, и мы выберемся из Проклятого Лабиринта. Нейменлоз сказала, что приведет нас к ближайшему порталу.
— И все же я хочу, чтобы ты бросил меня здесь… – Серика слабо схватилась за плечо Глена. – Если ты будешь нести меня так и дальше, то только доставлю вам хлопот, если он доберется до вас.
— М-м… Ты права.
— … Верно… Поэтому…
— Но я отказываюсь, – Глен, не останавливаясь на секунду, продолжал нести ее на спине.
— Тогда я хочу сказать тебе кое-что, и хочу, чтобы ты выслушал меня… Если ты продолжишь нести меня и дальше…
— А-а-а… просто замолчи уже, надоеда! – Глен все видом дал ей понять, что не готов ей уступать, и уверено зашагал вперед. – Я обязательно верну тебя обратно! Выведу из Проклятого Лабиринта! Больше это никак и не под какими предлогами не обсуждается! Это приказ лидера экспедиции, поэтому твои слова не подлежат рассмотрению, дура!
Серика удивилась такой разгневанной реакции. Она не знала, что ему ответить, и тупо уставилась в его спину.
— П-, почему… Почему для такой, как я…?
Услышав эти слова, Глен…
— Потому что ты моя семья! – сердито вскрикнул Глен. – Если бы я оказался в опасности, ты бы сделал все, чтобы вытащить меня из неприятной ситуации, даже несмотря на то, что шансы на выживание равны нулю.
Чуть снизив тон голоса, Глен продолжил.
— Семья… что значит семья?
— Глен….
Серика положила голову на его спину. Выражение, которое показалось на ее лице, говорило, что она искренне удивлена таким ответом.
— Мы действительно… Семья?
— А как иначе?
— В самом деле? В самом деле!?
— Перестань быть такой раздражающей. Разве тебе одного раза недостаточно?
— Да… Верно… Мы семья… Ха-ха-ха…
После обмена несколькими фразами, Серика глубоко вздохнула, тихо заплакав у него на спине.
— Почему ты плачешь?
— Признаться честно… я… я всегда волновалась о том, что мои мысли о «семье» были односторонними…
— Дура, почему ты так считала?
— Потому что я не человек
— Что!?
Серика наконец произнесла то, что давно скрывала от него.
Она рассказала ему о своем четырехсотлетнем скитании по миру, о переживаниях, об одиночестве и о бесконечных сражениях, когда служила в Имперской Армии. Поведала ему о «голосе», который слышала постоянно, и так же упомянула о мистической миссии. Затем он исчез после того, как усыновила юного Глена и стала профессором в академии. Спустя несколько лет ей поручили исследовать Подземный Лабиринт, и в тот самый момент к ней вернулся тот самый «голос» все с теми же словами и побуждениями как можно быстрее завершить миссию.
— Выходит, именно поэтому ты постоянно уходишь в этот Проклятый Лабиринт только из-за этого «голоса»…?
— … Не только…
— … Не только?
Такой странный ответ озадачил Глена.
— Сначала я спускалась туда только из-за него, потому что говорил мне снова и снова… но сейчас у меня не было никакого желания завершать какую-то миссию.
— Тогда почему ты продолжаешь спускаться в Лабиринт?
— П-, потому что… мне страшно… – тихим голосом ответила Серика. – Те счастливые моменты, которые я провела вместе с тобой… заставляли меня сильнее боятся будущего… Потому что не могу никак постареть из-за своей «бессмертности»… Твое течение времени и мое протекают совершенно по разным направлениям... Когда я вижу, как ты растешь, мне становится больно от мысли, что умрешь от старости гораздо раньше меня. Это невыносимо.
«Да… именно так… ».
— Правильно ли видеть меня в своей семье? Признаешь ли ты нечеловека в своей семье? Я думаю, что ты находишься рядом со мной только из-за жалости…
Именно эта «болезнь» все время терзало сердце Серики, потому что на протяжении долгих лет жизни была одинокой.
— Глен… я…
Серика протянула свои руки вперед через плечи Глена, чтобы обнять его, приложив свою голову к его затылку.
— Что «голос»… что «какая-то» миссия… все это не имеет значения… до тех самых пор, когда… мы живем вместе… я буду доволен этим временем, проведенным с тобой.
— …
— Я хочу разделить вместе с тобой свою жизнь… чтобы стать таким же «человеком», как ты…
Глен услышал, как Серика всхлипнула после сказанных им слов. Поняв это, он стиснул зубы и закрыл глаза.
— Вот почему…
Серика бросила вызов невозможному Лабиринту, чтобы найти ответы на свое бессмертие и превратить ее из «бессмертной» в «человека». Исходя из того, что удалось ей понять, так причиной «бессмертия» является завершением забытой миссией. Поэтому все, чего она добивалась, так это чтобы Глен признал ее человеком, и чтобы он признал его семьей.
Причина, почему Серика захотела отправиться в Обсерваторию Таума, была точно такая же, когда она спускалась в лабиринт. По слухам, в руинах находится пространственно-временной механизм или, иными словами, древнее устройство, которое использует магию времени. Серика, которая не находила ответы на свои вопросы в Лабиринте, нашла альтернативу, чтобы понять свое бессмертие.
Говоря прямо…
— Это была глупая затея… совершенно никчемная затея, дура, – выпалил Глен, задрожав от гнева.
— … Глен?
— … Почему ты до сих пор зациклена на этом? Ну а я, который постоянно переживает за тебя, думаешь, этого не замечаю? Это совершенно нелепо! Черт…! Черт подери…!
Кстати, их отношения всегда были такими.
Когда Глен начал ненавидеть магию после определенного момента в своей жизни, Серика пришла к мнению, что он и ее ненавидит. Поэтому она решила отправить его работать в академию в качестве магического инструктора. Серика надеялась, что Глен вернет свое восхищение к магии, как это было в его юном возрасте.
Серика Арфониа. Он всегда считал ее сильным магом или, скорее, волшебником. Вспоминая ту сказку, Глен мечтал стать тем самым волшебником, но позже изменил свои взгляды и теперь хотел стать сильным магом, как Серика. Для него она являлась чрезвычайно могущественной, настолько, на что он и не мог надеяться, чтобы соответствовать ее силе, даже если посветит всю свою жизнь магии, – как трансцендентный человек, подобно героям из легенд.
Глен переоценивал ее силы, потому что Серика самый сильный маг… самый сильный волшебник, и совершенно не обращал внимания, что она все-таки является женщиной. За свои четыре века жизни она блуждала по миру, и от этого ее сила воли начала слабеть еще сильнее. Эти моменты каждого сведут с ума, даже если бы Серика была «человеком».
Сейчас у Глена не было ни единой хорошей мысли, чтобы хоть как-то утешить ее, но при всем при этом он никак не мог признать, что она сделала для него, значащим. Поэтому…
— Ты и я, мы – семья… – Глен мог говорить это хоть сколько душе угодно, снова и снова… – Мы – семья, Серика. Помимо этого, кем мы еще можем быть? Прошло столько времени, проведенное вместе, и почему ты до сих пор этого не поняла, дура? Если у тебя есть какие-то проблемы, просто расскажи мне о них. Разве ты думаешь, что справишься с этими ненужными проблемами сама? Как ты не можешь понять чего-то столь элементарного?
Снова и снова…
— Ты как маленький ребенок. Ой, я хотел уточнить, сколько тебе лет исполняется в этом году? Господи, что за глупая бабушка… Честно говоря, теперь мне придется заботиться о тебе как о члене семьи.
Всякий раз, когда он будет думать говорить ли ей это...
— … Просто останься обычной Серикой, которую я знаю, и не о чем больше не беспокойся. Неважно, «бессмертная» ли ты или какой-то другой монстр, демон или даже повелитель демонов… ты всегда будешь членом… моей семьи.
Со спокойным голосом сказал Глен, наполненными эмоциями, чтобы она могла понять его искрение чувства.
— Просто останься такой, какая ты есть, хорошо?
— Да, – выслушав его, Серика глубоко вздохнула. – Как я до сих пор не могла понять столь простое, как это…
— Серьезно, такая проблемная женщина… – после того, как он разочаровался в ней, Глен собрал все силы и выдвинулся вперед, держа ее на спине.
Люмия и остальные украдкой поглядывали на счастливое и спящее лицо Серики.
— Тц… На что это вы смотрите? – Глен, заметив любопытные взгляды своих студентов, застенчиво повернул голову в сторону.
— … Спасибо, Глен.
Внезапно перед ним появилась Нейменлоза, что удивило его.
— Дура, не пугай меня так! Помимо этого, за что «спасибо»!?
— … Ничего, – она повернулась к нему спиной.
***
Группа продолжала идти по коридорам бесконечного лабиринта, готовясь встретить ужас, который уже нагонял их. Все они надеялись, что благополучно доберутся до выхода, но судьба – привередливая любовница.
— … Он здесь.
— Да.
Глен и остальные замедлили шаг, поглядывая назад. Они могли совершенно четко ощутить, как к ним начинало приближается нечто невообразимое, быстро сокращая дистанцию.
— … Он еще далеко, но наверняка догонит нас.
— Сможем ли мы отстать от него, если побежим со всех ног?
— Нет, у нас не получится, потому что выход все еще довольно далеко от нас. Хотя это займет меньше времени, чем добраться до той арены, откуда мы убежали, но все же…
Единственным вариантом остается принять бой…
— Я постараюсь задержать его как можно дольше, чтобы вы смогли добраться до выхода из лабиринта. Ребята, позаботьтесь о Серике ради меня и убегайте как можно дальше из этого Проклятого Лабиринта, – Глен, похоже, решил встретиться лицом к лицу с призраком, усадив Серику на пол у стены.
— Н-, нет! Сенсей, вы не должны этого делать…!
— Верно, что ты такое делаешь!?
Услышав возражения со стороны Люмии и Нейменлозы, он был озадачен.
— Глен, ты не должен умирать здесь.
— Тогда что еще остается делать!? Если мы ничего не предпримем, то он просто догонит нас…
— Э-, это…
— И когда это произойдет, мы все, в конечном итоге, умрем здесь. Нам нечем сражаться с ним. Если я останусь здесь, как минимум смогу выиграть для вас время, чтобы вы смогли…
— Я против! И ты, и Серика должны выжить, несмотря ни на что! Прошу тебя!
— Не могла бы оставить свои мечты при себе! Другого выхода не остается, если за нами следует этот бессмертный ублюдок!
Глен и Нейменлоза начали друг с другом спорить, а их драгоценное время начало медленно, но верно истекать…
— Даже если ты останешься, чтобы задержать его, то все равно он нагонит этих детей и затем убьет их.
— Тогда что прикажешь мне делать!? Просто сидеть, сложа руки, и ждать смерти!?
Когда оба достигли пика полемики…
— … Сенсей, – Систина, которая не хотела прерывать их спор, уверенно посмотрела ему в глаза. – Если другого выхода не остается, то мы могли бы помочь вам. Мы сможем победить его, если останемся все вместе.
На мгновенье Глен подумал, что Систина была сама не своя, говоря подобное.
— Если все вместе будут работать сообща, чтобы одолеть этого призрака, каждый сможет вернуться обратно живым. Это единственное и правильное решение, – после такого смелого заявления, плечи и губы Систины заметно начали дрожать, выдавая ее страх.
— Ты дура!? Как мы сможем одолеть его!?
Глен понимал, насколько силен призрак, которого он хотел задержать в одиночку, и пытался отговорить Систину не помогать ему.
— Если был бы хоть какой-то шанс на победу, безусловно, подумал бы над твоим предложением. Даже если не получилось победить его, даже когда Риель нанесла урон по его сердцу, его все равно не одолеть! Скажи мне, Систина, как мы сможем победить его?
— Глен прав.
По какой-то причине Нейменлоза поддержала его:
— К сожалению, нет никого, кто бы смог убить призрака. Я не знаю причину, почему у этого парня бессмертное тело, он просто не будет обращать внимания на ваши атаки, насколько они были бы сильными, – уверенно сказала Нейменлоз, и встала на сторону Глена.
Систине ничего не оставалось делать, кроме как принять их слова. Но она не хотела сдаваться.
— Я могу объяснить его «бессмертие», как самой удалось понять…
— … Что?
— … А-ах!?
Не только Глен, но и Нейменлоз тоже выпучила глаза от шокирующего заявления.
С этими удивленными возгласами Систина порылась у себя в сумке.
— Я подумала, что нам пригодится справочник, когда собирались войти в портал, и поэтому взяла его с собой. Не знала, что он станет полезен в этой ситуации.
То, что она взяла с собой…
— …? «Волшебник Замка Мельгариус»? Книга, которую принесла с собой Серика?
— Да.
Под пристальным взглядом Глена, Систина, пролистывая книгу, остановилась на нужной странице.
***
Глен разрешил остаться всем и нашел подходящее место для встречи с призраком.
Пространство, которое они нашли, было довольно просторным со множеством нешироких платформ, соединенных между собой лестницами и мостами. На их поверхностях находились углубления для прудов с фонтанами и продольными ямами, где, судя по-всему, должна течь вода. Хоть она давно уже высохла здесь, не трудно было представить, насколько был красивым этот маленький сад.
Наверху находился полусферический каменный потолок. Как расточительно для простого сада. Вместо террасы ее можно спокойно назвать подземной верандой.
— … М-м? Глен, ты в порядке?
Риель стояла рядом с восхищенным Гленом, держа мифриловый меч в руке. Систина и Люмия стояли на значительной дистанции на верхней платформе примерно в двух-трех метрах от него.
— Все готовы?
— Да. Просто предоставь это мне. Я – меч Глена, – произнесла Риель тихим голосом.
Систина и Люмия нервно кивнули головой.
После того, как все приготовились к встрече с призраком, он уже начал быстро приближаться к Глену. Медленно, но уверенно холод и зловещая аура распространились все дальше и дальше, пока…
— Чтобы выстоять против моей силы… храбрость низших достойна похвалы.
Глен предстал перед ними с таким же головокружительным представлением, как это было впервые. Даже просто стоя напротив, колени Глена бесконтрольно задрожали. На спине и на лбу выступил холодный пот.
— Понимая, что вы обречены умереть от моей руки, и зная, что не способны убить меня, вы все еще готовы дать мне отпор. Довольно глупо, но заслуживает уважения. Самое меньшее, что я готов вам пожелать, так это скорейшей смерти.
… Призрак медленно поднимался по лестнице. Глен и другие приготовились к битве. Из всего его тела исходила сокрушительное давление, от которого можно было разочароваться в своих силах и закричать в панике.
— С другой стороны, хочу сообщить тебе, что у нас неплохие шансы на победу, – Глен собрал все свои силы и посмотрел на призрака свысока. – В конце концов, у тебя, ублюдок, осталось только… четыре жизни. Верно?
— …
Внезапное заявление, прозвучащее из уст Глена, заставило призрака остановиться.
— Если это так, то мы сможем провернуть свой план.
Глен вспомнил слова Систины, которая она говорила перед началом составления плана.
***
— … Прежде, чем я расскажу о бессмертии и слабостях призрака… Сенсей, знаете ли вы Ролана Елторию?
Глен нахмурился, словно это была бесполезная трата времени.
— Что? Конечно, я знаю его, но сейчас не время…
— Это очень важно! Поэтому, пожалуйста, слушайте меня внимательно! Ролан Елториа – это известный современные археотауматолог, так же известен как отец археотауматологии. Он посвятил бóльшую часть своего исследования Небесному Замку Мельгариус. Среди магнум опер[14] были такие работы, как «Небесный Замок Мельгариус» и «Волшебник Замка Мельгариус»…
— Да. Для гика Небесного Замка, первая его работа является священным писанием, а вторая популярная сказка, которая известна всем детям. Он был одновременно и археотауматологом и детским писателем…
Не в силах оценить слова, сказанные Систиной, Глен продолжил ее слушать.
— Чтобы собрать все легенды и мифы, а также народные сказки и песни для написания своей истории со своими взглядами на происходящие, результат огромных вложенных усилий. Из всех его работ «Волшебник Замка Мельгариус» считается самым величайшим достижением всего человечества, настолько, что можно даже сказать, что это великолепная коллекция древних легенд, собранных вместе. Другими словами, помимо детской сказки, она так же подробно описывает древнюю эпоху.
— … И что дальше?
— Затем, после того, как он закончил написание «Волшебника Замка Мельгариус», он был схвачен во время экспедиции в соседнее Королевство Резалия. После этого его приговорила к сожжению на костре Святая Церковь.
— !!
— Официальным приговором считается «публикация книг еретической направленности с целью материального обогащения». Церковь насильственно собрала все копии его работы со всего королевства и уничтожила их.
— Это уже слишком! Я ведь читала эту книгу в детстве. Разве это не простая детская сказка? Я не вижу иных причин, почему Святая Церковь отвергает ее, – нервно заявила Люмия.
— Мгм. Независимо от того, как вы на это смотрите, само расследование было подозрительным. Все люди, кого затронуло такое событие, начали подозревать, что это был заговор, верно? – риторический вопрос Систины заставил Глена хорошенько задуматься над ее словами. – Я скажу еще раз… «Волшебник Замка Мельгариус» считается сборником многочисленных рассказов о древней цивилизации. Иными словами, нельзя было ошибиться, заявив, что Ролан Елториа заметил крайне необычное, но что-то запрещенное во время исследования древней цивилизации, и записал свои наблюдения в книге, что, в итоге, привело его к казни.
— !!
— Его последние слова, когда он горел на костре, были таковы: «Епископы скрывают всю мудрость древней цивилизации и манипулируют вами, как захотят. Они определенно приведут человечество к неминуемой гибели!». Вам не кажется, что его слова не обделены смыслом? Он утверждал, что «Волшебник Замка Мельгариус» был запрещенным священным писанием.
Глен, казалось, озадачили слова, которые процитировала Систина, и задал ей вопрос.
— Очевидно, что это был заговор против него, но что из этого следует? Какое отношение это имеет к нашей ситуации? Как ты собралась этим победить призрака?
Глен мог только тщетно улыбаться, слушая Систину.
— Перейдем к основной проблеме. Что качается призрака… – она смотрела прямо ему в глаза. – Красный меч, который развеет любую магию, держа его в левой руке, а в другой – черный, который поглощает силы того, кто прикоснется к его лезвию. Призрак, которого невозможно было убить, сколько не проведешь по нему успешных атак, разве все это не кажется вам знакомым? Если вы любили «Волшебника Замка Мельгариус» в детстве, уверена, что вы должны об этом помнить…
Систина показала страницу Глену, на которой было описано сражение, где воин, сражавшийся с двумя мечами, стоял перед тысячами врагов. Такая картина в сочетании с объяснениями Систины заставило Глена вспомнить события, описанные в книге.
— … Лорд Аль-Хан, Мерцающие Лезвия!
Среди всех персонажей этой книги, Лорд Аль-Хан был самым интересным. Хоть он и служил Лорду Демонов, он являлся самым демоническим существом, чем сам Лорд Демонов. Он находился в вечном скитании в поисках достойного партнера, чтобы сравниться с ним силой. Ему даже удалось скрестить клинки с приспешниками Лорда Демонов, своими собратьями.
Самой главной и характерной чертой являлось два меча, которые он держал в обеих руках, а также тринадцать жизней, которые он получил, пройдя тринадцать испытаний. Другими словами, призрак не мог быть побежден, пока его не убью тринадцать раз.
— Ты не можешь быть серьезной? Разве это не простая детская сказка!? Белая Кошка, ты действительно хочешь сказать, что этот парень – Лорд Аль-Хан, Мерцающие Лезвия! Возможно, что немного, но…
— Я знаю, что это звучит нелепо, но определенное сходство есть! И может это быть простым совпадением? Разве это случайность?
Систина не ошибалась. Могут ли они списать это на простое «совпадение»?
В большинстве случаев наличие одного или двух сходств может быть истолковано как совпадение, но трудно возражать очевидным фактам, когда оно превышает этот лимит. Если бы они просто списывали на простую случайность, то от «дураков» ничем не отличались бы.
Помимо того, Систина говорила, что «Волшебник Замка Мельгариус» не был простой сказкой. Это был сборник легенд и мифов, собранных со всех уголков мира, написанных Роланом Елторией.
— Сенсей, не могли бы вы перестать ходить вокруг да около? Если это действительно Лорд Аль-Хан…
Во всех историях герои и антигерои имеют свои слабости. Что касается Лорда Аль-Хана, Мерцающих Лезвий, то он являлся типичным антигероем, которые были написаны в большинстве рассказов, и, как следствие, существовали определенные способы, чтобы одолеть его.
«… Что нам делать?».
Это словно игра. Сделать ставку на небольшой шанс, что они окажутся правы, и «победить призрака, чтобы каждый вернулся обратно живым», а альтернативой этому отказ от этой азартной игры и погибнуть в лабиринте.
Глен посмотрел на своих студентов. Систина, Люмия и Риель смотрели на него в ожидание услышать окончательное решение.
«Мы выслушаем твое мнение. Мы не станем жалеть о том, как все обернется».
Их взгляд, казалось, говорил сам за себя. Систина, Люмия и Риель уже полностью были готовыми к предстоящей битве. Если они помогут Глену в сражении… тогда, возможно…
— У меня есть обещание… которое я дал сорванцам перед палаткой… что обязательно верну их обратно… живыми. Так что я…
Глен, стоя перед ожидающими девочками, принял решение.
***
«Я не могу поверить, что действительно сделал такую рискованную ставку».
Сердце Глена начало бешено колотиться, понимая, что перед ним стоит никто иной, как Лорд Аль-Хан, Мерцающие Лезвия. При таком раскладе вероятность победы равна нулю, и сложные обстоятельства, которые переплюнули все доводы и мысли о том, что этим призраком был кто-то другой, можно только списать на удачу. Пока существует малейшая перспектива, что все выберутся целыми и невредимыми с этого Проклятого Лабиринта, они обязаны рискнуть.
«А ведь верно… В сказке, Аль-Хан, Мерцающие Лезвия, во время битвы с Лордом Демонов был убит четыре раза. Затем, защищая Волшебника Правосудия, он потерял еще три жизни. В итоге, получается, что он умер семь раз».
Глен взглянул на оппонента, собрав все эмоции, показал их на своем лице.
«Когда я в него выстрелил и пронзил его сердце, когда Риель нанесла по нему удар, мы лишили его еще двух жизней. Если у него всего было тринадцать жизней, то у него оставалось… ».
Глен театрально повернулся к нему и произнес тщеславным тоном:
— У тебя осталось… четыре жизни, я прав?
— …
— Верно будет подметить, что одному мне никак бы не удалось с тобой справиться. Но я не один.
Глен выпятил грудь колесом и большим пальцем подал сигнал своим надежным студентам.
— С их помощью, вчетвером мы сможем победить тебя. Если у тебя все-таки осталось четыре жизни, то у меня есть идеальным план, чтобы раз и навсегда избавиться от тебя, ублюдок.
Глен и остальные ждали ответной реакции со стороны призрака. Честно говоря, они не могли никак подтвердить тот факт, что перед ними был Лорд Аль-Хан, Мерцающие Лезвия. Прогорланя «осталось четыре жизни», Глен понадеялся, что лишит его концентрации, и внезапно нападет на него. Чтобы подтвердить этот факт, он прибегнул к этому замыслу.
В глубине души Глен боялся, что ему не удастся разобраться с ним за один раз. Он сделал все возможное, чтобы подавить в себе страх, и, на первый взгляд, действовал очень уверенно, чтобы разобраться с ним и с его оставшимися четырьмя жизнями.
Сжав кулаки, Глен подумал, что ловко обойдет его с правой стороны и…
«Я выгляжу, наверное, так: «Знаю, что у тебя, парень, осталось всего четыре жизни, поэтому я не упущу этой возможности»? Ради всего святого, пожалуйста, не предпринимай никаких ответных действий!».