Том 3. Глава 4. Hачало и конец веселья (2)

Глен не был тем человеком, которого интересовали достопримечательности экзотических городов, потому что думал, что это лишняя трата времени его драгоценной жизни. Если бы он только видел, какой перед ним сейчас был прекрасный пейзаж…

Он продолжал делать глоток за глотком. (Вроде уснул, а вроде до сих пор бухает. Настоящий алкаш, который предан своему делу.)

Оценивая вкус алкоголя, ища его на дне бутылке, Глен выпил до конца одним глотком, увлажнив свои губы и вспомнив события прошедшего дня; его взгляд не отрывался от чудесного морского пейзажа. (Не понимаю, это ошибка анлейта или так и в оригинале написано? В голове не укладывается такая последовательность).

После того, как прошло уже дольно много времени…

— … Хм?

Он заметил присутствие людей.

Такой домашний человек, как он, сошел с дороги, чтобы прийти сюда. Странно было обнаружить и Глена в это время на пляже.

Однако, проблема заключалась в другом…

— Давай же, Систи, поторопись!

— Эй, Люмия… Я… не уверена в этом…

Эти голоса ему были знакомы.

— Все будет хорошо, мы скоро вернемся. Давайте быстрее к морю. Я уверена, что будет весело.

— Мы уже целый день смотрели только на море… Ах, Боже, ты действительно…!

Как он и подозревал.

Силуэты, которые появились на пляже, были Люмией и Систиной. Плюс…

— … Что мы тут делаем?

Риэль последовала за ними, как какой-то птенец.

— Фу-фу, я хотела, чтобы мы увидели ночное море. Сегодня нам повезло с луной, и сейчас она такая яркая. Я была уверена, что здесь будет очень красиво.

— … Понятно. Но я этого не понимаю.

Они даже не заметили Глена, который был скрыт в тени пальмы.

— Ува-а-а-а…

— … Ах.

Стоя на песчаном берегу, Люмия и Систина были поражены красотой и фантастическим зрелищем ночного морского пейзажа.

— Слишком красиво…

— … Угу… Я бы никогда не подумала, что море в лунную ночь, будет таким замечательным.

Легкий ветерок сотряс их волосы и подол одежды.

— Эй, Систи? Не думаешь, что мы сюда вовремя пришли?

— … Ум… Э-, это… Ты права… но не в этом проблема, Люмия! Покинуть свои комнаты и прийти сюда… немного…

Люмия улыбнулась Систине, которая, казалось, была взволнована.

— Аха-ха-ха, в конце концов, ты сюда не зря пришла, верно? Будь честна с собой, ты ведь хотела сюда приехать? Или я ошибаюсь?

— … У-… гу.

Кажется, Люмия попала прямо в яблочко.

Систина не могла ничего возразить в ответ. Она бы почувствовала себя виноватой, если бы попыталась сказать что-то против.

— Я признаю это… Ха, мы уже нарушили правила и пришли сюда. Так что было бы обидно и не насладиться этим видом…

— Угу, верно сказано.

— Боже… С тех пор, когда я с тобой познакомилась, ты всегда была такой озорной, чем выглядишь на самом деле…

— Фу-фу, прости за это, Систи, – Люмия игриво улыбнулась.

— Но тем не менее, я не могу до сих пор насладиться этим видом. Я хочу, чтобы Венди и Рин тоже были здесь и смогли увидеть это…

— Я их тоже хотела пригласить, но они не захотели. Полагаю, что эти двое, кажется, устали за весь день и решили пораньше лечь спать…

Затем их взгляд снова застыл на ночной горизонт. Оба, кажется, вспомнили, что они взяли с собой Риэль, которая все это время молчала и ничего не говорила.

— … Риэль?

Чувствуя тревогу, Люмия обернулась туда, где Риэль находилась в последний момент.

Она успокоилась, когда увидела ее, все еще находившуюся рядом с ними. Выражение на лице Риэль было таким же, как и всегда.

— … Тебе нравится это? Скучно… не так ли? – нервно спросила ее Люмия.

— ………

Риэль просто молчала, не получив ответа.

Люмия снова почувствовала себя неловко, но потом…

— … Вовсе… нет, – неожиданно пробормотала Риэль.

— … Э? Риэль…

— Это… впервые, когда я вижу что-то подобное… Что это за чувство…? Я не понимаю, действительно не понимаю… – голос звучал ее так, словно она потерялась в себе.

Она искала слова, чтобы четко выразить свои чувства.

Отчаянная, слово за словом, Риэль, наконец, высказалась:

— … Я не устала… наблюдать.

Люмия внимательно вгляделась в ее лицо, которое было освещено светом луны. Она обнаружила, что полузакрытые сонные глаза были широко раскрыты, а взгляд Риэль уставился на бескрайнее ночное море.

Заметив такой выражение, Люмия, наконец, расслабилась. С ласковой улыбкой она продолжила:

— Думаю, что мне повезло встретиться с тобой, Риэль.

— … Повезло? Встретиться со мной?... Почему?

Казалось, что взгляд Риэль задрожал от недоверия.

— Я не знаю почему, но это не объяснить простой логикой, я полагаю… – улыбка Люмии не дрогнула, даже в таком напряженном моменте. – Я очень рада, что ты теперь моя подруга.

— … Подруга…?

Риэль, казалась, напряглась и была застигнута врасплох.

— Ага, именно. Ну и конечно же Систи тоже.

— Эй, Люмия… Ты действительно представила меня таким образом?

— Аха-ха-ха, извини.

Люмия высунула язык, а Систина вздохнула с недоумением на лице.

Риэль опустила взгляд, смотря им на ноги.

— … Друзья… Я действительно не понимаю, – она остановилась. – … Но мне это не нравится.

Когда Риэль сказала это, ее взгляд никак не изменился с обычного. Она снова смотрела на море.

Люмия улыбнулась и покраснела от ее неловкости.

Затем, с другими мыслями в голове, она начала снимать с себя туфли и носки.

— … Люмия? Что ты…

Игнорируя Систину, Люмия побежала в сторону моря.

— Подожди. Я сказала подожди, Люмия! Что ты делаешь!?

Когда ее тоненькие ножки погрузились в море, она повернулась к Систине. Люмия подняла руки вверх, изобразив большую дугу. Золотые локоны ее волос и подол одежды танцевали на ветру.

Обернувшись к ночному небу, Люмия невинно улыбнулась, стоя по колено в море, на поверхности которой отражалась луна.

Эта сцена, наполненная святой энергией и таинственной мистикой, которую сложно было не заметить…

— Фу-фу, вода просто прекрасна…

— Э-, эй, Люмия! Вернись! Твоя одежда промокнет…

— Все в порядке, Систи, я все равно переоденусь потом.

— Н-, не в этом проблема…

«Как мне ее убедить выйти из воды?». В этот момент Систина была нерешительна. В нее полетели капли воды.

— … Кьйа-а-а-а!?

Систина вскрикнула, когда на нее попала вода.

Ощущая холод, Систина сразу поняла, что это была морская вода.

— Аха-ха-ха!

Люмия выплеснула воду прямо на ее ноги.

Виновница посмотрела на Систину с озорной улыбкой.

— Т-, ты сама напросилась! Надеюсь, что ты к этому готова!

Раздраженная Систина сняла ботинки и носки.

Затем, колеблясь у края воды, она сделал шаг вперед, отбросив свои сомнения…

— Получи!

— Кьйа-а-а-а…!

Систина начала брызгаться в сторону Люмии. Ее голос казался счастливым и живым.

— …?

Риэль, наблюдая за ними со стороны, задумалась.

Заметив это, Люмия позвала ее.

— Эй, Риэль, присоединяйся и поиграй с нами!

— … Поиграй? Я не понимаю… но мне просто нужно плескаться водой?

— Ага.

— … Хорошо.

Затем Риэль, без колебаний или давления со стороны, вошла в море вместе с ботинками и с носками.

Она пнула ногой по воде, направляя брызги воды в сторону Люмии и Систины.

Сила, с которой она это сделала, была необычайно сильна, словно она ударила громадным мечом по поверхности воды. Но это всего лишь ее тоненькая нога.

— Кьйа-а-а… кх, кх, кх…!? – капли стекали вниз по голове Систины, словно ее окатили водой из ведра. – М-м-м-м-м… Т-, ты…!

За такой короткое мгновение, Систина промокла с головы до ног намного больше, чем Люмия. Она энергично начала дрожать плечами и кулаками.

— …?

— Аха-ха-ха-ха…!

Риэль молча смотрела на Систину, а Люмия скривилась и держалась за живот не в силах более сдерживать смех.

… После этого девушки полностью были поглощены игрой, брызгая водой во все стороны.

Радостный смех…

Гневный плачь…

Визги и крики…

Непрекращающиеся брызги воды…

Это было похоже на игры щенков и котят, такое же шумное, но вызывающее улыбку на лице. Такой был вид играющих в воде девушек.

Сияющие капли воды под светом луны, поднимались и моментально опускались вниз, словно они танцевали над поверхностью моря.

— … Боже, какая безнадежная троица.

Глен прислонился спиной к пальме, что позволило ему спокойно вытянуть ноги. Он рассеяно наблюдал за ними.

Внезапно он поднял руку, показывая двумя пальцами символ, похожий на латинскую букву «V», но затем он поднял и вторую так, чтобы его руки были прямо перед его глазами, и показал перед собой прямоугольник.

Через него он наблюдал, как на другой стороне импровизированного окна играли между собой три девушки.

— … Идеальная картина.

Его язык ослаб, и он поднял руки в воздух и занес себе за голову, склонив голову наверх.

Взгляд был устремлен в ночное небо, освещенное звездами, которые сияли, как серебро на свету.

— … Мне жаль, что я не принес сюда свою камеру[9].

Она была устроена таким образом, что с помощью объективов, встроенных в коробку, можно было выжечь на доске изображение, на которую был нанесен специальный реагент на основе серебра. Используя магию управления светом и применив несколько трюков, можно сфотографировать даже такое темное место, как ночное небо.

«Ну-у, сейчас я не могу никак запечатлеть ее, когда эти девушки веселятся прямо у меня под носом. И это не потому, что у меня было хоть какое-то средство для переноски такой громадины. Но мне все равно хочется запечатлеть этот момент у себя в голове, как что-то ценное, на ровне с сокровищем».

Это его искренние мысли, которые были вызваны играющимися в море девушками.

— … Ладно…

«Я чувствую себя виноватым, что просто пялюсь на них… Хорошо, что каждый день из этой поездки, будет тяжелая работа после другой тяжелой работы. Я думаю, что это нормально считать это подработкой для основной работы».

Эгоистично придя к такому выводу, он опрокинул остатки бренди себе в рот, которую он отложил, и снова задумался:

«… Это действительно немного странно. Я даже не могу потрудиться вспомнить название этого дешевого и дерьмого бренди, но оно заходит так хорошо, как хорошее и дорогостоящее вино».

Итак…

Пока промокшие насквозь девушки перестали играться… Глен, опьяненный от спиртного, решил, что ему стоит продолжить следить за ними.

***

— … Хм?

Глен, проснувшись от шума волн… быстро осмотрелся по сторонам. Он все еще был сонным.

На берегу никого не было. Он сидел, прислонившись спиной к пальме.

— … Ах, пора бы вставать…

В отличии от материка, где постоянно был холодный ветер, которые дули со стороны снежных горных хребтов на северо-востоке, остров Сэйнерия находился южнее и имел здесь теплые воздушные потоки, а также лэй-линии в непосредственной близости, поэтому было довольно тепло даже в ночное время суток. Возможно слишком комфортный климат повлиял на него, от чего он погрузился в глубокий сон.

— Господи, что со мной сегодня происходит…

Он мог признать, что был невнимательным. Возможно, это алкоголь сыграл с ним в злую игру.

Если бы он сделал это в Фиджите, он бы окоченел от холода.

— Черт, уже так поздно? Ху… Могу ли я попасть в гостиницу в такое время? Я бы не хотел продолжать спать на улице…

Посмотрев время на часах, которые он достал из кармана, Глен поспешно встал на ноги и зашагал быстрыми шагами.

Время уже было далеко за полночь.

Теперь шумная улица находилась в кромешной тишине. Сияющие огни теперь тускло освещали это место. Единственными звуками, которые можно было уловить, были звуки насекомых.

Глен пробежался по тропинке, которая вела прямиком в главное здание гостиницы.

Однако…

Глен заметил кого на пути и остановился.

Он сосредоточил свой взгляд на фигуре, стоящей впереди.

Она никак не скрывала своего присутствия, и не было каких-либо враждебных намерений, поэтому ему не казалось, что это какой-то преступник, но… неестественным было то, что фигура находилась здесь ночью. Ему могло показаться, что это могло лицемерно прозвучать с его уст, и Глен изо всех сил старался этого не замечать.

Он оставался настороже, когда к нему приближалась эта фигура, и ей оказалась…

— … Риэль?

Это была Риэль, все с тем же сонным выражением.

— Что ты здесь делаешь?

Она остановилась в нескольких шагах от него и сказала:

— Тебя не было в комнате, поэтому я искала тебя.

— Но… моя комната находится в другом здании. Как ты…</pпробралась. Проникновения моя специальность.

«Врешь. Ты умеешь делать только то, что нападать, громить и разрушать все подряд».

Он хотел сказать это, но вместо этого он сказал другое.

— … Я закрыл дверь на замок! Если ты не получила ответа из-за нее, разве ты не подумала, что я сейчас сплю? Как ты поняла, что меня не было там?

— … Она была заперта. Вот поэтому я сломала дверь.

— Хм… Понятно.

«Прощай моя зарплата».

Глен сдерживал слезы и притворился, что ничего не произошло. Риэль, как утенок следуемый за мамой, внимательно смотрела на него.

— А что насчет Люмии и Систины?

— Они спят.

— Боже, разве я не говорил тебе держаться рядом с Люмией? Ты помнишь свои обязанности?

— Я знаю… но я хотела встретиться с Гленом.

Бормотание Риэль было таким же невыразительным, как и всегда, и то же самое можно было сказать о ее неизменяемым выражении на лице. В ее голосе не было никакого очарования или какой-либо заинтересованности.

Однако, Глен мог только вздохнуть. Услышав это, Глен заставил себя не сердиться на нее.

Это было крайне непредвиденная ситуация, поскольку она решила оставить цель задания без присмотра, будучи ее телохранителем. В идеале, ей нужно делать то, чтобы быть постоянно рядом с Люмией.

Но когда Глен узнал, что у нее появился другой телохранитель – Альберт, ему не проходилось относиться к этой неудачнице настолько серьезно. Альберт определенно находится сейчас на острове, наблюдая за Люмией на расстоянии.

«Все будет хорошо, пока он здесь. Мне намного спокойнее, когда за ней наблюдает Альберт.

Не должно быть особых проблем, пока мы не закончим с этим Полевым обучением и не отправимся домой».

— Пойдем.

— … М-м.

Они начали идти в сторону главного здания.

Под серебряным светом блестящей луны на звездном небе, одна тень следовала за другой.

— … Эй, Риэль?

Он подумал про себя, что задать ей сейчас бестактный вопрос было бы неправильно, но все же повернулся к ней, и, оглянувшись через плечо, спросил:

— Повеселилась?

— …?

Риэль смущенно наклонила голову.

— Прости. Позволь мне исправиться. Люмия, Систина и остальные в классе… Тебе весело проводить с ними время?

Риэль молча прошла некоторое расстояние, прежде чем ответить:

— … я этого не понимаю.

Ее выражение было невозмутимым. Взгляд был все таким же беспристрастным и оставалось все также без эмоций… Но был намек на беспокойство и замешательство…

— Чувствуешь ли что-нибудь, когда находишься с ними рядом? Что-нибудь происходит у тебя в голове?

— Я не знаю, какие у тебя ожидания насчет меня, но…

Тщательно подобрав слова, ища свои чувства и мысли, она снова замолчала.

— … Чуть-чуть… Я хочу быть рядом с ними двумя… со всеми хоть немного подольше… Вот, что я думаю.

Услышав это, губы Глена скривились, показывая улыбку.

— Я уверен, что это похоже на то, что ты весело провела время. Сохрани в своей голове, хорошо?

— … Я действительно этого не понимаю.

«Ну, полагаю, что слишком рано говорить это наперед, ведь она все еще ребенок. Она могла бы выглядеть как пятнадцатилетний подросток, плюс или минус… но по разным стечениям обстоятельств, ее психологический возраст совершенно отличался от ее внешнего вида.

Однако, если она постепенно начнет понимать всю сложность человеческих чувств… Тогда, возможно, даже она, чье сознание обитает в темном магическом царстве, может быть спасена. Она может провести яркую жизнь, если начнет это понимать.

Вот почему».

— Эй, Риэль… Теперь, когда у тебя появился шанс… Хочешь покинуть группу Придворных Магов и начать жить заново?[10] – предложил он вдруг. – Ну, возможно, это займет очень много времени, но мы с Серикой что-нибудь придумаем. Например, ты теперь можешь стать студентом в Магической Академии, вместо телохранителя. Так ты сможешь боль времени проводить с Люмией и Систиной… Ты можешь быть с ними так долго, сколько сама захочешь.

— ………

Риэль, похоже, слегка дрогнула…

— Тебе больше не нужно больше быть постоянно на кровавых заданиях. Я уверен, что твой брат не… тот человек тоже не захотел бы такого…

— Тот человек…? Кого ты имеешь в виду?

— Ой, прости. Просто с языка слетело. Не обращай внимания.

— … Хорошо.

Риэль это никак не заинтересовало, поэтому она не стала дальше расспрашивать об этом.

— Во всяком случае, причина, по которой ты являешься Придворным Магом, состоит в том, что ты очутилась там по счастливой случайности, когда ты сбежала с организации, верно? У тебя больше нет причин быть боевым магом. Не пора ли тебе пересмотреть свои взгляды на жизнь и вести нормальную, размеренную, как студент? Я уверен, что те двое буду рады этому.

Услышав это, Риэль остановилась.

Заметив это, Глен притормозил и посмотрел на нее.

— Я… не хочу этого, – тихо пробормотала Риэль.

Ее выражение было таким же, как и всегда, сонным.

— … П-, почему? – возразил Глен. В его голосе была доля разочарования.

— Я… должна продолжать сражаться… ради тебя.

— Риэль?

— Да… я решила… что буду жить ради тебя…

Такая фраза всегда была такой слащавой. «Ради тебя». Не существовало человека, который бы не был счастлив услышать это даже от такой молодой девушки, как Риэль.

Однако она…

В этот момент Глен перестал что-либо соображать, услышав это от Риэль.

Я буду бороться ради тебя. Я живу ради тебя.

Глен мог только чувствовать «опасность» в этих словах.

— Ради меня… Но я…

«Уже не являюсь придворным магом».

Эти слова застряли у него в горле. Риэль продолжала смотреть ему спину и хотела услышать те слова, которых ей так не хватало.

— Вот почему ты должен вернуться, Глен. Если тебя здесь нет… Я… ради чего я живу…? Ради кого я должна сражаться…? Я не знаю…

Риэль отвернулась, а ее голос угасал с каждым последним словом.

Ее выражение никак не изменялась, но ее фигура создавала впечатление брошенного утенка, которого оставила родная мать.

— Год назад… Я покинул Придворных Магов, не сказав ни слова тебе и Альберту. Я прошу за это прощения. Нет никаких оправданий тому, что я сделал. В конце концов, я поступил эгоистично и решил отказаться от своих боевых товарищей, которые сражались рядом со мной… Я самый худший человек, даже хуже мусора, – с выражением, наполненным горечью и страданием, Глен продолжил. – Я не имею никакого права говорить об этом, не имею права критиковать тебя за то, что мне обязано вернуться обратно. Однако это то, о чем я должен сказать. Ты… хочешь, что мы снова сражались бок о бок, и, конечно, у тебя нет особой привязанности ко мне, ты просто…

Глен резко остановился. Без колебаний, он продолжил:

— Ты просто используешь меня как замену своего покойного брата.

Собравшись, Глен, наконец, высказал все, что он думал.

Плечи Риэль содрогнулись.

— Когда ты была в той организации… ты боролась, чтобы защитить его, верно? Но в итоге ты потерпела неудачу. Вот почему «сейчас» тебе это удается… заменив меня своим братом. Ты не обязана поддаваться своей воле и желанию, потому что твоя одержимость прошлым мешает тебе жить нормальной жизнью.

— ………

— Когда ты сказала, что хочешь оберегать меня… ты хотела сказать, что желаешь быть в мире, где повсюду будет ожидать тебя опасность…? Такая идея в корне неверна. Разве ты не ставишь телегу перед лошадью?

— ………

— Пришло время остановиться. Я не знаю, сколько раз я это говорил, но твой брат не хотел такого. Я уверен, что он и… Нет, только он хотел, чтобы ты проводила жизнь полную счастья.

Однако…

— … Я это не понимаю.

Риэль…

— Я не понимаю… Я не понимаю…

Ее плечи начали дрожать, сжав перед собой кулаки.

— … Я не понимаю… Я не понимаю, Глен!

Она была взволнована, как никогда раньше.

«Черт!». Когда Глен осознал это, было уже слишком поздно.

То, что он сказал ей… повлияло на ее.

— Я ничего не понимаю, что ты мне сказал, Глен! Почему нет!? Почему ты не можешь!? Что станет со мной, если я перестану защищать тебя!? Почему… почему ты не хочешь быть со мной!? Почему, Глен!? Если тебя не будет рядом… Я… Я…

Ее лицо скривилось в ярости, печали и нерешительности. Мысли и чувства вырвались из сознания и были направлены в сторону Глена…

Удивленный Глен осознал… что совершил чудовищную ошибку…

«… Все настолько плохо? Ее сердце и сознание давно страдает этим…?».

В тот день, когда Глен оставил ее одну, она, вероятно, не находила себе места. Печаль, которая накапливалась весь год в ее сердце, теперь вырвалась наружу, выдавая ее искренние чувства.

«… Я был… слишком наивен».

Чувства, с которыми Риэль относилась к нему, были искренними. Она была зависима от других, благодаря чему она могла продолжать жить ради кого-то.

Однако, эти чувства нельзя назвать слабостью, которые потом можно высмеять. Если бы он остался, Риэль, у которой не было ничего, кроме воспоминаний о том времени, когда организация делала все, что угодно, в тайне от нее, не могла продолжать жить спокойно.

Ну а сейчас…

Глен был в ступоре, не зная, что ей ответить.

— Может это они? Это их вина?

Риэль…

— Люмия, Систина… это из-за них…? Почему они не могу уйти…? Это из-за академии… Глен не может…?

Ее мысли свернули в другое русло…

— Они… забрали у меня Глена?

— Постой! Как ты до такого додумалась!?

Глен, не в силах более игнорировать Риэль, накричал на нее.

Подобные предположения, которые последовали после хороших, теперь вскружили ей голову. Он больше не мог смотреть на нее как безучастный.

Однако, уже было слишком поздно.

— Заткнись, заткнись!

Риэль со всей силы начала качать головой в стороны, игнорируя слова Глена.

— Я… я их ненавижу… Я их всех ненавижу!

Крича, Риэль убежала прочь с пугающей скоростью.

— Постой, Риэль!

Глен протянул руку в след за ней, но ее фигура вскоре исчезла с глаз.

Она не убегала в сторону города. Казалось, что она не собирался вовсе возвращаться в номер гостиницы.

— Риэль…

Глен стоял, ничего не предпринимая. Его вытянутая рука неспособна даже последовать за ней.

«Риэль… очень похожа на меня. Когда я потерял цель, чтобы стать магом правосудия, мог только смотреть магии в лицо с отвращением. Мы оба полагались на одно, что удерживало нас на плаву, но в ее случае… проблема куда серьезнее».

— Маг правосудия… хах.

Герой детской сказки, который использовал магию, чтобы поразить злого Короля Демонов и принести счастье людям. Самый сильный маг, который был написан в книжке «Маг Мельгариуса».

Глен хотел стать этим «магом»… чтобы быть похожим на героя сказки, принося людям счастье. Помня такого «героя», он изучал магию с энтузиазмом, полагая, что однажды он, наконец, им станет. Затем Глен был принят в ряды Имперских Придворных Магов.

Однако то, что потом он осознал, стало кровавой и горькой «реальностью» магии… Как бы не старался, как бы отчаянно не протягивал руку помощи, не мог спасти всех… Такова была «истина» безгранично жестокой магии.

Если бы не было такого «Мага Правосудия».

— Все идет не по плану. Как и всегда… хах… – пробормотал он себе под нос.

Его плечи расслабились, протяжно вздохнув.

Примечания:

9. В Японии используется другой термин для обозначения камеры. Чтобы было более понятно, о какой камере говорит Глен, так это камера была выполнена в Викторианском стиле, такая громоздкая коробка на штативе с 3мя ногами. Такая камера называется Дагерротипическая камера (Ну а направление называется Дагерротипия). Так в Великобритании, в 19 веке, называли привычную нам камеру. Ну а ее фотографии можно вспомнить на примере во 2ом томе 2ой главы, когда в медальоне Алисии находился монохромный портрет ее дочери.

10. Здесь Глен сформировал такую мысль, чтобы она «очистила себя», потому что она сейчас является Придворным Магом, что не хорошо переводится на все языки, в том числе и на русский.