Том 1. Глава 10. Пробуждение, переваренное настоящее

Когда я очнулся, передо мной был серий демон, он мучился от агонии, из пасти его текла кровь.

— … Гху… Гху… Ты… Ты-ы-ы!

Демон пытался сказать что-то, однако изо рта выходили лишь непонятные крики.

Но это было невозможно.

Я не понимал, что же происходило, но в моей руке был меч и я вонзил его глубоко в грудь демона.

Способности демонов превосходили людские, невероятные существа, но если разрушить тело, они тоже умирают.

Если присмотреться, на теле демона было множество крупных и мелких ран. Чтобы нанести такие раны демону, человек должен быть действительно выдающимся.

Для меня такое было, мягко говоря, невозможно. Но мой меч действительно был в груди демона. Он с ненавистью посмотрел на меня, так что мне ничего не оставалось, кроме как рубануть его.

Но я совсем не помнил, что же случилось. Если кто-то скажет, что это я его победил, я просто не поверю.

Но тогда как?

Ощущая что-то невероятно холодное и мерзкое, я вытащил меч из груди демона и ещё раз рубанул.

Всплеск эмоций из глубины моего сердца подсказал мне, что с жизнью демона пора кончать.

Когда я вытаскивал меч, демон широко раскрыл глаза. Тело консультировало, а сам он издал слабый крик. Это был последний момент его жизни. Глаза медленно закрылись, и он обратился пеплом.

— … Что же случилось?

Пробормотал я, когда всё закончилось.

— ?!..

Невероятно сильная боль растекалась из самого центра по всему моему телу.

— У-а-а!..

Настолько резкая боль, мне ещё не доводилось такую испытывать, ещё и распространялась по всему телу. Я лежал и поднимался, выкручивался и сжимался, но какую бы позу я ни принял, ничего не помогало.

Боль. Невероятная.

Боль. Такая сильная, что больно дышать.

Кто-нибудь, убейте меня, хотел закричать я.

Но вокруг никого не было, только развалины домов.

Я продолжал терпеть боль, мне казалось, что это длится вечно, пока наконец всё не закончилось.

Сколько же времени прошло?

И тут я заметил, что под лунным светом на развалинах деревни на меня смотрела сидящая девушка.

Когда она там появилась?

С самого начала?

Или она пришла, когда меня скручивало от боли?

Я хотел убедиться. Девушка была неуместна, так что это было очень странно.

Но как только я набрался сил, чтобы спросить, всё моё тело будто искололи иголками. Я более не мог говорить.

Поняв, в каком я состоянии, девушка сама заговорила.

— М, живой?

Вопрос прозвучал слегка жутковато.

Чтобы не допустить распространения боли, я осторожно кивнул.

Хотя это было простое подтверждение её слов, но, похоже, для неё это было важно. Девушка странно глядя на мой кивок, удивлённо заговорила.

— О, и правда не сломался. Я точно это поняла. Ох и удивил ты меня.

Девушка широко раскрыла глаза, если присмотреться, лицо её было красивым, но что-то в нем пугало. Если задуматься, действительно ли оно человеческое?

На ней было чёрное одеяние с изысканным узором из серебряной нити, напоминавшим бабочку. Оно так прекрасно развивалось и таило в себе глубокую тьму.

Девушка тыкнула в меня пальцем, и, убедившись, что реакция есть, удивлённо подала голос.

Она кивнула и улыбнулась.

— Не сломался. В твоём сердце должны были появиться ростки иссиня-чёрной ненависти.

Да кто же она такая?

Что она говорит? В тот момент, когда в моей голове появился этот вопрос, я понял, что забыл нечто важное.

Точно, как же Келкейр? А мама, а Карен?

Не знаю, спросил ли я вслух, но девушка опустила голову.

— А, интересно?

Сказав это, она куда-то ушла, а спустя какое-то время вернулась лёгкой походкой.

Словно имея дело с простыми фруктами, она поставила передо мной три предмета.

— Ты ведь эту искал? Или эту?

Хлоп-хлоп, поглаживая по макушке, девушка улыбалась.

Улыбка исказилась. На её лице ясно виднелось безумие.

Луна делала её ещё загадочнее.

— Эй, так которую?

Мило наклонив голову, она ждала.

Там были головы трёх дорогих мне людей.

***

… Осыпа… Н…

Издалека до меня доносился голос.

Словно бы шум со дна моря.

… осы… ся…

Постепенно он приближался.

Похоже на человеческий голос, так я думал в дрёме.

— Просыпайся! Джон!

Крик возле моего уха сразу же заставил мой разум пробудиться.

В только что открытые глаза ударил мерцающий свет.

Рядом с моей кроватью я увидел знакомое лицо.

Бежевые волосы, завязанные в косу, деревенская девчонка с несгибаемым нравом… Наша с Тедом любовь.

— … Карен. Как я здесь… В смысле я…

Я не помнил, как лёг на кровать.

Точно, я потерял сознание, когда получил от отца.

А потом… А, отец меня сюда принёс. Возле кровати был деревянный меч. Брони из кожи монстра на мне тоже не было.

Всё тело ныло от боли. Доведённые до предела мышцы кричали, повсюду были кровоподтёки от ударов.

Ну, этой боли я можно сказать сам добивался, так что ничего не поделаешь. Конечно, во время войны это вообще было мелочью, на которую внимания не обращаешь…

Однако и дальше ощущать это, явно необходимости нет. Хотелось бы как можно быстрее использовать магию восстановления, но так как передо мной Карен, я этого сделать не могу.

— Джон, ты проснулся?

Своими большими и круглыми глазами Карен смотрела на меня.

Почему Карен здесь?.. Такой вопрос зародился у меня в голове, но прежде чем задать его, я вспомнил свой сон, и сразу почувствовал гнетущее чувство.

Карен жива. Всё ещё жива.

Слёзные железы запылали. Силой воли я смог сдержать поток слёз. А потом понял, что обнимаю Карен.

— А? А? Ты чего? Эй, Джон, не плачь…

— … Слава богу. Слава богу…

Я плакал и продолжал бормотать, Карен же была взволнована.

Карен было почти семь лет и она не считала это неприятным или постыдным.

Успокоившись, я наконец её отпустил и сказал.

— Прости. Я случайно.

— Случайно… А?

Карен удивлённо смотрела на меня.

— Джон, мы с тобой нормально разговариваем…

— Да.

— Это странно?

Карен вопросительно склонила голову. Для неё это и правда было странно.

И чего я до этого момента её избегал?

Я совершенно точно не ненавидел Карен.

Очень добрая и заботливая девочка, наделённая неплохой силой, она была очень надёжной и нравилась всем деревенским детям.

То же относилось и ко мне, я тоже был в неё влюблён.

Но вот до недавнего времени деревенские ребята меня избегали. А если бы я дружил с ней, то на Карен могли бы смотреть как на странную.

Пока я избегаю Карен, про неё тоже не скажут ничего плохого. Я решил, что пока наши с Тедом отношения не улучшатся, я не буду с ней общаться.

И вот вчера мы с Тедом подружились. Так что и Карен избегать больше причин нет.

Когда я объяснил ей это попроще, на лице девушки появилось возмущение.

— Какие же все парни дураки…

Похоже она переживала, не ненавижу ли я её. Это были необоснованные страхи, но узнав всё, она успокоилась.

Вот так мы и общались, пока в комнату не вошёл отец.

— О, Джон. Ты в порядке?

Пришёл справиться о моём самочувствии. А заодно продолжить наш разговор…

Отец молча смотрел на меня.

(Потом поговорим. А пока веселитесь тут с Карен.)

Вот что он хотел мне сказать.

Отец знал обо всех ушибах, которые он мне нанёс, так что он лишь убедился, что проблем нет.

— Раз всё в порядке, можно и прогуляться. Карен, проводишь его?

А не рановато ли для такого? Карен взяла меня за руку и повела прочь из комнаты. Похоже ей и самой хотелось на улицу. Добравшись до парадной, я понял, что мне оставалось лишь сдаться и идти вместе с ней.

— Когда вернёшься, я уже расскажу Эмили свои мысли и то, что я почувствовал.

Эти слова у выхода отец адресовал мне. Иными словами, по возвращению домой нас ждёт семейное собрание.

Я с самого начала собирался всё рассказать, так что никаких проблем. В моём психологическом возрасте такое не пугает.

Я помахал родителем на прощание и вышел вместе с Карен.

Дети – существа вольные. Они должны играть на открытом воздухе.

Во что же мы будем играть? Я положился на Карен, и мы добрались до центра деревни.

Там группа Теда играла в бои на мечах.

— Возьмите нас к себе!

Выдала Карен, увидев их.

Карен была девочкой-сорванцом, так что вместо шитья и игры в куклы, ей больше нравилось драться на мечах и лазить по деревьям.

Во время ссор, ей хватало мужества и сил драться с мальчишками на равных. Даже предводителю всех мальчишек Теду приходилось с ней считаться, эта девочка – единственная, кто никому не подчинялся. Я же будучи изгоем под эти нормы даже не подпадал.

Карен направилась к Теду и его друзьям и перекинулась с ними парой слов.

Должно быть уговаривала или заставляла принять нас в игру. На лицах друзей Теда появились недовольные выражения. Не хотели, чтобы Карен их побила.

Но постепенно их выражения начали переменяться, она что-то им сказала, и их они сразу просветлели.

Что же она им сказала?

Думая об этом, я смотрел на них с расстояния, а потом дети подошли ко мне. И конечно за главных у них были Тед и Карен.

А потом Карен неожиданно выдала.

— Джон! Теперь ты сразишься с Тедом!

… А Карен драться не будет?

От такого неожиданного предложения я даже растерялся.

Я был совершенно растерян, а Карен продолжила.

— Так ведь Джон очень сильный. Я утром сама видела.

В этот момент я понял, что Карен видела наш с отцом бой.