Том 1. Глава 2. Старшая сестра, наставница, мастер — всё это в одном лице

Знаете, есть один способ, позволяющий довольно просто отличить тех, кто является частью мира боевых искусств. Всё дело в том, как они приходят к вам, стуча в вашу дверь.

Нормальные люди, действительно сначала стучат в вашу дверь. Если нет ответа, тогда они позовут вас. Если никто не откликнется, то они сами откроют дверь и проверят дома ли вы. И если дома никого нет, то они уйдут. Но люди из мира боевых искусств все одинаковы. Они так и будут стоять на улице и орать…

Будут кричать: «А ну выходи оттуда!». И если вы не покажетесь, они смогут проторчать снаружи хоть весь день.

И только я подумал: «Может всё будет в порядке, если я просто останусь дома и проведу тут весь день?», женщина снова закричала.

— Так ты не собираешься выходить?

Чёрт меня побери, если я вот так возьму и выйду. Можешь хоть изораться там, больше тебе всё равно не позволят эти дурацкие обычаи мира боевых искусств.

Мин Фэйчжэнь, как называется, что стоит слева на второй полке сверху в твоём книжном шкафу?

Пффт, она что, пытается спровоцировать меня. Я прекрасно помню, что это руководство «Сто Цветов, Неправильный Кулак». Я живу честной и достойной жизнью, я неуязвим.

— А что это за такое необычное руководство по боевым искусствам спрятано за его обложкой?

Чёрт! Меня сразу бросило в холодный пот… Неужто она отыскала мою «Историю У Шань Яня»? (Прим. пер. Роман эпохи Цинь о человеке, у которого было множество любовных романов и который в итоге зажил счастливой жизнью со своим гаремом.)

— Ах да, а ещё я хотела пригласить твоих знакомых учеников присоединиться и насладиться этой коллекцией рисунков, что ты прячешь в коробке у себя под кроватью. Что думаешь?

Я сразу закричал: «Я иду, я иду!»

— Давай обсудим всё это. Прошу, пощади меня, великий герой, — натянув улыбку, я вышел, чтобы встретить её.

— Надо же, младший товарищ, как это мило с твоей стороны.

Если честно, я бы предпочёл столкнуться с кем угодно из нашей секты, но только не с ней.

Даже если бы речь шла о моём наставнике, с ним бы я как-нибудь справился, но с ней…

Боже мой…

Она была одета в популярный воинский наряд из-за пределов нашей области. Одежда оттуда всегда сексуальна и как правило выгодно подчёркивает всё выдающиеся черты владельца. Её одеяние, делало линии её и без того щедро одаренного природой тела ещё более выраженными. Её воротник был слегка расстёгнут, обнажая её красивую белоснежную лебединую шею, а чуть ниже наряд наглядно очерчивал её шикарную грудь. Мои глаза буквально прикипели к её шикарному телу. Я не боюсь высоких гор, но определённо страшусь глубоких ущелий. (Прим. пер. Вроде бы это значит, что его не пугает её выдающаяся красота, но он боится смертельно увлечься ею.)

Если бы она просто прошлась по улице вот так, множество парней безумно влюбились бы в неё. Впрочем, думаю, уже есть немало таких, что готовы на всё ради неё. Она не сделала никаких причёсок, оставив волосы просто свободно висеть. Это выглядело красиво и в то же время производило впечатление некоторой ленивости. Впрочем, это был её обычный вид. Она всегда была себе на уме и делала всё не как принято.

Если честно, прежде чем открыть дверь, я заключил пари с самим собой. Я поспорил, что смогу удержаться и не разглядывать её. Я как мог, старался удержаться от этого взгляда, но в итоге мои глаза просто беспомощно прикипели к ней сами собой.

Вот почему я не люблю видеться с ней. При каждой нашей встрече, мне приходится бороться с этим внутренним позывом…

Я приложил все свои усилия, чтобы придерживаться самого что ни на есть базового правила при общении «Не пялиться на грудь женщины, когда разговариваешь с ней», но лишь для того, чтобы обнаружить, что в её юбке также таился сюрприз.

Она отличалась от тех, что носят люди в этих землях. Хоть она и была довольно длинной, она не полностью прикрывала её ноги. Вид её обнажённых ножек чуть не свёл меня с ума. Ребята, что живут за границей нашей области, я тоже хочу постоянно любоваться такими нарядами… Кхем, кхем, Амитабха, я должен чтить старших членов секты. Я не должен смотреть, не должен смотреть.

Она смотрела на меня холодно и сурово. Так что всё что я мог в таких обстоятельствах, это снова натянуть эту улыбку, которая выглядела ещё более жалко. Чем если бы я разрыдался.

— С-старшая сестра? (Прим. пер. В данном случае это почтительное обращение к старшему товарищу по секте, а не указание на родственную связь.)

Впрочем её холодный взгляд не продлился долго и она захихикала.

— Чего ты так испугался?

— Мы не виделись некоторое время, поэтому я немного волнуюсь.

— О? И что же тебя так волнует?

Она соблазнительно улыбнулась и скрестила руки, что заставило её горы-близняшки чуть ли не выпрыгнуть из одежды, ещё сильнее выставив их напоказ. Я незаметно проделал упражнения с внутренней ци три раза, чтобы как-то успокоить вздымающееся возбуждение. Я твёрдо уверен, что восхождение в «горы» самое романтичное и достойное занятие для мужчины.

Она молча посмотрела на меня. Затем у неё на лице появилось забавное выражение и она нежно улыбнулась.

— Ты всё такой же странный, как и всегда. Сколько же мы не виделись друг с другом?

— Больше года?

— Прошёл год и сто двадцать восемь дней. Ты отсиживался здесь и даже не думал возвращаться на гору Дало. И раз уж мой племянник, твой мастер, улизнул, я решила сама заглянуть к тебе и ненадолго вытащить наружу.

Неа, вы не ослышались. Этот старый пердун, которого я зову наставником, действительно её племянник.

То есть технически говоря, она не моя старшая сестра. Она мой старший наставник.

Чтобы объяснить вам все эти сложные вопросы, касающиеся её личности, стоит для начала рассказать вам о нашем великом мастере.

Наш великий мастер до сих пор жив.

При этом моему наставнику уже больше шестидесяти.

Я даже не знаю, сколько лет точно великому мастеру. Некоторые говорят, что ему сто двадцать, кто-то заявляет, что ему только недавно исполнилось сто лет, кто-то и вовсе утверждает, что ему больше ста сорока. Основываясь лишь на моих воспоминаниях, когда я впервые увидел его, его волосы уже были седыми, и выглядел он примерно на сотню лет.

Вот он является настоящим героем, в отличие от моего раскрепощённого и следующего-морали-когда-это-удобно наставника. Он действительно герой, и при этом всегда открыт и общителен и потому все ученики нашей секты действительно уважают его.

Ходят слухи, что уровень его мастерства давно превзошёл человеческий и он уже достиг божественного статуса. Как по мне, судя по виду, он явно страдает от болезни Альцгеймера и обладает заторможенной реакцией…

Так вот, моя сестра здесь, говорят, приходится дочерью его второго дяди. Другими словами, она его младшая двоюродная сестра. Хотя на практике их разделяет чуть ли не восемь поколений, великий мастер продемонстрировал подобающее почтение и уважение к семейным традициям, взял на себя заботу о родственнице и принял её в нашу секту в качестве помощницы. То есть она по сути является вторым по положению человеком в секте после самого великого мастера.

И если уж я боюсь связываться с ней, то мой наставник боится этого ещё больше.

Можете представить себе картину, когда старику за шестьдесят приходится звать молодую красавицу наставницей? Так что, заметив её приближение, он просто слинял. А мне вот так не повезло.

То есть фактически мне полагалось бы звать её старшей наставницей, вот только она сама против этого, настаивая, чтобы её звали старшей сестрой. (Прим. пер. Фактически обращение звучит как «старшая тётушка», потому оно ей и не нравится, слишком старит. Сестрой быть лучше. P.S. А и да, фактически он обращается к ней «младшая тётушка», но у меня уже мозг кипит, при том, что всё это звучит весьма похоже, так что пусть будет старшей сестрой.)

Она снова взглянула на меня и тут заметила сумку, что я нёс и протянула укоряющим тоном:

— Что? Ты пытался сбежать, только чтобы спрятаться от меня?

Что-то было явно не так в тоне её вопроса. Вот только непонятно что.

— Нет, нет! — я в панике замотал головой при этом изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, — Я просто собирался совершить путешествие в Наньцзин.