Глава 9.18. Причудливо

Дойдя до входа в группу многоквартирных домов, я остановил свои ноги от сильного давления, которое испускал этот район.

Поскольку я тоже жил в квартире, я думал, что место покажется мне знакомым, но... это был высокий уровень до такой степени, что я задумался, можно ли назвать место, в котором я живу, тем же словом "квартира", что и жильё, расположенное здесь.

Прямо рядом с главным входом, мимо которого проезжали дорогие автомобили, находилось здание службы безопасности, которая не давала прохожим войти. Внутри этого здания люди бросали на меня взгляды.

Охрана была строгой до такой степени, что это заставило меня задуматься, не была ли это современная версия ворот замка.

– ...

Медленно подняв телефон, я ещё раз проверил сообщения, которые прислала мне Хлоя.

Когда я прокрутил вверх, то мог видеть разговоры, которые состоялись у меня с ней ранее:

…

…

Окинув взглядом наш разговор, я прокрутил его немного вниз и нашёл способ войти.

– Так... сказать им номер квартиры и номер дома...

И после долгих хлопот я наконец-то добрался до дома Хлои.

Была поговорка, что человека можно узнать по тому, как выглядит его дом.

Хотя я не мог точно вспомнить, где я это слышал, это, вероятно, было что-то, что я слышал, когда пил, потому что такие скучные истории обычно выходили изо рта только тогда, когда мозг тонул в алкоголе. Это была одна из так называемых пословиц пьяницы.

Но эти бесполезные пословицы время от времени оказывались правильными.

"Яркий".

Дом, в который я вошёл после приветствия Хлои, можно было описать одним словом.

Он был ярким – это было очевидное первое впечатление, которое кто-либо мог бы иметь, войдя в этот дом. Белые стены ярко отражали свет, контрастируя с немногочисленной пастельно-зелёной мебелью, расставленной вокруг. Комнаты были просторными, с большим количеством пустого пространства посередине.

Это навело меня на мысль, что, возможно, Хлоя выросла такой невинной, потому что жила в таком доме, как этот.

"Ну, с тех пор как она начала жить в Корее, прошло не так уж много времени".

С кривой улыбкой я оглядел дом, прежде чем, наконец, остановил свой взгляд на Хлое. После того, как начались каникулы, это была моя первая встреча с ней, и... как и ожидалось, она не сильно изменилась.

Эта яркая улыбка с приподнятыми губами была такой же, как и её зелёные глаза, полные тепла.

"Наверное, потому, что с начала каникул прошло всего две недели".

Собравшись с мыслями, я спросил, как она поживает.

– Ты хорошо себя чувствовала во время каникул?

Постучав по дивану в гостиной, она пригласила меня сесть и улыбнулась.

– Да, я много играла, и в прошлые выходные сок... Ах, Сокчо! Я пошла туда!

Сокчо... она поехала к океану со своей семьёй, потому что было лето.

В волнении Хлоя начала энергично рассказывать о том, что произошло в Сокчо. Она сказала, что редко выбирается к океану и что ей это нравится, несмотря на толпу, а также то, как она впервые съела что-то под названием пряное рагу…

Она говорила с ослепительной улыбкой, а потом вдруг нахмурилась и задала вопрос:

– Но почему это пряное рагу называется пряным рагу?

– Мн?

Любопытствуя, что она имеет в виду, я посмотрел на Хлою, и она ответила довольно серьёзным взглядом.

– Разве это не тушёная рыба, потому что внутри есть рыба?

– ... Я не знаю. Оно ведь к тому же пряное, правда? Может быть, поэтому?

Наклонив голову, Хлоя открыла рот.

– Я думал, что соевое рагу называется так, потому что внутри была соевая паста... тогда почему оно не называется солёным рагу?..

Я хмуро наблюдал за её размышлениями и расплылся в улыбке.

Эта девушка иногда была милой.

Разговаривая о других вещах, я оглядел дом, когда в моей голове внезапно возник вопрос.

– Кстати, а твоих родителей нет дома? Разве я не должен хотя бы поприветствовать их?

Забавно, что я подумал об этом только сейчас, но поскольку она так естественно привела меня в гостиную, я подумал, что они скоро выйдут. Моргая глазами, Хлоя, казалось, обдумывала мой вопрос, прежде чем тихо прошептать с улыбкой:

– Ах, их обоих нет дома– вот почему я хотел сделать это сегодня. Ха-ха. Если бы мои родители были здесь, мне было бы труднее практиковаться, – добавила она, усмехнувшись и вставая. – Может, попрактикуемся прямо сейчас?

– Э-э... мм, да.

Придя в тренировочный зал, я понял, что он был довольно хорошо украшен. Альбомы и музыкальные листы, сложенные здесь и там, с установленным большим динамиком. Посреди всего этого в устрашающей позе стоял рояль.

С первого взгляда было ясно, что это тренировочный зал, спроектированный за большие деньги.

Но что ещё важнее, была ещё одна причина, по которой мне нравилась эта комната для тренировок.

Больше всего в ней чувствовалась человеческая аура.

Альбомы были не просто размещены как украшения, было видно по нескольким царапинам на них. Музыкальные листы были изношены по краям, и звук был остановлен в середине.

Это был пейзаж, который заставил меня почувствовать тяжесть пота и напряжённость усилий Хлои, и, чувствуя этот остаток страсти, я открыл рот со слабой улыбкой:

– Выглядит круто.

– Угу.

Она казалась счастливее, чем когда-либо, когда летела вперёд к роялю с высоко поднятым носиком. Затем она осторожно положила руки на клавиши и спросила:

– Раз уж ты пришёл ко мне на тренировку, я должна сыграть тебе песню.

– Ммм…

– Если ты ничего не предложишь, я сыграю ту, что буду играть на этом концерте!

Энергично, словно переполненная волнением, она заговорила, и я ответил улыбкой.

Да, мы должны начать с выступления, так как мы были в тренировочном зале. Наверное, пришло время послушать её фортепиано после стольких лет.

Увидев, что я стою рядом с фортепиано, Хлоя улыбнулся мне, закрыла глаза и быстро подняла левую руку.

Затем она с грохотом рухнула вниз, и из-под её пальцев с грохотом прозвучала низкая нота.

– Хм…

Резкое начало исполнения было быстро связано с мелодией правой руки, которая стремилась быстро догнать его. Поверх низкой ноты, поддерживающей мелодию, выстраивались истории гармонии.

Услышав представление, которое напоминало два отдельных представления правой и левой руки, я поднял бровь.

"Это же..."

Эту песню я уже слышал раньше.

Это была не песня с итоговых экзаменов, это была не просто случайная песня, о которой я слышал. Я помню, как это было исполнено вживую передо мной – это была песня, которую Хлоя играла в начале семестра.

Фантазия Шумана.

– ...

Тем не менее она явно отличалась от того, что было тогда. Я думал, наблюдая, как левая рука впадает в депрессию, а правая машет и поёт.

Из-за этого у Хлои возникли трудности с фантазией Шумана.

Было достаточно трудно играть эти две мелодии прямо. Это требовало многозадачности расслабленной левой руки и угрожающе быстрой правой.

Однако опытный пианист должен быть в состоянии сделать это легко после многих лет практики. Однако если это всё, что было нужно…

Тогда почему это было трудно?

А всё потому, что главную мелодию надо было как следует пропеть посреди этой многозадачной суеты. Как бы ни было трудно переваривать ноты и как бы запутанно это ни звучало, песня должна была течь естественно, чтобы слушатели не могли сказать, что она неравномерна.

Та сказочная мелодия, которая подходит к названию "фантазия".

Независимо от того, насколько ослепительным был фон, прожектор в сторону главного героя должен был всё ещё быть там, верно? В прошлом Хлоя не могла должным образом осветить это место и пела песню достаточно ясно, чтобы я, не пианист, мог сказать.

"Но теперь..."

Я наблюдал за выступлением Хлои с глубоко задумчивыми, серьёзными глазами.

Перед собой я видел пляшущие пальцы. Бесчисленные ноты, заполнявшие маленький музыкальный листок, легко переваривались правой рукой Хлои. В соответствии с этими пальцами клавиши нажимались с силой, струны вибрировали, и мелодия текла.

Это было прекрасно.

Закрыв глаза, я слушал, как Хлоя "поёт" фантазию, и улыбка медленно появлялась на моём лице.

"Хлоя действительно очень изменилась".

Вот так, под тёплыми лучами солнца, я оценил её игру.