Глава 8.17. Оживлённо
Старательно прочитав оригинальное произведение, написанное на итальянском языке, и заучив текст так подробно, что почти запомнил его наизусть, в выходные дни, я немного разобрался в характере персонажей.
Бедный поэт, Родольфо.
Страстный поэт, полный мечтаний, Родольфо был страстен даже в любви. Влюбившись с первого взгляда, он тут же запел серенаду женщине, которую увидел впервые.
На первый взгляд он казался совершенно невинным юношей, но на самом деле был хитрецом, который скрывал все в тайне, чтобы приударить за этой дамой.
Вот почему я должен был скрывать эту дерзость даже в рамках вежливости.
Подобный этому.
– Che gelida manina…
[Какая замёрзшая маленькая рука]
Мягко говоря, я заигрывал с дамой, которую встретил в первый раз, но даже посреди этого я вложил некоторую лёгкость, гораздо более яркую, чем когда я впервые пел эту песню.
Нет, это было не совсем правильно.
Вместо того, чтобы сделать её яркой намеренно, песня казалась более свободной, вытекающей естественным образом.
Теперь я понимаю, почему Родольфо пел эту песню.
Чтобы приударить за ней, он спрятал ключ и, сказав, что у неё холодная рука, украдкой дотронулся до неё.
Будет ли такой персонаж тяжёлым или лёгким?
Естественно, это будет лёгкий тон. Даже без долгих раздумий, это был образ, который всплыл в моём сердце. Та естественность, которую я обрёл, была заложена в голосе самым непосредственным образом.
– Se la lasci riscaldar.
[Позволь мне согреть его для тебя.]
Я слабо усмехнулся, продолжая петь.
Это было как-то странно.
Это было совсем не так, как тогда, когда я был полностью поглощён эмоциями. Теперь у меня было гораздо больше свободного времени, и я мог оглядеться вокруг и подумать о своих методах.
Если подумать, то, возможно, это был очевидный вопрос.
Почему я вообще должна быть поглощён?
Предположим, что была песня, которая требовала сотню эмоций для сопереживания, и что у меня была сотня сочувствий к этой песне. В таком случае мне, естественно, придётся влить в себя всё, чтобы иметь возможность выразить свои эмоции. Это было "поглощение" и причина, по которой я не мог заботиться о технике.
Однако если бы я мог понять характер глубже и сопереживал двумстам или трёмстам песням,
Даже если бы я не изливала все свои эмоции, они бы просочились наружу естественным путем. В конце концов, я просто знал это, и даже не делая ничего сознательно, я просто понимал это.
Сочувствие, которое я приобрел, связав его с моим бедным прошлым, было усилено моим пониманием характера.
– La speranza!
[Захвачен надеждой!]
С успокоенным сердцем я смотрела вперёд, закончив песню. Увидев, что Ли Со А моргает, я спросил:
– Как это было?
– ...
Бормоча себе под нос, Ли Со А искала нужные слова, прежде чем сердито посмотреть на меня и тяжело вздохнуть. Затем она закатила глаза и сделала вид, что глубоко задумалась.
Выражение её лица казалось очень озабоченным.
Когда она наконец открыла рот, я уставился на нее с легким волнением.
– Я думаю, что...
– Ты так думаешь?
Ли Со А сделал угрюмое лицо.
– Я думаю, ты мог бы стать немного лучше...
– Так у меня стало лучше получаться или нет?
– Мне кажется, что да, но в то же время это не так, так что спой ещё раз.
Я снова запел.
Закончив песню, я уставилась на Ли Со А, которая затем открыла рот с сосредоточенным взглядом.
– ... Я думаю, ты стал немного лучше, так что спой ещё только в последний раз…
Я снова запел.
Ли Со А, которая теперь так сильно наклонилась вперёд, что могла бы скатиться со своего места, раздражённо постучала по стулу.
– Подожди! Как ты только что это сделал! Сделать это снова.
– ... Что ты делаешь... я попросил дать мне обратную связь.
– Ух…
Придя в себя, Ли Со А выпрямилась и с чопорным выражением лица провела пальцами по волосам.
... Даже если бы она это сделала, было бы уже слишком поздно.
Взглянув на неё, которая избегала встречаться со мной взглядом, я с усмешкой сложил руки на груди. Судя по тому, как вела себя Ли Со А, мне, похоже, стало намного лучше удаваться делать то, что я планировал, так как она была довольно скупа, когда дело доходило до комплиментов.
До сих пор, во время всех практик, она никогда не оказывала мне такого отношения.
Действительно, это хорошо работало, когда я следовал учению учителя Квак Чон Су. Как и следовало ожидать от великого учителя!
Чувствуя медленный подъём счастья, я улыбался с поднятыми губами, когда Ли Со А медленно открыла рот, украдкой взглянув на меня.
– Эй…
– Что? Сначала дайте мне обратную связь.
– Хм... теперь всё хорошо. Хм…
Это хорошо. К счастью, мне удалось кое-что выучить до практических тестов.
Если бы я включил это в свои практические песни, у меня было бы больше шансов хорошо выступить и выиграть... в конце концов, учитель Квак Чон Су сказал, что даже Ким У Чу ещё не сможет должным образом вложить эмоции.
Положив руку на подбородок, я размышлял, когда Ли Со А нерешительно спросила:
– Так как же ты это сделал?
Увидев, что Ли Со А жалобно смотрит на меня, я почесал в затылке.
Ну, поскольку именно она открыла для себя эту "эмоцию", я не то чтобы не мог ей об этом рассказать, к тому же, она помогала мне в моих занятиях.
Однако проблема заключалась в том, что она, скорее всего, не сможет узнать об этом, даже если я ей расскажу. Поскольку у меня были свои переживания, которые служили основой, я мог усилить свои эмоции, понимая персонажей, но Ли Со А было всего семнадцать лет, так как же она могла вложить какие-либо эмоции?
Влюблялась ли она раньше или переживала душераздирающие разлуки? Она выглядела как юная леди из богатой семьи и выглядела так, как будто у нее никогда не было никаких забот, не говоря уже о чувстве отчаяния.
Другими словами, умножение нуля эмоций на девяносто девять тысяч девятьсот девяносто всё равно приведёт к нулю.
Но раз уж она спросила, я не мог это игнорировать. Когда я вкратце объяснил метод, Ли Со А изобразила на лице сияющую улыбку и кивнула.
– Спасибо!
– ...
Я думаю, что это был мой первый раз, когда я увидел, как Ли Со А улыбается такой яркой улыбкой. С мириадами эмоций я уставился на неё, когда девушка внезапно покачала головой, прежде чем собрать свои вещи.
– Пойду-ка я немного осмотрюсь!
– Да... увидимся завтра.
– Угу. Большое спасибо. Увидимся завтра!
Наблюдая, как она уходит, повторив слова благодарности, я почесал затылок.
"Хотя, скорее всего, это не сработает".
Может быть, мне не следовало говорить ей об этом.
* * *
Теперь, когда испытание было прямо перед нами, я практиковался без остановки, пока время летело мимо.
За это время я отшлифовал свои "изменения стиля меча", "эмоции" и высокую C, которые я выучил при подготовке к практическому тесту. Изменив вокализацию, я попрактиковался в "Лесном Царе" и, вложив в него эмоции и высокую C, приготовил вторую песню для практики.
Во время всего этого я получил большую помощь от своих друзей.
Особенно когда речь заходит об "эмоциях", она должна охватывать большинство, а не только одного или двух человек, чтобы считаться истинной инкорпорацией эмоций.
Так что мне пришлось попрактиковаться, пока я не смог тронуть сердца почти всех.
Чтобы достичь этого, я получил обратную связь не только от Ли Со А, но и от учителя Ку Мин Ки, Но Чу Сопа, Хлои, Хан Та Сом и так далее. Я получил по крайней мере один отзыв от моих друзей и получил большую помощь.
Сегодня слушать пришли Хлоя, Хан Та Сом и Ли Со А.
Хлоя, игравшая на фортепиано аккомпанемент, сделала восхищённое лицо.
– Это действительно хорошо!
– Спасибо.
Бросив взгляд на Ли Со А, я увидел, что она смотрит на меня запавшими глазами. Через некоторое время она со вздохом кивнула.
– Это хорошо.
– ...
Как и ожидалось, ничего не вышло.
В этом не было ничего странного, потому что это была не разница в навыках, а огромная разница в опыте. Я, который использовал почти сорокалетний опыт работы в семнадцать лет, был тем, кто обманывал.
Я уставился на неё с чуть извиняющимся сердцем, когда Хан Та Сом вмешалась сбоку.
– Угу. Такое чувство, что это звенит в моём сердце... разве учителям это может не понравится?.. Да они наверняка это оценят!
– Спасибо.
– Угу... я думаю, что мне это понравилось больше, чем у Ким У Чу.