Глава 10.12. Da capo
Словно прочитав мои мысли, учительница Кан Хи Вон продолжила свои объяснения.
– И эту песню будут петь две пары – парни и девушки – каждая из самых успешных учеников первого и второго классов. В общей сложности четыре человека будут петь спереди в качестве основного вокала, а остальные будут в хоре сзади.
Одна пара – мужчина и женщина – услышав это, мы обменялись взглядами. Там было пять отличников, но только двоим разрешалось стоять впереди.
... Я чувствовал запах соревнования, которое учителя так любили и обожали. Они ни за что не откажутся от такого простого решения проблемы.
С выражением смирения на лице я остался сидеть, когда учитель Кан Хи Вон, как и ожидалось, воскликнула:
– Директор, который будет отвечать за проведение мероприятия, устроит несколько интервью позже и выберет лидеров. Итак, наши ученики-отличники в практическом экзамене должны усердно практиковаться до тех пор, верно?
– … Да.
– Тогда! Вот и конец на сегодня!
Перед только что объявленным большим событием дети начали оживленно переговариваться между собой. Я видел, как на их покрасневших лицах отражаются самые разные эмоции. Было предвкушение от возможности выступить в Сеульском Центре искусств, беспокойство из-за выступления на самой большой сцене, на которой они когда-либо были, а также зависть к нам, которые могли бы стать главными вокалистами…
Глядя на них, я усмехнулся.
"Напоминает мне о прошлом".
Тогда я был таким же, как они.
Перед тем как подняться на сцену Сеульского Центра искусств, я сильно дрожал от волнения и постоянно совершал мелкие ошибки. Помню, как я с сожалением ударил кулаком по подушке, вернувшись домой после спектакля, потому что это было повсюду. Даже сейчас, когда я размышлял об этом, мне становилось неловко.
Для артистов и музыкантов Центр искусств был именно таким местом. Само название было источником давления, так как нас ожидала приятная нервозность; это место символизировало успех музыкантов.
Сеульский Центр искусств.
"Главный вокалист там, хм..."
Внезапно всплыло воспоминание о прошлом. Под сияющими огнями стояли главные герои, а позади них – оркестр из десятков музыкантов, освещённый слабым светом прожекторов. Со всевозможными инструментами в руках они играли аккомпанемент, предназначенный для основного вокала, привлекая к себе взгляды тысяч зрителей.
И за всем этим стоит.
В этом тёмном углу, куда не проникал ни один луч света, находился ансамбль плотно набитых певцов. Плечи прижимались к другим, и даже без пюпитра, на который можно было бы положить партитуры, пел я.
Издавая тот же звук, что и дети рядом со мной, и другие дети, стоящие рядом с ними, я пел.
– ...
Я был в глубоком воспоминании, когда Хан Та Сом безучастно приоткрыла губы, сидя сбоку от меня:
– Сеульский Центр искусств…
Бросив взгляд, я увидел, что Хан Та Сом придаёт лицу задумчивое выражение.
– Что случилось?
– Мн..? Ах, это просто так… – застенчиво улыбнувшись, Хан Та Сом встретилась со мной взглядом. – Мне это кажется нереальным... Сеульский Центр искусств... я была там, чтобы посмотреть концерт, но теперь я иду туда, чтобы выступить... это странно.
Действительно, странно присутствовать в качестве исполнителя в месте, где вы были только частью аудитории.
– Кроме того, есть ещё и интервью.
Её слова напомнили мне об этом.
Интервью.
В ситуациях, подобных сегодняшней, когда возникают проблемы с распределением ролей или пропущенной ролью, собеседования проводятся среди исполнителей. Дирижёр, отвечающий за сцену, будет руководить секциями, принимая во внимание навыки и различные другие аспекты музыкантов.
"И самый важный из этих аспектов..."
Повернув голову, я уставился на Кима У Чу, закрыв его глаза. Слушая, как он болтает с соседними девушками о концерте, я тихо думал про себя.
"Способность привлекать к себе внимание".
Абонементные концерты проводились раз в год Высшей школой исполнительского искусства в Корее, и, естественно, её целью было наполовину показать себя.
Наши ученики превосходны и удивительны – вдолбив это в головы посторонних, они увеличили славу школы и привлекли этой славой лучших учеников. Эта стратегия Высшей школы исполнительских искусств, которая гордилась тем, что в течение сорока лет была родиной Корейского мира исполнительского искусства, была простой, но эффективной.
Поэтому на переднем плане абонементных концертов стояли лица будущего Высшей школы исполнительских искусств. Это не было легко отдано, и самый важный вопрос заключался в том, насколько высоко ученики могли бы увеличить славу Высшей школы исполнительских искусств.
Из-за этого, хотя навыки пения также были важны, способность собирать глаза и внимание посторонних была важнее.
И когда дело дошло до этого, Ким У Чу определённо был на вершине. Была уникальность того, что он был слепым гением, его три года славы, накопленные в средней школе, хороший внешний вид, добавленный к ошеломляющим навыкам пения…
– Это будет нелегко...
У меня невольно вырвался вздох.
Как я могу победить его? Это не похоже на то, что я мог атаковать через дыру в критериях оценки, как во время практического теста, и для меня, чтобы выиграть только благодаря навыкам пения, мне не хватало. Когда Хан Та Сом повернулась ко мне, склонив голову набок, я с угрюмым лицом посмотрел на Ким У Чу.
– Нелегко...?
– Я говорю об интервью. Я должен быть против Ким У Чу из всех остальных.
Положив подбородок на руку, я задумался, но вскоре закрыл глаза. Хотя, к сожалению... я ничего не мог поделать.
Я много работал, но и Ким У Чу тоже. Всякий раз, когда я был в тренировочной комнате, я уверен, что Ким У Чу сам был внутри одной из них и пел так сильно, как только мог.
Потому что он был именно таким парнем.
Он был трудолюбивым гением, которого в будущем средства массовой информации будут восхвалять как гения наслаждения. Если два человека стараются изо всех сил, это не вина одного из них, даже если другой терпит неудачу, верно?
– ...
В темноте я медленно приводил в порядок свои мысли, когда чужое прикосновение коснулось и распространило тепло между моими пальцами. Почувствовав щекочущее прикосновение, осторожно поглаживающее кончик моего пальца, я резко открыл глаза и увидел сидящую передо мной Хан Та Сом.
Широко улыбнувшись, она прошептала:
– Это напоминает мне о практическом тесте...
– ... Практический тест?
Она, медленно вращавшая пальцем вокруг моего ногтя, слегка подняла голову и посмотрела куда-то вдаль. Взгляд девушки скользнул мимо стены, пронзая её, и остановился в одном направлении.
Её взгляд остановился на тренировочном полигоне, когда Хан Та Сом, казалось, смотрела на пылающие соревнования, состоявшиеся месяц назад.
– Тогда у Юнчэ было такое же выражение лица... оно не выглядело счастливым... это был душераздирающий взгляд…
Сильно надавив на собственную грудь, она тихо пробормотала, когда воспоминания, похороненные где-то глубоко, начали медленно подниматься.
Тогда... правильно. Прежде чем войти в зал, я начал нервничать в неприглядной манере. Хотя это было из-за того, что я должен был петь сразу после Ким У Чу, даже тогда я слишком сильно дрожал.
Я пришёл в себя только после того, как Хан Та Сом поговорил со мной, как сегодня, – как она сделала для меня сегодня.
– Тогда, на тренировке... мы хорошо справились...?
– ... Мы так и сделали.
Хан Та Сом посмотрел мне в глаза, и её большие глаза красиво изогнулись.
– Я уверена, что мы сможем сделать это снова хорошо... верно?
– ...
Как поверхность воды, покрывшаяся рябью после падения, одна-единственная мысль распространилась по всем уголкам моего мозга. Мы можем преуспеть – это было прямое поощрение, за которым не стояло ни единой стратегии или обещания.
Но даже тогда улыбка скользнула по моим губам.
– Фух…
Улыбка, похожая на пустой смех, усиливалась с каждой встряской и вскоре превратилась в волну, захлестнувшую моё сердце. Мои губы сами собой приподнялись, когда моя диафрагма извергла смех, поднимаясь и опускаясь, как ей заблагорассудится. В разгар всего этого моя голова, затуманенная сложными мыслями, стала ясной и приятной.
– Ха-ха-ха. Ладно, давай попробуем сделать всё, что в наших силах. Я уверен, что у нас всё получится.
– Хе-хе.
Её застенчивая улыбка пришлась мне по душе.