Глава 24
Пока взрослые пили и разговаривали, Е Тян мыслями уже был не здесь и, воспользовавшись моментом, он посмотрел на стоящую за Ю Хао Раном, Ю Цинь Я и кивнул ей. И пара выскользнула из двора.
«Е Тян, ты действительно стал маленьким мошенником?»
Изначально Ю Цинь Я и Е Тян очень хорошо ладили. Только чем старше они становились, тем дальше становились друг от друга. Однако завтра они расстанутся. Ю Цинь Я не знала, почему она вышла с Е Тяном.
Услышав слова Ю Цинь Я, Е Тян скривил рот и недовольно сказал: «Какой мошенник? Учитель говорил, что это часть китайской культуры, это естественная наука…»
«Кого обманываешь?» - Ю Цин Я нахмурила лоб и внезапно опустила голову: «Е Тян, я завтра уезжаю. Будешь ли ты помнить меня?»
Девочка была нежная в чувствах. Ю Цинь Я знала, Е Тян часто издевался над ней на самом деле для того, чтобы привлечь ее внимание. Сейчас ей нужно покинуть Е Тяна и от этого ей было грустно на сердце, словно она не могла с ним расстаться.
«Я, конечно, буду помнить тебя. Хаха, сестра Цинь Я, я все еще знаю, какие ты сегодня надела…»
Не успел Е Тян договорить, как Цинь Я ударила его своей маленькой ручкой. Два ребенка стали играться на поле, словно снова вернулись во времена, когда им было 6-7 лет.
Немного поигравшись, два человека сели на поле. Е Тян достал из кармана несколько купюр в 10 юаней и сказал: «Сестра Цинь Я, изначально я хотел купить тебе одежду, только ты завтра уезжаешь. Эти деньги ты возьми. Распоряжайся ими, как хочешь.»
Цинь Я покачала головой и сказала: «Нет…мне не нужны твои деньги.»
«Раз даю тебе, то бери. Иначе я больше не буду помнить тебя.» - Е Тян насильно сунул в карман Цинь Я деньги и, вставая, сказал: «Сестра Цинь Я, я позже хочу поступить в университет Цинхуа. Кто знает, может мы станем однокурсниками.»
Хоть Е Тян мало чего знал об университете Цинхуа, но после того, как он узнал, что его отец вышел именно из этого университета, он принял про себя решение. В будущем, он тоже должен поступить в этот университет.
«Цинхуа?» - Ю Цинь Я ничего толком не сказала, только про себя тихо повторила это название, чтобы запомнить.
«Е Тян, Цинь Я, где вы?» - вдали раздался голос Ю Хао Рана.
«Е Тян, держи свое слово. В Цинхуа увидимся!» - Ю Цинь Я крепко сжала деньги в кармане и, улыбаясь, убежала отсюда. Маленький силуэт бежал по полю, словно призрак, и по всему полю разлетались светлячки. Эта сцена хорошо запечатлелась в сердце Е Тяна.
«Мое будущее, будет ли оно на этой горе?» - глядя вдаль, на эти возвышающиеся горы, 10-ти летний Е Тян сидел неподвижно в поле. Он впервые погрузился в мысли о жизни.
Вернувшись домой, он обнаружил, что Ю Хао Ран с дочкой, Ляо Хао Дэ и другие уже покинули дом. В восточном флигеле лежал, вздыхая, старый даос. Этой ночью Е Тян неважно спал. У него перед глазами был постоянно образ Цинь Я. (п.п кто не знал Фли́гель (от нем. Flügel, основное значение — крыло) — вспомогательная пристройка к жилому или нежилому дому, а также отдельно стоящая второстепенная постройка.)
…………..
Детство уже прошло, но жизнь должна продолжаться. Ребенок может легко забыть некоторые вещи, и уже более чем через месяц Е Тян в речке ловил рыбу и креветок, а на верху горы доставал яйца. В этот момент, Е Тян уже почти забыл про то дело.
Даосский храм, который был поврежден от молнии, уже был реконструирован. Он прямо обновился. Благодаря снабженными старшим Мяо 4 тысячами юаней и еще при помощи денег Ляо Хао Дэ, которые он отдал Е Тяну. Изначально два флигеля в храме были расширены до четырех.
А старший Мяо еще говорил, что если у него будет свободное время, то он придет на несколько дней к старому даосу, чтобы узнать насчет ци небожителей. А с даосского храма и до низовья горы старший Мяо еще попросил людей сделать одну мощенную плитами дорогу.
Эта дорога была вдоль горной речки, и здесь постоянно дул ветер, раздувая бамбуковые рощи. В итоге, шелест листьев постоянно сливался с журчанием ручья, что наполняло это место звуками природы.
Ляо Хао Дэ, прежде чем вернуться в США, пригласил Е Дун Пина разок посмотреть храм. Здесь, как он рассказывал были волшебные пейзажи. Он сказал, как еще больше постареет, то хочет вернуться сюда и провести старость именно здесь.
Неизвестно, о чем договорились Ляо Хао Дэ со старым даосом, но после того, как Ляо Хао Дэ уехал, старый даос стал хорошо и строго учить Е Тяна антикварным вещам. И только когда началась учеба, он отпустил его.
……….
Полностью вспотевший и в грязной одежде Е Тян, как мартышка, открыл дверь двора и бросил в колодец с холодной водой пойманного у подножья горы фазана. Он крикнул громко в дом: «ПА, я поймал фазана. Вечером ты можешь его сварить…»
«Хорошо, приготовлю ужин. Этого фазана ты отнеси дедушке…» - голос Е Дун Пина донесся из комнаты.
«Учитель довольно немало ест такой еды. Ах, это колодезная вода - такая прохладная. Так приятно…»
Е Тян, не снимая одежды, полностью окунулся в воду и сразу же вышел оттуда. Он радостно вскрикнул и достал из шкафа полотенце. Он кое-как вытерся этим полотенцем, затем, не обращая внимания на мокрую одежду, направился в комнату.
«А? Па, ты это что делаешь?» - открыв двери комнаты, Е Тян сразу же застыл. Кувшины, которые обычно попадаются ему на глаза, исчезли, зато появились два ящика.
«Сяо Тян, мы должны переехать.»
Слова Е Дун Пина поразили Е Тяна немного: «Переехать? Куда? Мы разве не будем жить в этом месте?»
«Здесь, на самом деле, не наше жилье.»
«Па, ты хочешь сказать, что наш дом в Пекине? И мы должны переехать в Пекин?» - услышав слова Е Дун Пина, Е Тян взволновался.
Он с маленького возраста пел песню: *Я люблю в Пекине врата небесного спокойствия. Во вратах небесного спокойствия поднимается солнце*. На этой песне все вырастают и после этого с надеждой смотрят в сторону Пекина.
«Пекин?» - Е Дун Пин, услышав слова Е Тяна, немного застыл и через некоторое время ответил: «Мы не вернемся в Пекин, возможно позже, ты сможешь вернуться…»
Вспомнив, что из-за его свадьбы, он с сестрами поругался и не смог ужиться, что даже из-за этого не смог вернуться на похороны отца, Е Дун Пин сразу ощутил в сердце муку. Как он может после этого вернуться в Пекин?
К тому же, в Пекине еще была одна причина, почему он не хотел возвращаться. Хоть он каждый день мечтал о Пекине, но он не мог забыть позор, какой испытала мать Е Тяна.
Е Тян, увидев, что на лице отца появилось мучительное выражение. Он невольно сжал кулаки и сразу, толкнув отца, сказал: «ПА, что с тобой? Нам нельзя вернуться в Пекин?»
«С папой все нормально. Только некоторые дела папа сделал неправильно.» - Е Дун Пин с унылым видом покачал головой. Он думал, что в прошлом деле он на эмоциях поступил довольно неправильно и некоторые вещи до сих пор не исправил.
«Па, куда мы тогда направимся?» - Е Тян, поняв важность дела, не стал допрашивать. Однако, если они не направятся в Пекин, то тогда, где они еще могут иметь свой дом?
Е Дун Пин посмотрел на сына и ответил: «Отправимся в уездный город. Пока ты еще не начал учиться, до этого момента лучше переехать…»
«Па, тогда в уездном городе, что ты будешь делать?» - Е Тян внезапно спросил.
Хоть у них в деревне не было своей земли, но каждый год, когда было сложно, отцу помогали. Ну и он с пищей здесь мог работать. А если они уедут в уездный город, то что они будут там делать?