Глава 1125. Кто посмеет сказать хоть слово (часть 2)
Когда несколько глав кланов собрались для обсуждения будущего Города Тысячи Зверей, вопрос о том, сможет ли Цу Лин Юэ стать великим вождем, обсуждался еще более остро.
Сюн Ба ударил кулаком по столу, громко споря с другими главами кланов. После подведения итогов он ушел в ярости, направляясь к Небесным Облачным Палатам.
- Ничего себе, я вижу лицо, которое стало полностью красным от ярости, - Цяо Чу сидел в Небесных Облачных Палатах, откусывая от яблока, и когда увидел, как Сюн Ба приближается к нему в ярости от гневе, то не мог удержаться от саркастического замечания
Возможно, это было связано с глубоким раскаянием Сюн Ба и Цин Юя, которое позволило Цяо Чу и другим почувствовать, что они были искренними, отчего недовольство в их сердцах постепенно исчезло, но... хотя вражда ушла, принять их как друзей было бы невозможно.
Лицо Сюн Ба выказало смущение, когда он почесал голову и сказал:
- Молодой господин Цяо, не смейтесь над мной, пожалуйста.
- Что случилось? Я видел, что ты был сильно взволнован в последнее время. Вы уже заключили Цюй Синь Жуй в тюрьму, как ее дела? Неужели эта старая ведьма хорошо справляется с новыми обстоятельствами? - спросил Цяо Чу.
Услышав вопрос Цяо Чу, Сюн Ба сразу подумал о том, как в настоящее время выглядела Цюй Синь Жуй. Гротескное воспоминание о том, как человек борется с судьбой, согласно которой вся его плоть должна сгнить, а затем снова восстановиться, потрясло даже крепкого и выносливого Сюн Ба. Волосы у него на голове встали дыбом, когда он увидел это. Именно тогда Сюн Ба наконец понял, почему Цзюнь Се хотел, чтобы Цюй Синь Жуй осталась в живых. Жизнь вроде этой, существование не человека и не призрака, была поистине более мучительной, чем смерть. В Зале клана Яростного Огня каждый день можно было услышать крики Цюй Синь Жуй, они звучали как ужасный вой, исходящий от свирепого призрака из глубин Ада.
Увидев реакцию Сюн Ба, Цяо Чу понял, что вид Цюй Синь Жуй, должно быть, был довольно "захватывающим и необычным" зрелищем.
- Говори. Зачем ты пришел сегодня? - спросил Цяо Чу.
Сюн Ба открыл рот и очень неловко проговорил:
- Сегодня... я... пришел к молодому господину Цзюнь.
Цяо Чу немедленно приподнял бровь. Он как раз собирался что-то сказать, когда внезапно раздался холодный голос.
- Зачем ты искал меня, - сказала Цзюнь У Се, медленно поднимаясь по лестнице, ее холодный взгляд охватил фигуру Сон Ба, застывшего у дверей.
Ей было известно, что Сюн Ба продолжал появляться в Небесных Облачных Палатах, чтобы выразить свое раскаяние и добрую волю, но она никогда не встречалась с ним.
Сюн Ба посмотрел на Цзюнь Се. Он был сильно ошеломлен. С тех пор, как Цюй Синь Жуй была схвачена, он не мог его увидеть. Встретив его так внезапно, он почувствовал, как его сердце едва не выпрыгнуло у него из горла.
- Я... я... Нет, не я! Молодой господин Цзюнь, на самом деле... несколько руководителей кланов и старейшин обсудили это. Город Тысячи Зверей только что преодолел кризис, но великий вождь стал таким... Внезапно мы остались без лидера среди драконов, так что... они подумали... Не могут ли они попросить... попросить вас временно взять на себя роль великого вождя?.. - когда Сон Ба заговорил, его сердце было очень напряжено. По правде говоря, он уже оставил свою репутацию у двери, когда сегодня утром пришел к Цзюнь Се.
Цзюнь Се был императором страны Янь, и хотя Город Тысячи Зверей сам по себе не был слабым, они все равно являлись пустым местом в его глазах.
- Благодаря вам Город Тысячи Зверей был спасен на этот раз. Люди всего города видят в вас своего спасителя, и если вы захотите временно занять позицию великого вождя, я верю... что все согласятся с этим, - сказал Сюн Ба, нервно глядя на Цзюнь Се. Город Тысячи Зверей окажется в хаосе без лидера, и им отчаянно было нужно, чтобы кто-то выступил вперед, чтобы разрешить эту ситуацию.
Брови Цзюнь У Се слегка приподнялись.
Цяо Чу так удивился, что его глаза широко распахнулись. Даже если бы его побили до смерти, он бы не подумал, что люди из Города Тысячи Зверей захотят, чтобы Цзюнь У Се стала их великим вождем!