Глава 16

Два дня спустя птенцы выросли намного больше, теперь они просят и ждут еды в приподнятом настроении.

Новый охотничий отряд тоже только что вернулся из второй экспедиции, на этот раз принеся около 7-8 ворон.

Комор стоял в тени большого дерева. Когда он увидел связанных ворон, его глаза похолодели и он указал на ворону, потерявшую одно из своих крыльев:

— Эти вороны еще не стали слугами моего господина, но это не повод так ранить их.

— Кто из вас ранил ворону, выйди вперёд, — взгляд Комора пробежался по членам этого нового охотничьего отряда: — Если только вы не собираетесь рассердить великого Негари.

Один из охотников нервно огляделся, прежде чем шагнуть вперед, слегка дрожа. Комор хорошо знал этого человека, так как он был его старым товарищем по играм, но теперь единственным, что было в глазах этого товарища по играм, когда он смотрел на Комора, был страх.

Глядя на испуганное поведение своего старого товарища по играм, Комор собрался с силами для того, что он собирался сделать. Ранение вороны было не чем иным, как оправданием, и причина, по которой такое оправдание должно было быть приведено в первую очередь, заключалась в приказе Негари, требующем жертвоприношения.

За это время единственная Эссенция Жизни, которую смог поглотить Ван Юань, была из микробов [Черного ворона]. Теперь, когда его запаса Эссенции Жизни уже не хватало, нужно было принести жертву, и Ван Юань передал этот приказ Комору через свои микробы [Доминирования].

Он мог случайным образом выбрать жителя деревни для принесения в жертву, но это могло вызвать сильное возмездие сельских жителей, поэтому было необходимо оправдание, чтобы решительно осудить тех, кто совершил незначительные ошибки, как грешников и принести их в жертву.

И прямо сейчас этот старый товарищ по играм Комора был тем, кто стоял на остром конце копья. Поскольку Комор не мог пойти против приказа Негари, у него не было другого выбора, кроме как молча извиниться за свои следующие действия.

Комор прищурился и уже собирались произнести приговор, когда член деревенской стражи быстро подъехал к ним на лошади.

— Вождь Комор, сэр, мы обнаружили следы племени Кент, — этот член деревенской стражи поспешно слез с лошади и тихим голосом доложил Комору.

— Племя кентов? — Комор решил не вспоминать некоторые не очень приятные воспоминания и повернулись к своему старому товарищу по играм, заявив: — Изначально за твой грех следовало заплатить жизнью.

— Однако тебе дали шанс искупить свою вину. Жизнь за жизнь, присоединись к деревенской страже, поймай кента и используйте его жизнь, чтобы искупить свою собственную! — в конце концов, Комор был мягким, он решил косвенно пощадить своего старого товарища по играм.

Ван Юань не слишком возражал против небольшого плана Комора, поскольку он вспоминал информацию, которую знал о племени Кент.

Кенты были широко известны как прирожденные бандиты. Инстинкт грабить и убивать был выгравирован в их родословной. Это описание не было расовой дискриминацией, а скорее чем-то, что жители Кента снова и снова доказывали своими действиями. Такова была их природа, которую нельзя было изменить даже с помощью полученного образования и учений.

Давным-давно в соседнем королевстве Рояс жил-был добросердечный аристократ. Он считал, что люди Кента были широко известны как бандиты, потому что единственные люди, которых они знали с рождения, были бандитами. Единственное, чему они научились, так это навыкам грабежа и кражи, поэтому единственное, чем они могли естественным образом стать — это бандитами.

Он рассудил, что если член племени Кент может быть приведен в нормальную семью и воспитан в ней, он, естественно, вырастет нормальным человеком.

Во время путешествия он остановил группу авантюристов от убийства новорожденной девочки, которая только что родилась в группе бандитов племени Кент, которых они только что уничтожили. Он заявил, что дети невиновны, и усыновил маленькую девочку на глазах у совершенно ошеломленных лиц авантюристов.

Этот аристократический ученый никогда не говорил девушке о ее происхождении как кента. С самого раннего возраста ее обучали этикету и воспитывали, как и любую другую аристократическую девушку, в то же время аристократ педантично регулировал свое поведение, обращаясь с ней как со своей настоящей дочерью.

В свой 15-й день рождения она унаследовала бы аристократический титул пэра, если бы не тот факт, что ее с неопровержимыми доказательствами обвинили в том, что с 12 лет она травит аристократа хроническим ядом. Ее бы назвали Виконтессой, а не ее нынешним титулом Великой Разбойницы Ики Элиссы.

В 12 лет, когда Ика еще ни разу не прикасалась к жестоким знаниям племени Кент, после того, как случайно узнала о хроническом яде, даже не имея на него никакой обиды, она начала потихоньку травить своего приемного отца.

Такова была природа людей Кента. Они не считали зазорным грабить других. На самом деле, они жаждали этого, как наркоманы, часто выезжая, чтобы воровать и грабить других даже без необходимости, просто чтобы насладиться доставляемым им этим удовольствием.

Конечно, даже если природа людей Кента заключалась в том, чтобы грабить и воровать, они не были идиотами. Они не стали бы нападать на силы, которые были слишком могущественны, или полностью уничтожать поселения, у которых они грабили, иначе, если бы не у кого было грабить, племя Кент, ненавидящее работать, давно бы вымерло.

И эта деревня Коши была одной из сторон, у которых они крали. Каждый год бандитские отряды, состоящие из людей Кент, совершали набеги на деревню, и каждый раз деревня должна была что-то делать, чтобы защитить себя от этих грабителей.

Если бы деревня была совершенно беззащитна перед бандитами, они бы делали все, что им заблагорассудится. Худший случай произошел несколько лет назад, когда жителям Кента удалось проникнуть в деревню и поджечь все вокруг, превратив многочисленные дома в пепел. Если бы племя кентов не решило оставить некоторых жителей деревни в живых для повторного разграбления, эта деревня была бы уже разрушена в то время. В том году многие люди Коши либо умерли от голода, либо замерзли до смерти.

Конечно, были и спокойные годы, когда обе стороны играли мускулами друг против друга. Если бы кентские бандиты считали деревню твердой костью, они бы только потребовали, чтобы деревня дала им немного еды, прежде чем убежать.

Однако теперь эта деревня была другой. Эта деревня теперь находилась под властью Ван Юаня, а Ван Юань не мог допустить, чтобы вещи, находящиеся под его контролем, снова оказались под контролем других.

Из-за этого политика Ван Юаня в отношении людей Кент с самого начала заключалась в полном уничтожении. Эти люди Коши, к лучшему или к худшему, находились под контролем Ван Юаня. Они были «активами», которые со временем будут увеличивать свою собственную ценность, поэтому Ван Юань не хотел быть слишком жестоким по отношению к ним.

Но по отношению к кентам Ван Юань не имел милосердия.

«Бактерии, выращенные в условиях деревни, имеют очень низкую заразность, поэтому, если бы они были выведены из крови кентов с их чрезвычайно инвазивной природой, смог бы я создать микробы с чрезвычайно высокой заразностью?»

Ван Юань с нетерпением ждал, когда узнает об этом. Но перед этим ему нужно было определенное количество вооруженных сил. В конце концов, в деревне Коши изначально не было много вооруженных сил, только охотничий отряд и деревенская стража.

Но Ван Юань полностью устранил охотничий отряд, оставив в живых только Комора. В то время как капитан деревенской стражи, Джейкоб, также был убит, оставшиеся члены деревенской стражи были делегированы в новый охотничий отряд для поиска ворон, поэтому текущая боевая мощь деревни была на рекордно низком уровне.

Если бы они не были уверены в существовании Негари, большинство жителей уже были бы готовы бежать.

Увидев только что пойманных ворон, Ван Юань вспомнил неполные зародыши [Черного ворона] и задумался. Жители деревни Коши вели очень уединенный образ жизни, поэтому слишком мало знали о внешнем мире. Возможно, на этот раз он сможет узнать немного больше от этих бандитов из племени Кент.