Глава 12

Когда Комор открыл дверь, девушка была уже трупом, кожа ее была бледна от недостатка кровообращения, ее слабое тело рухнуло на землю, такое хрупкое, что ее стало бы жаль любому, было даже странное ощущение красоты в тот момент.

Довольно много сельских жителей последовали за Комором. Увидев тело девушки, все ахнули. Эта девушка была внучкой старосты, красивой девушкой, возлюбленной многих деревенских юношей, но теперь она умерла.

Она также когда-то была той, в кого был влюблен Комор, но теперь, когда он увидел ее мертвое тело, он не чувствовал сожаления или траура по ней, вместо этого он почувствовал крайний страх. Его самые мрачные воспоминания, его моменты трусости и слабости, произошедшие несколько дней назад, отображались прямо перед его лицом.

Конечно же, труп девушки снова заговорил жутким тоном. Мертвые заговорили снова, но говорила уже не она.

『Хак-хак-хак! Комор, ты меня очень разочаровал. В этот момент кто-то все еще готовится пойти против моей воли! 』

— Доброжелательный Негари! Пожалуйста, простите нашу глупость и невежество, мы абсолютно никогда не бросим вызов вашей воле! — Комор поспешно пал ниц. Пораженные им, другие жители деревни также поспешно пали ниц на землю.

『 Может, ты и нет, но кто-то другой хочет. Он намерен связаться с еретической церковью Божественной Милости и пойти против моей воли. О, глупая шайка, если вы не желаете моей славы, то я могу лишь наслать на вас чуму 』

— Прости нас, великий Негари! Кто мог сделать такую ​​чертову вещь, пожалуйста, скажи нам имя грешника! — кто-то в исступлении закричал: «Он будет грешником всей этой деревни, мы никогда его не простим!

Увидев старосту деревни, убитого посланцами Негари после простых слов неуважения, а теперь и трупа, говорящего, эти жители полностью убедились в существовании Негари. Они были вынуждены опасаться неизбежного прихода чумы, воздух волнений быстро распространялся.

『Если это так, если ты принесешь мне в жертву грешника, то я дам тебе еще один шанс 』Ван Юань медленно произнес ртом девушки: 『Грешником является человек по имени Джейкоб Дакми』

『Предложите его мне, пусть мои посланники заберут его, и я подумаю о том, чтобы простить вас на этот раз』

『Выбирайте, чума или жертва, это будет последний шанс, который я вам даю』после этих последних слов рот девушки закрылся, и Ван Юань стоял, ожидая реакции жителей деревни.

— Разве у нас есть другой выбор? —Комор встал и громко заявил: — Ради своей выгоды Джейкоб отказался от веры нашего племени Коши, он не просто грешник нашей деревни, он грешник всего племени Коши!

— Чтобы защитить деревню, у нас нет другого выбора!

«Этот юноша тоже растет», — похвалил Ван Юань выступление Комора.

Под его руководством Джейкоб был покинут родным селом, толпа людей устремилась к дому Джейкоба. В этот момент толпа уже была полностью охвачена их эмоциями. Те немногие, кто все еще был рациональным, не могли ничего сделать, чтобы изменить общую картину, из-за угрозы чумы, большинство из них уже сошли с ума.

— Через два дня мы пойдем искать помощи в церкви Божественной Милости, — Джейкоб потянул жену за руку: — Перед этим я должен привести тебя в безопасное место, в деревне сейчас слишком опасно.

— Джейкоб… — когда Изабелла собиралась что-то сказать, снаружи дома донеслись различные голоса, большинство из них призывали Джейкоба сдаться ради мира в деревне.

— Как это возможно?! — Выражение лица Джейкоба стало мрачным. Он торопливо взял рыцарский меч, лежавший на столе, и повернулся лицом к толпе людей, ломаюших его дверь, глядя на молодого человека, ведущего их.

«Комор, все произошло только после того, как он вернулся».

— Джейкоб, ты, желая обратиться за помощью к еретической церкви, навлек на себя гнев лорда Негари. Чтобы деревня не пала от чумы, ради безопасности деревни, пожалуйста, опусти оружие и прекрати сопротивление! — Комор заставлял себя сохранять мрачное выражение лица, но уголки его рта не могли не подняться.

Комор теперь наслаждался ощущением господства Негари. Раньше он был всего лишь новичком, присоединившимся к охотничьему отряду, но что насчет сейчас?

«Даже главный охранник деревни, тот, на кого равнялась вся деревня, кто-то, кто, вероятно, станет следующим главой деревни, сейчас совершенно бессилен передо мной!»

Джейкоб крепко сжал меч, его пальцы побелели от чрезмерной силы.

«Действительно ли Негари такой могущественный? Планы, которые я только что обсудил несколько минут назад, уже были обнаружены».

Когда он смотрел на толпу пришедших жителей деревни, глаза этих людей, которые раньше содержали восхищение и похвалу, теперь содержали ненависть и страх.

Более того, неспособность Джейкоба размахивать мечом вызывали умоляющие взгляды в их глазах.

«Пожалуйста, опусти меч».

«Пожалуйста, откажись от сопротивления».

«Пожалуйста, стань жертвой».

«Пожалуйста, пожертвуй собой ради деревни!»

Рука Джейкоба, державшая меч, медленно становилась бессильной. Он знал. Он знал, что не может пойти против них, поэтому он обернулся. Изабелла смотрела на него со слезами на глазах и качала головой, как будто хотела что-то сказать.

Он улыбнулся, остановил ее, с нежностью в глазах указал на ее живот, затем повернулся к Комору и сказал:

— Я могу сдаться и позволить вам делать со мной все, что вам угодно. Но моя жена невиновна, все грехи исходили от меня одного, пожалуйста, отпусти ее.

Выражение лица Комора немного изменилось, и он взглянул на живот Изабеллы. Уголок его губ слегка дернулся, когда он сказал:

— Воля Негари заключалась только в том, чтобы ты, грешник, заплатил цену. Мы решили вынести твой приговор у большого дерева за деревней, пожалуйста, пойдем с нами.

— Понятно, — Джейкоб обернулся, чтобы посмотреть на свою жену, затем толпа увела его к большому дереву за деревней. Его руки и ноги были связаны и он был вынужден стоять на коленях на земле. Однако, даже когда он встал на колени, его спина была такой же прямой, как и всегда.

Издалека прилетели две вороны и без раздумий принялись клевать тело Джейкоба, все жители деревни без раздумий простерлись ниц, Джейкоб не удосужился посмотреть на ворон, только на белокурую молодую женщину, которая плакала и молилась вдалеке.

Джейкоб начал плакать. Он не боялся смерти, но он еще не видел рождения своего ребенка, он еще не выполнил своего обещания сопровождать Изабеллу до самой ее смерти, он ушел раньше нее.

По мере того, как его кровь текла, зрение Джейкоба начало становиться расплывчатым, сцена, казалось, возникла перед его глазами. На нем Изабелла держала за руку маленькую белокурую девочку. Как и ее мать, девочка была красивой маленькой леди.

Ван Юань завис недалеко от Джейкоба.

«В этом человеке определенно было что-то достойное похвалы. Если бы ему дали шанс, он мог бы стать великим героем, широко известным во всей стране, но опять же, в жизни не бывает если».

«Даже перед лицом трудностей ты решил встать, это храбрость. Даже перед лицом смерти ты не проявил страха, это бесстрашие», — Ван Юань посмотрел на Джейкоба, который медленно истекал кровью: «Я был свидетелем твоей смерти».

Огромный сгусток белого тумана и прохладной ауры устремился к Ван Юаню.

«Твои бесстрашие и храбрость я приму!»