Глава 55. Другая жизнь
"Все существа несут в себе Инь и обнимают Ян, и благодаря смешению Ци достигают гармонии. Цуй Чунхэ", — Цинь Мин погрузился в размышления, затем он написал чаем на столе эти два слова: "Цинь Мин".
В той туманной и обрывочной памяти Цуй Чунхэ было его именем.
— Почему я оказался здесь, а запомнил имя Цинь Мин? — Он смотрел на слова на столе. Какая из этих жизней настоящая, а какая — фальшивая?
Когда он был в лохмотьях, весь в крови, совершенно опустошенный, он всегда помнил, что его зовут Цинь Мин. Но почему сейчас он постепенно вспоминает другую, туманную жизнь?
Цинь Мин задумался, глубоко вздохнув. Разноцветный туман, исходящий от трёхцветного цветка, был полон насыщенного аромата. В момент вспышки этих смутных воспоминаний, когда в ноздри ударил сладкий запах, ему всё больше казалось, что сцена знакома.
Вскоре в его сознании всплыл эпизод из прошлого: группа людей, все в дорогих шелковых одеждах, с красивыми нефритовыми украшениями, с беспокойством смотрела на юношу, чье лицо еще казалось немного детским.
На нефритовом столе перед юношей стоял трёхцветный цветок и банка с насыщенным целебным настоем.
Цинь Мин размышлял: "Кто эти люди, и кто этот юноша? Все кажутся знакомыми, но я не могу вспомнить."
Сначала, когда он очнулся в этой отдалённой местности, он помнил, что его зовут Цинь Мин. Позже, с каждым новым Пробуждением, он вспоминал шёлковую книгу и своего деда.
— Я тоже был там, но на некотором расстоянии, молча наблюдая, как юноша принимает трёхцветный цветок и насыщенный целебный настой.
Цинь Мин смотрел на эти сцены. Все вокруг, мужчины и женщины, старые и молодые, очень заботились о том юноше.
Все эти люди были высокого положения. У некоторых женщин прически были особенными: перья, словно струящийся фиолетовый туман, обвивали пучок алых, сочных персиковых цветов.
— Тот юноша выглядел всего на тринадцать-четырнадцать лет. Он еще не достиг золотого возрастного периода и не следовал пути Духовного Гиганта. Как он осмелился пробудиться раньше времени? И, тем более, достигнуть такого уровня?
Цинь Мин недоумевал: "Может быть, это и есть истинная мощь по-настоящему влиятельных семей? Они могут делать то, что обычные люди не могут."
Он опустил голову и посмотрел на трёхцветный цветок высотой в фут, лежащий в нефритовой шкатулке. Он был напитан Небесным Светом и считался исключительным. Тот цветок, что был у другого, тоже был неплох, их качество было поразительно схожим.
Цинь Мин достал трёхцветный цветок из нефритовой шкатулки и начал отрывать прозрачные, как кристалл, лепестки один за другим, отправляя их в рот.
Действительно, этот таинственный продукт, собранный из особого узла, содержал эссенцию Небесного Света. Как только он попал в рот, Цинь Мин почувствовал жгучий жар, словно его охватило пламя.
Хотя Цинь Мин испытывал боль, он чувствовал, что может её вытерпеть. Затем и в его животе началось жжение; мощный Небесный Свет бушевал внутри него, словно намереваясь уничтожить его тело.
Он оставался спокоен, продолжая отрывать лепестки, засовывать их в рот и постоянно их съедать.
Весь Цинь Мин светился. Это был Небесный Свет, сталкивающийся внутри него: один — внешний Небесный Свет, пронзающий ночной покров и падающий на священные горы; другой — внутренний Небесный Свет, рождающийся в человеческом теле.
— Действительно, очень больно, — сказал он, не останавливаясь. Съев весь трёхцветный цветок, он пережевал и проглотил также его листья и стебли.
В одно мгновение два вида Небесного Света внутри Цинь Мина, казалось, готовы были взорваться, но его плоть и кровь были чрезвычайно крепки и подавили этот бунт. Помимо приступов жгучей боли, его жизненная энергия не пострадала.
В его животе два вида Небесного Света переплелись, постоянно вращаясь, гонясь друг за другом, образуя круг, и наконец, слились в единое целое.
С грохотом два вида Небесного Света в его теле полностью слились, а затем внезапно вырвались наружу, устремляясь ко всем его членам и костям, вновь очищая всё его тело.
Общий объём Небесного Света Цинь Мина увеличивался и быстро распространялся.
Это стимулировало его плоть и кровь, а также дух. В его сердечном море словно вспыхнула молния, освещая тело, и внутренние органы, конечности и другие части тела также откликнулись, после чего всё его тело стало излучать новый Небесный Свет.
Цинь Мин вышел во двор и продемонстрировал несколько видов Силы Небесного Света, которая почти полностью выходила наружу, став намного сильнее, чем раньше.
— Слияние!
Он стоял там, собирая несколько видов Силы Небесного Света.
В то же время перед глазами Цинь Мина вновь появились сцены, и он снова увидел того юношу и мужчин и женщин в дорогих одеждах.
— Отлично! Чунсюань после третьего Пробуждения сумел объединить четыре вида Силы Небесного Света, это просто потрясающе! — Воскликнул один из высокопоставленных старцев с волосами, как у журавля, и лицом младенца. Даже он был полон восхищения.
Женщина в дворцовом платье, выглядящая лет на тридцать с небольшим, с высокой причёской, украшенной заколкой в виде пера, излучающего золотой свет, кивнула и сказала: — Хотя каждый вид Силы Небесного Света кажется обычным, это лишь начальный этап на пути к облакам. Даже эти четыре, после слияния, могут вначале превращать тлен в нечто чудесное.
Того юношу звали Цуй Чунсюань. Его имя, как и прежде, было взято из древних записей людей из-за пределов мира смертных.
Он был весь в поту и слегка дрожал, но ему удалось выдержать испытание и успешно объединить четыре вида Силы Небесного Света.
Старец сказал: — Хотя ты и не смог ступить на путь людей из-за пределов мира смертных, но после третьего Пробуждения ты показал такие удивительные результаты на этом пути! Если это станет известно, то вызовет огромный резонанс, очень хорошо!
Внушительный мужчина средних лет тоже заговорил: — Кто сказал, что этот путь не может привести к вершине? Я уже нашел для тебя бесценную тайную книгу "Шесть Заповедей Сердца". Не обмани наших ожиданий.
Цинь Мин молча наблюдал. Тогда он, вероятно, был сторонним наблюдателем, находившимся далеко от толпы.
Он вернулся к своим мыслям: "Почему у меня словно появилась какая-то фальшивая жизнь?"
Кто он на самом деле: Цинь Мин или Цуй Чунхэ?
Почему-то ему постоянно казалось, что жизнь Цуй Чунхэ была очень иллюзорной.
В противном случае, он бы не забыл её полностью, и она не была бы менее яркой, чем воспоминания о его детстве.
Теперь Цинь Мин объединил все виды Силы Небесного Света в одно целое и чувствовал себя лучше, чем когда-либо. Объём Небесного Света в его теле значительно возрос. Питая свое тело и дух такой мощной Силой Небесного Света, ему, возможно, в следующий раз даже не придётся искать духовные материалы, чтобы напрямую пройти Пробуждение и повысить свой жизненный уровень.
— На этапе третьего Пробуждения объединить четыре вида Силы Небесного Света — это так уж впечатляюще? — пробормотал Цинь Мин себе под нос, оставаясь равнодушным.
Он объединил пять видов Силы Небесного Света, и кроме того, Техника Перехвата и Сила Остроты уже давно не были простыми техниками.
Цинь Мин перестал думать об этом. Он верил, что скоро узнает всё о своём прошлом. Множество размытых сцен становились всё яснее, и, возможно, следующее Пробуждение раскроет ему всё.
Он снова попробовал свои силы на каменном жернове. Не используя пальцы, а лишь тыльной стороной ладони, он, активировав Силу Небесного Света, легко отрывал и приклеивал к ней грубые камни размером с ладонь.
— Прости, старый жернов, — сказал он. В последние два дня, хотя он и сдерживал свою силу, этот жернов всё равно был им избит до состояния изъянов и вмятин.
— Кажется, я стал очень сильным, — пробормотал Цинь Мин себе под нос.
Но вскоре он сам охладил свой пыл. Незадолго до наступления ночи он пережил опасный момент: люди из-за пределов мира смертных умеют летать, превращаться в туман и становиться невидимыми. Если бы не нож из нефритового железа из овечьего жира, он был бы в большой опасности!
— Я уже начал объединять различные виды Силы Небесного Света, следуя указаниям предков, но сможет ли техника из шёлковой книги противостоять людям из-за пределов мира смертных?
Цинь Мин не был уверен, но у него не было выбора. Он мог только продолжать становиться сильнее.
Старик Лю вернулся только к концу ночи. Раз уж он потратил пятнадцать дневных золотых монет, то ни за что не ушёл бы раньше, пообедав у старика У и оставшись до тех пор, пока ночь не сгустится.
— Где в горах есть духовные материалы, способные помочь пройти четвертое Пробуждение? — небрежно спросил Цинь Мин.
Старик Лю быстро замахал руками и сказал: — Существа, прошедшие четыре мутации, нельзя трогать просто так. У них всех есть история, они зарегистрированы среди высших мутантов в горах. Если их убить, это привлечет их внимание.
Цинь Мин сразу всё понял. Похоже, ему действительно пора уходить отсюда.
В горах, недалеко от Великого Разлома, два разбойника хмурились. Тот молодой человек так и не вернулся. Что-то случилось? Они были немного встревожены.
В конце концов, если то, что сделал тот человек из-за пределов мира смертных, способный превращаться в туман, станет известно, то и они будут замешаны.
Они уже давно выпустили хищных птиц, чтобы те передали послание и запросили указаний у старого наставника.
Наконец, когда ночь сгустилась, хищные птицы вернулись, и двое получили ответ.
Один из разбойников развернул письмо и сказал: — Старый наставник велел нам подождать еще один день. Если завтра он не появится, то не стоит обращать внимания, сделайте вид, что ничего не произошло.
Другой разбойник спросил: — Мы подозреваем, что он здесь имитирует ритуал "зверя, оплакивающего могилу", принося жертвы. Старый человек ответил на это?
Его спутник кивнул и сказал: — Старик сказал, что он, возможно, зверь из-за пределов мира смертных.
— Разве он не был человеком из-за пределов мира смертных? Как он превратился в зверя?
Два разбойника склонились друг к другу, внимательно изучая ответное письмо. Сначала они были удивлены, а затем понимающе кивнули.
Некоторые люди, попадая в глубокие горы и болота, прилегающие к погибельным землям, превращались в мутантов. Естественно, бывали и звери, которые выбирали отправиться в великие города, чтобы почувствовать процветание и великолепие человеческого мира, и даже стать главой города не было чем-то невозможным. Более того, некоторые мутанты превосходили обыденность и становились зверями из-за пределов мира смертных. Всё это было нормальным.
По словам старого наставника, в этом мире не было ничего невозможного.
Старец успокоил их, сказав, что тот молодой человек, способный превращаться в туман, независимо от того, был ли он зверем из-за пределов мира смертных, не сможет успешно провести ритуал, потому что та могила давно уже ушла под землю Черно-Белой горы. Пусть бьет поклоны сколько хочет, не стоит беспокоиться.
На следующий день два разбойника из Золотого Куриного Хребта увели своих людей.
Перед уходом два Рыцаря Золотого Петуха лично посетили близлежащие деревни, сообщив жителям, что каждое домохозяйство должно будет сдать по одной ночной серебряной монете, и в середине месяца они придут за сбором.
— Конечно, эти бандиты заставят нас платить деньги, — не выдержав, прошептал один из стариков.
На самом деле, люди давно предчувствовали это. Когда Золотой Куриный Хребет силой вербовал новообращённых, жители деревень уже догадывались, что, понеся серьёзные потери, они, несомненно, найдут способ восполнить свои силы, и в конечном итоге ближайшие деревни будут их содержать.
Но этой зимой жителям деревень за пределами гор и так жилось очень тяжело, и теперь это вызвало сильное негодование у многих людей, почти доводя их до готовности сражаться не на жизнь, а на смерть.
Цинь Мин услышал шум снаружи и подумал, что пора разобраться с людьми и делами вокруг него, потому что его терпение иссякло, и он готовился нанести удар по Золотому Куриному Хребту!