Глава 98. Нити марионетки
— Брат Нин Чжо, я здесь! — громко рассмеялся Чжэн Цзянь. Увидев, как Нин Чжо выходит из кареты, он сделал несколько шагов и оказался прямо перед ним.
Нин Чжо поспешно сложил руки в приветственном жесте: — Брат Чжэн.
— К чему эти церемонии! — Чжэн Цзянь схватил Нин Чжо за руку, не давая ему поклониться. — Пойдём, на второй этаж.
Позади них Нин Сяохуэй неторопливо сошла вниз, наступив на спину слуги.
Увидев, что Чжэн Цзянь тащит за собой Нин Чжо, совершенно не обращая на неё внимания, она помрачнела.
С тех пор как в прошлый раз исследование Божественного Дворца увенчалось успехом, Нин Чжо полностью продемонстрировал свою ценность высшим чинам трёх кланов, и его положение стремительно возросло.
Нин Сяожэнь, чтобы ещё больше расположить к себе Нин Чжо, ускорил фабрикацию улик и подставил Нин Цзэ.
Нужно понимать, что Нин Цзэ много лет служил под началом Нин Сяожэня, и пусть у него не было великих заслуг, он трудился не покладая рук.
Такой поступок Нин Сяожэня вызвал у Нин Чжо тайное презрение и настороженность.
Нин Чжо и Чжэн Цзянь, идя под руку, вошли во двор.
На табличке над воротами двора были вырезаны три больших иероглифа: Приют Цыюань.
В Приюте Цыюань было многолюдно, люди переговаривались между собой, обсуждая имя Ли Лэйфэна.
Ли Лэйфэн наконец скончался, и, согласно его завещанию, Приют Цыюань организовал собрание, на котором все его вещи должны были быть розданы.
— Не думал, что старик Ли всё-таки ушёл. В детстве я рос на его кукольных представлениях, — вздохнул Чжэн Цзянь.
Нин Чжо тоже вздохнул: — Старик Ли был достойным человеком. С тех пор как он возглавил Приют Цыюань, он спас несчетное количество сирот и беспризорников.
Чжэн Цзянь похлопал Нин Чжо по спине: — Старик Ли умер своей смертью в глубокой старости, это счастливый уход! Посмотри, сколько людей сегодня пришло, это говорит о его репутации. Он прожил достойную жизнь!
Нин Чжо молча кивнул.
Большинство людей направлялось к пятиэтажному павильону.
Именно там и должно было состояться собрание.
Нин Чжо с остальными тоже вошёл в здание.
Павильон был построен в форме квадрата с внутренним двором.
Поднявшись по лестнице, Нин Чжо вошёл в отдельную комнату на втором этаже и увидел братьев Чжоу.
— Проходите, садитесь.
— Еда, которую приготовили в Приюте Цыюань, всё такая же вкусная, как в старые добрые времена, навевает воспоминания.
— Да, я помню, в детстве больше всего любил смотреть кукольные представления. Та комната напротив — моё любимое место.
— А я в детстве любил, прильнув к перилам, смотреть представление.
Нин Чжо молчал, его взгляд был устремлён в угол большого зала.
В детстве он часто проскальзывал внутрь, когда билетер отвлекался. Спрятавшись в углу или за колонной, он не только смотрел представление, но иногда, после его окончания, пока в зале ещё не убрали, подбирал пирожные или фрукты, оставленные гостями.
Хоть Нин Чжо и обладал Ранним Разумом, ему не были чужды детские шалости.
Дядя с тётей обращались с ним сурово, и Нин Цзи много раз ел сладости прямо перед ним, не поделившись ни одной ягодкой.
В детстве Нин Чжо тоже хотелось сладкого.
Он помнил, как однажды его поймали. Он уже дрожал от страха, когда к нему подошёл Ли Лэйфэн. Он погладил его по голове, взял за руку и отвёл за кулисы, где накормил его своей нетронутой порцией пирожных и фруктов.
Окружающие входили и выходили, но, увидев эту сцену, ничуть не удивились и смотрели на Нин Чжо с добротой.
Подробностей Нин Чжо уже не помнил.
В его памяти всё это событие было окутано тёплым светом времени, и каждый раз, вспоминая об этом, он чувствовал, как в груди разливается нежное тепло.
Именно поэтому, когда Ли Лэйфэн скончался, почти весь город пришёл проститься с ним. Большинство культиваторов, участвовавших в этом собрании, были влиятельными и уважаемыми людьми.
— Ли Лэйфэн ушёл, что же теперь будет с Приютом Цыюань?
— Говорят, нового управляющего до сих пор не назначили.
— Я знаю почему. Ли Лэйфэн попросил Чжу Сюаньцзи, чтобы божественный сыщик сам нашёл ему преемника.
Чжэн Цзянь и Чжоу Цзэшэнь обменивались новостями, между делом раскрывая ценную информацию.
Нин Чжо молча всё запоминал.
— Кстати, как ваши души, восстановились?
— Почти зажили.
— У меня тоже почти всё в порядке.
— Когда снова отправимся исследовать Лавовый Божественный Дворец?
При этом вопросе все невольно взглянули на Нин Чжо.
В прошлый раз именно благодаря ему они смогли совершить качественный прорыв.
Нин Чжо, однако, не горел желанием. Он уже получил техники и все последние дни усердно занимался культивацией.
Конечно, практиковать Пентаграмму Пяти Стихий и Технику Демонических Кровавых Жил он не мог. Техники с четвёртого по шестой уровень при активации создавали ауру, которая сильно отличалась от первых трёх уровней.
Но Канон Духовного Зеркала практиковать было можно.
Все колебания подавлялись и полностью поглощались Печатью Сердца Будды и Демона. Поэтому Нин Чжо часто выглядел задумчивым, хотя на самом деле тайно практиковал технику Укрепления Сознания.
— Пока я не придумал никакого способа, — сказал Нин Чжо. — Если мы продолжим исследовать Божественный Дворец, то, скорее всего, снова попадём в ту же тёмную ловушку.
Сердца Чжэн Цзяня и остальных дрогнули.
В прошлый раз, угодив в ловушку, они оказались в положении, когда ни жить, ни умереть не могли — ничего не слыша, не видя, не осязая. Они мучительно ждали, пока их духовная сила не истощилась до предела, после чего их выбросило из Божественного Дворца.
Они не хотели повторять этот кошмарный опыт.
— За это время ты так и не придумал ничего хорошего? — спросил Чжэн Цзянь.
Нин Чжо покачал головой.
Чжоу Чжу вздохнул.
Чжоу Цзэшэнь попытался подбодрить их: — Я скоро достигну пика третьего уровня. Как только это случится, мы отправимся вместе и снова попробуем исследовать Лавовый Божественный Дворец.
Все кивнули, заключив договор.
В это время официально началось собрание.
Различные вещи, принадлежавшие Ли Лэйфэну при жизни, были выставлены на всеобщее обозрение, и каждый мог выбрать себе что-то.
Кто бы ни выбрал предмет, мог тут же забрать его — такова была воля усопшего.
Некоторые культиваторы низкого ранга, получив что-то, не могли скрыть своей радости, ведь для них это была большая удача.
Некоторые кланы или сильные культиваторы тоже брали что-то, обычно незначительное. Взамен они часто жертвовали Приюту Цыюань крупную сумму духовных камней или припасов.
Чжоу Цзэшэнь вдруг тихо воскликнул, протянул руку и, создав невидимую силу, притянул к себе механическую доску, которая взлетела на второй этаж.
Он взял её, повертел в руках и с улыбкой сказал: — Точно, это она.
— Помню, в детстве отец привёл меня сюда. Я плакал без умолку, и тогда старик Ли достал эту игрушку, чтобы меня развеселить.
— Это очень сложная механическая игрушка. Нужно было передвигать части, чтобы получить крупицы информации.
— В конце концов, собрав все эти фрагменты, можно было составить легенду о бессмертных.
Сказав это, Чжоу Цзэшэнь передал игрушку сидевшему рядом Чжэн Цзяню.
Чжэн Цзянь немного поиграл, потерял всякий интерес и передал её дальше.
Чжоу Чжу взял её и с любопытством спросил: — Ты в итоге получил ту легенду?
— Конечно, — ответил Чжоу Цзэшэнь. — На это ушло целое лето. Но легенда о бессмертных оказалась лишь частью истории, что меня очень разозлило.
— Но я всё равно записал эту историю на нефритовой табличке и всегда ношу её с собой.
— Этот случай научил меня терпению. Каждый раз, когда я начинаю торопиться, я достаю эту табличку, несколько раз провожу по ней пальцами, и это помогает мне быстро успокоиться.
С этими словами Чжоу Цзэшэнь достал нефритовую табличку и передал её по кругу.
Нин Чжо повертел в руках механическую доску, а затем прочитал историю на табличке.
В ней была записана такая легенда о бессмертных.
В легенде говорилось, что один верховный бессмертный мастер путешествовал через пустоту и устал.
Тогда он достал мешок вселенского хаоса, схватился за его горловину и собрался встряхнуть пятьдесят раз. Но на сорок девятом разу он так устал, что сил продолжать не было. Он разжал руки, и из мешка вывалился механический мир.
В этом механическом мире небо и земля постоянно менялись местами, вода смешивалась с землёй, повсюду вились дым и пламя.
Тогда верховный бессмертный мастер достал жезл управления Пяти Стихий, бросил его в механический мир и заставил пять стихий циркулировать. Небо оказалось вверху, земля — внизу, появились океаны и реки, и во всём воцарился порядок.
Верховный бессмертный мастер вошёл в механический мир, чтобы отдохнуть. Чтобы было кому ему прислуживать, он трижды взмахнул тремя тысячами нитей марионетки.
В первый раз нити коснулись небесной энергии, и появилась Небесная марионетка.
Во второй раз нити коснулись демонической энергии, и появилась Демоническая марионетка.
В третий раз нити коснулись божественной энергии, и появилась Божественная марионетка.
Три марионетки служили верховному бессмертному мастеру, окружая его безграничной заботой.
Отдохнув, верховный бессмертный мастер собрался продолжить свой путь, но перед уходом из механического мира три марионетки стали умолять его.
Все они хотели последовать за ним.
Но верховный бессмертный мастер сказал им, что дело не в его нежелании, а в том, что они не смогут.
Если он силой заберёт их с собой, они просто исчезнут.
Марионетки не поверили.
Тогда верховный бессмертный мастер указал им: взгляните на нити, что на вас.
Три марионетки замерли в оцепенении.
Небесная марионетка увидела на себе нити марионетки: идеалы, мудрость, свобода, предательство…
Демоническая марионетка увидела на себе нити марионетки: сила, хаос, страсть…
Божественная марионетка увидела на себе нити марионетки: разум, порядок, справедливость…
В одно мгновение сердце Нин Чжо дрогнуло!
Он вдруг подумал о себе.
Он вспомнил все прочитанные им исторические хроники, вспомнил всех описанных в них людей, вспомнил, как бесчисленное множество раз пытался понять их мысли, их выбор в решающие моменты.
С возрастом он постепенно начал понимать: поступки этих людей, сильных и слабых, всегда можно было предсказать!
Он подумал о Юань Дашэне.
Хоть Юань Дашэн и был силён, над ним висела прочная нить верности. Разве не потому Нин Чжо смог его обмануть, что ухватился за эту нить марионетки?
Затем он подумал о своём дяде Нин Цзэ, о Нин Сяожэне — на них тоже были нити марионетки.
Он подумал о Хань Мин. Даже у демонического культиватора была нить по имени жадность.
"Если я ухвачусь за эти нити, я смогу управлять ими, как механизмами. Разве не так?"
"Тогда…"
"Есть ли на мне нити марионетки?"
От этой мысли Нин Чжо без всякой причины пробежал мороз по коже!
Он медленно поднял голову.
Медленно поднял голову.
В тумане сознания он увидел.
Он увидел огромную, почти полностью прозрачную нить марионетки. Это была… Нить Судьбы!
В этот миг в его море сознания тихо проросло Семя Лотоса Истинной Иллюзии.
Лавовый Божественный Дворец.
Огненный дух драконочерепахи пробудился ото сна. Он прижал лапу к груди, недоумевая от внезапно нахлынувшего беспричинного страха.
Нить Судьбы исчезла из поля зрения Нин Чжо, и он больше не мог её видеть.
Нин Чжо опустил голову, его лицо ничего не выражало.
— Довольно интересная история, — улыбнулся Нин Чжо, возвращая нефритовую табличку Чжоу Цзэшэню.
— Да, в ней есть свой шарм, — небрежно согласился Чжоу Цзэшэнь, принимая табличку.
Он и представить не мог, какую огромную возможность его случайный поступок только что подарил Нин Чжо!