Том 12. Глава 3. У каждого своя концовка

За несколько минут до того, как Сузу и Эри бросились к ним, Шизуку и Рютаро изо всех сил пытались пережить натиск Коуки. Из семидесяти Трупорыцарей, оставшихся помочь ему, только десять были убиты.  

Сузу оставила своих фамильяров, чтобы помочь Шизуку и Рютаро, но их все еще оттесняли. Причина этого была проста: контроль Коуки над его Божественным Гневом Тысячи Форм рос с каждой минутой, и его огромный дракон теперь мог наносить точные атаки, окатывая всех своим дыханием, пятьдесят мини-драконов также вносили свою лепту.  

— Божественный гнев — Имперский вихрь!  

Имперский вихрь — заклинание ветра, которое создавало вылетающее горизонтально торнадо, но Коуки создал версию этого заклинания с Божественным гневом. Однако он не использовал его как атаку. Вместо этого он создавал туннель света, чтобы его атаку не могли прервать. И как только он создал световой туннель, он бросился за Рютаро и крикнул:   

— Божественный гнев — Сияющий клинок!  

— Ух!  

Рютаро немедленно развернулся и скрестил свои обожженные руки, чтобы блокировать удар.  

Он также дважды активировал Алмазную кожу, но даже тогда лезвие света, поразившее его, пробило его защитную магию и оставило глубокую рану на его руках.  

— Не стоит недооценивать меня! — воскликнул он, используя магию, Ударный манипулятор, чтобы рассеять силу удара и не быть отброшенным. Затем Рютаро совершил удар ногой, но Коуки немедленно отпрыгнул назад, чтобы избежать его.  

— Божественный гнев — Десятикратный!  

Поток Божественного Гнева вырвался из меча Коуки, нацелившись на Рютаро.  

— Демонические кулаки — Тысяча ударов!  

Рютаро твердо уперся ногами в землю и обрушил шквал ударов на Божественный гнев, его перчатки светились изумрудно-зеленым цветом его маны. Благодаря его облику огра, каждый удар был сравним с выстрелом пушечного ядра.  

Оглушительный грохот раздавался каждый раз, когда кулаки Рютаро сталкивались с мечом Коуки. С точки зрения силы они были примерно равны, но у Коки было гораздо больше козырей в рукаве, чем у Рютаро.  

— Черт! — Рютаро взревел, когда понял, что светлый дракон надвигается на него сзади. Его челюсти сомкнулись вокруг туловища Рютаро, и он услышал, как хрустнула его броня. Обычно Рютаро испарился бы просто от соприкосновения с клыками дракона, состоящими из сильно сжатого Божественного Гнева. Только благодаря выносливости своей формы огра он смог выжить, но он был настолько ранен, что не смог обновить свою Алмазную кожу.  

— Пятая группа, Шоковый удар!  

Четыре клинка Шизуку появились из ниоткуда и пронзили голову дракона, заставив его выпустить Рютаро.  

— Спасибо, Шизуку!  

Шизуку не ответила, в основном потому, что у нее не было на это времени. Она стремительно неслась по полю боя, появляясь то тут, то там.  

Теперь, когда она использовала Снятие предела, она могла поддерживать безумные скорости в течение длительного периода времени, чего не позволяла Мгновенная Трансценденция, даже если она была намного эффективнее. Несмотря на то, что она сжигала свою ману с невероятной скоростью, Шизуку был необходим этот навык, чтобы справиться со всеми Трупорыцарями и мини-драконами, с которыми она сражалась. И даже тогда она не смогла нанести ни одного решающего удара, в то время как ее арсенал ониксовых клинков сократился до половины их первоначального количества.  

Один из мини-драконов Коуки проглотил клинок, но он был достаточно прочным, чтобы продержаться несколько секунд, поэтому ему удалось вырваться с помощью пространственно-разрубающего разреза. К сожалению, разрубить одного мини-дракона было недостаточно, так как на его место быстро пришел другой и, наконец, смог уничтожить катану.  

Фамильяры Сузу оказались в таком же затруднительном положении. Половина из них уже пала.  

Все богомолы были уничтожены, а так как дракон Коуки уничтожил близлежащие здания, паукам негде было спрятаться, и в живых остался только один из них.  

“Ты все еще не готова, Шизуку? Я долго этот темп держать не смогу!” — отчаянно подумал Рютаро.  

Секунду спустя Коуки крикнул:   

— Взрыв Небесной вспышки!  

Серия ударов в форме полумесяца устремилась к Рютаро.  

— И-и-и-й-я!  

Полагаясь на грубую силу, а не на мастерство, Рютаро схватил десятиметровый камень и бросил его в сторону атаки. Даже с его значительной силой, такой подвиг был бы невозможен вне его огрской формы. Небесные вспышки пронзали обломки, как швейцарский сыр, но они действительно замедлялись и немного ослабевали, что и было нужно Рютаро.  

— Р-р-р-а-а!  

Рютаро пронесся сквозь ослабленные Небесные Вспышки и бросился на Коуки.  

— Кулак Метаморфа — Бронепробиватель!  

Перчатка на его правой руке изменила форму, превратившись в копье. Оно раскалилось докрасна, расплавляя все, с чем соприкасалось.  

— Тебя легко прочесть, Рютаро, — сказал Коуки, легко уклоняясь от атаки. Он был просто слишком быстр для Рютаро. После этого он приказал своему дракону, который кружил над левым флангом Рютаро, выпустить в него еще одну волну дыхания.  

Рютаро хотел отпрыгнуть в сторону, но затем он почувствовал Шизуку позади себя и вместо этого снова скрестил руки перед собой, чтобы защититься.  

— Шизуку, отходи! — крикнул он за секунду до того, как дыхание дракона коснулось его.  

Его тело закричало от боли, когда дыхание прорвалось сквозь его врожденную Алмазную кожу.  

Как только он увидел, что Шизуку отпрыгнула в безопасное место, он и сам поспешил уклониться. Луч белого света пронесся мимо него, испепелив невезучего Трупорыцаря и фамильяра, случайно оказавшихся на линии огня.  

— Ко-о-о-уки! Ты специально завел нас на одну линию, не так ли, ублюдок?!  

— Я слишком хорошо вас знаю, ребята. Это было довольно просто.  

— Ха, посмотрим, как ты запоешь попозже! — возразил Рютаро, когда Шизуку появилась рядом с ним.  

— Рютаро, ты в порядке?!  

— Нормально все. Это ерунда!  

Несмотря на то, что он сказал, от него шел дым, и большая часть его тела была сильно обожжена. Шизуку достала два зелья восстановления из своей Сокровищницы и передала одно Рютаро, в то время как сама выпила второе, чтобы восстановить свою собственную ману.  

— Раз уж ты здесь, у тебя есть хорошие новости? — спросил Рютаро, выпивая свое зелье.  

— Ага. Ты отлично его отвлек. Благодаря тебе мне удалось увидеть то, что мне было нужно.  

— Хах, рад это слышать, — весело ответил Рютаро. — Похоже, пришло время для нашей ответки! Было бы довольно жалко, если бы мы проиграли два в одного, учитывая, что Сузу справляется со своим боем в одиночку.  

— Самое время этому идиоту получить по морде, как он того и заслуживает!  

Услышав это, Коуки раздраженно покачал головой. Учитывая, как до сих пор шел бой, он был уверен, что не проиграет. Он позволил им поговорить только потому, что надеялся, что они поймут тщетность сопротивления и сдадутся. К сожалению, они этого не сделали.  

— Вы, ребята, удивили меня несколько раз, но мои характеристики слишком высоки по сравнению с вашими. Хватит. Я беспокоюсь об Эри, поэтому я хочу покончить с этим как можно быстрее.  

Коуки поднял свой меч высоко, и его драконы снова начали заряжать свое дыхание. Он заставил Трупорыцарей отступить на безопасное расстояние. В его планы явно входило уничтожение всего на поле боя одним махом.  

В ответ Шизуку и Рютаро приготовили свои собственные козыри.  

— Даруй мне силу превзойти само небо — Высшее Вознесение!  

— Двойная трансформация — Огоротень (П.п.: Огр-обротень, ага)!  

Высшее Вознесение было магическим заклинанием эволюции, которое превосходило даже Снятие предела, в то время как Двойная трансформация была магическим заклинанием метаморфозы, которое объединило лучшие черты двух сильнейших трансформаций Рютаро без каких-либо их недостатков. Ярко-синяя мана закружилась вокруг Шизуку, в то время как Рютаро превратился в оборотня с телосложением огра.  

— У вас все еще был козырь?! — воскликнул Коуки. Шизуку и Рютаро не потрудились ответить, и они проигнорировали метеоритный дождь белого света, который направился прямо на них.  

— Давай начнем с того, что избавимся от этих надоедливых Трупорыцарей! — сказала Шизуку Рютаро.  

— Принято! — ответил он, и они вдвоем исчезли.  

Трупорыцари проводили свои собственные дезинтеграционные атаки на краю поля боя, но теперь Шизуку и Рютаро внезапно появились у них на флангах, обезглавив двоих из них прежде, чем они даже успели заметить угрозу.  

— Первая группа — Закопайтесь! Вторая группа — Прорежьте их ряды! Группа четыре — Атакуйте!  

— Фамильяры, задержите Трупорыцарей!  

Из-за того, как быстро двигались Шизуку и Рютаро, это звучало как какафония, а не упорядоченные приказы.  

— Срань господня, как быстро! — воскликнул Коуки. Как бы он ни старался, он не мог хорошо сфокусироваться ни на одном из них. Его стремительные залпы смогли поразить только Трупорыцарей и фамильяров.  

Тем временем первая группа катан Шизуку нырнула под землю, стреляя из слепых зон Трупорыцарей, чтобы пронзить их снизу. И в то же самое время вторая группа открыла пространственные порталы рядом с Трупорыцарями. Эти порталы были не такими точными, как те, что были сделаны Сузу, но они были достаточно хороши для четвертой группы лезвий, чтобы использовать их для убийства Трупорыцарей.  

Трупорыцари не могли справиться с атаками сразу со стольких направлений, поэтому они падали один за другим.  

Конечно, сама Шизуку тоже не бездействовала в это время.  

— Блиц!  

Порталы, которые она открывала сама, были, конечно, гораздо более точными, и она могла отбивать мощные точечные атаки. И все эти новые техники стали возможны только благодаря ее Высшему Вознесению. Ее новообретенная скорость была настолько велика, что Трупорыцари не могли оказать никакого сопротивления, пока их просто потрошили.  

Рютаро так же легко уничтожал Трупорыцарей с его скоростью оборотня и силой огра.  

Немногие оставшиеся Трупорыцари пытались взлететь в воздух и организовать скоординированную оборону, но фамильяры продолжали вставать у них на пути. Однако, хотя казалось, что они не прикладывают особых усилий, Шизуку и Рютаро старались изо всех сил.  

“Нг-х, тяжеловато. Так и до отруба недалеко”.  

Использовать магию метаморфозы, чтобы превратиться в двух существ одновременно было нелегким делом, и у Рютаро не было достаточной практики в этом навыке.  

Он работал в основном на инстинктах, и с той нагрузкой, которую это ложило на его тело, он не мог поддерживать форму активной дольше сорока секунд. Если бы он попытался преодолеть этот предел, он потерял бы свою человечность и превратился в монстра по-настоящему. У Шизуку тоже был аналогичный лимит времени; когда ее Высшее вознесение закончится, она почувствует усталость, сравнимую с побочными эффектами использования Снятия предела.  

Таким образом, Шизуку и Рютаро нужно было действовать как можно быстрее, чтобы убить всех Трупорыцарей и уничтожить Коуки до того, как у них закончится время.  

— Мне надоели ваши игры! — раздраженно крикнул Коуки. То, как он отстреливал свои атаки делало его похожим на мобильную крепость.  

Шизуку и Рютаро должны были делать свои движения как можно более случайными, чтобы избежать атаки Коуки, которая могла замедлить скорость, с которой они уничтожали Трупорыцарей.  

“Пожалуйста, пусть хватит времени!” — Шизуку и Рютаро подумали одновременно, и как раз в этот момент на поле боя появилась стая черных бабочек.  

Оставшиеся Трупорыцари напряглись, затем в замешательстве повернулись друг к другу.  

— Что?! Что происходит?! — Коуки закричал в замешательстве, в то время как Шизуку и Рютаро ухмыльнулись.  

— Всем группам, добейте оставшихся Трупорыцарей!  

— Фамильяры, вперед!  

Оставалось еще десять секунд до того, как Шизуку и Рютаро достигнут своего лимита времени. Более или менее позаботившись о Трупорыцарях, они оба развернулись и бросились на свою главную цель.  

— Коу-у-ки! — зарычал Рютаро.  

К тому времени, когда Коуки понял, что на него напали, было уже слишком поздно. Он едва успел повернуться, чтобы увидеть Рютаро, и не смог ничего сделать, чтобы защититься, прежде чем кулак Рютаро врезался в его солнечное сплетение.  

Рютаро использовал свою силу огра, скорость оборотня, Ударный манипулятор и умение Убийца гигантов, чтобы максимизировать силу своего удара. Конечно, все это дополнялось значительными навыками каратэ, которые он развивал с детства.  

Коуки согнулся пополам, кашляя кровью. Затем он отшатнулся назад, едва удержавшись на ногах.  

— Надеюсь, это помогло тебе проснуться, друг, — сказал Рютаро веселым голосом.  

— Нгх, Рюта...   

— Если нет, давай-ка еще раз. Пора бы уже прийти в себя!  

— К-ха!  

Последовавший за этим удар ладони в грудь Коуки, отправил его в полет.  

Сила удара выбила воздух из легких Коуки, заставив его зрение помутнеть.  

Когда он летел по воздуху, он рефлекторно попытался занять оборонительную позицию и приказал своему дракону защищать его. Даже когда не было времени на осознанные размышления, он инстинктивно знал, что Шизуку будет ждать его там, где он приземлится и это заставляло его смертельно бояться.  

Мурашки побежали по его коже, когда он обернулся и действительно увидел Шизуку в боевой стойке. Вокруг ее вложенного в ножны клинка было сосредоточено абсолютно безумное количество синей маны. Ее ножны трещали под давлением такого количества маны, и часть ее вытекала из зазора между рукоятью и ножнами.  

— Шизуку-у-у! — закричал Коуки, даже не уверенный, зачем он это делает. Затем он отчаянно воткнул свой клинок в землю в экстренной попытке остановить свой импульс.  

— Прими свое наказание — Истинный удар!  

Произнеся это, Шизуку исчезла... 

...И снова появилась позади него, тонкой вспышкой света разрезая Коуки пополам.  

— Ак-р-х...  

Секунду спустя Коуки почувствовал, как сила удара Шизуку прошла сквозь него. Он рухнул на землю, но, к своему крайнему удивлению, понял, что не чувствует боли.  

Запаниковав, он похлопал себя по спине и понял, что нигде на его теле нет пореза.  

— Шизуку, ты наконец-то?.. Подожди, что случилось с моей маной?!  

На мгновение Коуки подумал, что Шизуку все-таки не смогла заставить себя зарубить его, но потом он понял, что именно сделал удар Шизуку.  

Его массивный дракон начал оседать, как и все его мини-драконы. Затем все они разделились пополам, прежде чем рассеяться в ничто. Однако Коуки едва ли даже заметил это. Он был гораздо больше обеспокоен тем фактом, что вся его мана покидала его. У него должен был быть безграничный запас, предоставленный ему непосредственно Эхитом, но любая мана, которая наполняла его, казалось, вытекала прямо, как вода в дырявом ведре.  

— Д-даже мое Снятие Предела...  

Без маны Коуки не смог сохранить свое Снятие предела. Он опустился на четвереньки, изо всех сил стараясь не рухнуть окончательно.  

Шизуку и Рютаро стояли на небольшом расстоянии от него. Высшее Вознесение Шизуку и Двойная Трансформация Рютаро прекратились, но они все еще держались настороже на всякий случай.  

— Ши..-зуку... Что ты со мной сделала? — спросил Коуки дрожащим голосом.  

Шизуку вытащила свою катану на несколько дюймов из ножен и сказала:   

— Знаешь ли ты, что магия духа позволяет тебе напрямую воздействовать на неосязаемую энергию, которой обладает каждый человек? Моя катана может разрезать эту энергию.  

После того, как Шизуку овладела эволюционной магией, Хадзиме улучшил ее катану и наделил ее способностью разрезать души. Затем Шизуку еще больше улучшила эту способность с помощью своей собственной магии эволюции, что привело к рождению навыка Истинный удар. Истинный удар мог пронзить не только душу человека, но и его ману, выносливость, психическое состояние и даже различные положительные и отрицательные заклинания, которые воздействовали на них, вообще не причиняя вреда их телу.  

— Потребовалось некоторое время, чтобы выяснить, где именно мне нужно было разрезать, чтобы разорвать твою связь с запасом маны и разрезать Связывание Духа, но...  

Все великие техники боевого искусства требовали безупречной точности. И для того, чтобы достичь такой точности, Шизуку нужна была совершенно точная информация.  

К счастью, истинная природа эволюционной магии заключалась в способности вмешиваться в информацию на абстрактном уровне, поэтому у нее были инструменты, необходимые для сбора этой информации. С помощью своих артефактов Шизуку тщательно изучала Коуки... и всего секунду назад потребовалось, чтобы собрать информацию, необходимую даже для того, чтобы использовать свой Истинный Удар.  

— Удары настоящего фехтовальщика рассекают только то, что он пожелает. Я немного схитрила, чтобы добраться до этого момента, но в конечном счете я добилась своего.  

— Я не... верю...  

Даже выслушав объяснение Шизуку, Коуки не мог понять. Конечно, он, очевидно, понимал, что Шизуку достигла статуса мастера фехтования. Одного взгляда на ее глаза было достаточно, чтобы сказать ему, что она зашла так далеко не только благодаря своим артефактам. Ее железная воля и решимость не убить его, привели ее так далеко. Его подруга детства достигла легендарного уровня мастерства, когда она была одновременно спокойной, как стоячая вода, и свирепой, как бушующий огонь. И несмотря на то, что Коуки был легендарным героем, он даже близко не подошел к достижению этой точки.  

— Однако, похоже, я облажалась. Я думала, что разорву твое Связывание Духа, но, судя по всему, ты все еще грезишь, не так ли?  

Двадцать клинков Шизуку и четыре фамильяра Сузу — сороконожка, шершень и два муравья — подошли после уничтожения последнего из Трупорыцарей и выстроились позади Шизуку.  

Умоляющим голосом Коуки сказал:   

— Шизуку... Ты не убила меня, потому что... ты все еще заботишься обо мне, верно? Я знал, что ты все еще там... когда я не почувствовал никакой жажды крови от тебя...  

— Коуки... — пробормотала Шизуку.  

— Все в порядке... Рютаро тоже не пытался убить меня. Я определенно спасу вас обоих и... — Шизуку одним плавным движением вытащила свой клинок и снова рассекла Коуки.  

— На этот раз у тебя получилось? — спросил Рютаро, похлопывая Шизуку по плечу.  

— Получилось, — просто ответила она, убирая клинок в ножны и глядя вниз на Коуки, лицо которого уставилось в землю, из-за чего невозможно было посмотреть ему в глза. Однако Шизуку была абсолютно уверена, что на этот раз она преодолела Связь Духа. Все промывание мозгов, которому Эри подвергла его, исчезло.  

— Коуки. Теперь ты должен быть свободен от промывания мозгов. Ты понимаешь, что ты сделал, и что здесь на самом деле происходит... верно? — Строго сказала Шизуку.  

— ...  

Немного более мягким голосом Рютаро добавил:   

— Ну, теперь все кончено, но ты лучше подумай о том, что ты сделал. Кроме того, мы должны догнать Нагумо и выбить дерьмо из этого глупого бога, прежде чем его армия убьет всех обитателей Тортуса, так что возвращайся к нам, Коуки.  

— ...  

Некоторое время Коуки ничего не говорил. Но потом он начал дрожать и еле слышным шепотом сказал:   

— Нет, этого не может быть. Это, должно быть, какая-то ошибка. Я... Я тот, кто всегда прав. Да, вот именно, мне просто промыли мозги. Я бы ни за что... не попытался причинить боль... Рютаро... или Шизуку... Я просто пытался поступить правильно... Я просто хотел быть героем... как мой дедушка... вот и все... Как все так закончилось?.. Я потерял все... Нагумо забрал у меня Каори и Шизуку... и теперь даже Рютаро на его стороне...  

— Коуки!  

— Эй, Коуки!  

Шизуку и Рютаро закричали, обеспокоенные тем, что Коуки вот-вот снова выйдет из-под контроля. Их лица напряглись, когда они увидели, что он вцепился в землю с такой силой, что сломал себе ногти, и они снова приготовили свое оружие.  

— Да... это не я плохой парень. Это все вина Нагумо. Если бы не он, все сложилось бы идеально. Но из-за него Каори, Шизуку, Рютаро, Эри и все остальные... предали меня. Вы все предали меня!  

Коуки поднял голову, его глаза, наполовину прикрытые челкой, светились ненавистью и негодованием. Но под этой маской гнева скрывалась глубоко укоренившаяся печаль.  

Печаль, которая проистекала из чувства вины за осознание того, что он сделал, и что он никогда не сможет жить как прежде. Его совесть давила на него так сильно, что ему нужно было найти кого-то другого, кого можно было бы обвинить, иначе он его задавит отчаянием. В каком-то смысле он был похож на ребенка, у которого началась паническая атака.  

— А-а-а-а-а!  

Хотя его мана должна была иссякнуть, она вспыхнула снова, когда Коуки закричал, посылая спираль чисто-белой энергии, поднимающейся к небесам.  

Однако...  

— Коуки, остановись! Если ты продолжишь, ты погибнешь! — Шизуку закричала.  

— Подожди, что он делает?! Шизуку, что происходит?! Я думал, ты отрезала ему ману?!  

— Отрезала! Я начисто прорезала его хранилище маны! Он не поглощает близлежащий эфир, чтобы произвести больше маны!  

— Тогда как он ее получает?!  

— Путем преобразования чего-то другого! Я не знаю, расходует ли он свою жизненную силу или его душу, но он превращает это в ману! Вероятно, он может так, потому что он может использовать Снятие Предела В любом случае, это нехорошо!  

— Черт возьми, Коуки, приди уже в себя!  

Действительно, Коуки создавал ману, сжигая свою собственную жизнь. Способности, которые переворачивали естественные законы вселенной, всегда обходились дорого... и они практически никогда не стоили своей того.  

Шизуку и Рютаро закрыли лица руками, когда ударные волны, созданные маной Коуки, захлестнули их, но они продолжали отчаянно звать его. К сожалению, он ничего не слышал. Их голоса физически доносились до него, но его мозг отказывался воспринимать все, что они говорили.  

Шизуку даже не могла сказать, пытался ли он разрушить реальность, которая не соответствовала тому, чего он хотел, или просто уничтожить себя.  

— Я положу всему этому конец. Почему все так закончилось? Разве мы не должны были вместе преодолеть все трудности в этом мире? Каори, Шизуку, Рютаро, Эри и Сузу должны были остаться рядом со мной, — пробормотал Коуки себе под нос. Однако его пустой, безвольный голос отчетливо разнесся по полю боя.  

— Я так не хотел. Если я потерял все... и я даже не могу это вернуть... тогда я, по крайней мере, уничтожу все это своими собственными руками!  

Близлежащие обломки превратились в пыль.  

Он превращал все это в Божественный Гнев. И как только он это сделал, его мана превратилась из неконтролируемой спирали в конкретную форму. На этот раз он создавал не дракона, а гораздо более крупного гиганта в форме человека. И как только его гигант иссякнет, то же самое произойдет и с жизнью Коуки.  

— Черта с два я позволю тебе умереть здесь! — крикнул Рютаро, заставляя себя двигаться вперед сквозь ураганный ветер, созданный Божественным гневом Коуки.  

— Как ты думаешь, зачем мы проделали весь этот путь? — сказала Шизуку, стиснув зубы и следуя за Рютаро.  

Они пришли сюда не для мести или наказания Коуки за его грехи. Какое бы покаяние ему ни нужно было совершить, оно могло подождать. Они преодолели сокрушительное отчаяние и отбросили логику на обочину. Они были здесь для одного, и только для одного: дать ему хорошую пощечинуу и вернуть его с собой.  

— Шизуку, я позабочусь о Божественном Гневе. Коуки на тебе! — крикнул Рютаро.  

— Этот Божественный гнев намного опаснее, чем дракон, с которым мы сталкивались раньше. Даже самой сильной твоей трансформации будет недостаточно. Ты умрешь, если попытаешься как-то бороться с ним.  

Рютаро бесстрашно улыбнулся Шизуку и ответил:   

— Хех, не беспокойся обо мне. Я ни за что не умру здесь. Я не могу позволить Коуки убить меня, так что я ни за что не умру!  

— Ты идиот. О чем ты вообще думаешь? Хорошо... Все в порядке. Логика нам здесь на самом деле не поможет. Этот болван закатывает последнюю истерику, так что, думаю, мне придется избивать его, пока он наконец не извинится! — сказала Шизуку, одарив его бесстрашной улыбкой.  

— Рассчитываю на тебя! — крикнул Рютаро, прыгая вперед, полный решимости привести своего друга в чувство любой ценой. Его тело было измучено многократными превращениями, но он мчался вперед с невероятной скоростью.  

— Прочь! Не подходи ко мне! — крикнул Коуки, направляя свой меч на Рютаро и посылая в него заряд Божественного гнева.  

Стена разрушительного света заполнила зрение Рютаро, заслоняя все остальное. Магия Коуки действительно была гораздо более смертоносной, чем раньше. Даже форма оборотня Рютаро не смогла бы пережить атаку такого масштаба. Однако...   

— Явись, мое пожирающее свет древо бездны, Трансформация — Трент!  

У Рютаро был последний козырь в рукаве. Его кожа стала шероховатой, грубой и коричневой, а глаза начали светиться темно-малиновым. Сразу после того, как его превращение в полудерево было завершено, на него обрушился Божественный Гнев. Это замедлило его продвижение, но не остановило. Он скрестил руки перед лицом, чтобы защититься, выдерживая натиск уничтожающего света.  

— Н-невозможно... — пробормотал Коуки. В глубине души он ожидал, что Шизуку и Рютаро увернутся с дороги, поэтому видеть, как Рютаро принимает его атаку в лоб, было настоящим шоком.  

— Р-р-р-ра-а-а-а-а!  

Рютаро умудрялся медленно продвигаться вперед. Крепкий, как дерево, он стойко держался против потока белого света. Трансформация трента не имела большой физической защиты, и она была катастрофически слаба к огню.  

Кроме того, он также не мог похвастаться большой наступательной мощью. И что хуже всего, он был крайне медленным.  

В этой форме Рютаро не мог двигаться быстрее, чем быстрая походка обычного человека.  

Форма трента была совершенно непригодна для ближнего боя. Однако он обладал одним чрезвычайно ценным свойством... особое магипоглощение, позволяющее пользователю поглощать любую светлую магию и преобразовывать ее в ману.  

Рютаро превратился в трента исключительно для того, чтобы доказать Коуки, что он никогда не отвернется от него, что бы Коуки ни делал. Обычно это была бесполезная форма, но в данном случае это был самый сильный козырь. Рютаро твердо смотрел на Коуки, даже не обращая в нимания на поток света, кружащийся вокруг него.  

“Я иду за тобой. Тебе не сбежать”.  

Огромная сила воли Рютаро заставила Коуки непреднамеренно отшатнуться назад. В его глазах появился страх. Решимость Рютаро была настолько ослепительной, что заставила его остро осознать, насколько жалким он был.  

— Я... Я же сказал тебе убираться прочь! Если ты подойдешь еще ближе, я тебя реально убью, слышишь меня?! Ты можешь быть моим лучшим другом, но я не буду сдерживаться!  

Рютаро просто рассмеялся. Тот факт, что Коуки сказал “реально убью тебя”, просто доказал Рютаро, что на самом деле он вообще не хотел его убивать. Действительно, несмотря на то, насколько ярким был Божественный гнев Коуки, свечение его меча было тусклым. Это было похоже на физическое проявление колебаний его владельца.  

С другой стороны, Рютаро был на последнем издыхании. Как заявила Шизуку, даже эта его форма не могла полностью противостоять нападению Коуки. Свет, пробившийся сквозь его особую магию, разорвал кожу Рютаро, открыв новые порезы и мгновенно испарив всю вытекшую кровь. Но, несмотря на это, он бесстрашно ухмыльнулся и продолжал двигаться вперед.  

— А-а-а-а-а! — Коуки издал сдавленный крик, даже не уверенный больше в том, что он делает... или почему он это делает.  

Единственная мысль, которая оставалась в его голове, была о том, что так не должно было быть.  

Размахивая всей своей силой, он в очередной раз попытался отрицать реальность, стоящую перед ним. С ревом гигант поднялся на ноги. Он сжал пальцы в кулак и отвел руку назад для мощного удара. Затем, подстегиваемый страдальческими криками Коуки, гигант света обрушил свой кулак на Рютаро, как метеорит. И когда кулак ударился о землю, земля затряслась, от места удара пошли трещины.  

— А-а... — тихо простонал Коуки. Где-то в уголке своего сознания он знал, что только что убил своего лучшего друга. Его глаза остекленели и расфокусировались, а мысли стали рассеянными и бессвязными. Как раз в тот момент, когда Коуки был готов полностью потерять самообладание, он услышал голос Рютаро.  

— Мда, братан. Ты сейчас выглядишь действительно жалко.  

— Хм? — промычал Коуки в замешательстве. Он думал, что никогда не услышит этот голос. Посмотрев вниз, он увидел небольшую щель между кулаком гиганта и землей.  

Поразмыслив, Коуки понял, что земля не могла уцелеть всего с несколькими трещинами. Его сверхплотный Божественный Гнев должен был уничтожить все в окрестностях и проделать огромную дыру. Значит...   

— Р-Рютаро? К-как, черт возьми, тебе удалось это остановить?  

Рютаро стоял там, сдерживая кулак только руками. Он бесстрашно ухмыльнулся, глядя на Коуки. От него шел белый дым, его кровавые раны были прижжены жаром, а его тело было покрыто трещинами, но он все еще стоял... и решимость в его взгляде оставалась непоколебимой.  

— Ты идиот... Атака без каких-либо чувств за ней... не может даже поцарапать меня... Коуки, ты не сможешь убить меня, как бы сильно ни старался. Хочешь... знать почему?  

— К-ха?  

— Потому что прямо сейчас... Я непобедим. С тех пор, как я решил, что верну своего друга-идиота, я был непобедим! Вот почему ты не можешь убить меня! Пока я не верну тебя, я не умру!  

— П-почему ты... хочешь?.. — Коуки замолчал, ошеломленный решительностью Рютаро.  

Улыбаясь, Рютаро ответил:   

— Разве это... не очевидно? Я твой лучший друг... а задача лучшего друга — привести своего друга в чувство, когда он пошел по неверному пути.  

— Лучший... друг?  

— Конечно. Но, что ж... Думаю, на этот раз я позволю ей позаботиться о самом главном. Больно это признавать, но не похоже, что мои кулаки смогут дотянуться к тебе, так что...  

— А?  

Коуки ошеломленно наблюдал, как черная тень пронеслась мимо Рютаро.  

С развевающимся на ветру хвостом, Шизуку бросилась к Коуки, ее холодный взгляд был устремлен вперед.  

— Истинный удар!  

— Ах!  

Невидимый удар в очередной раз лишил Коуки его маны. Затем великий гигант, созданный из Божественного Гнева, завалился набок и рассеялся в тумане.  

Коуки наблюдал, как Рютаро рухнул на землю, наконец-то освободившись от своего бремени, затем повернулся к Шизуку, которая все еще смотрела на него своими ясными, обсидиановыми глазами. По выражению ее лица он мог сказать, что она еще не закончила свою атаку, но у него больше не осталось сил двигаться.  

“Полагаю, я это заслужил...”  

Удивительно спокойный, Коуки закрыл глаза и приготовился принять удар клинка Шизуку, но затем он услышал, как она уронила его, и его глаза удивленно распахнулись.  

— Готовь зубы, Коуки! — Шизуку закричала достаточно громким голосом, чтобы унять отчаяние Коуки.  

— А?! Гха-а!  

Что-то ударило Коуки в щеку достаточно сильно, чтобы он мог заработать сотрясение. Его зрение затуманилось, и последние остатки сил покинули его конечности. Когда он посмотрел на небо, то понял, что, должно быть, упал на землю.  

Секундой позже такой же мощный удар пришелся по другой его щеке. Его голова дернулась в другую сторону с такой силой, что он подумал, что его шея может сломаться. Затем он почувствовал еще один удар по другой щеке. Его голова моталась взад-вперед, пока Шизуку осыпала его пощечинами.  

— Это за всю ту боль, которую ты мне причинил! И за то, что свалил все свои проблемы на меня! И за то, что ты просрал все возможности, что тебе были даны! За все те разы, когда ты игнорировал мои наставления! А это просто для пущей убедительности! О, и еще одну (П.п.: С ней действительно шутки плохи)!  

— Бо-! Же! Гос-! Поди! Бвах! Унгх! Г-хак! Эйк! Бу-ух! Гва-а!  

Шизуку не проявила абсолютно никакого милосердия, когда выбила из Коуки всю эту любвеобильную дрянь. Она дала ему такую пощечину, что у него вылетело несколько зубов.  

— Ш-Шизу, сто...   

— Ни за что! Я не остановлюсь, пока ты не встанешь на колени и не извинишься! С меня хватит этого с тобой! Перестань дуться, как избалованный ребенок, каждый раз, когда что-то идет не так, как ты хочешь! Всем остальным слишком долго приходилось мириться с твоими хотелками, ты, маленький говнюк! Я устала от твоих оправданий! Если слова не доходят, то, возможно, это сделает насилие!  

Голос Шизуку отчетливо разнесся по разрушенным улицам заброшенного города. Она оседлала Коуки и продолжила шлепать его, передавая чувства Рютаро для следующей части своей лекции.  

— "Все идет не так, как ты хочешь”? Нет, идиот! Никто не получает в жизни всего, чего хочет! Нам всем приходится время от времени стискивать зубы и терпеть то, что нам не нравится! Но ты просто отвел глаза от реальности и даже не попытался бороться за будущее, которого хотел! Неудивительно, что у тебя ничего не вышло!”  

— Ш-Шизу...  

— Я говорила это раньше, и я скажу это снова: ты просто избалованный ребенок. Ты продолжаешь притворяться, что то, что тебе не нравится нереально, и снова и снова придумываешь оправдания в своей голове. А потом, когда ты все испортишь, ты сваливаешь вину на других!  

Шизуку наконец перестала шлепать Коуки, но она еще не закончила с ним.  

Она схватила его за воротник и подняла на ноги.  

— Все кончено? Подумай еще раз! Мы ни за что не позволим тебе покончить с собой! Ты не заслуживаешь легкого выхода! Мы заберем тебя с собой, даже если нам придется тащить тебя за шкирку! И мы никогда не сдадимся! Если даже этого недостаточно, чтобы пробить твой толстый череп, тогда мы тебе еще втащим!  

— Шизуку...  

По выражению глаз Шизуку Коуки мог сказать, что, если бы он попытался еще как-то оправдаться, она действительно избила бы его до полусмерти.  

Его лицо было опухшим и окровавленным, но он собрал последние запасы своих сил и со стоном спросил:   

— Разве ты не выбрала Нагумо... вместо меня?  

— Да. Мужчина, которого я люблю — Хадзиме, а не ты. Ну и что?  

— Тогда почему ты не бросила меня? Я сделал так много ужасных вещей с тобой, так почему же?..  

Коуки не мог понять, почему Шизуку все еще заботилась о нем, если Хадзиме был тем, кого она любила. Он, Коуки, делал ужасные вещи с ней и остальными своими друзьями, и хотя он был героем, он предал человечество, когда они нуждались в нем больше всего. Он вообще не думал, что достоин искупления.  

Увидев выражение его лица, глаза Шизуку немного смягчились, и ответила:   

— Разве это не очевидно? Ты мой друг. Мы были вместе с детства и даже тренировались в одном додзе. Ты для меня практически семья... а семьи никогда не бросают друг друга. Хотя, честно говоря, я действительно хотела бы, чтобы ты не был таким надоедливым младшим братом.  

Именно потому, что Коуки был для Шизуку семьей, она никогда не могла бросить его. И именно потому, что она оставалась с ним, какие бы глупости он ни совершал, они были семьей.  

Услышав это, Коуки почувствовал, как будто все наконец встало на свои места. Все, о чем он так заботился: спасение мира, правильные поступки, помощь нуждающимся, бытие героем... Все это внезапно показалось незначительным. Эти двое получили такую огромную силу и преследовали его всю дорогу до Святилища не по таким великим причинам, как эти, а просто потому, что он был семьей Шизуку и лучшим другом Рютаро. Даже несмотря на то, что он предал их, даже при том, что они могли умереть по дороге сюда, они пришли, чтобы остановить его буйство. Они сделали это по такой простой причине, но это казалось гораздо более значимым, чем должно было быть. По крайней мере, он знал, что никогда не заходил так далеко ради своих собственных идеалов.  

Слезы хлынули из глаз Коуки. Он, наконец, понял, насколько жалким он был... и как много эти двое значили для него. После всего, что он сделал, они все еще рисковали своими жизнями, чтобы прийти и спасти его.  

— Я... Простите. Я серьезно... Я... О, что я наделал?..  

— Вот так. Это то извинение, которого я ждала, ты, идиот.  

Через несколько секунд счастье от осознания того, что два его лучших друга все еще заботятся о нем, исчезло, сменившись чистым чувством вины. Теперь он понял, насколько отвратительными были его прошлые поступки, особенно с тех пор, как он был тем, кто заботился о том, чтобы поступать правильно. Его грехи были настолько велики, что искупить их можно было только смертью.  

Но умереть означало свести на нет все, что сделали его друзья, чтобы спасти его.  

Кроме того...   

— Не пытайся убежать от этого, Коуки. Живи дальше... и сражайся. Мы не простим тебе того, что ты найдешь искупление каким-либо другим способом.  

Смерть была бы просто еще одним предательством. Неважно, насколько это было больно, даже если он потерял свой дом, даже если все его бывшие друзья прокляли его имя, Коуки нужно было продолжать жить. Только двигаясь вперед и видя реальность такой, какой она была на самом деле, он сможет по-настоящему искупить содеянное.  

Все еще плача, Коуки посмотрел в непоколебимые глаза Шизуку и прикусил губу. Он решил запечатлеть слова Шизуку и Рютаро в своем сердце и попрощаться со слабым человеком, которым он был до сих пор.  

— Я... знаю, что не могу умереть. Я должен жить... и закончить бой, который я не смог закончить в первый раз. Я должен выиграть борьбу с самим собой.  

— Верно. Выплачь все свое сердце, но обязательно встань после этого. И если ты снова напортачишь, мы просто повторим эту процедуру во второй раз.  

Коуки все еще было стыдно за себя, но он также был немного рад, что его друзья так сильно заботились о нем.  

Шизуку отпустила его воротник, и он упал обратно на землю. Хотя у него не было сил стоять, он, по крайней мере, смог заставить свое тело вернуться в сидячее положение. Затем он посмотрел на Шизуку опухшими, красными глазами и заговорил твердым голосом, сказав:   

— Тебе больше не придется меня бить. Я могу измениться. Я покажу тебе, на что я способен. По крайней мере, я стану достаточно ответственным, чтобы ты перестала относиться ко мне как к младшему брату.  

— О? Даже если ты перестанешь быть моим младшим братом, я боюсь, что ты никогда не станешь моим любовным интересом.  

— О, тебе обязательно было это говорить? Ты действительно так сильно любишь Нагумо?  

— Да. Я по уши влюблена в него. Жаль, что я не могу оставить его полностью себе, но я могу жить, делясь им. По крайней мере, я знаю, что такой парень, как он, сможет справиться со всеми нами сразу.  

— Ты действительно будешь хвастаться тем, какой он крутой прямо сейчас? — сказал Коуки с горькой улыбкой. Хотя он не чувствовал себя менее ревнивым, чем раньше, он больше не позволял ревности затуманивать его суждения. Он мог принять решение Шизуку таким, каким оно было. По какой-то причине она действительно любила Хадзиме. Это была реальность... и он только что поклялся смотреть ей в лицо должным образом.  

“Неважно, сколько раз реальность сбивала меня с ног, я буду продолжать подниматься”.  

Когда Коуки собрался с мыслями, он понял, что, вероятно, в этом и заключалась разница между ним и Хадзиме, Шизуку и Рютаро. Это также было причиной, по которой он потерпел поражение.  

Как раз в этот момент Рютаро подполз к ним и сказал:   

— Эй, ребята, обо мне-то не забывайте.  

Его голос звучал довольно раздраженно. Он развеял свою форму трента, так что он вернулся к нормальному себе.  

— Вау, я впечатлена, что ты все еще можешь двигаться после всех этих травм, Рютаро, — сказала Шизуку.  

— Мне пришлось съесть последний Вкуснобат, но я в порядке.  

Ответив Шизуку, Рютаро повернулся к Коуки. Коуки тоже повернулся к нему. Именно из-за него Рютаро был покрыт ранами с головы до ног, но Рютаро все еще продолжал кричать, что Коуки был его лучшим другом.  

Эта решимость была тем, что Коуки поклялся никогда не забывать.  

После нескольких секунд молчания он, наконец, сказал:   

— Э-э... прости, Рютаро.  

Однако он не склонил голову. Вместо этого он твердо смотрел на Рютаро. Прервать зрительный контакт было бы то же самое, что отвести взгляд от честной реакции Рютаро.  

Рютаро несколько секунд спокойно смотрел на него в ответ. Но в конце концов он ухмыльнулся и сказал:   

— Все хорошо.  

Не было необходимости в длинной речи. Все, что ему нужно было передать, можно было сказать этим простым предложением.  

Коуки слегка улыбнулся, радуясь, что их отношения могут остаться такими же, как раньше.  

К сожалению, как раз в тот момент, когда все начали расслабляться, они почувствовали озноб, пробежавший вниз по их позвоночникам.  

— Что за черт... — пробормотала Шизуку, сжимая рукоять своей катаны.  

Рютаро тоже попытался принять боевую стойку, но он слишком устал и даже не смог встать. 

Подняв глаза, Коуки пробормотал:   

— Эри...  

Тело Эри было изогнуто в неестественных местах, по ее конечностям стекали ручейки крови. Ее серые крылья то появлялись, то исчезали, и казалось, что она может упасть в любую секунду. Она была покрыта собственной кровью с головы до ног, и даже ее глаза были налиты ею. Она тупо уставилась на Коуки и остальных, и через несколько секунд позади нее появилась Сузу.  

Шизуку и Рютаро взглянули на Сузу, и, убедившись, что она в безопасности, они снова обратили свое внимание на Эри.  

По-видимому, не подозревая, что Сузу была прямо за ней, Эри сказала хриплым голосом:   

— Почему? Почему вы все выглядите такими счастливыми? Эй, Коуки? Они — твои враги, помнишь? Они предатели, которые украли то, что было для тебя самым важным. Почему ты разговариваешь с ними так, как будто они твои друзья? Почему?  

Хотя она допрашивала Коуки, расфокусированные глаза Эри, казалось, вообще не смотрели на него. Казалось, что она адресовала эти вопросы самой себе. Ее раздробленные конечности раскачивались на ветру, напоминая жуткую марионетку.  

— Эри... прости, но я больше не могу сражаться с Шизуку, Рютаро или Сузу. Я не буду. Теперь я знаю, что все это время сражался не с тем врагом.  

Эри жутко замерла, услышав это.  

— Что?..  

Она наклонила голову под таким крутым углом, что казалось, будто она сломала шею. Ее взгляд дико метался по сторонам, глаза безумно блестели.  

— Что? Что? Что? Что? Что? — повторяла она одним и тем же тоном снова и снова, как заезженная пластинка.  

Шизуку и остальные почувствовали, как у них по рукам побежали мурашки. Ни Шизуку, ни Рютаро, ни даже Сузу не могли заставить себя что-либо сказать. Безумие Эри было просто слишком сильным, чтобы они могли до нее достучаться.  

— Э-Эри, послушай меня, — сказал Коуки, нарушая тишину. Именно потому, что его привели в чувство, он был тем, кто должен был вразумить ее. — Теперь я принял, что все это время был невежественным идиотом, но есть одна вещь, которую даже я понимаю. Должно быть, я сделал что-то, что причинило тебе ужасную боль в прошлом. Я знаю, что, возможно, уже слишком поздно что-то исправлять, но, пожалуйста, выслушай меня.  

В его голосе звучала нотка отчаяния, но он говорил от чистого сердца. Возможно, именно поэтому Эри на самом деле сосредоточила свой взгляд на нем. Она уставилась на него холодными, лишенными эмоций глазами. Казалось, вся тьма в мире сосредоточилась в ее зрачках. Однако Коуки не отвел взгляда.  

“Что я должен ей сказать?”  

Он не знал, какими были правильные слова, но он знал, что даже если он не сможет их найти, было бы неправильно отводить взгляд. Даже если это была извращенная форма любви, Эри действительно заботилась о нем. И, кроме того, он был единственным, кто знал, что ее ночь за ночью мучили ужасные кошмары. Ему нужно было знать истинные причины действий Эри. Как тот, кто был катализатором ее перемен, он был обязан встретиться с этой правдой лицом к лицу. Таким образом, он посмотрел на нее снизу вверх, пытаясь впервые увидеть настоящую Эри Накамуру. И это заставило Эри осознать, что ее мечта умерла.  

Все силы внезапно покинули тело Эри, и она одарила Коуки самой искренней улыбкой, которую Сузу когда-либо видела у нее. Это была покорная, грустная улыбка, но все равно искренняя.  

— Лжец, — сказала она, и это единственное слово эхом разнеслось по разрушенному городу.  

Секунду спустя из груди Эри вырвался яркий свет.  

— П-подожди, Эри, это..! — в панике закричала Шизуку, точно поняв, что Эри собиралась сделать.  

Этот свет был точно таким же, как тот, что исходил от саморазрушающегося магического предмета, который Мэлд Логгинс использовал в лабиринте Великого Оркуса — Клятва верности. Хотя, конечно, сияние, исходящее от Эри, было намного сильнее, чем то, что исходило от Клятвы Верности.  

И таким образом, результирующий взрыв был бы на порядок мощнее. Голос Шизуку был поглощен светом, как и все, что Рютаро и Коуки пытались выкрикнуть.  

На поле боя воцарилась тишина, когда свет поглотил все звуки. Поняв, что они ничего не могут сделать, Шизуку, Рютаро и Коуки закрыли лица руками. Однако через несколько секунд они поняли, что внутри света все еще есть что-то движущееся... и оно направляется прямо к ним.  

Это была, конечно, их надежная напарница. Мастер барьера, которая спасала их жизни больше раз, чем они могли сосчитать, Сузу.  

Размахивая своими веерами, Сузу встретила поток света лицом к лицу, Инаба ободряюще примостился у нее на плече.  

Голоса Шизуку, Рютаро и Коуки не могли достучаться до Сузу, но они все равно изо всех сил молились за ее успех. По крайней мере, они хотели, чтобы их чувства дошли до нее... и хотя Сузу не смотрела на них, казалось, что она кивнула в ответ.  

Затем свет поглотил ее целиком.  

Оглядевшись, Сузу поняла, что находится в незнакомой белой комнате. Света, который поглотил ее, нигде не было видно, и она не могла сказать, насколько широкой или высокой была комната.  

В этом пустом белом пространстве был только один человек.  

— Эри...  

— Сузу...  

Двое бывших друзей удивленно моргнули, уставившись друг на друга. Они находились на небольшом расстоянии друг от друга, и оба казались совершенно невредимыми. Вдобавок ко всему, они оба были в школьной форме. Это было так, как будто они перенеслись назад во время, предшествовавшее их призыву. Единственное отличие заключалось в том, что Эри не носила своих очков.  

Было очевидно, что они находились в необычном месте, но по какой-то причине оба чувствовали себя совершенно спокойно.  

После того, как они некоторое время молча смотрели друг на друга, Эри сказала:   

— Какое странное место. Это... не жизнь, мелькающая перед моими глазами, я не думаю. Это и не предсмертные муки, так как тот взрыв должен был убить меня моментально.  

Голос Эри не был наполнен безумием или лишен эмоций. На самом деле это было вполне нормально. Ее поведение было намного более непринужденным, чем когда они ссорились.  

Воодушевленная естественным тоном Эри, Сузу легко сказала:   

— Я думаю, это значит, что мы тоже скоро умрем? Хотя я почти уверена, что мне удалось защитить всех.  

— В самом деле? Я надеялась взять вас всех с собой.  

— Очень жаль. Я хочу жить. Я хочу, чтобы Шизуку, Коуки, Рютаро... и ты, Эри, жили.  

Эри пренебрежительно усмехнулась, сказав:   

— Хм! Это говорит девушка, которая раздавила меня своим барьером.  

— Ха-ха-ха... Думаю, я действительно это сделала, — ответила Сузу, ухмыляясь Эри, которая раздраженно нахмурилась.  

— Не похоже, что это место продержится долго, поэтому я скажу это, пока еще могу. Твой характер действительно выводит меня из себя, Сузу.  

— О? У тебя есть какие-нибудь конкретные претензии?  

— Конечно есть. Я ненавижу, как ты всегда надо всем смеешься. Даже когда люди злословят тебя за твоей спиной, ты просто отмахиваешься от этого с улыбкой. О, и я ненавижу, как извращенно ты иногда себя ведешь. Плюс, я ненавижу, как ты произносишь жалкие реплики о желании быть друзьями, когда я пытаюсь тебя убить. Там целая куча всякого такого, но больше всего меня бесит то, как по-детски ты себя все время ведешь.  

Внутренне кипя от злости, Сузу сделала глубокий вдох, затем угрожающе ухмыльнулась Эри и ответила, сказав:   

— Я понимаю. Ну, по крайней мере, я не такая жалкая, как ты, Эри.  

— Что, прости?..  

— Ты всегда пытаешься вести себя отчужденно и хладнокровно. Кроме того, ты с улыбкой отмахиваешься от любого, кто зло о тебе говорит, за исключением того, что внутри ты просто мрачная злюка. Не могла бы ты быть более откровенной в отношении образа, который ты пытаешься создать? Ты носишь очки, ведешь себя застенчиво и вызвалась быть помощницей в библиотеке? Может быть, я веду себя по-детски, но, по крайней мере, я не пытаюсь вести себя по-взрослому и строить из себя глубокую натуру. Ты вызываешь гораздо больше стыда, чем я когда-либо буду, особенно с учетом того, как ты продолжаешь притворяться, будто ты героиня какого-то трагического романа. Ты должна повзрослеть по-настоящему, а не притворяться взрослой.  

Эри вернула угрожающую усмешку Сузу и сказала:   

— Правда? Я вызываю больше жалости, чем ты, даже несмотря на то, что ты повсюду называешь людей "Братик" и испытываешь к ним вожделение? Ты уверена, что тебе не нравятся девушки? Какое-то время я думала, что ты на меня набросишься, дурочка.  

— Ха-ха-ха, это еще ерунда. Не я же была настолько одержима своей первой любовью, чтобы буквально контролировать разум, дабы заполучить его. Это уже ничто не переплюнет.  

— ...  

— ...  

— Ты наглая?! — сказали они обе в унисон, а затем начали осыпать друг друга оскорблениями. Их словарный запас был намного более красочным, чем можно было бы предположить по их личностям. Если бы здесь присутствовал кто-нибудь другой, они были бы шокированы тем, что эти двое знали так много ругательств.  

В конце концов, у них обоих закончились оскорбления. Затем они уставились друг на друга, тяжело дыша, когда в белой комнате внезапно начали появляться трещины.  

— Хм, похоже, этому миру наконец-то приходит конец, — сказала Эри удивительно спокойным голосом.  

— ...  

Сузу не ответила. Вместо этого она положила руки на колени и опустила глаза, чтобы скрыть выражение своего лица. Однако ей не удалось скрыть слез, которые упали на землю.  

— Чего ты плачешь, дура? — сказала Эри.  

— З-заткнись. Тот, кто называет кого-то дурой, и есть настоящая дура.  

Рыдая, Сузу грубо вытерла слезы, но новые продолжали литься из ее глаз. Она знала, что это был конец, по-настоящему.  

— Я уже говорила, но никто из вас, вероятно, не умрет. В конце концов, ты защитила всех. Я буду единственной кто умрет.  

— Э-эри?  

Даже не потрудившись больше вытирать слезы, Сузу подняла глаза.  

В ответ Эри отвела взгляд, слегка нахмурившись.  

— Ты знала это с самого начала, Сузу. Почему ты сейчас плачешь?  

— Потому что... — Сузу замолчала, обнаружив, что совершенно не находит слов. В любом случае, это был риторический вопрос, поскольку Эри точно знала, почему Сузу плакала.  

— Ты действительно дура. Из-за чего тут плакать? Я предательница и кусок дерьма в придачу, — заявила Эри, когда края белой комнаты начали осыпаться.  

Затем она рассеянно посмотрела, как рушится комната, и добавила:   

— Тебе следует найти друга получше. Кого-то, кого действительно стоит защищать, вместо меня.  

— Эри, я...   

— Нет, серьезно, перестань быть такой прилипчивой.  

— Эри...  

Пространство между ними тоже рассыпалось, оставив только область прямо под ногами Эри и Сузу. Теперь только слова могли преодолеть этот разрыв, и именно поэтому Эри решила, по крайней мере, высказать все, что пришло ей в голову в последние минуты жизни. Отбросив все притворства, она сказала:   

— Если бы я встретила тебя тогда на том мосту, возможно, все сложилось бы по-другому. Хах, наверное, теперь дура как раз я.  

— Эри, я.. Я рада, что мы были лучшими подругами! Даже если это не было настоящей дружбой, мне действительно понравилось время, которое мы провели вместе!  

Земля под Эри и Сузу осыпалась, и их тела тоже начали осыпаться с ног до головы. Когда их ноги превратились в пыль и были унесены ветром, Эри, наконец, повернулась, чтобы посмотреть на Сузу. Ее губы изогнулись в слабой улыбке. Хотя это было едва заметно, это было похоже на улыбку облегчения заблудившегося ребенка, когда он наконец нашел дорогу домой.  

После этого Эри Накамура сказала свои последние слова Сузу Танигучи, девушке, которая когда-то была ее лучшей подругой... и, возможно, до сих пор ею остается.  

— Прощай, Сузу. Время, которое я провела с тобой, было единственным разом в моей жизни, когда я чувствовала себя хоть немного счастливой.  

— ... — последний крик Сузу был поглощен угасающим миром, но раздраженная улыбка, которую Эри подарила ей в самом конце, была всем, что ей нужно было знать. Ее слова дошли до подруги.  

Слезы текли по щекам Сузу, когда она оглядывалась вокруг. Все вокруг нее, за исключением области непосредственно позади нее, было превращено в пустошь. Ее болезненные рыдания эхом разносились по остаткам разрушенного города. Она опустилась в сидячее положение и уставилась в небо, веера выскользнули из ее безвольных пальцев. Оба были разорваны, а ребра были выгнуты не на своих местах.  

Шизуку и остальные были совершенно невредимы, но никто из них не мог придумать, что сказать Сузу. Они, конечно, не знали, что произошло между Сузу и Эри в том странном, неподвластном времени белом пространстве. Тем не менее, они могли сказать, что Сузу плакала, потому что ее лучшая подруга была мертва. Это было очевидно, просто взглянув на нее. И поэтому какое-то время они просто наблюдали за Сузу, пока она плакала навзрыд.  

В конце концов, она перестала рыдать, вытерла слезы и поднялась на ноги.  

Ее глаза все еще были опухшими и красными, но с ней все было в порядке. Она бы на этом не остановилась. Она будет продолжать двигаться вперед.  

Сузу повернулась обратно к Шизуку и остальным и сказала настолько бодрым голосом, насколько смогла:   

— Хорошо, Шизуку, Коуки, Рютаро. В путь!  

Она одарила их лучезарной улыбкой, и, хотя в прошлом ее улыбка всегда подбадривала ее товарищей, сейчас в ней появился дополнительный слой зрелости. Это было гораздо более очаровательно, чем улыбки, которыми она дарила людям в Японии, или даже когда она пыталась подбодрить всех в Великом лабиринте Оркуса. Шизуку и Коуки удивленно уставились на нее, в то время как Рютаро покраснел, совершенно очарованный.  

Сузу не удалось достучаться до Эри. Она не смогла вернуть свою подругу. Шизуку и Рютаро почувствовали ее боль, но, увидев ее улыбку, они не могли не улыбнуться в ответ. В конце концов, именно Сузу больше всего хотела вернуть Эри.  

Коуки, с другой стороны, прикусил губу, выражение его лица было наполнено сожалением и беспокойством. Он хотел что-то сказать, но, встретившись взглядом с Сузу, проглотил свои слова. Он не знал, как описать то, что он увидел в глазах Сузу, но он знал, что не должен говорить. Сузу не искала слов утешения. В этом он был уверен.  

То, что случилось с Эри, было тем, что Сузу решила пока запереть в своем сердце. Взломать этот замок было не самой лучшей идеей. И это относилось не только к Коуки. Сузу пока не хотела ни с кем говорить об Эри.  

Коуки схватился за грудь и поклялся никогда не забывать Эри. Он убедился, что запечатлил боль, которую он сейчас испытывал, глубоко в своей памяти. Затем он повернулся обратно к Шизуку и Рютаро, которые оба кивнули ему.  

— Хорошо, надо догнать Нагумо! — сказал Рютаро бодрым голосом.  

— Мы двое сейчас едва можем двигаться... — ответил Коуки, покачав головой.  

— Кроме того, разве часовая башня не была разрушена? Я не вижу никаких других порталов из этого места, так куда же нам вообще идти? — спросила Шизуку.  

— Если подумать, я помню, как слышал, что это были не единственные руины в этом месте. По-видимому, города разных эпох одной и той же цивилизации разбросаны по всему району, — сказал Коуки.  

— Тогда давайте найдем одну из них! Я уверена, что небодоски помогут нам быстро справиться с этим! — взволнованно сказал Рютаро.  

— Это хорошая идея, тем более, что мы сможем подлечиться во время движения, — сказала Сузу, вступая в разговор.  

— Хех, ты даже не дашь нам несколько минут отдохнуть, да? Ну, думаю, я не могу винить тебя.  

Сузу вытащила свою небодоску и поднялась в воздух, в то время как Рютаро поморщился и достал свою. Он сел на нее и Коуки последовал его примеру, а затем, покачиваясь, они поднялись в воздух. Убедившись, что все были в воздухе, Сузу в последний раз посмотрела вниз.  

Она печально прикусила губу, затем пробормотала что-то, чего остальные не смогли расслышать.  

Но хотя они не знали точно, что она сказала, они были уверены, что это было ее последнее прощание с Эри.  

Как только она закончила, Сузу снова весело улыбнулась и крикнула:   

— Хорошо, ребята, следуйте за мной!  

— Ты действительно никогда не меняешься, да?  

— Ха-ха, все в порядке, тебе идет!  

— Я не смогу сравниться с тобой, Сузу.  

Одна протянутая рука принята, в то время как другая — нет. Участники группы все еще не до конца разобрались в своих чувствах по поводу того, как все произошло, но они все равно собрались с духом, когда летели по небу, постоянно глядя вперед.